Вырезанные сцены

      Она никак не могла вспомнить, куда положила этот дурацкий клатч. Кажется, она перерыла уже все… Еще этот несмолкаемый щебет Лаванды только сбивал ее с мысли. Нет, ну правда, ну сколько можно? - …У него такие сильнее руки, ох! Хотела бы я знать, что чувствуешь, когда ты в руках такого парня! Еще Пенни говорит, что Лиз говорила ей, что МакКлаген там, - Браун многозначительно показала пальцем в направлении ниже живота. – Просто жеребец. Гермиона, ну что ты мечешься? Просто призови с помощью Акцио.       Грейнджер, в очередной раз запустившая руку в тумбочку, замерла. Когда же она, наконец, привыкнет, что она волшебница? Уже шестой курс, а все никак не свыкнется с магией… Хоть на что-то Браун годится. Так еще бы, она-то из семьи волшебников, а Гермиона магглорожденная. - Расскажешь потом, как это с таким?.. – Лаванда неопределенно развела ладони в стороны, пытаясь определить размер детородного органа. Правда, Гермионе показалось, что девушка весьма преувеличивает, поскольку такие размеры, какие она показывает, бывают разве что у жеребца. - Акцио, клатч. Я не собираюсь с ним спать. И не спать тоже. И вообще, это просто вечеринка у Слизнорта. Мне не с кем было пойти, вот и пригласила Кормака, - ответила девушка, поймав вылетевшую из-под матраца сумочку. - То есть? А зачем тогда ты вообще идешь туда? – удивленно похлопала глазками гриффиндорка. Кажется, она искренне не понимала, для чего девушка еще может пригласить в пару на вечеринку такого парня, кроме как для того, чтобы запрыгнуть к нему в постель. - Тебя это не касается, Лаванда. Я просто иду развлечься. - Эм, но как это мешает тому, чтобы… - Никак, но мне это неинтересно, - отрезала Гермиона и вышла из комнаты, оставив однокурсницу непонимающе хлопать ресницами. С каждым годом Браун становилась все менее выносимой. Если в следующем году они снова будут жить в одной комнате, то, скорее всего, Гермионе придется проклясть соседку.       Она спустилась по лестнице в общую гостиную Гриффиндора, после чего отыскала взглядом Кормака, уже ожидавшего ее. Он стоял у камина и смотрел на огонь. Свет падал на его лицо, оттеняя ту половину, что была обращена к девушке и, как ей казалось, так он выглядел весьма мужественно. На нем была черная бархатная мантия, которая полностью скрывала его руки и тело в отличие от водолазки, которую он носил в гостиной в свободное от посещения занятий время. Но даже так он выделялся на фоне остальных парней школы своими габаритами. Размах его плеч превосходил ее раза в полтора-два, а ростом на голову. «У такого, пожалуй, может даже и такой» - Гермиона мысленно перенесла показанные Лавандой размеры на фигуры парня, но тут же помотала головой, прогоняя наваждение. – «Какая чушь только в голову не придет! Это все из-за Браун и ее глупого щебетания о накаченных мужиках. Но я-то не набитая дура, чтобы терять голову из-за такого…» - Привет, - пискнула она более тонким голоском, чем рассчитывала. - Привет, - парень повернулся к ней, кажется, не заметив ее оплошности или сделав вид, что не заметил. – Выглядишь изумительно. В этом платье ты, словно хрупкая фея. - С-спасибо, - Гермиона попыталась тихонько прочистить горло после того, как подпустила петуха. – Ты выглядишь… внушительно.       МакКлаген ничего не сказал на подобный эпитет в отношении себя. Девушка же несколько стушевалась из-за снисходительной улыбки парня. Он словно бы говорил: «Это я не я большой, это ты такая маленькая». Но, тем не менее, локоть он ей предложил, чем она не преминула воспользоваться. - Гарри! – Грейнджер махнула свободной рукой другу, который только спустился из башни, где располагались комнаты парней Гриффиндора. - Привет, Гермиона. МакКлаген, - парень кивнул здоровяку. - Поттер, - ответил тот без особого энтузиазма, даже с некоторым холодком. «Явно не простил результаты отборочных в команду» - мелькнула мысль в голове Поттера. - Ты с нами? Или сначала встретишься с… - хотела уточнить у друга девушка. - Идите без меня, - перебил ее парень, не желая, чтобы уже пошли сплетни о том, что он пригласил Луну. – Увидимся на вечеринке.       Он первым вышел через портретный проем и стал удаляться в сторону факультетской башни Равенкло. Гермиона же с Кормаком вышли следом и отправились практически в противоположную сторону, к назначенному месту вечеринки. - Говорят, что Поттер пригласил эту чудачку Лавгуд, - попытался начать разговор МакКлаген. - Я дам тебе один совет, МакКлаген. Идя с девушкой на свидание или вечеринку, постарайся не оскорблять ее друзей, - неожиданно холодным тоном оповестила его девушка, уже немного жалея, что пригласила такого человека. А потом добавила. – И родственников. Запомни, Луна не странная, она, как говорит Гарри, особенная.       Теперь смутиться уже пришлось парню из-за слишком холодного тона Гермионы. - Так я чего, я ж так… - пробормотал Кормак, слегка растерявшись, а после разумно добавил в лаконичной форме. – Прости. - Прощаю, - нагло ответила девушка, но потом все же смягчилась. – Просто, видя, что Луна отличается от нас, ее начинают сторониться и бросаться подобными словечками, а то и похуже. Луна ведь наша подруга и… и… - Друзья для того и нужны ведь, - коротко обронил фразу парень, доводя речь гриффиндорки до логического завершения. – Ты молодец.       Гермиона немного растерялась после столь неожиданных слов, ведь она-то ожидала молчания или даже спора, но никак не поддержки и понимания. Может все-таки и не зря она пригласила его, а не Рона. Уизли сейчас нужно перекипеть. Хотя, девушка, конечно, не могла не понимать, что ее поход на вечеринку к Слизнорту с МакКлагеном никак не способствует улучшению настроения Рона. - Я видел, как ты приходила на отборочные по квиддичу. И на тренировки. Видела, какой финт разучивали охотницы? Он называется Голова Ястреба…       Следующие пару десятков минут, пока они добирались до вечеринки и ожидали прибытия всех гостей, Кормак описывал финты и броски из квиддича и разорялся на тему того, какие рукозадые и задоголовые недомагики пытались их исполнять, после чего подробно сыпал терминологией в описании того, как сделал бы он сам. И Гермионе стало казаться, что она рано решила, будто парень может оказаться приятным в общении… Хотя, никто из нас не без изъяна, и, возможно, если она ему даст понять, что квиддич ей отнюдь не интересен, то он не станет больше поднимать эту тему?..       Гостей у Горация Слизнорта всегда было помногу, ибо человеком он был тщеславным, но в то же время весьма радушным, оттого и гости его были не простыми людьми. Вот и сегодня по случаю кануна Рождества выбранные залы для вечеринки были заполнены почти до отказа. По крайней мере, Гермионе приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не отдавить каблуком чью-либо многоуважаемую туфлю, и в то же время не позволить оторвать слегка стелящийся по полу шлейф тонкого платья, открывавшего спереди ее стройные ножки почти до колен, но скрывавшие всю эту прелесть сзади.       За те полчаса, что они уже находились на мероприятии, они успели представиться доброму десятку людей, среди которых обязательным был сам профессор, а также ряд его гостей. Кормак попытался завести беседу на тему квиддича с Гвеног Джонс, капитаном Холихедских Гарпий, но девушка сегодня явно не была настроена на беседы о спорте или же, по крайней мере, не с МакКлагеном.       В какой-то момент гриффиндорка начала немного уставать от обилия красок, речей, людей… - Кормак, может, передохнем немного? – пытаясь сдержать лицо, попыталась удержать девушка спокойный тон, но, увы, усталость дала о себе знать упавшим до шепота голосом к концу речи. - Конечно, Гермиона. Полагаю, ты утомилась, так что неплохо было бы присесть и что-нибудь выпить… О, Лонгботтом, не ожидал тебя увидеть здесь в качестве официанта, но благодарю, я возьму парочку бокалов игристого, - подмигнул он, ухватив два бокала с пшеничного цвета напитками, в котором к стенкам сосудов прибивались пузырьки, двинулся сквозь толпу подобно ледоколу, ведя, вцепившуюся в него Гермиону, как в спасательный круг.       Видимо, устроитель праздника учел возможность необходимости отдыха гостей, так как зал имел несколько укромных местечек. Вот в одно из них и привел Гермиону неудавшийся по ее вине вратарь сборной Гриффиндора по квиддичу. - Держи, - подал он бокал шампанского вина устроившейся на мягком диванчике девушке, после чего присел сам. – Весьма удобно, не находишь? - О, да, вполне, - расслаблено выдохнула Грейнджер, слегка провалившись в обволакивающий материал диванчика. Но потом встрепенулась. – Или ты что-то другое имел в виду? - Хм, - парень слегка усмехнулся, глядя на ее потуги выглядеть собранной, этакой железной мисс. – Ну, я имел в виду удобство скрытности этого места.       А дело было в том, что ниши с диванчиками были устроены в стенах, а чтобы никто не беспокоил с внешней стороны отдыхающих, все это закрывалось шторой, сливавшейся со стеной, пока кто-то был внутри, дабы никогда не оказался в неприглядной ситуации, вдруг ворвавшись в чужой покой. Конечно, полностью ширма не скрывала ниши, но обеспечивала некоторое уединение, в том числе и звукоизоляцией в обе стороны. - Да, пожалуй, - не могла не согласиться Гермиона. В ее глазах зажегся легкий огонек, говорящий о заинтересованности в данной теме. – Думаю, что здесь использовали не меньше полутора десятка маскировочных чар. С таким уровнем сложности это должен был быть кто-то из преподавателей вроде Флитвика, МакГонагал или даже сам Дамблдор…       МакКлаген благосклонно слушал увлеченную своими измышлениями девушку, ну, или делал вид, что слушал, что для последней было все едино. - Нравятся мне девушки, которые способны на нечто большее, чем только мысли о косметике, да о белье, - прервал научное словоизлияние Грейнджер парень, проведя рукой по предплечью девушки.       Та, замолчав, слегка нахмурилась, но руки не убрала, не углядев в том для себя злого умысла со стороны гриффиндорца. По ее спине пробежал табун мурашек, когда пальцы Кормака добрались до ее открытого плеча и, к ее сожалению, скрыть сей факт ей не удалось. - Ты такая изящная и хрупкая внешне, а твой ум делает тебя прекрасной и внутри… - сладольстивые речи лились в уши девушки ровным потоком, заставив ту по неосторожности потеряться в комплементах и неприкрытой лести, ведь никто еще ни разу не оценивал ее ум, ее знания, в таком ключе.       Что она попалась в ловушку, Гермиона осознала лишь в тот момент, когда слегка помутившее рассудок игристое вино, заставило ее сделать свой десятипроцентный шаг навстречу поцелую МакКлагена. Ловушку распознать-то девушке удалось, но выбраться из нее оказалось не так уж просто. Чуть агрессивный поцелуй, кажется, пробудил в ней инстинкт, и, черт побери, интерес… Откуда именно сейчас в ней взялся интерес к тому, о чем ей прожужжала все уши Лаванда, она не могла сказать с полной уверенностью, но, быть может, причиной тому могло стать пресловутое шампанское и сильные мужские руки, с легкостью оторвавшие ее от дивана за талию, чтобы усадить к себе на колени. Она попыталась было сбросить наглую руку, сунувшуюся под полу платья и начавшую оглаживать ее бедро, взбираясь все выше и выше, но каждый раз ей это удавалось все с меньшим успехом, что, как и следовало ожидать, закончилось рукой, сжавшей ее ягодицу, вызвав тем самым тихий стон девушки.       Она испугалась ситуации лишь в тот момент, когда, сидя у парня на коленях, ощутила ЕГО. Тогда ей стало понятно, что, быть может, Лаванда и не соврала, пусть даже с чужих слов. Сначала ей вдруг захотелось влепить МакКлагену одинокую пощечину, а после покинуть укрытие, но вспыхнувший в глазах огонек ознаменовал, что в ней взыграло истинно женское любопытство. Так что вместо того, чтобы разыгрывать гордую недотрогу и покинуть общество парня, она пошла вперед…       Она слезла с колен МакКлагена, снова усевшись на диванчик рядом, и не отрываясь от воистину французского поцелуя, принялась довольно ловко расстегивать ремень и прочие крепежи брюк парня, чему последний явно не собирался препятствовать. В какой-то момент девушка остановилась на всех фронтах и, вытащив из клатча палочку, бросила в отгораживающую их маскировочную штору заклинание. - Дуро! – полупрозрачная перегородка из тканевых материалов затвердела подобно камню, но слабой видимости происходящего не уменьшило, хотя последнее слабо волновало сейчас хорошенькую головку Грейнджер, особенно после того, как в нее слегка ударил бокал игристого.       Сразу же после этого девушка вернулась к неоконченному занятию, в частности, к стягиванию брюк с парня, а вслед за ними и боксеров. Так что она сначала ощутила размеры его члена рукой, пока самозабвенно была занята поцелуем, а потом уже, оторвавшись от поцелуя, увидела и впрямь оценила эти самые размеры. Судя по состоянию, Кормак был уже настроен, и причем давно, продолжить все, что только можно продолжить.       Гермиона не была искушена по части ars amandi*, но, по крайней мере, не была так уж закомплексована в момент самого действа, как она уже смогла понять по своей внутренней реакции при виде огромного мужского члена. Вот только размер ее не только поразил, но и таки напугал, ибо был едва ли не в две трети предплечья и толщиной с древко старой школьной «Кометы», а те делались, дай Мерлин, весьма толстыми, дабы студеоузы вроде Лонгботтомов меньше падали оземь. Так что перед девушкой сразу встала дилемма – позволить такому члену войти в нее, все равно, что на кол у инквизиции присесть. Вот только пока она крутила в своей голове эти мысли, парень все решил за нее, и она с ужасом понимала, что неумолимо приближается к члену и вот-вот окажется на «колу инквизиции», но только не той стороной.       Как и следовало ожидать, девушка уперлась в бедра МакКлагена, пытаясь оттянуть момент совершения «казни», но, похоже, на этот случай у парня была отработанная техника, так как не успела Гермиона опомниться, как намотанные на кулак волосы заставили ее и рот открыть от боли и заглотить головку члена. - Не сопротивляйся, просто слегка расслабься, сделай мне приятное, а после я отвечу тебе взаимностью и соизволю испробовать ЕГО по предназначению, - прошептал парень сверху. – Давай, милочка, и не вздумай зажать челюсть, не то…       Что именно «…не то…» Гермиона не узнала, так как парень вместо окончания фразы приглашающее потянул за волосы. Пережив момент паники, девушка мысленно клялась, что никогда не поддастся больше на подобные авантюры, что будет примерной девочкой, и вообще будет хранить верность лишь одному единственному… В общем, успела наобещать всего и помногу, лишь бы все скорее закончилось. Но она не знала, что для нее все еще только начинается…       Спустя минут пятнадцать девушке казалось, что у нее закончились все слезы на последние несколько лет. Ее глаза слегка припухли и покраснели, колени ныли от долгого стояния на полу, горло жутко саднило, а по подбородку уже давно стекала вереница слюны, а Кормак все продолжал заталкивать в ее глотку член по самые яйца, гоняя его туда и обратно. Как она смогла пропустить в горло такую дубину, и ее при этом не вырвало, она и сама не понимала… Он уже стоял, просто бешено засаживая ей в рот и не обращая внимания на ее жалостливые стоны и хрипы. Но вот он остановился, резко засадив член до упора ей в глотку, при этом сам закинул голову кверху и, постанывая, стал спускать в нее фонтаны семени. По крайней мере, ей так казалось, особенно из-за того, что вдохнуть она совершенно не могла, и все ощущения слились в калейдоскопе поступающей в перевозбужденный мозг информации. Она едва успевала делать глотательные движения, чтобы совсем не захлебнуться. - Да, да… - стонал парень, все также не опуская головы. – Хорошая девочка, глотай.       И она глотала. Но вскоре он вытащил член из ее рта, и она, наконец, смогла сделать нормальный вздох, закашлявшись из-за саднившего горла. МакКлаген же не спешил отпускать ее волосы, а, подведя член к ее рту, именно приказал: - Слижи остатки, детка.       Гермиона находилась уже в некотором отупении от происходящего, так что повиновалась, практически не раздумывая. Взяла одной рукой член и принялась старательно обсасывать и облизывать головку, слегка войдя в раж. - Ох, дааа… Клянусь бородой Мерлина, это лучший минет, красавица, который у меня был, - выдал парень, ощущая, как его начавший расслабляться член вновь затвердел. – Надеюсь, ты готова к моей благодарности. А впрочем, без разницы…       Грейнджер уже думала лишь о том, что все, что происходило, было вполне видно и различимо из зала по силуэтам через полупрозрачную маскировочную шторку. И если бы кто-то сейчас ворвался сюда, то увидел ее в таком безобразном виде с потекшей тушью на лице. Так что первое, что сделала девушка, поднявшись с пола, это начала приводить себя в порядок, достав из клатча зеркальце. - Я… я пойду в гостиную… - просипела девушка. - Не спеши, красотка, мы еще не закончили, - спокойным и уверенным тоном остановил ее Кормак. И не успела Гермиона что-либо предпринять, как с мощным толчком полетела поперек дивана, едва не перелетев через него.       Она вновь попыталась встать, но получила толчок под колени, из-за чего теперь стояла коленями на диване в недвусмысленной позе, облокотившись на спинку. Тут же ей на спину взлетела задранная пола платья с приснопамятным шлейфом, выставив напоказ ее прелести, заключенные в, под цвет платья, темно-красные, кружевные трусики. - А, я вижу, ты подготовилась, - раздался голос Кормака позади. И тут же сильные руки рывком разорвали ее нижнее белье на лоскуты, оголив все, что можно было оголить ниже пояса.       Она вновь ощутила, что плачет. Только теперь не от боли и унижения, а от обиды – это белье она купила себе на последний день Рождения. - Да не убивайся ты так, - словно прочитав ее мысли, сказал парень. – Починю я тебе их потом. Или новые подарю, если хочешь. Точно, на Рождество и подарю. Ах, какая прелесть мне сегодня досталась...       Гермиона промолчала, только густо покраснела, опустив голову, но, уже не пытаясь вырваться, поскольку все одно, сама виновата. Тут неожиданно для нее по правой ягодице звонко хлопнула ладонь, заставив девушку вздрогнуть. То же произошло и с левой почти следом. Теперь девушка ощущала, как попка ее горит, а еще она снова вспомнила, что полупрозрачная завеса скрывает линии и черты, но никак не общую картину и покраснела еще гуще. - Какая сладенькая, так бы и держал, не отпуская все время, - проворковал МакКлаген, сжав ягодицы девушки в огромных ладонях.       Гермиона хотела возмутиться, но он в этот момент резко вошел в нее и, видимо, сразу на всю длину. Она только и смогла что пискнуть, словно мышка, от неожиданности, хоть и чувствовала возбуждение и готова была к проникновению, но член таких размеров смог ее удивить. От некоторой непривычности к такому размеру, она пыталась устранить дискомфортное ощущение, прогнувшись в поясницы, за что получила похвалу от Кормака.       Парень не стал затягивать, а сразу же начал разгоняться, как паровоз, при каждом движении шлепаясь о попку Гермионы так, что воздух звенел. Но девушке уже было не до этого. Сейчас ее бы не отвлекла бы и толпа глазеющих зевак, сопровождающих каждое действие аплодисментами и улюлюканьем. Каждый его толчок заполнял ее полностью и без остатка, выбивая из легких воздух, выливающийся через ее ротик полустоном-полухрипом с нарастающей громкостью, что, кажется, лишь заводило парня еще больше. Вскоре он уже неистово вдалбливался в нее, сжимая в руках со всей силы попку Грейнджер. Сама девушка закинула голову назад и не видела, как в ее руке за диваном раскачивается треклятый клатч…       Для второго раза Кормаку понадобилось несколько больше времени, так что, когда он почувствовал приближение финала, то пот с него катил уже градом, а девушка, если бы могла, то кричала, а не хрипела, ощущая на каждом пике толчка новый взрыв ощущений. Ее сжимало, сокращало, трясло, но она продолжала, как заведенная подаваться назад, позволяя создавать максимальное проникновение… И когда он с громким рыком, наконец, закончил на последнем мощнейшем толчке, то она тоже выгнулась до невозможности, захрипев. А после, совершенно обессилев, она обвисла на спинке вниз головой, не имея сил перевалиться обратно. При этом она прекрасно понимала, что сверкает всем, чем можно с той стороны. Кормак вышел из нее и милостиво похлопал по раскрасневшимся от многоразовых хлопков ягодицам. - На диво хороша малышка, я б такую всю жизнь брал… - прокомментировал он открывшиеся виды.       Гермиона, кое-как спустившись на диван, оправила платье, как смогла, и постаралась вновь вернуть себе более-менее презентабельный вид. Заметив красные кружевные лоскутки на полу, еще недавно бывшие ее трусиками, она грозно ткнула МакКлагена в грудь. - Подаришь мне такие же. Две пары. Красные и синие, - после чего еще раз оправила платье и, сняв заклятие с маскировочной завесы, вышла наружу на ослабевших ногах, стараясь не поднимать взгляд на тех, кто мог наблюдать происходящее через завесу...       Кормак хохотнул на последнюю фразу девушки. - Все что угодно, красавица, за такое, хоть десять пар. Красные и синие… Ишь, патриотка*, - он еще некоторое время посидел на диване, а потом добавил уже для себя, так как девушка уже давно растворилась в толпе снаружи. – Хоть десять пар, если ты вновь позволишь срывать их с тебя раз за разом…       Напоследок он проветрил помещение и спрятал в карман порванные трусики в качестве трофея. Как раз в этот момент штору отодвинули, и в нишу заглянула лохматая голова Поттера. - МакКлаген, где Гермиона? – спросила нахмурившаяся голова. - Только что скрылась в неизвестном направлении, - устало махнул кистью парень. – Ох, и вертлявая эта твоя подружка Грейнджер, Поттер. ***       Утро следующего дня. - Гермиона, ты не заболела? Ты явно нездорова, - обеспокоенно спросила Лаванда. - Просто, кажется, излишне перебрала с десертом вчера на вечеринке. Слишком много мороженного, - прохрипела девушка, закутавшись в плед после того, как вылезла с кровати. В комнате было несколько прохладно. – Я в душ, меня не ждите, я приду на завтрак попозже.       Девушки только пожали плечами, глядя, как Грейнджер сбрасывает плед с плеч перед самым входом в душевую. В последний миг Парвати с Лавандой успели заметить небольшие синяки в виде овалов ровно под след подушечек пальцев на белых ягодицах шестикурсницы. Главные сплетницы Хогвартса точно не собирались спешить на завтрак, не попытавшись выведать такую сенсацию… * ars amandi – искусство любви (лат.) *Здесь имеется в виду флаг Великобритании