Чудище из болота

      Ямагучи не помнит, как здесь оказался. Не понимает, с чего решил, что его так зовут. Это имя просто возникло в его голове, а затем он открыл глаза.       Вокруг вода. Мутная, грязная и холодная. Невозможно сделать и движения, не задев какую-нибудь водоросль. Болото не выглядит большим, его окружает высокий лес, стоящий неприступной стеной. Над болотом — чистое темно-синее небо с россыпью звезд. Ямагучи кажется, это его новый дом.       Ямагучи живет на болоте много лет, сливаясь с ним, становясь одним целым. Спустя время это обретает смысл: к нему спускается один из духов-воронов. Тот выглядит удивленным, но от этого не менее величавым. Ямагучи часто видел этого и других, пролетающих над его болотом.       Лунный ворон смотрит пристально, стоя на твердой земле. Ямагучи не спешит приблизиться, оставаясь сидеть на небольшой поросшей кочке на расстоянии от берега. Тогда ворон представляется и приветствует Ямагучи как нового духа их необъятного леса.       Ямагучи завороженно внимает ему.       Он — болотный дух, один из многих, живущих в этом лесу. Но определенно самый странный из них. По крайней мере, так ему говорят. Ямагучи никогда не встречал других болотных духов, поэтому не знал, насколько правдивы их слова.       С каждым годом болото заростало все сильней. Недавно здесь расцвели кувшинки. Ямагучи проводил рядом с ними каждый день и каждую ночь, любуясь и радуясь, потому что на его грязном и неухоженном болоте появилось хоть что-то красивое.       Любовался и тосковал.       Тсукки не разделяет его чувств. Ни он, ни другие вороны, а Ямагучи не хочет объяснять. Не хочет признавать, что на их фоне чувствует себя отребьем. С каждым годом, проведенным на болоте, он меняется сам. Его кожа становится зеленого оттенка, склизкой, неприятной на ощупь. Волосы уже давно спутались с водорослями, образуя огромный непонятный комок растительности. Одежда, кажется, никогда и не была чистой.       Ямагучи задыхается в болоте. Он никогда не знал других болотных духов, но с ним явно было что-то не так.       Ямагучи смотрит, как по его рукам, покрытым тонким мхом и чешуйками растительности, прыгают лягушки. Сколько он уже так сидит? Ямагучи старается не следить за временем.       Он пытается развлечь себя хоть чем-то, когда слышит хруст веток откуда-то со стороны. Пугается и вздрагивает, лягушки тут же бросаются в воду. Ямагучи бросает еще один взгляд в сторону, откуда раздавались звуки, и ныряет, уходя на глубину.       За мутной водой его не видно, зато он прекрасно может наблюдать за пришедшими.       Кажется, это были дух и… человек? Ямагучи теряется, вспоминая все то, что ему рассказывали другие духи о людях. Что привело сюда этого?       Сюда, на это болото, сокрытое ото всех непроходимым лесом. На болото, которое даже издалека нельзя было назвать интересным и красивым.       Человек одет лучше, чем Ямагучи, но не так парадно, как домашний дух за его спиной. Лесные духи выглядят грациозно, величественно, словно являются примером для всего живого в мире, духов-хранителей Ямагучи до этого дня не встречал, но и они выглядели подобающе, если судить по тому, которого видит Ямагучи.       Чистая, светлая одежда. На юноше был простой комплект чего-то мешковатого, а дух за его спиной носил многослойную одежду, показывающую богатство семьи, которую оберегал.       И все же, зачем они здесь?       Юноша опустился на колени перед водой и протянул было руку, когда дух-хранитель остановил его. Юноша недоуменно обернулся на него.       Ямагучи не знал, что люди могли видеть духов. Или это касается только духов-хранителей?       Он задумывается и почти пропускает момент, когда человек ему низко кланяется, а когда замечает, удивляется и широко раскрывает глаза. Ему только что поклонились? Нет, этого не могло быть. Кто он такой? Уж точно не дух, которого стоит уважать. Так, неряшливое чудовище, обитающее в болоте.       Но человек кланяется и говорит:       — Простите!— дух за его спиной выжидающе смотрит в воду.       Перед ним никто и никогда не вел себя так почтенно. Все его окружение — лесные звери, которые не обращают на него внимания, и другие духи, с которыми он боится сделать неверное движение. Ямагучи чувствует, как начинает щипать в глазах, и неожиданно понимает. Этот добрый человек хотел пить?       Ямагучи вздрагивает, вспоминая, как мутно выглядит вода в болоте при солнечном свете. Разве можно пить такую воду?       Прежде чем он понимает, что делает, он приближается максимально близко к поверхности, вытягивая руку вверх, останавливая протянувшего к воде руку человека, держит ладонь к ладони, переплетает пальцы.       Его рука некрасива, она зеленая и мокрая, вряд ли ее приятно касаться. Ямагучи благодарит остатки самообладания за то, что он хотя бы оставался под водой, скрытый ее мутным слоем. Кажется, даже дух-хранитель не в силах его разглядеть.       Человек удивленно смотрит на руку, схватившуюся за него, но не дергается и не тянется за чем-нибудь, чтобы с силой ударить и высвободиться.       Ямагучи думает, что должен сделать что-нибудь.       Свободной рукой он подзывает к себе кувшинку. Ночью был дождь, должно было собраться немного воды.       Так и было. Когда кувшинка приблизилась достаточно, чтобы человек смог без проблем взять ее, Ямагучи ослабил хватку, расцепил пальцы и, прежде чем человек смог что-либо сделать, погрузился на дно, сжимаясь и стараясь успокоить свое сердце.       Он чувствовал их присутствие еще некоторое время. Когда дух и юноша ушли, Ямагучи еще никогда не чувствовал себя более подавлено.       Пришедший этой ночью ворон, ничего не сказал на неосязаемые изменении в знакомом духе. Ямагучи был ему благодарен.       Человек приходил вновь еще несколько раз, но Ямагучи боялся показаться, напугать. Прятался на глубине, путался в водорослях, только чтобы они его держали, не позволяли сделать то, о чем он пожалеет.       Каждый раз он приходил днем, дух-хранитель следовал за ним. Они сидели в корнях деревьев или у самой воды, изредка переговариваясь о чем-то своем. Из обрывков, которые мог слышать Ямагучи, он ничего не понимал.       А когда они уходили, Ямагучи подбирался, садился на берегу и смотрел на свое отражение.       С недавних пор он не выбирался на поверхность до темноты, не желая видеть, насколько он грязный при солнечном свете. Мог ли он что-нибудь с этим сделать?       Ямагучи повторяет себе, что это его дом, что ему больше ничего не надо, что он счастлив быть таким, какой он есть. Но потом он избегает всех, пока Тсукки не ловит его и не говорит прекратить.       Ямагучи слушается. Он не может иначе. Кто он такой, чтобы возражать?       Однажды человек приходит вечером. Без духа за своей спиной, уставший и печальный.       На этот раз Ямагучи наблюдает за ним не из глубины, но юноша не замечает его все равно. Ямагучи грустно совсем капельку.       Он хочет спросить, что заставляет человека приходить сюда снова и снова? Куда делся его хранитель? Почему так поздно?       Есть ли у Ямагучи что-то, на что он может надеяться?       Ямагучи не спрашивает, наблюдает, любуется, как когда-то любовался цветением водяных лилий. Они были в цвету и сейчас, но Ямагучи нашел для себя нечто более прекрасное.       И что-то, отчего его сердце — если оно вообще у духов было — разбивалось раз за разом.       Тьма давно окутала лес, а человек все не уходил и, кажется, вовсе уснул. Ямагучи не смог побороть любопытство.       Он чувствует за собой воду, это придает ему храбрости. Он в любой момент может сбежать.       Вблизи человек еще прекраснее. И спит так умиротворенно. Светлые волосы, пусть и были убраны в хвост, разметались по короткой зеленой траве. Ямагучи заворожен.       Он тянутся, чтобы дотронуться до чистого лица, но вздрагивает, когда замечает контраст между ними. Ямагучи не смеет портить подобную красоту своими прикосновениями. Он тяжело вздыхает и с заминкой замечает, что человек открыл глаза.       Ямагучи вздрагивает и бросается в воду, когда юноша резко принимает сидячее положение.       Юноша зовет его, просит прощение за то, что напугал, просит вернуться. Но Ямагучи действительно испугался, и он боится показаться на глаза человеку и напугать уже того.       Человек опускает руки в воду, пытаясь найти, ухватиться, в этой темноте он почти ничего не видит. Он пытается тянуться дальше, но в итоге лишь теряет равновесие.       Ямагучи подхватывает его у самой воды.       Нос к носу.       Ямагучи помогает ему сесть, но даже после человек держит его крепко, не отпуская, смотрит с широко раскрытыми глазами. Ямагучи должен с этим что-то сделать?       Он прикладывает усилие, человек все же позволяет ему высвободиться. Они смотрят друг на друга еще несколько секунд, а затем Ямагучи срывает с головы один из водных цветов, которыми его наградила природа, и протягивает его человеку. Юноша подарок принимает и теперь смотрит в ответ необъяснимо счастливо.       — Я же нашел тебя? — шепчет человек, осторожно улыбаясь.       Ямагучи не понимает, о чем он говорит. Из леса раздаются голоса, человек должен возвращаться домой.       Все настроение болотного духа идет ко дну.       Он уже собирается погрузиться в воду, когда его хватают за плечи и целуют.       Человек улыбается еще шире и убегает в лес. Ямагучи решает, что у духов нет сердца, иначе бы он давно умер.       Когда вороны прилетают проверить его, Ямагучи еще не отошел от произошедшего. Прошло уже несколько часов, но он продолжает сидеть на одном месте, думая, как сильно судьба посмеялась над ним.       В первый раз это было, когда он впервые увидел духов-воронов. Их было много, они были разными, они были семьей. Ямагучи не был одним из них.       Они всегда были свободными, могли полететь, куда бы они ни захотели. Их почитали. Не то, что он. Задыхающийся и медленно гибнущий в своей тюрьме. Когда-то он пытался уйти, сбежать, но в итоге чуть не умер вдали от своего источника. А так хотелось устремиться куда-то.       Это было желанием, которого он всегда стыдился. Быть другим духом… Разве так можно?       Теперь у него появилось желание стать не просто другим духом.       Громкие вороны ругаются между собой, но все же сообщают некоторые новости Ямагучи. Например, что лето в этом году выйдет засушливым, многие ближайшие реки уже пересохли, и последние дожди, что были, — действительно последние. Ямагучи немного переживает за свое болото. На его памяти еще не было засух, но, в то же время, это болото всегда находилось в гуще леса, здесь всегда было сыро, поэтому он был уверен, что его прибежище выживет.       Ямагучи вздыхает и позволяет потоку слов духов унести его от проблем, когда из глубины чащи слышится шум. Вороны не сразу замечают этого, но потом замолкают и прислушиваются. Из-за деревьев валится дух, падает на траву и не шевелится.       Его одежда грязная, испачканная в земле, с прилипшими листьями, а в некоторых местах веточки проткнули ткань и зацепились. Несмотря на неприглядный вид, Ямагучи узнает его сразу же и бросается к нему, чтобы перевернуть на спину и осмотреть раны.       Кто-то из воронов за его спиной недовольно бросает: «Кот».       Тот тяжело дышит, на лице и руках множество ссадин. Ямагучи думает, если с духом-хранителем такое, что же с его подопечным? Впрочем запаха крови он не чувствует.       Он хочет помочь раненому духу, но в то же время растерянность заставляет его действовать скомкано, что произошло?       — Он подрался с человеком из дерева.       Ямагучи поднял взгляд и увидел каменных духов.       — Это бессмысленно, — хмурится Дайчи, первым из воронов подходя ближе к пострадавшему духу.       — Он победил, — хмыкнул Футакучи, принимая свою ростовую форму рядом с другим каменным духом.       — Это, — Дайчи запинается. — Это все еще бессмысленно.       — Кто знает, — смиряет взглядом лежащего и обращается к Ямагучи:       — У тебя есть что-нибудь? Не хочу обращаться к заносчивым духам.       Ямагучи кивает и ищет в своих зарослях что-нибудь усыпляющее и охлаждающее. И думает, что могло понадобиться домашнему духу от непоколебимых древесных духов. Особенно, от человека из дерева.       Его Ямагучи видел лишь однажды, когда забрел вглубь леса и чуть не расстался с жизнью. Этого хватило, чтобы поверить в мощь духа.       К рассвету другие духи спешат покинуть его болото, и Ямагучи остается один с духом-хранителем. Раны на его теле уже зажили, но тот не стремился просыпаться.       Ямагучи уже было подумал, что дух и не очнется вовсе, когда кто-то коснулся его. Он даже не успел испугаться. Кажется, начал привыкать, что до него часто дотрагиваются. Раньше этого не делали другие духи.       — Спасибо, — осторожно произнес дух. Ямагучи не менее осторожно кивнул ему.       И собрался вернуться к себе, когда тот резко сжал в руке его лицо, заставляя смотреть в глаза.       — Я тебя знаю?       — Это мое болото, — прохрипел Ямагучи, пытаясь выбраться из хватки. Ему на помощь пришла птица, спикировав с ветки дерева и впившись когтями в руку духа-хранителя, тот зашипел от боли, а Ямагучи сбежал.       Но не уплыл, а остался держаться на безопасном расстоянии от берега.       — Я тебя узнал. Это действительно ты.       Ямагучи проводил духа взглядом. О чем он говорил? Он его узнал? Он говорил определенно не про их недовстречи на болоте.       Тогда, про что он говорил?       Ямагучи бросил короткий взгляд на вновь усевшуюся на ветку высокого дерева черную птицу. Он хотел знать.       Никто из воронов не пришел к нему в эту ночь, другие духи тоже, словно обходили это место стороной.       В то же время, Ямагучи слышал.       Лес не молчал, а был необыкновенно полон жизни. Будто происходило что-то грандиозное. Что-то, о чем Ямагучи решили не говорить.       Он не понимал этого, боялся и был в предвкушении одновременно. Он так ждал, что кто-нибудь придет к нему, что он тоже станет частью этого.       Еще несколько ночей он провел в изоляции, сгоняя с себя лягушек, плача над кувшинками и чувствуя себя так, словно действительно скоро захлебнется, утонет в этом болоте.       Ямагучи уснул на какое-то время. Он редко спал, в отличии от других духов, постоянно чувствуя себя выспавшимся настолько, что казалось, он до этого проспал с сотню лет.       Но в этот раз он устал от бесконечного переживания и заснул. Проснулся Ямагучи от того, что кто-то тряс его за плечо. Это был один из каменных духов, и выглядел он встревоженно.       — Тебе нужно уходить?       Ямагучи вздрогнул.       — Но я не могу! — воскликнул он, пытаясь объяснить. — Я умру.       — Ты погибнешь, если в ближайшие несколько минут не покинешь это место, — убеждал его дух. — Древесные духи изменили рельеф, вместе с ним изменилось русло реки, скоро здесь все затопит.       Затопит?       — Другие духи уже покинули свои пристанища.       — Они смогли?       — Нет ничего опасного в том, чтобы покинуть дом, — заверил его Аоне.       — Но я… — не успел он возразить, как стальные когти вцепились в него и подняли в воздух. Еще один ворон помог каменному духу.       Ямагучи поднял глаза и увидел Тсукки, обыкновенно хмурого и раздраженного. Они только и успели подняться на высоту, когда Ямагучи краем глаза заметил знакомую макушку, бежавшего среди деревьев в сторону его болота. Он вздрогнул, когда услышал, а затем и увидел огромный приближающийся поток воды.       Где дух-хранитель? Почему не остановил? Зачем он сюда пришел?       Если всесильные духи переживают за то, что будет с ними, что будет со смертным?       Ямагучи закрыл глаза, чтобы не видеть чужой смерти.       Досчитал до десяти.       С силой ударил ворона по ноге. Так, что тот от неожиданности выпустил его.       Тсукки его простит когда-нибудь.       Тсукишима всегда считал этого духа странным.       С тех самых пор, как лет двадцать назад случайно наткнулся на него на том болоте.       Обычно, лесные духи с самого начала существуют в своем пристанище. Но это болото оставалось необитаемым, наверное, все те сто с лишним лет, которые он его помнил. Поэтому Тсукишима удивился, увидев кого-то в нем.       Болотный дух — Ямагучи — словно извалялся в грязи. Тсукишима видел под слоем ила и глины чистые одежды, но боялся сказать что-нибудь не так. Он никогда не общался с болотными духами близко, поэтому не хотел сказать что-нибудь оскорбительное по поводу внешнего вида духа.       В конце концов, несколько раз в году цвело не только болото, но и Ямагучи, покрываясь белыми и розовыми цветами. Это выглядело мило. И Тсукишима мог с этим смириться.       С чем он не мог смириться, так это с резким провалом в памяти, с чем-то важным, что он знал, что он должен был знать, о чем должен был рассказать всем, но каждый раз мысль терялась, за нее не удавалось ухватиться.       Он чувствовал ответственность, словно предал кого-то. И осознание того, что этим кем-то был болотный дух, не помогало.       Особенно, когда тот падал с высоты в десять метров, на бесполезную помощь смертному перед мощным потоком воды, что сметет их через несколько секунд.       Тсукишима в ужасе распахнул глаза, вспоминая.       Кенма понимает, что творит глупость.       Но глупость ли?       Когда наступает засуха и пересыхают русла рек, которые люди создали искусственно, он решает полагаться на природу.       Или на духов природы.       Он знал одного духа, довольно ленивого и заносчивого духа-хранителя. Но, если даже с этим духом он смог найти общий язык, то и другие должны были поддаться ему. Однако за все поиски, что он провел, он не нашел ни одного духа, который смог бы избавить их от засушливого лета.       Зато старики сказали, что он может попытаться найти речного духа и уговорить его вернуться.       — Разве речной дух не живет в нашей реке? — удивляется Кенма, спрашивая одновременно и стариков, и духа-хранителя.       — Эта река давно мертва, малой, — говорит ему Куроо, глядя в сторону реки с грустью. — Поверь, я знал здешнего духа, но он ушел, когда люди решили изменить русло реки. Он бы не допустил, чтобы эта река пересохла даже в самое засушливое лето.       — Я не знал об этом.       — И не мудрено, — вздыхает один из стариков. — Тебе сколько? Лет двадцать, а эти дела творились с век назад.       Кенма думает несколько секунд, чувствует необъяснимый трепет в груди и решает:       — Я найду нашего речного духа и верну домой.       Куроо смотрит на него с жалостью. Но Кенма все равно не может остудить свой пыл.       Они вместе ходят вниз и вверх по реке, прочесывают лес, и как итог Кенма стоит посреди потока воды в объятьях болотного (болотного ли?) духа, закрывающего его собой от стремительного течения.       Кенма боится открыть глаза, но, когда делает это, видит перед собой чужое лицо.       Ил, водоросли, непонятные чешуйки смывает водой, оставляя за собой чистую кожу. Кенма помогает воде избавиться от запутавшихся в волосах водорослей. И одежда его — не грязно-коричневая, а белоснежная, с серебряными и жемчужными вставками.       Теперь больше всего на свете Кенма хочет увидеть чужие глаза, в которые стоило лишь взглянуть, чтобы узнать духа.       Ямагучи не хочет говорить, что ему страшно. Потому что это впервые не так.       Потому что он впервые чувствует себя на своем месте.       Потому что он впервые может свободно дышать; потому что впервые счастлив.       Потому что юноша в его руках такой светлый и счастливый, что он готов простоять так вечность.