Оникс

      Повертев в руках запечатанное письмо от сестры, Регулус бросил его на журнальный столик и расслабленно растянулся на кресле, попутно ослабив галстук и расстегнув несколько верхних пуговиц. Мужчина некоторое время смотрел на языки пламени в камине, а после движением руки призвал себе свежий выпуск «Пророка».       — Будешь ужинать? — спросила Меропа, войдя в гостиную в своей обыкновенной одежде, заставив Регулуса мысленно закатить глаза. Эти брюки и свободная блузка его убивали.       — Откажусь. Просто посижу, — ответил мужчина, лениво пролистав всю газету. Ничего особо интересного он не увидел. — Как дела?       — Без тебя скучно, — честно ответила ведьма, расположившись в кресле напротив. — Матиас почти поселился у Краучей и вертится вокруг Барти. Надеюсь, он не будет просить младшего брата или сестру.       — Ты даже не пробуешь постараться, — пожал плечами Регулус, внутренне даже не надеясь на то, что эта невыносимая женщина хоть раз послушает его.       — Прости, физически не способна, — в том же тоне ответила Меропа.       Пять лет пронеслись для них в хлопотах и заботах. Просто бешеный темп, за которым они едва поспевали. Работа, Матиас, который уже с трёх лет радовал магическими выбросами, частые командировки, недавняя свадьба, прошедшая, благо, тихо-мирно в кругу близких друзей и родственников. И в скором времени получение мастерства Меропы, ведь сдача её проекта не за горами, а работа уже проходила заключительные этапы самой элементарной вычитки. Регулус тоже постепенно набирался знаний и планировал через пять лет начинать уже свою работу для получения звания мастера.       Сейчас он работал преподавателем в Хогвартсе, временно заменяя Слагхорна. Должности профессора и декана в двадцать шесть лет стали испытанием для Регулуса. Хотя это играло на руку, ведь Меропа активно строила план по захвату мантии-невидимки, которая находилась сейчас у второкурсника Карлуса Поттера (1). Воровать у детей нехорошо, но и оставлять мантию-невидимку у мальчишки Меропа считала глупостью. Тем более, по праву, она принадлежала именно Певереллам.       Фрэнк Брайс (2), которого Меропа забрала у Риддлов в марте 1928 года, сейчас учился на пятом курсе Райвенкло. Парень справлялся с учёбой прекрасно, благо, его опекуны были лучшими учениками в своё время, да и нравилось любознательному Фрэнку погружаться в мир волшебства после того, как он уже почти приготовился всю жизнь посвятить работе садовника у Риддлов. Но теперь у него совершенно другая жизнь, и, в перспективе, ученичество у Мастера. Не говоря уже о том, что на его ухаживания согласилась самая красивая девушка в потоке — Селестина Уорлок (3). В общем, жизнь у Фрэнка была насыщенной.       Меропа создала для него все условия, но при этом заставляла усиленно учиться. С марта по сентябрь 1928 года Фрэнк упорно разминал руки для лучшего владения палочкой, учился правильному произношению на английском и учил латынь, чтобы не было проблем с выговариванием заклинаний. Надо сказать, это сильно помогло, ведь благодаря гибким пальцам и приличному произношению многие заклинания получались у него быстро. Также Меропа проверяла табель успеваемости каждый семестр и не забывала интересоваться текущими оценками, требуя еженедельного отчёта. Но зато у него были карманные деньги, приличная одежда, новые учебники, хорошие оценки и протекция Лорда и Леди Певерелл.       Матиас любил Фрэнка, который стал ему старшим братом. Паренёк почти сразу научился нянчиться с такими малышами, как Мэт, и проводил с ним всё свободное время. Неожиданный переезд тогда его ничуть не напряг, ведь Меропу он знал почти с рождения, а создавать проблемы родителям своими выбросами он не хотел. Конечно, ведьме пришлось постараться, чтобы уговорить Риддлов и родителей мальчика, плюс необходимо было подгадать момент, когда Тома не было в Литтл-Хэнглтоне. Благо, всё прошло быстро и без проблем.       И вот, Слагхорн изволил отпроситься на какую-то очень важную экспедицию, которая длилась почти полгода, и при этом ему удалось уговорить Регулуса занять место профессора в его отсутствие до второго семестра. Молодой профессор Певерелл пользовался огромной популярностью среди старшекурсниц, за что приходилось терпеть издевательства со стороны ненаглядной жены. Если это у неё такой способ выразить свою ревность, то он весьма неудачный. Но, по крайней мере, он приглядывал за своими родственницами на Слизерине: Дореей, Цедреллой, Кассиопеей и Каллидорой, а также забрасывал Фрэнка дополнительными заданиями по зельеварению, чтобы неповадно было. В этом году у него СОВ, так что нечего расслабляться. Изредка он наблюдал за гриффиндорцем Карлусом Поттером.       — Когда этот Слагхорн уже вернётся, — проворчала Меропа, вытягивая ноги. — Если честно, одной дома немного непривычно и даже одиноко.       — Странно, обычно ты страдаешь из-за отсутствия личного пространства, — парировал Регулус.       — Ты приходишь домой раз в неделю. Матиас изредка забегает домой, а потом возвращается к Касперу. Фрэнк учится. Вообще не понимаю, с чего вы меня решили оставить. Только Бьёрн меня жалеет, — как-то обиженно вздохнула ведьма.       Вообще, Меропа сама напросилась. Матиасу не хватает внимания, а у Каспера с Чарис он получает его в полной мере. Регулус в связи с новой работой чисто физически не успевал даже на выходных проводить много времени с сыном, а дорогая жена всегда предпочитает работу дому. Пять лет назад он даже не мог представить, что произойдёт такое.       — Я не знаю, что я делаю не так, — призналась ведьма, откинувшись на спинку кресла и устало посмотрев на огонь. — Мэт отдалился от меня, ты… ты осуждаешь. Я не понимаю.       — Просто ты изменилась. На мой взгляд, не в лучшую сторону. Раньше ты обожала Матиаса, посвящала ему свободное время, а сейчас до ночи пропадаешь в Мунго и страшно устаёшь. Не понимаю, зачем ты столько времени проводишь на работе, оставляя ребёнка на Бьёрна.       — Нельзя упускать возможность… Я стала целителем раньше, чем закончила университет, понимаешь? После получения мастерства я могу уверенно занять место заведующей отделением. Это важно. И для меня, и для нашей семьи… Я же стараюсь ради Мэта.       — Твоя карьера вряд ли как-то повлияет на отношения Матиаса к тебе, когда он вырастет. Ему нужна мать, а не заведующая отделением, — жёстко заявил Регулус. — Прости, но я очень устал. Спокойной ночи.       — Ужасно, — констатировала Меропа, проводив взглядом мужа.       Она и правда последний год посвящала себя только работе, пропадая там с утра до ночи. Да, уставала страшно, но библиотека в Мунго была просто потрясающей, а материала для отработки многих вещей было довольно много. Меропу хвалили за необычные решения проблем, которые она заимствовала из будущего, за активность, работоспособность, потенциал и прочие качества, но дома… Дома её ждало отчуждение. Муж, теперь уже появляющийся дома раз в неделю, сын, которого она почти не видела, так как уходила раньше, чем он просыпался, а приходила позже, чем он ложился спать. Один выходной, в который Меропа отсыпалась за всю неделю, они едва перебрасывались парой слов. Но времени об этом подумать не было, да и… как-то не замечала, что их семья постепенно разваливается. Регулус бы её не бросил, конечно, но уважать бы перестал. Сын… сын бы отдалился, а Матиас ведь самое дорогое и важное в этой жизни. То, ради чего она вообще что-то делает. Но Рэг прав. Ребёнку нужна мать, а не какой-то образ с множеством заслуг и прекрасной карьерой.       Махнув рукой на время, Меропа отправилась домой к Касперу, чтобы забрать сына. Начальство спокойно даст ей один выходной день, а после она будет работать по нормальному графику. Больше не надо брать дополнительных часов и дежурств.

* * *

      Регулус почти по-мальчишечьи улыбнулся, попивая чай и вспоминая, как добыл мантию-невидимку. Это было куда легче, чем он думал, даже не пришлось пробираться в башню Гриффиндора. Карлус Поттер был до ужаса рассеянным ребёнком, поэтому он в спешке и ужасе забыл свою сумку в классе зельеварения после очередной проверочной работы, которыми с садистским удовольствиями заваливал студентов профессор Певерелл. Регулус даже не ожидал, что удача так ему улыбнётся. Безалаберный Поттер таскал такой артефакт с собой в сумке, видимо, на всякий случай, поэтому Регулус заменил одну мантию на другую и вернул сумку профессору Дамблдору. Нечестно, даже подло по отношению к мальчику, но скоро зима, и со следующего семестра Слагхорн вернётся к своим обязанностям. Регулус и так выжидал три месяца идеальный случай.       Подброшенный вместо оригинальной мантии артефакт был высококачественным и по виду идентичным. Только вот события приобрели совершенно неожиданный поворот. Вот уж чего не ожидал Регулус, так это того, что Лорд Поттер заявится в Хогвартс через несколько дней и потребует от профессора Дамблдора мантию, которой в сумке не оказалось. В смысле, никакой не оказалось.       Регулус едва не расхохотался, пока разъярённый Поттер-старший тряс поддельной мантией перед директором Диппетом, которую отыскал в личных вещах профессора Дамблдора. Сам Альбус бледнел и зеленел, но ничего не мог сказать, а Карлус едва не плача заявил, что обратился к декану за помощью в поисках артефакта, но получил в ответ «думаю, ты её потерял, мальчик мой, поэтому тебе стоит поискать её там, где мог оставить». Видимо, Дамблдор совершенно не ожидал, что обстоятельства сложатся так. Ведь Карлус ни за что на свете не стал бы обращаться к отцу за помощью, боясь разочаровать. Это, наверное, в характере всех Поттеров. Только вот что-то произошло… И странно, что Дамблдор поступил так поспешно и опрометчиво.       В общем, ситуация повеселила от души. Регулус, благо, мантию перенёс вообще в дом в Литтл-Хэнглтоне вместе с Бьёрном. А не поддаваться действию веритасерума он давно научился, так что… не докажут, не найдут. Тем более, Дамблдор здорово так подставился, ведь именно его поймали на горячем. Альбуса с позором уволили, а на его место временно пригласили отца Изабелль. Регулус посчитал это просто замечательным. Ещё со времён студенчества он не любил Дамблдора.       А мантия-невидимка, выполненная на заказ за бешеные деньги, ещё пару лет будет пригодна для использования. Регулус никаких угрызений совести не испытывал, да и Поттер сам виноват, что доверил такую вещь ребёнку. А что-то доказать через столько времени… Удачи ему.       Мужчина испытывал самое настоящее удовольствие от того, что сотворил, хотя умом понимал, что обманул, украл, поступил вообще не так, как подобает аристократу. Но, казалось, что Певерелла в нём теперь больше, чем аристократа-Блэка. Или он просто медленно, но верно, поддавался влиянию Меропы. Вкупе с запасливостью, которая передалась генетически, это создало то, что он сейчас имел.       Но, по сути, мантия принадлежит их семье. Он просто вернул то, что принадлежит его сыну по праву рождения. Меропа же не просто так жертвовала всем, решившись на сложные ритуалы, а также на принятие древнейшего рода. Хотя, в принципе, ни один из даров не был нужен Меропе. Да, она носила тот самый Воскрешающий камень, который являлся родовым перстнем Гонтов, но не использовала его. Бузинная палочка лежит в сейфе Гринготса, и вскоре там же будет находиться и мантия. Как думала Меропа, если не использовать старшую палочку для колдовства, то проклятие действовать не будет. Ведь сама Певерелл не выбила её экспеллиармусом или ещё чем-то, поэтому она и не принадлежала ей. Наверное. Пусть всё это хранится в их семье, а не блуждает не ясно где.       И да, здорово, что Дамблдор вылетел из Хогвартса. Он был тут явно лишним, да и такой позор… Вряд ли его вообще где-нибудь примут на работу в Британии. Карьера преподавателя ему точно не светит ни в какой школе. Самое главное, что он никак не повлияет на Матиаса в будущем, так что Регулус чувствовал себя куда спокойнее. Он всегда почему-то думал, что этот профессор трансфигурации представляет опасность для Меропы. Та, благо, даже в детстве была достаточно умной, сказывалось сложное детство, а вот Матиас… Наверное, Регулус всегда будет видеть в нём маленького несмышлёныша. И, скорее всего, это нормально для всех родителей.       По крайней мере, отец всегда смотрит на него, как на умственно-отсталого.       — Ох, простите, Регулус, что так поздно, — улыбнулся Слагхорн, выходя из камина. — Только вернулся из Канады, знаете ли. И решил проверить, как у вас тут дела. Справляетесь?       Мужчина посмотрел на бывшего профессора и подумал, что не хотел бы его видеть. Сейчас только семь вечера, поэтому по сути старик не нарушил приличий, а у Регулуса меньше шансов улизнуть от какого-нибудь глупого разговора. Слагхорн всегда очень сильно интересовался их семьёй, что страшно раздражало. Конечно, Меропа одна из лучших студентов, которых он выпустил, но это не повод каждый раз заводить разговор об их делах. Но отвертеться никак нельзя.       — Добрый вечер, профессор, — даже не пытаясь выглядеть приветливо, сказал Регулус. — Всё отлично. Как экспедиция?       — Лучше не бывает! Знаете, мистер Скамандер просто кладезь полезной информации. Ни разу не пожалел, что согласился на такое рисковое дело, — совершенно беззаботно рассказывал Слагхорн. — Ох, слышал, Альбуса уволили. Какая досада, он один из лучших специалистов в своей области!       — Возможно, — уклончиво ответил Регулус, совершенно так не считая. Мистер Росс вызывал куда больше доверия. Жаль, что он только временно занимает должность профессора.       — Как Меропа? А малыш Мэт? — снова начал задавать стандартные вопросы Слагхорн, вызвав вздох.       — Меропа работает с утра до ночи, Матиас здоров, активен, радует нас, в общем, — буквально отчитался Регулус. Как же он не любил совершенно глупое сокращение имени сына. Жаль, что Меропа упрямо продолжала так называть мальчика.       — Жду, когда в Хогвартс поступит молодой наследник Певереллов, — совершенно уверенно заявил Слагхорн. — Наверняка, попадёт на Слизерин и будет лучшим учеником, как и его родители!       Регулус едва сдержался от того, чтобы закатить глаза. Он и так знал, что Матиас ещё превзойдёт их с Меропой. Просто потому что. Столько сил вложено было в будущее сына ещё до его рождения, сколько он сам старался дать Матиасу, хоть и не имел никакого кровного родства. Регулус никогда не умел выражать свои чувства, да и как-то не старался, но для ребёнка, которого изначально почему-то воспринимал родным, буквально из кожи вон лез. Честно и упорно. Не говоря уже о том, что Меропа была страшно любящей матерью, хоть и местами строгой и своеобразной. Это сейчас она сходить с ума начала, и то ради сына.       Когда в трёхлетнем возрасте Матиас магией разгромил всю гостиную в доме, то вызвал такую радость у приёмного отца, что Меропа глупо хлопала глазами, вытаращившись на его счастливое лицо. Регулус даже забеспокоился о её психике, но уже позже, потому что Матиас до сих пор громил гостиную. Бьёрн потом не знал, плакать ему или радоваться, пока прибирал весь бардак. Бедный эльф вообще особых чувств к уборке не питал, а тут ему ещё пришлось обои переклеивать.       Не говоря уже о таких мелочах, как первые шаги, слова и прочая ерунда, вызывавшая у Меропы чуть ли не припадок от умиления. Регулус, конечно, радовался, но первый магический выброс всё-таки был куда более значимым для него. Матиас был совершенно неконтролируемым, но при этом послушным, а также на удивление сообразительным. А ещё его мать была просто сумасшедшей в некоторых аспектах, поэтому читать слова полностью бедный ребёнок научился к четырём, а в пять заучивал какие-то норвежские баллады, типа «Святой Олав и тролли»(4). Иногда Регулус совершенно не понимал Меропу.       А ещё Матиас сам решил изучать разные языки, как крёстный. Пока остановились на немецком и французском, но Регулус страдал, когда сын просил практики, и приходилось около часа обсуждать погоду, лошадей в конюшне и новые модели мётел. Но, стоило признать, сын уже умел разговаривать красиво и устраивал какие-то соревнования по скорости чтения на французском с Вальбургой. Плюс, Каспер летом взял их с собой на неделю в Париж, чем привёл в неописуемый восторг от «погружения в языковую среду», как выразилась Меропа.       Если бы супруга не помешалась на работе в этот год, то всё было бы прекрасно. Регулус даже чувствовал себя почти счастливым, жаль только, что Меропа всячески отказывалась даже постараться для того, чтобы родился второй ребёнок. И да, он почему-то чувствовал, что кризис в их отношениях скоро нагрянет. Ну, пока этот Риддл жив, Регулус вряд ли сможет быть полностью спокойным. Тем более, Меропе только предстоит рассказать своему «другу», что у него есть сын. Если честно, мужчина не понимал, почему она считала это настолько важным.       А вообще, что он так волнуется? Этого магла убить проще некуда. Тем более, Меропа болезненно честна с ним после того инцидента с беременностью. Никуда эта невыносимая женщина не денется, раз уже вышла замуж за него. Регулус довольно много потрепал нервов себе, чтобы так просто сейчас отпустить это существо к какому-то Тому Риддлу. Плюс, Матиас его любит и зовёт отцом, а для дражайшей супруги это было всегда важным.       Регулус, кстати, тоже так считал. ___________________ (1)Карлус Поттер (1920-???) — чистокровный волшебник, возможно, учился в своё время на факультете Гриффиндор в Хогвартсе. Был женат на Дорее Блэк, связав этим браком род Поттеров с родом Блэков. Есть сын. (2)Фрэнк Брайс (август, 1917 — август, 1994) — старый магл-садовник, присматривающий за домом Реддлов в Литтл-Хэнглтоне. Является ветераном войны. (3)Селестина Уорлок (род. 18.08.1917) — ведунья-певица, исполнительница любовных песен, очень популярная в середине 60-х годов ХХ века. (4)Святой Олав — это норвежский король (1015–1030), который вскоре после его смерти был объявлен святым и о котором возникло тогда много легенд. Эта баллада — такая легенда. В то же время, однако, она — отражение древнего, дохристианского поверья, что с восходом солнца тролли, т. е. великаны, живущие в горах, превращаются в камень. Баллада эта была очень популярна в Дании и Швеции, о чем свидетельствуют изображения сцен из этой баллады на стенах ряда датских и шведских средневековых церквей. Баллада эта сохранилась также в фарерской традиции. В норвежской традиции эта баллада не сохранилась, хотя она несомненно норвежского происхождения. — Хорнелюммер — датское искажение названия Хорнелен, горы на западном побережье Норвегии, к северу от Бергена. — «Бык» — как рассказывается в исландских сагах, так назывался корабль короля Олава (на носу корабля было изображение быка).