My asylum (Диалоги о разрушенном внутреннем мире)

— Эй, ты как, готов? — спрашиваю я, поправляя микрофон. — У меня есть идея, — задорно продолжаю говорить, совершая забавные движения ногами. — Опять идея, из-за которой мы проиграем, -слышу ответ в наушниках. Голос казался опечаленным, но я знал, что это не так; на самом деле человек на другом конце просто устал, так как целый день сидел на лекциях. — Во-первых, не все мои стратегии оказались провальными, — говорю я, слегка посмеиваясь. — А, ну да, всего-то девяносто девять процентов из ста.       Я громко засмеялся, как и мой собеседник. Иногда я поражаюсь: несмотря на то, что мы являемся полными противоположностями друг друга: я — непоседа, а он — ленивец, пессимист и оптимист, сдержан и легковозбудим, мы — лучшие друзья, и он — второй человек, которому я всё ещё доверяю. -Ладно, я беру «Плохую девочку», а ты «бурёнку», — начал объяснять я.       Пока между нами шли дебаты по поводу моей очередной идеи, как выиграть игру, я задумался. Ведь он — единственный, кто знает о моей оплошности, знает, как я переживаю о том, что произошло недавно, и он один выслушал всё моё нытьё.       Пока я вспоминал это в моей голове, игра началась. Во время игры мы много спорили и обсуждали действия, решали что из артефактов собрать, и где-то в середине игры, после очередной смерти, он не выдержал и сказал: — Ненавижу этого героя, он — такая крыса, я прям не знаю, если бы он был человеком, то я бы его назвал, — тут он затихает, понимая, что взболтнул лишнего. Мой друг хотел на её имея, но осознал, что я могу тяжело это воспринять и решил не договаривать.       Я называю её имя за него, мы вновь смеёмся, однако что на его лице, что на моём возникает горькая улыбка. На моём — потому что мне не очень и смешно при упоминании о ней, а на его — потому что он знает, что мне больно. Конечно, ни я, ни тем более он, не считаем её «крысой», для меня она — человек из прошлого, а для него — девушка, из-за которой он выслушал кучу душевных переживаний с моей стороны и ещё больше выслушает.       Дальше мы замолкаем на несколько минут, неловкое молчание нарушает вновь развивающееся обсуждение игры, что делать дальше. Проходит сорок минут, и игра подходит к концу. Итог — победа и отсутствие нескольких нервных клеток. — Будем ещё? — задаю вопрос и с огромным грузом усталости падаю на кровать, на которой сидел. — Наверное, я всё на сегодня, мне ведь ещё делать домашку, мыться и будет спать пора, — отвечает он, а я вспоминаю о нашем разговоре во время игры. — Знаешь, а я ведь недавно в очередной раз перепрошёл «Далёкие визги три», — тяжело вздохнув рассказываю ему. Вообще, мы любим таким заниматься: придумать странное название какого-то сериала, игры, фильма или мультфильма, в то время как другой должен отгадать оригинальное название. — Что? — с непониманием спрашивает он. — Ну, «Далекий срач», — перефразировал я. — Что, блин? — опять не понял. — Да, блин, «Far cry 3», — слегка раздражённо говорю ему. — Знаешь, кто бы что не говорил, а Ваас — гений, — начинаю я, — тот монолог, когда он вновь пленит героя шикарен, я его наизусть помню: «Ведь без семьи, кто мы, блять, такие? Когда-то ради сестры я могу сделать что угодно. Я убил впервые ради сестры… Но этого ей было сало. Не-не-не-не-не, прошу! Ты понимаешь, в чём прикол? Наши любимые исподтишка бьют каждый раз. Они говорят мне, говорят: «Ваас, Васс, кого блять ты выберешь? Их или нас? Нас или их? Как… Как будто… Как будто, блять, мне ещё нужно выбирать!» Ну, и так далее, знаешь, а он ведь был прав. Мы жертвуем всем ради них, но они считают, что так и должно быть и не ценят этого… — … — Но знаешь, я думаю, что мне надо от этого скрыться, найти способ избавиться от этого чувства, потому что иначе скроют меня от других. — Тебя и так давно пора скрыть, — отшучивается он, и, знаете, это помогает, ведь, спрятав боль за шуткой, мы смеёмся, а смеясь мы меньше думаем о грустном. — Кстати, это даже очень хорошая идея, Я ищу убежища от своих мыслей, а убежище для душевнобольных тоже в своём роде поможет мне скрыться от этого. — По-моему ты перегибаешь палку, — говорит он, — ладно я иду мыться, пожелай мне спокойной ночи. — Да, блин, давай ещё поговорим, — оживившись, прошу я. — Да, блин, Аркан, — нудно тяну я. — Спокойной ночи, — тянет в ответ он. — Ладно, спокойной ночи, — наконец, выдаю я и заканчиваю звонок.       Всё же, почему мы сами портим свою жизнь, каждое наше решение — меняет нашу жизнь, меняет наши взгляды и меняет будущее. Однако на все наши решения можно влиять: мы сами, осознав возможный результат, кто-то другой, кто прошёл уже по похожему пути или же наши эмоции. Именно наши чувства и могут привести нас к самым худшим последствиям, они страшны и опасны, затягивают словно наркотик, а нам потом избавляться от последствий. Мне страшно пойти вновь на поводу у них, так как я однажды оступился. Я ищу свой вариант от них убежать, думал, что можно спрятаться в играх, но и они вызывают у меня чувства, думал, что сериалы или книги помогут — тоже не то, пробовал убиться в спорт, но и он не спас. Поможет ли убежище — не знаю, но я буду пробовать, пока вновь не приму решение, которое перевернёт мою жизнь.

В этот момент приходит сообщение от него. Там прикольное видео, от которого мне вновь становится лучше. Вдруг, до меня дошло, что моё убежище — это целый мир