Кричу. Шепотом.

Сколько можно? И зачем все это – теперь? Помнишь, ночью, как скрипела – закрытая – дверь? Ты смеялся. «Духи, скучно им, вот и глядят…» Уходила вдаль полосочка сентября. Страшно было, наверное, нам двоим. Тишина, неизвестность. Ладно уж, помолчим. Поживем. Духам, призракам вопреки, Пусть горят на груди наших душ огоньки. Пусть горят, разгоняют мрак, освещают путь, Пусть хранят, будто пленка, то, что уже не вернуть. Месяц. Два. Затухал огонь, разгорался страх. Нас таких жгли всегда на больших кострах. Мы смеялись, смеялись беде в лицо, В горле смех застрял, душит, как кольцо Что сомкнул на шее тот, кому имя… нет, Подождите, не время, не время, не… Время. Черным по белому. 17:12. Научиться снова бы не загоняться. «Сколько времени? – Тоже, мне-то откуда знать.» Но. 17:12. Боем в душе. Опять. Имя? Имя… Какое имя? Я не помню больше имён, не помню, не… Ах, так вот вы о чем. Это имя – Смерть.