Неприступная Гвоздика

Она снова прекращает напевать любимую песню от боли в горле. Расчёска падает на мягкий ковёр, а напряжённые руки держатся за горло, все действия сопровождаются громким кашлем, как бы она не пыталась его остановить. Изо рта падает маленький лепесток, а теперь второй, третий, пятый, десятый… Так много… Они были такими тонкими и нежными, слегка влажными, лепестки красной и неприступной гвоздики, такой же неприступной как первогодка к которой неровно дышит маленький идол Нико. Сколько тренировок она уже пропустила сидя в клубной комнате судорожно убирая нежные лепестки раздражающего цветка. Идол боялась, что приступ может случиться во время тренировки перед подругами или, что ещё хуже — на концерте, когда на них смотрят тысячи фанатов. В какой раз Язава грустно проводила пальцем по фотографии Нишикино в костюме с их дебюта? Жгучие слёзы стекали по щекам падая на розовенькую ткань пижамы, а тихие всхлипования растворялись в стенах комнаты. Каждый день шатенка смотрела на смущаюшуюся от какой-то очередной глупости подругу. Как бы та не старалась заглушить боль в сердце, она лишь росла, росла как гвоздика в легких, мешала дышать, убивала изнутри маленького айдола. Она была вынуждена сделать, либо последствия будут слишком плачевны, либо Нико снова запоёт во весь голос на сцене. Язава отчётливо слышала топот невысоких каблуков. Она знала, что это Маки. Взгляд Нишикино был таким же холодным, спина ровной, а в наушниках играл Шопен помогающий Маки своей прекрасной музыкой, он — был её источником вдохновения. — О! Маки, я ждала тебя! — весело зазвенел тонкий голос третьегодки. — Ах? Не ожидала увидеть тебя здесь в такой час, — ровный, спокойный, мелодичный голос рыжеволосой, как же она была прекрасна. Алые глаза Нико поблескивали на солнце, а дыхание сбилось:  — знаешь, мне нужно сказать тебе кое-что важное! — Важное? — композиторша удивлённо приподняла правую бровь: — не томи, — уже раздраженно отрезала как кусок колбасы девушка. Нико было больно, больно слышать раздражённый голос первогодки. «Может, она ненавидит её? Что если Маки презирает её?» — от этих мыслей сердце было готово остановится в ту же секунду. — Скорее — голос Нишикино вернул идола «в реальность». — Да, конечно! Я-я скажу тебе всё прямо сейчас! — Нико суетилась, не находила себе места и громко произнесла: — Я люблю тебя! — на глаза навернулись слёзы: — ты можешь не отвечать мне, я знаю, что это може…— она не успела закончить предложения, как её охватил очередной приступ, на этот раз — он был сильнее. Горло словно резало изнутри, а дышать было невозможно. Шатенка упала на колени, а первогодка тут же подбежала к ней, раздался глухой стук разбившихся наушников об асфальт, но сейчас это было неважно… Изо рта девушки выпал, испачканный капельками крови, бутон гвоздики, такой же красной и неприступной Нишикино. Нико не успела услышать заветных слов, что могли спасти её жизнь, избавить её от всех мучений. Нико не дышала, а Маки не успела сказать, сказать, что любит....