Для Крюка

      — Ты же сказала, что он для моего крюка? — гневно воскликнул Гарри, за несколько быстрых шагов приближаясь к Уме. Эти слова предназначались не тому, кому были сказаны.       Пиратка подняла голову и косо посмотрела в сторону Крюка подозрительно-прищуренными глазами и фыркнула, позволив тому забрать брыкающуюся «жертву».       Схватив связанного пленника за грудки, Гарри повёл его вон с палубы, в каюту. Туда, где никто, даже самый чуткий пират не услышит, как он мучает молодого проказника-матроса.       Открыв деревянную дверь с ноги, младший Крюк втолкнул в просторную комнату парня и прижиал его к стенке, чтоб не брыкался, пока старпом закрывал дверь.       Покончив с замком, Гарри вернулся к пленнику. Тот уже несколько секунд стоял, вжавшись в стенку, думая, что сможет слиться с тёмной поверхностью, словно хамелеон. Но от Гарри не так-то просто убежать, и Эш это знал. Сколько раз пленник пытался удрать с корабля, и сколько раз Гарри его ловил? Самое прескорбное то, что попался на такой ерунде: попытался украсть крюк из каюты Гарри. Что за абсурд? Это ж какую наглость надо иметь? В тот-то вечер Эш впервые поплатился за кражу. И сколько «этого» было потом? Эш счёт потерял, также, как и право голоса. Он не мог отказываться, да и зачем, если ему это нравилось? Да, Эш Харди признался себе давно: ему нравится… нравится трахаться с Гарри. Именно трахаться, потому что не было ни любви, ни страсти. Только похоть.       И сейчас, будучи придавленным к деревянной стене каюты, Харди не мог не оценить всю пикантность ситуации: он стоит, полностью обездвиженным, его руки заведены над головой свободной рукой Гарри, а к губам то и дело прикасался холодный острый наконечник крюка старпома. Харди громко сглотнул, на что младший Крюк ухмыльнулся, почувствовав страх со стороны партнёра.       Эш хотел было что-то сказать или попытаться вырваться, ради приличия, но ещё одно прикосновение холодного острия заткнуло его.       — Т-ш-ш, дорогуша, не брыкайся, не то наткнёшься на крючок, — прошептал Гарри, чуть склонив голову набок. Проведя крюком по щеке Харди, старпом оставил на ней красный след от лезвия.       Нависнув над Эшом, Гарри склонился к его лицу, останавливаясь, буквально, в нескольких миллиметрах от его губ, будто раззадоривая то ли себя, то ли партнёра. Но кто желает растягивать столь долгожданный момент? Никто, даже Харди, поэтому не оставалось ничего, кроме как потянуть за поцелуем в ответ.       — Наткнулся на крючок, — нежно прошептал Эш, отстраняясь от Гарри и отводя взгляд в сторону. Сейчас ему меньше всего хотелось сталкиваться с хитрым взглядом светло-серых глаз старпома, в котором можно было прочитать нестерпимое желание, похоть и разврат. Никакой нежности.       Отпустив руки Харди, Гарри начал гладить тело парня, в ответ получая только тихие прерывистые вздохи. Прижавшись к партнёру, Крюк прикоснулся губами к шее Харди, оставляя влажную дорожку из поцелуев от кадыка до чётко выраженных ключиц. Несколько резких движений, и тело Эша было оголено по пояс, а грязная пряжка кожанного ремня, висела, болтаясь от каждого резкого движения.       Харди пискнул, когда его снова жёстко прижали к стене, и он больно ударился затылком. Зажмурив глаза, когда к его лицу снова приставили крюк, Эш отвернулся, вздохнув. Парень чувствовал, как лезвие спускается вниз по шее, минуя ключицы и останавливаясь чуть ниже пупка, надавливая на пах плоской стороной. Тело Эша заметно напряглось, и Гарри это заметил.       Спустив штаны с Харди, Крюк оценивающе посмотрел на всю открывающуюся перед ним картину. Посмотрев в глаза партнёра, Гарри ехидно ухмыльнулся, раздвигая коленом бёдра Харди. Опустив ладони на обнажённую талию Эша, старпом сжал её. Гладкая, нежная кожа. У пиратов не бывает такой, только сухая и болезненная. Но Харди не был пиратом, лишь наживой. Козлом отмщения, проще говоря. И Гарри этим пользовался. А почему нет? На корабле же всегда должен быть тот, на ком всегда можно «оттянуться» по полной.       Эш попытался расслабиться, когда Гарри рывком приподнял его за бёдра. Обхватив талию Крюка, Харди нагнулся над старпомом, потянувшись за поцелуем. Приоткрыв губы, Эш тихо выдохнул, осторожно касаясь скулы Гарри, опускаясь к его губам, подбородку и шее.       «Для моего крюка!» — можно ли это приравнивать к тому, что сейчас происходит между Эшом и Гарри? Сначала поцелуй, потом секс… Всегда так. Несколько раз в неделю. В мысли начинали проникать смущённые понятия о том, что Крюк наконец полюбил, но можно ли считать это любовью? Нет. Скорее всего, нет. Но почему тогда Гарри отшивает других пиратов, которые в пабе «случайно» прикасаются к телу Эша? Ревнует? Нет, такие люди, как Крюк, не могут ни ревновать, ни любить. Только испытывать влечение, не более того.