Сломленный

       Моё утро началось не с кофе, а с сопения мне на ухо и тёплого тела рядом. Вот мой Чонин, такой милый и трогательный, прижимается ко мне, как можно ближе. Вчерашний день, нет не так, вчерашняя ночь стала самой лучший в моей жизни. Он не сбежал, а смог простить меня и принять мои чувства и это делает меня безумно счастливым. Знаете, есть такое состояния, что хочется кричать на весь мир, как тебе хорошо, это как свободный полёт. Сначала тебе кажется, что ты сам запер себя в клетке и сам не знаешь как из неё сбежать, а потом появляется человек, ради которого ты готов потратить все силы, на то, чтобы открыть двери своей клетки и всё это ради него одного. Чувство легкости и спокойствия и невероятного счастья накрывают с головой. Я просто не могу описать это словами, но чувствую как моё сердце ускоряет свой ритм, когда рядом он.        Мне совсем не хочется вылезать из постели в это чарующее утро, но увы, сегодня понедельник, а это значит, что меня ждут на работе. Знаете, я сейчас кое-что понял, я ведь даже и не знаю, чем занимается Чонин, где работает или учится. Но ничего, теперь у меня достаточно времени разузнать всё, теперь уже у моей омеги. Краду сладкий поцелуй с губ любимого и вылезаю с кровати. Когда он спит, то похож на ангела пришедшего для того, чтобы подарить мне немного счастья.        Ступаю на холодный пол и морщусь. Вот чем мне не нравится мой дом, так тем сколько здесь не топи, полы всегда холодные. Мне стоит что-то с этим сделать, ведь я не хочу чтобы мой милый простудился.        Хочу приготовить нам завтрак, спускаюсь на кухню. Я совсем не знаю, что он любит, но решаю приготовить на свой вкус. За готовкой время летит незаметно. И вот в проёме двери вижу сонную моську омеги, тот мнётся у входа, словно его позвали в гости, но это ведь и его дом, нет, он наш, общий. Поворачиваю голову в сторону омеги и улыбка сразу украшает моё лицо. Такой милый, так и хочется потискать. — Доброе утро, почему ты там стоишь? Проходи, я тут завтрак приготовил, — мой омега как-то совсем несмело присаживается за стол, поглядывая на меня. Я совсем не понимаю его поведения. Он ведь не жалеет о вчерашнем, да? Так, Чанёль, соберись, и веди себя как и раньше. Не будь тряпкой, в конце концов. — Доброе, — отвечают мне. Ставлю тарелку с беконом и тёплым рисом перед омегой и сажусь напротив. Мне кажется или в воздухе так и летает напряжённая атмосфера? Да, он позволил прикоснуться к себе, но это ещё не значит что и своё сердце он отдал мне на сохранность. Похоже, только мне одному не по себе, а вот мой малыш уплетает приготовленный завтрак и, вроде, даже не чувствует того напряжения.        Блин, это первый раз в моей жизни, когда я не знаю, стоит ли мне заговорить или лучше будет, если я промолчу? Хотя, неважно, он сейчас здесь и сбегать, вроде, не намерен, а значит, всё не так плохо, как я уже успел напридумывать. Вечно раздуваю из мухи слона. Но всё же, я ощущаю, что здесь что-то не так, но не могу сказать, что именно и это мне совсем не нравится. Странно себя чувствую. Я думал, что с утра получу нежный взгляд карих глаз, ослепительную улыбку и тёплые обьятья, но, видимо, я сильно замечтался, да оно и понятно, ведь ему стоит привыкнуть что теперь я рядом с ним. Это нам, альфам, проще простого принять всё как есть, а омеги ведь другие и мировоззрения на жизнь у них отличается от нашего. Я буду ждать до тех пор, пока он не будет готов, в этом нет ничего плохого. — Спасибо, — бодро благодарят меня за завтрак. Хочу уже ответить, как мой взгляд натыкается на часы. Твою ж мать, ровно девять! Я опаздываю! Вскакиваю из-за стола, чем пугаю Чонина, несусь на верх, быстро передеваюсь и, подобно урагану, сметая всё на своём пути. Как я мог забыть о работе? Пробегаю мимо Кая, дарю тому быстрый чмок в губы и вылетаю за дверь, хлопаю так сильно, что штукатурка посыпалась с верху. Быстро завожу свой мерседес, выезжаю на заснеженную дорогу. Чёрт, видно, ночью пошёл снег и это значит, что я не могу ехать быстрее шестидесяти километров в час. Мне точно конец. Отец с меня три шкуры спустит, в этом я не сомневаюсь.        Доезжаю до офиса, сбиваю какой-то столб, да и чёрт с ним. Глушу двигатель, выбегаю на улицу и несусь к дверям. Да, видок у меня ещё тот, скажу я вам, это понятно по взглядам прикованным ко мне. Тяжело дышу, стараюсь успокоить своё разбушевавшееся сердце. Начальник заходит и сразу переводит на меня свой взор. Всё, считайте что с этого момента я безработный. — Доброе утро, господин Пак, — склоняется в поклоне на все сто восемьдесят градусов, приветствует меня Сухо. Стоит ли мне говорить, что моя челюсть встретилась с полом. Совершенно ничего не понимаю. Что это значит? Он что решил, перед тем как меня уволить поиздеваться надо мной? Или это должно быть смешно? Только мне сейчас вообще нихрена не до смеха. — Ч-что вы делаете? — да мне вот правда безумно интересно. — Я провожу вас в ваш кабинет, следуйте за мной, — и уходит в сторону кабинета, нет ребята сегодня что, первое апреля что-ли? Мне ничего не остаётся, как последовать за ним. Через минуту я оказываюсь в просторном кабинете. Рабочий стол завален копной бумаг, новенький ноутбук стоит на нём же. Два удобных кресла и посередине стеклянный стол. И, чёрт, моё имя на стеклянной поверхности. Главный директор Пак Чанёль. Это ещё что за нафиг? — Устраиваетесь. Теперь этот кабинет ваш, бумаги по новому проекту у вас на столе, если вам что-то понадобится, зовите меня, — только вот я совсем ничего не слышу, уши словно ватой заложило. — Управляющий, что происходит? — нет мне сегодня кто-нибудь объяснить, что это всё такое? — Вам разве ваш отец не сообщил, что вы теперь директор компании? — спрашивают меня. — Нет. — Вчера мне позвонил ваш отец и приказал повысить вас в должности, хотя вы и так должны были с самого начала сидеть в этом кабинете, — а, теперь мне всё понятно.        Папочке понравилось, что я сошёлся с омегой которую он мне выбрал, но разве так делают? Такие важные решения не принимают в одиночку, хотя его никогда не интересовало моё мнения. Так, что я понял из всего этого, что теперь я не обычный стажёр, а директор компании отца. Ну что же, шикарненько, меня хотя бы не уволят, уже хорошо. — Ладно, я всё понял, можешь идти, — для меня это всё новое.        Когда за Сухо закрывается дверь, падаю в кресло устало потираю переносицу, да, а отец умеет удивлять или лучше сказать выбивать из колеи. Надеюсь, это не понесёт за собой проблем.        День просто безумный, скажу вам. К вечеру у меня болит голова от всяких бумажек, которые мне пришлось подписать, спину тянет словно я не в кресле сидел, а таскал мешки с рисом. Единственное, чего я хочу так это поскорее оказаться дома и обнять своё сокровище. Я чуть ли не пою броманс, когда направляюсь домой.        В доме тихо. Так, а где мой милый? Обхожу все комнаты, но нигде не нахожу парня. Странно, может поехал к родителям? Кстати, о родителях, мне стоит позвонить отцу. Набираю номер, гудки по ту сторону убивают меня, вот почему он всегда так долго отвечает? — Привет, сынок, — слишком радостно для моего дня отвечают мне. — Отец, мне вот интересно, зачем ты повысил меня? — возмущаюсь я. — А что? Ты разве не этого добивался? — спрашивает меня он. — А похоже на то, что мне нужны твои подачки?! — повышаю голос я. — Как смеешь так неуважительно разговаривать со мной?! Мне стоит преподать тебе урок! Ты ведь Чонина снова за дурака держишь! Нужна компания, так я тебе её дал! Хватит играть с ним! — что, простите? — Отец, ты сам себя слышишь? Я не собирался играть с ним, я люблю его! — отвечаю ему. — Да что ты говоришь? Любишь? Оставь это для своей матери, которая верит каждому твоему слову, но меня тебе не провести! — так вот в чём дело. — Мне плевать на твою компанию! Мне нужна только моя омега, отец! И чтобы ты себе не напридумывал, я люблю его и полностью искренен в своих словах? — он помешан на своей компании и везде ищет подвох. — Считай, я тебе поверил, и всё же очень прошу, не утопи мою компанию, она мне ещё нужна, — смягчается отец. — Сделаю всё возможное, — обещаю ему и не вру ведь. — Молодец, тогда ждём вас в субботу у нас. — Хорошо, — сбрасываю вызов я.        Ну да кто бы сомневался, что отец воспримет все мои поступки и действия, как для того, чтобы добиться своей цели. Но я ведь с ним не ради должности, а потому что, сам хочу быть рядом. Кстати, о моей омеги куда, он делся? Да, я обещал ему ничего не запрещать, но мог бы хотя бы позвонить, если собрался уходить, я ведь переживаю. Решаю позвонить, но в ответ лишь абонент не абонент. И как это понимать? Входная дверь открывается и на пороге стоит моя пропажа. — Чонин, где ты был? — Пак, ты забываешься, ты не можешь мне что-то запрещать и о чём-либо спрашивать. Если ушёл, значит так захотел, — нахально отвечает он. — Да что с тобой такое? Разве у нас ещё вчера не было мира? — меня тяжело вывести из себя, но прямо сейчас, чувствую как начинаю закипать. — Вчера, а что вчера? Мы поужинали, переспали и всё, это не даёт тебе право контролировать каждый мой шаг, ужин на столе и, пожалуйста, оставь меня в покое, я устал, — да, кто-то не собирается меняться вовсе.        Омега проходит мимо меня и мой острый нос улавливает угадайте что? Да твою мать! Запах альфы! На моей, чёрт побери, омеге! Нет, это уже слишком даже для моих стальных нервов. Хочется закатить скандал века, но я лишь сжимаю кулаки посильнее, если начну орать, то могу потерять его. У нас итак не отношения, а чёрти что, а своими скандалами могу развалить и их. Всё, что мне остается, так это молча пойти на кухню и поесть.

***

       Как только Чанёль покинул дом, я закрыл лицо руками. Вот какого я вчера разревелся, как маленькая девочка, которой купили ту самую куклу, которую она так сильно хотела, так мало того на эмоциях снова дал ему затащить себя в постель. Правы те, кто говорит, что я слабохарактерный. И теперь сам не представляю, как мне поступить. Этот альфа слишком напористый, но очень внимательный и точно умеет заткнуть меня. Ведь я вчера чуть не рассказал ему, что хочу сделать с ним. Я не представляю, как мне удаётся держаться молодцом, хотя о чём это я. Да, не стану спорить, рядом с ним тепло, да и приятно находиться, да и похоже он правда любит меня. Только я всё не могу понять, как меня можно любить. Нет, я точно не тот, кого можно любить.        Без альфы дома стало слишком пусто, да и если я хочу мести, мне стоит взять себя в руки и не вестись на его красивые слова, но легче сказать, чем сделать, верно? Так нужно выбить всё дурь с моей головы. Сначала хотел поехать к родителям, но позже передумал, ведь мать наверняка завалит вопросами о нашей совместной жизни с Паком, а этого мне хочеться меньше всего. Может позвонить Чену? Хотя думаю не стоит, а то снова прицепится хрен отцепишь. Точно, Сехун лучший из вариантов. — Привет Нини, — его эта привычка называть меня так всё ещё не прошла. — Как дела? — задаю вопрос я. — Вроде не плохо, что-то тебя не видно в последнее время. — Это всё этот придурок, как насчёт встретиться прямо сейчас? — пусть он согласится, прошу. — Конечно, я не против, а то я начинаю забывать, как ты выглядишь, — отвечают мне. — Да-да, я тоже соскучился, тогда собирайся жду тебя в нашем кафе, — говорю я. — Ок.        Быстро собираюсь и покидаю дом. И да, я не стану предупреждать альфу о своём уходе, я ему ничего не должен.        В кафе слишком много народу, учитывая что сегодня понедельник, а вот друга ещё нет. Занимаю столик в самом углу, видимо, привычка прятаться от людских глаз вернулась вместе с приходом Пака в мою жизнь. Ну вот, опять я о нём думаю! Достал! Этот придурок занимает все мои мысли, ну уж нет я так просто не остановлюсь, пока не увижу твои страдания, я ведь жуткий эгоист, да, именно такое решения я принял — дойти до конца и не важно, если будет больно. Что, любит? Я уже говорил что её нет, и своё мнения менять не намерен. Он должен заплатить мне за всё.        Пока я витаю в своих мыслях, Сехун садится напротив меня. Улыбаюсь другу. Может, хоть он поможет мне немного отвлечься от назойливых мыслей. Вот и почему моим истинным не может быть кто-то, похожий на Сехуна. Этот парень точно не способен причинить кому-нибудь боль, да и истинность для него на первом месте. Видимо, в прошлой жизни я угробил целую страну, раз природа послала мне Пака, мать твою, Чанёля. — Ой, мой Нини стал ещё красивее, — смеётся альфа. — Но до тебя мне ещё далеко, Сехун-а, — произношу его имя именно так, чтобы немного позлить. — Говорил же, не называть меня так, — в шутку возникает он. — Ну ты же зовёшь меня так, как мне не нравиться, — морщу нос я. Хотя мне нравиться это прозвище, это как между двумя лучшими друзьями, один секрет на двоих. — Ну-ну ври больше, — не верят мне. — Ладно, я хотел поговорить с тобой, — начинаю я, — помнишь я хотел отомстить этому идиоту? — спрашиваю альфу. — Что такое припоминаю. — Так вот я не совсем уверен, что смогу, — признаюсь я. — Эй, друг, ты чего? Неужели он смог растопить твоё холодное сердечко? — как-то слишком грустно спрашивают меня. — Нет! Ничего он там не растопил, просто…        И тут я всё выложил другу, про Рождественский подарок и то, что чуть не расплакался у него на глазах и тому подобное. Альфа слушает меня внимательно, качая головой из стороны в сторону. Да я и сам не против, чтобы кто-нибудь хорошенько врезал мне, чтобы выбить из меня всю дурь.        Правда ведь я так долго ждал подходящего момента и вот он настал, только теперь я начал сомневаться, и это не очень хорошо. Значит, как прогонять его поначалу так я мог, а сейчас ведут себя как те девицы, из романтических дорам. Подумаешь, подарил невероятный подарок, сказал несколько приятных слов, и признался что любит, это ничего не значит, ведь так? — Ну, всё с тобой ясно, — говорит Хун, как только я закончил говорить. — Что ясно-то? — мне самому ничего не понятно, а ему видите ли, всё ясно. — Ты влюбился, — заключает альфа. — Ч-что? — распахивая глаза, спрашиваю его. — Ну ты начал сомневаться, тебе приятно его общество, да и секс с ним тебе нравиться, так что вывод один — ты влюблён в него, — объясняет он. — Ты ошибаешься, думаешь я смогу полюбить его после всего, что он со мной сделал! — Нет, это невозможно. — Ну, другого объяснения твоим поступкам у меня нет, — заключает друг.        Ничего не отвечаю. Возможно ли это? Да не мог я полюбить его. Но если Сехун прав, тогда какого я мнусь и сомневаюсь. Ну уж нет, Пак, тебе не удастся выйти сухим из воды. Плевать, если даже Хун прав и я правда испытываю к тебе чувства, это не изменит того, что я всё ещё презираю тебя. — Обними меня Сехун, — серьёзно прошу я. — Ты чего? — удивляется он. — Просто давай обнимемся, — поднимаюсь с насиженного места приближаясь к альфе, может я сейчас совершаю огромную ошибку, но мне тоже больно.        Сехун несмело обнимает меня в ответ. В кафе все затихают и пялятся на нас во все глаза, но меня мало сейчас это волнует. Да, я начинаю, приводить свой план в действия, если от меня будет пахнуть другим, то Чанёль обязательно почувствует, и начнёт беситься, точно, нужно. Мы ещё несколько минут прижимаемся друг к другу и после я отхожу на шаг. Хун определённо ничего не понимает. А мне становиться стыдно, что я использую его, чтобы выбесить Пака. — Прости, — тихо извиняюсь я. — Да ладно мы и раньше обнимались, — улыбается он. Значит, всё не так плохо и он не злиться на меня.        После кафе мы гуляем по парку и кормим уток хлебом, после Сехун предлагает сходить в кино, и я соглашаюсь. Фильм оказался действительно стоящим, я весь погрузился в историю героев. С ним так легко, а вот с Паком — это всегда рукопашный бой и не ясно, кто выйдет победителем, а кто останется ни с чем. Неизвестность всегда пугала меня, но в тоже время это лучше, чем знать что-то.        Как же мне не хочется возвращаться в этот дом, поэтому предлагаю другу погулять ещё немного, да и сегодня просто прекрасная погода. Пока Чанёль горбатиться, я развлекаюсь, так и должно быть. Мы шагаем по заснеженным улицам, везде красиво горят огни, На каждом окне я вижу красиво вырезанные снежинки и это правда красиво.        Когда мы садимся на лавочку сумерки опускаются на город, а я не хочу уходить, но знаю, что рано или поздно мне придётся вернуться. Ах да, точно мне стоит включить режим стервы, ведь всем известно, что словами можно ранить куда глубже, чем кажется. Мы некоторое время говорим ни о чём и мне это нравится. Но всё же, Сехун говорит, что уже поздно и вызывается меня проводить. Я прощаюсь с другом и вхожу в дом.        Вижу Чанёля и он явно чем-то недоволен. И я понимаю чем, когда он открывает рот. Мне смешно от его вопросов. Поэтому отвечаю односложно и специально прохожу мимо, как можно ближе и да, от этого есть эффект, вижу как губы альфы сжались в тонкую линию, кулаки побелели. Что-то мне подсказывает, что он сейчас закатит скандал, но ничего не происходит, он просто идёт на кухню. И как прикажете это понимать? Уж больно хотелось поругаться с ним, ну ничего это ещё не всё, Пак.        В комнате душно поэтому открываю окно впуская в комнату морозный воздух. Прекрасная ночь. Интересно, Чанёль придёт ночевать сюда или ляжет на диване? Приняв душ ложусь в постель, но от чего на сердце так не спокойно? Прикрываю глаза и проваливаюсь в дрёму, но даже так чувствую, что альфа прижимает меня к себе. — Спокойной ночи, мой маленький, — желает альфа. Я делаю вид, что сплю. Он странный, как он может обнимать меня после того, как почувствовал на мне запах другого? Нет, он реально псих, я вам отвечаю. Я не тот, кого стоит любить Чанёль поверь мне.

***

       С того дня всё пошло наперекосяк. Чонин постоянно грубит мне или игнорирует. Я пытаюсь понять в чём дело или может я сделал что-то не так? Но он никогда не отвечает. Омега всё так же готовит мне завтраки, я всё так же хожу на работу, мы также спим в одной постели, но я чувствую, что я ему в тягость. Эти его постоянные клубы, запахи других альф, и больная голова с утра убивают меня.        Я ведь хотел сделать его самым счастливым, но видимо я недостаточно стараюсь. Или же дело не во мне, а в нём самом? Хорошо, хоть родители не знаю, что у нас происходит. И это утро такое же, как и все предыдущие. Завтрак в тишине, быстрый чмок в губы и снова работа, ничего не меняется. Радует одно, что на работе всё отлично, да и что Чонин всё ещё рядом, а не ушёл.        Я уже и не представляю свою жизнь без него. Сегодня я собираюсь поговорить с этой вредной и пусть не надеется, что и в этот раз ему удастся избежать разговора.

***

       Ну что я могу сказать, я снова та стерва. Гуляю по клубам и этим бешу Пака. А мне это приносит какое-то садисткое удовольствие издеваться над ним. Разве он не заслужил всего этого? Ещё как заслужил.        Прихожу домой как всегда поздно, но какого моё удивление когда я вижу Пака за столом. Ага, значит меня ждём. Наливаю себе воды и никак не реагирую на присутствие альфы. — Чонин, сядь, — и это не просьба. Я сажусь напротив, выжидающе поглядывая на него. — Ну и что вам надобно, Господин Пак, — нахально говорю я. — Прекрати шляться по клубам, и перестань дерзить мне, если тебе что-то не нравиться, просто скажи мне, а не веди себя как последняя стерва, — зло высказываеться альфа. — А на что ты собственно жалуешься? Ты ведь знал, какой я. Ещё вопросы имеется? Вижу нет, я спать, — и правда ухожу на вверх.        И как меня удивляет, что альфа не приходит в нашу комнату. Значит ли это, что мне удалось задеть его гордость? Так даже не интересно, я только начал, а он уже сдулся. Я принял решения и собираюсь следовать своему плану.