Последний закат.

В Корё во всю силу бушевала весна, распространяя запахи различных цветов. Жители радовались пришедшему теплу и обильным дождям. Недавно прибыли заморские купцы, которые наперебой предлагали товары на любой вкус и цвет. Дамы и мужчины разного социального статуса не спеша прогуливались по рынку, везде носилась ребятня. Кан Сы Хён быстро обходила расторопных людей, торопясь быстрее прибыть в резиденцию восьмого принца Ван Ука, который недавно вернулся из Кёнджу. Девушка, миновав служанок, вошла во двор скромного кунчжона, в который вернулись венценосные особы. Кунчжон ожил с приездом принца и его жены с детьми. Госпожа Ким Хи На добра, и она рада была приехать в Сонгак ненадолго. Дети с интересом осматривали старую обитель отца, где он ещё несколько лет назад жил со своей первой покойной женой Мён Хи. Подойдя к принцу, Кан Сы Хён поклонилась. — Ваше Высочество, ваш брат, тринадцатый принц Ван Ю, ожидает вас в Императорском кунчжоне. — Спасибо, Сы Хён. Попрощавшись с семьёй, Ван Ук отправился на встречу с Бэк А, который две недели назад прислал ему не очень приятную весть. Проезжая по улицам Сонгака настолько быстро, на сколько это позволяла расторопная толпа, Ук успел отметить про себя, что город почти не изменился, а подъезжая к главному кунчжону, мужчина тяжело вздохнул. Дом. Дворец всё тот же, а сколько всего произошло в его стенах: интриги, убийства, казни; сменилось три императора. Если бы восьмому принцу кто-нибудь сказал лет десять назад, что императором будет Ван Со и что жизнь принцев круто поменяет Хэ Су, он бы не поверил. Из всех принцев, которые в основном всегда были приближены ко дворцу, осталось только четверо: Ван Со, Бэк А, Ван Чжон и сам Ван Ук. Остальные принцы и принцессы тихо сидят в своих резиденциях. Ван Ук пересёк площадь перед кунчжоном и направился к младшему брату, который терпеливо ждал его у красных колонн. — С возвращением, брат. — Бэк А слабо улыбнулся, Ук похлопал его по плечу. — Как Ван Со? — Лекари делают неутешительные прогнозы, говорят, что ему, самое большое, остался месяц. — Всё настолько плохо? — Ван Ука не прельщала потеря брата; годы, когда он хотел власти, прошли. — Несмотря на свою болезнь, Со держится молодцом. — Отношения с Ён Хвой не улучшились? — Ван Ук уже наверняка знал ответ, его немного раздражал тот факт, что Со холодно относится к своему сыну. Про Ён Хву говорить нечего. Ван Со до сих пор любит Хэ Су. — Ни в коем разе. Принцы уже подошли к дверям тронного зала, за которыми находился Ван Со. Стража пропустила братьев внутрь. Увидев Со, Ван Ук пришёл в ужас. Император похудел, был бледен, и в глазах не было ни искорки жизни. Можно было сказать, что Со уже мёртв. Поклонившись, братья поприветствовали императора, и восьмой принц задал интересующий его вопрос. — Зачем вы нас позвали, брат? — Вы ведь уже знаете, что мне недолго осталось. — принцы промолчали, хотя Ван Со не спрашивал, а утверждал. — Поэтому я хочу покинуть главный дворец. Бэк А и Ван Ук переглянулись. — И куда вы хотите отправиться? — спросил тринадцатый принц. — В Шинджу. Ван Уку стало плохо. Зачем его брату нужно ехать туда, откуда он так рьяно пытался вырваться во время правления отца? — Зачем? — вполне нормальный в данной ситуации вопрос озвучил Бэк А. — Хоть семья Кан и издевалась надо мной, это не значит, что у меня нет ни одного светлого воспоминания о том месте. Я в любом случае должен отправиться в Шинджу, пока жив и пока меня держат ноги. — Отправляемся завтра? — Ван Ук посмотрел на брата. — Да, медлить не стоит. Поклонившись, восьмой и тринадцатый принцы покинули тронный зал и в молчании отправились раздавать указания. Ён Хву и племянника Ван Ук навестил вечером. Императрица пыталась выяснить, зачем её муж созвал братьев, на что брат ей ответил «дела, государственные дела». На рассвете три брата покинули кунчжон и отправились в Шинджу, где их уже ждал Ван Чжон. В Шинджу луга были покрыты цветами, нежный аромат которых разносил по округе ветер. В озере отражалось чистое весеннее синее небо. Ван Со окинул взглядом представшие перед ним красоты и облегчённо вздохнул. Вдыхая аромат цветов и трав полной грудью, Четвёртый император пытался вспомнить, когда его лёгкие сковали оковы, не дававшие спокойно дышать. Наверно это случилось, когда он стал императором, просто не так остро это ощущалось рядом с Су. А после её ухода воздух дворца, пропитанный интригами, ядами, убийствами, зажал в тиски и не отпускал. И только сейчас он скинул этот ужасный шлейф, который тянулся за ним из Сонгака. Бэк А, Ван Ук и подошедший к ним Ван Чжон медленно шли сзади, не хотя мешать Со. Каждый из них не понимал, что заставило их брата вернуться сюда, и они ломали над этой загадкой голову. И потихоньку они спускались к озеру, на берегу которого стояла очень хорошо знакомая Ван Со беседка. Кто знал, что всё это время он помнил девушку в фиолетовом одеянии, в лучах рассветного солнца бегущую к нему. Ван Со зашёл в беседку и опустился на пол, устремляя взгляд вдаль на зеркальную гладь озера. Такое впечатление, что всё, что было, всего лишь сон, и он сидит здесь всё ещё в статусе принца, а не императора. Но, увы, всё это не сон, и стоящие поодаль братья это подтверждают. Ван Ук, Бэк А и Ван Чжон тихо разговаривали и пытались всеми силами не шуметь, поэтому первые двое просили Чжона перестать шутить. Годы идут, а Чжон остаётся верен себе, поэтому с ним так весело, да и потом братья не так уж часто встречаются. Ван Со постоянно во дворце, занимается государственными делами, Ван Чжон разрывается между военной службой и семьёй (он всё же женился во второй раз, и у него трое детей, это не считая Сеул — дочь Хэ Су), Ван Ук занимается семьёй и делами провинции, в которой теперь обитает, Бэк А вовсю путешествует по стране работает над сборником народных легенд, делает зарисовки из жизни простых людей, играет на каягыме. В общем все заняты, времени свободного ни у кого почти нет. Тем временем начинало темнеть, кое-где начинали зажигать бумажные фонари, которые висели по периметру почти каждого дома. Ветер стих, отдавая власть тишине и спокойствию. Бэк А опустился на траву и огляделся вокруг. Всё же в Шинджу очень красиво. Неожиданное желание четвёртого брата вернуться сюда выбило Ван Ю из колеи, и поэтому он не захватил с собой альбом и кисти. Вскоре рядом с братом сели Ван Чжон и Ван Ук, и все трое не спускали с Со тревожного взгляда. Император сидел на полу беседки возле маленького столика и не шевелился. Ван Ук тяжело вздохнул и перевёл взгляд с брата на дорогу, ведущую к воротам дома клана Кан и рынку. По дороге не спеша шла молодая женщина, одетая в тёмно синий ханбок, волосы были распущены, только несколько прядей, заплетённых в косы, были скреплены заколкой сзади. По возрасту она была скорее всего ровесницей Бек А или Чжона. Женщина шла и думала о чём-то своём, поэтому не обратила внимание на стоящих лошадей и сидящий путников на лугу. Незнакомка в синем несла в руке небольшую корзину и целенаправленно двигалась к беседке. Увидев мужчину, сидящего на полу беседки, молодая женщина удивилась, но, постояв пару минут, неуверенно позвала. — Ваше… Высочество?.. Ван Со обернулся, этот голос он спустя сто лет узнает. Это она, Мён. Почти не изменилась, только черты лица стали более женственными, не такими, какими они были у юной девушки. По-прежнему и по-своему красива, взгляд всё такой же пронзительный и ясный. Кымёнъ долго смотрела на Ван Со и не могла поверить, что скоро его не станет. Как лекарь, она это сразу поняла. — Здравствуй, Мён. Не полное Кымёнъ, а Мён, даже спустя столько лет он не произносит её полного имени. Женщина проходит внутрь беседки и садится напротив императора по другую сторону стола. Для неё он всё ещё Его высочество принц, а не Его величество император. Она всё ещё видит в нём того, кого всегда видела — дорогого её сердцу человека, который около десяти лет назад покинул злосчастный Шинджу. — Не думал, что увижу тебя здесь. — первым нарушает затянувшееся молчание Ван Со. — Я недавно вернулась. — медленно ответила ему Мён, пытаясь ещё принять тот факт, что это всё не сон. — Без меня вы загубили своё здоровье. Четвёртый император улыбнулся. — Да, видимо стоило тогда тебя взять с собой. — Со посмотрел своей давней знакомой в глаза. Кто она ему? Знакомая? Сестра? Или что-то большее и всегда этим была? Но если она то, что называют любовью, то чем была Хэ Су? Четвёртый принц не знал, он знал только то, что по прошествии стольких лет Мён ему не чужая, а своя, свой человек, и этого для него было достаточно. — Хотите чаю? — накануне его отъезда она спросила то же самое. — Хочу. Кымёнъ аккуратно достала из корзинки горячий фарфоровый чайник, печенье и две чашки. Почему-то даже после того, как Со уехал, она носила с собой всегда две чашки. В воздухе снова закружился аромат жасмина, как и тогда, когда Ван Со ещё не ведал, что его жизнь круто изменится. Четвёртый принц взял в руки чашку, до верху наполненную чаем и поднёс её к губам. Тот же вкус, Мён всегда делала чай как-то по особенному, а с собой всегда приносила спокойствие. За всей этой картиной наблюдали Ван Ук, Бэк А и Ван Чжон, не смевшие пошевелиться. Возможно именно её и хотел увидеть брат? До трёх принцев тоже носился аромат жасмина и тихий разговор сидящих в беседке. Трое братьев всё же решили подойти поближе, тем более нужно было размять затёкшие конечности. В это время Ван Со и Мён закончили пить чай и перевели взгляд на небо. Небо пылало алым цветом, кое-где проглядывали золотые следы от лучей солнца. Закат… Ван Со пересел к Кымёнъ и положил голову к ней на колени, как когда-то он это делал давно, когда боль разрывала сердце от обиды и когда её нельзя было терпеть. Мён положила одну руку ему на плечо, а другой поглаживала его волосы. Ван Чжон, бесшумно отодвинув столик, сел вместе с Уком и Бэк А рядом с Кымён и Со, все пятеро смотрели на пылающий закат отражающийся в озере. Каждый думал о чём-то своём, но к каждому закрадывалась леденящая сердце мысль: «А сколько таких закатов суждено мне ещё увидеть?» Ван Со закрыл глаза, понимая, что его одолевает сон. Засыпать было легко, не было никакой настороженности и бессонницы, которая вечно преследовала его в Императорском дворце. Бэк А смотрел на умиротворённое лицо старшего брата и понимал, что больше он его таким не увидит. Ван Ук приобнял двух младших братьев, словно говоря «не робейте, мы справимся, всегда больно терять кого-то близкого». По щекё Мён скатилась одинокая слеза. Четвёртый принц уже не встретит рассвет. Это его последний день. Последний закат, который видел Ван Со. Последний, но такой прекрасный.