Faded

Боль - всего лишь четыре буквы, а чувство, будто тебя разнесли к хуям из дробовика и закатали в бетон по горло, чтобы невозможно было вдохнуть. Именно это преследует Кристофера Шистада примерно три недели. Три ебанные недели. Три недели сплошного ада. Смешно, правда? Вот и ему смешно. Ведь где это видано, что сам Кристофер Шистад страдает из-за боли неразделенной любви. А все почему? Потому что она уехала. Она просто уехала, даже не помахав ручкой на прощание. А он, что делает? Выбивает руки в кровь, что бы физическая боль перекрыла душевную - нихуя не перекрывает. Заливает в себя алкоголь, чтобы поскорее забыться и уснуть, но даже во снах она преследует его. Орет, что есть мочи, но только горло саднит и голос срывается. Громит все вокруг, создавая хаос в доме. "Как она могла?" задается вопросом каждый божий день. А вот винить себя он, конечно же, не будет. Нет-нет. Как же. Даже думать об этом не станет. Это же не он уехал не оставив ни малейшего намека на свое существование. Только ее запах на его толстовке. Она даже подругам ничего не сказала. Он ведь узнавал. Небось, она сейчас с Юнасом, который так и крутился около нее в тот день. Который нихуя не ценил ее. "А сам-то чем лучше?" А что он? Это же всего лишь поцелуй с первокурсницей Эммой. Это же ничего не значило. По крайней мере, это Крис так считает. Он же любит только Эву, а она его бросила. Он жалел себя, как конченый эгоист. Шатен перестал общаться с друзьями, перестал выходить из дому. Забил на всё и всех. Только Вильям все не мог оставить своего друга. Приходил ежедневно. Просто сидел с ним рядом и молчал. Только единожды он сказал, как бы невзначай "Ты бы позвонил ей и извинился.", но тут же пожалел о сказанном, потому что друг наградил его испепеляющим взглядом и разбил бутылку, швырнув ее о стену. А ведь Крис пытался. Он три раза пытался набрать знакомый наизусть номер, но заканчивалось это тем, что телефон вдребезги разбивался об пол. Он не мог. Он не мог признаться ей и в первую очередь себе, что обессилен и сломан. А на следующий день Вильям приносил ему новый телефон... А Эва тем временем, разъезжала с матерью по Европе, объяснив той тем, что очень скучает и хочет больше времени проводить с ней. Она временно заблокировала социальные сети, что бы не было искушения взглянуть на горячо любимые карие глаза. Она не отвечала на звонки и смс, когда звонили и писали ее подруги. Эва не хотела сейчас никому ничего объяснять и даже всерьез думала о том, что бы переехать в другую страну. Например, в Швецию. Хотя прекрасно понимала, что ее подруги не заслуживают такого отношения. Эва каждую ночь рыдала в подушку, до крови кусая губы, что бы не закричать и не разбудить маму. Она ломалась каждый день по немного. Она не могла найти объяснений тому, почему он, предложив ей встречаться, целовал другую на ее глазах. Она пыталась как-то оправдать его, но все попытки не увенчались успехом. Он предал ее. И добавить тут нечего. Она сбежала. Как трусиха, даже не дождавшись объяснений, она просто купила билеты на ближайший рейс Осло-Стокгольм и уехала к маме. Чтобы не видеть его дурманящий взгляд и ослепительную улыбку. Не чувствовать его запах, который въелся в ее кожу. Ведь так лучше. Ведь так будет легче. Она так думала, когда принимала решение. Только нихуя не легче. Она часами сидела под холодным душем, что бы хоть как-то смыть этот запах. Она пила снотворное, чтобы поскорее уснуть и забыться, чтобы не видеть его образ даже с закрытыми глазами. И все бы ничего, но вот уже в начале августа ей пришло сообщение от Вильяма. "Он на грани, Эва. Ты нужна ему." И сердце сделало кульбит и кажется, даже остановилось на мгновение. Она перечитывала эти два предложения снова и снова. Она и представить не могла, что он мог страдать. Она была уверена, что он давно забыл то, как ее зовут. Позвони он ей хотя бы раз за это время, она примчалась бы к нему и не раздумывая. А тут. Вильям бы не стал шутить и писать ей без веских причин. Не тот случай. Эва заказала билет на рейс до Осло и собирала вещи, думая о том, что какая же она все-таки идиотка, что даже не дала ему шанса объяснить все и разобраться с этим. Крис сидел на полу, расставив широко ноги и облокотившись о диван, положил на него голову и устало прикрыл глаза. "Кри-ис" Он ухмыльнулся тому, что он настолько съехал с катушек, что уже ему мерещиться ее голос. - Боже, Крис, - а он всего-лишь открыл глаза, не веря своим ушам, - что ты наделал? - он поднял голову и повернул в сторону дверного проема, в котором стояла Эва. Он потер глаза и убедился, что ему не привиделось. А девушка стояла в шоке от сего зрелища. Исхудавшее тело посреди беспорядка: разбитые вазы и рамки с фотографиями, повсюду бутылки из-под разного спиртного, некоторые даже разбиты, перевернутые журнальный столик и комод, сорванные шторы. - Ты вернулась? - осипшим голосом, спросил парень, все еще не веря, что перед им стоит Эва, его маленькая девочка. - Я вернулась за объяснениями, - строго произнесла Мун, - но сначала ты приведешь себя в порядок. - и улыбнулась, смотря в горячо-любимые карие глаза.