«...얼마나 사랑하는지 알아..?»
***
ДжиСу ощущала это уже давно. Она понимала, что ЧонГук совсем не из тех, кто вот так просто отступит и оставит все как есть: позволит не выдавать секрет, не говорить лишнего. Изначально он казался более спокойным в этом плане, но девушка лишь вновь и вновь рассказывает себе о том, что во всем этом есть лишь большая доля её вины, так как она была не достаточно осторожна. ЧонГук так и продолжал бесповоротно идти куда-то вперёд, так ничего и не говоря девушке на протяжении всего этого изнурительного, изматывающего пути, отчего легче совсем не становилось, скорее — наоборот. Пусть лучше вывалит все на неё: все это свои недовольства и гору недосказанных фраз, из-за которых обостряется эффект злости с его стороны. Хоть пока и видна лишь пассивная агрессия, ДжиСу не по себе. Он, вроде, ничего такого ей и не сделает, но этот человек — один из тех, чьи слова могут зацепить за живое и повлиять на содержание мыслей и итоговых решений. Ранить, в конце концов. Этого ДжиСу и боится. Боится того, что предстоящая беседа или спор с Чоном, как это не назови, может сбить её с верного пути. Но нет! Су четко знает, как выглядит её цель, и она добьётся её ни смотря ни на что! В любом случае, хотелось придти к этому без подобных жертв. Ей до последнего не будет хотеться омрачать лицо Дженни, особенно перед ЧонГуком, но придётся, когда другого выбора уже не будет, а этот момент бесповоротно грозится настать в ближайшем будущем.
Гук наконец-то останавливается, и ДжиСу замирает в ожидании. Поворачиваться он, к слову, совсем не спешит, но кисть девушки медленно отпускает, после же так и оставаясь стоять в той же позе, спиной к Ким, а спустя какую-то секундную паузу, которая длилась бог знает сколько, он вздыхает, опрокидывая голову чуть назад. Шатенка слегка недоуменно моргает, но в данный момент она отдаёт себе отчёт в том, что полностью готова к прочистке мозгов от старшего, который лишь мешает ей защищать брата. Хотя...О чем это я..? Откуда же ему знать? Этот человек думает только о себе и соблюдении собственных принципов.
Брюнет внимает ночной воздух и, кажется, постепенно успокаивается. Он наконец-то не спеша оборачивается к Су, а прежде опущенные глаза фиксируются на двух напротив, хоть и находящихся значительно ниже в расположении.
— Расскажи обо всем, — вздыхает ДжиСу, явно не выдерживая такого напора взгляда, отчего-то ощущая себя виноватой, — О чем думаешь, — начинает она первой, — Я смиренно выслушаю каждое твоё слово.
Но ЧонГук по-прежнему молчит, лишь безотрывно поглядывая на неё из-под полуопущенных ресниц. Не известно, не понятно, что у него сейчас на уме. Злость? Разочарование? Потерянность? Желание что-то или все исправить? Не понятно...Совсем и никак не понятно. Су смогла поменяться телами с плохо знакомой девушкой, но сможет ли она читать мысли людей? И первое и второе кажется бредом, но ведь одно из них почему-то все же случилось...Но теперь шатенка редко думает об этом, она не знает, где настоящая Дженни, не знает, где её искать, да и попала ли та вообще в её тело, если оно вот так просто исчезло? Кто-то же должен был управлять им, раз так случилось...Или его действительно похитили? Пора бы уже просто забить на это, ведь вряд ли уже что-то изменится.
Она опускает глаза, не в состоянии боле смотреть на Чона вот таким вот образом.
Свежая прохлада ночного воздуха снова и снова ударяет по носу, попадая в лёгкие, а луна, что совсем не была видна за толстым слоем туч, что накрыли ночной Сеул, наклоняла ко сну всех, даже не видящих её светила, жителей мегаполиса.
***
Йерим плотнее вжалась в стену, что была у неё за спиной. Помещение было слишком тесным, но выбора не было. Она всё продолжала отчетливо слышать шаги где-то на этаже, иногда возле двери, иногда — чуть дальше. Это было довольно странным явлением, ведь никто не предупреждал, что должны приехать сантехники или мастера, и хоть в общежитиях частенько что-либо ломалось, но в таких случаях девушек из этого общежития всегда предупреждали вывеской на дверях и в центральном ходе. Красноволосая бросила взгляд на свой телефон, заметив, что сидит здесь уже минут пятнадцать, но никак не может найти в себе силы выйти, ну, а зачем оно ей, на самом-то деле? Зачем искать в себе силы для того, чтобы что-то сделать, если ты более чем уверен в том, что так делать, собственно, не надо вообще. Это место, где она сидела, насквозь пропахло тряпками и моющим средством, что было неудивительно, ведь все эти запахи, растворы, швабры и средства, собрались тут по назначению. Это был уголок уборщиц, и девушка неимоверно радовалась тому, что в нужный момент он оказался открыт.
Её рука потянулась в карман пижамных шорт, в которых она была изначально, и после же оттуда показался сенсорный телефон. Йерим поднесла его ближе к лицу, повернулась к двери спиной и понизила яркость. Она покусывала губы и сильнее сжимала его руках, разблокировав и открывая бывалый диалог в ка-токе. Знакомое имя показалось на поле приложения в первых рядах в важных, и, совсем недолго думая, длинноволосая нажала на диалог, в котором в последний раз участвовала совсем недавно.
Ким Йерим:
Мин
Ким Йерим:
Ты спишь?
ЮнГи, что сидел на подоконнике и докуривал последнюю пачку сигарет, наконец-то отвлёкся на входящее сообщение. О свои чёрные рваные джинсы он отер правую руку, что была свободна, и потянулся к телефону, лежащему на тумбочке недалёко от него самого. Выдыхая пар и вводя нужную комбинацию цифр, начал вводить сообщение, держа смартфон лишь в одной руке.
Мин ЮнГи:
Уже нет.
Врет. Врет и не краснеет. Пусть лучше Йерим думает, что разбудила его, а он, как самый надежный человек из её окружения, будет готов примчаться из другого конца города по любому её вызову.
Ким Йерим:
Не можешь ли ты...
Руки Ким предательски трусит, ведь она даже не догадывается о том, как можно более обтекаемо выразиться, дабы попросить его о таком...Уже довольно поздно, и даже если бы девушка позвонила или написала среди белого дня, ничего бы не изменилось. Она по-прежнему не знает, как попросить его о подобном, хоть парень и не устал твердить, что все, мол, в полном порядке.
Ким Йерим:
Приехать в общежитие...
Мин сминает сигарету и бросает её в пепельницу, резко выпрямляясь и практически слетая с подоконника, хоть и не так быстро, как могло бы быть. На этот раз он схватил смартфон уже обоими руками, принявшись быстро печатать, будто его пальцы — реактивные ракеты какие-то.
Мин ЮнГи:
Что случилось? Ты в порядке?
Красноволосая закусывает губу, чувствуя смущение, нервозность и неуверенность. Ну и легкое чувство вины, раз уж на то пошло. Но все эти «сомнения» и все подобное из ряда вон уходит за дверь, как только там же вновь слышатся голоса.
***
ДжиСу плюхается в кровать, и по старой уже устоявшейся привычке тянет свои ладони к лицу, дабы прикрыть глаза руками. Она вздыхает, в тысячный раз вздыхает. Все вокруг будто посходили с ума: в школе затевают какой-то фестиваль, ЧонГук засёк её вместе с ТэХён, и лишь каким-то неимоверным чудом не узнал в нем преступника. Но это ведь всего лишь вопрос времени, так? Это рано или поздно произойдёт, и тогда-то ДжиСу можно будет обвинять лишь саму себя, пиная на всех остальных. Глаза будто приклеилась друг к другу, а руки, наконец, под своим весом, упали на кровать, отчего расположились вдоль тела.
Девушка переоделась в домашнюю одежду и медленно выплыла из комнаты, убедившись в том, что Чона на горизонте не видно, тихо и, стараясь не привлекать никакого внимания, дабы избежать лишних никому не нужных бесед, спустилась в кухню. Хлопок от дверки холодильник негромко разнесся по помещению, а Су едва ли жевала крекер, будто через силу заставляя себя съесть хотя бы его, и, одновременно с этим, находясь в раздумьях. Телевизор сам работал уже какое-то время, пока шатенка сидела в гостиной и медленно клонилась в далеко невеселое состояние. Она присмотрелась, увидев заставку начавшихся новостей на центральном канале Сеульского телевидения.
— Сообщается, что полиция собирает активные патрули во имя...— вещает женщина в деловом костюме серьезным голосом. Прическа, собранная в высокий хвост, немного макияжа, много ретуши и идеально отточенная дикция на пару с осанкой. Ким замирает, всматриваясь в телевизор как заколдованная, — Тем временем, убийства, стоящие за Намдемунским убийцей продолжают наводнять город. Сегодняшним вечером был убит лейтенант девяносто седьмого подразделения. Сообщается, что он вступил в борьбу с мужчиной в капюшоне и...
— Твою мать...— приземлился кулак Су на подушку, а её зубы, что было силы впились в нижнюю губу, — Алиби...— чуть расширила глаза она, — У меня же есть алиби...— выдохнула она, — Я же была с ним все это время...Практически все...— девушка вдруг замерла.
«Точно...Убийство произошло сегодняшним вечером, а в это время...В это время я была с ТэХёном, и мы пытались отвезти куда по-дальше полицейскую машину...Это все портит. Если я предоставлю это в качестве доказательств, то алиби будет сомнительным...».
Она нахмурилась, понимая, что все куда сложнее, чем показалось секунду назад...Мир напоминает ей. Напоминает, что из этого так просто не выкрутишься. Вылезти из этой ямы практически невозможно...Или все же..?
Глаза Су загорелись: изнутри, где-то в голове будто крутились шестерёнки, механизм двинулся с мертвой точки, а выводы наконец-то начали приходить по мере появления новых задач, что становились штыком в горле, а соответственно — и не решаемой для разума задачей.
«Если убийства продолжаются...То я непременно найду способ и вырву его из придуманного не подлинного контекста. Никто не захочет искать нового виновного...Никто из СМИ не захочет переписывать историю, и в результате повторится история десятилетней давности».
Су прекрасно это понимала, поэтому ответ напрашивался сам собой.
— Финт ушами, — слабо проговорила она, шевеля губами, — Книга, о которой говорила Розэ...— Ким вдруг подвинулась с места, — Рози, точно!
Если не получается впрямую, то нужно пойти в обходную...Нужно не в очередной раз попытаться четно обмануть систему, а сделать все возможное для того, чтобы зайти с другой стороны и направить туда все силы...
«Нужен хороший адвокат», — сделала вывод девушка, сев на место, — Нет, нужен лучший из лучших, — сжала она кулаки крепче. Нужно бросить все силы на защиту, для начала — облегчить степень наказания, затем — снять обвинения целиком и полностью, вот только...Вряд ли этот вопрос рассмотрят в суде, ведь ТэХён позиционируется как опасный террорист, посему судебный процесс будет безоговорочным: срок не смягчится, будет лишь перспектива расстрела, смертной казни. Точно, в таком случае, у адвоката против прокурора и всего суда будет лишь один шанс...Только одна попытка.
— Либо все, либо ничего...— сжала зубы и оттого зашевелила желваками девушка.
Она вновь взглянула на телевизор, где все ещё продолжался все тот же репортаж. На экране виднелось лицо мужчины, что давал интервью.
— Что вы можете сказать по поводу последнего убийства? — тянула микрофон к полицейскому корреспондентка, продолжая с вопросами и расспросами такого же рода.
— Был убит один из наших коллег, — начал мужчина, смотря скорее куда-то вдаль, нежели прямо в объектив камеры, куда было попрошено изначально, — Это огромная потеря для каждого из нас, ведь он был очень уважаемым человеком, — говорил тот, продолжая, — Даже если бы было не так, — и дополняя, — Мы бы все равно скорбили, ведь каждая людская жизнь имеет свою ценность, — все это время Ким слушала неотрывно, с интересом глядя на экран, будто пытаясь определить, что же её так сильно смущает не смотря на то, что этот человек говорит вроде бы верные, правильные вещи, как вдруг он закончил, — Но Намдемун — не тот, кто достоин жизни. Он — не человек, а животное. Посему я, следователь Ким, перенаправленный из седьмого подразделения, буду упорно работать и ни за что не дам этому животному, — вновь повторил он, — Ходить по нашей земле.
Это заставило Су нахмуриться, к тому же, ей бесконечно казалось, будто она точно где-то видела это лицо. Это могло быть вполне возможным, ведь его, судя по званию, точно частенько крутили по телевизору, и хоть девушка не часто имела возможность его безустанно смотреть, вероятность узнавания оставалась прежней, она — была.
Вдруг она отвлеклась, вспомнив о том, над чем рассуждала секундой ранее.
— Я должна найти того, кто поможет мне, — все думала ДжиСу.
Она крепче сжала телефон, лежащий рядом.
«Он — единственный человек, который может помочь, не преследуя никаких посторонних целей и не опекая Дженни так, как её родители, Розэ и ЧонГук...».
В телефоне Дженни было куча контактов, но в соц.сетях, через общих знакомых и тому подобное ей все же удалось найти нужный номер. В этой пучине мыслей она совсем отвлеклась от репортажа, что шёл по телевизору, ведь увидев, она бы непременно узнала это имя и поняла, что к чему, наверное поэтому Су и не заметила, что...
В сноске с подписью ниже виднелось его имя и должность:
«Ким НамДжун, один из основных следователь, перенаправленных из...».
Она вздохнула, чувствуя, каким неровным вдруг стало её дыхание, но каким серьёзным стал взгляд и как удивительны были эти мгновения...Ведь её руки больше совсем не тряслись.
Ким Дженни:
ЮнГи, мне нужно поговорить с тобой...
***
Ким Йерим:
Пожалуйста, приедь в общежитие...
Мин ЮнГи:
В общежитие?
Ким Йерим:
Да...Дело в том, что сейчас я...Немного в невыгодном положении.
Мин ЮнГи:
Подробнее.
ЮнГи свёл брови ближе друг к другу. Плохое предчувствие накрывало с головой.
Ким Йерим:
Я застряла в комнате для персонала, закрывшись изнутри, потому что слышала мужские голоса снаружи...
Мин не отвечал ещё пару минут, но девушка ещё не знала, что эти «ровно пару минут» ушли на то, чтобы зашнуровать кеды, накинуть свой чёрный джемпер, и вылететь из квартиры, захватив с собой только лишь ключи от мотоцикла.
***
ДжиСу отправила сообщение и опустила руки на колени, слегка приподняла голову и вздохнула, — Так трудно поверить в то, что я это сделала...— оставалось лишь надеяться, что жалеть не придётся, потому что в таком случае...В таком случае, Ким ДжиСу будет выглядеть просто как дурочка. Девушка слабо улыбнулась, однако уголки губ вот так, едва уловимо подрагивают только тогда, когда этот жест переполнен меланхолическим настроением. В конце концов, переживать будет не о чем, если он согласится помочь. У него куча связей, и, его отец имеет не последнее место в отношении суда: очень уважаемая и востребованная личность. Об этом ДжиСу узнала случайно, просто слышала разговор его друзей, хоть и не так хорошо и отчетливо, как хотелось бы. Девушка вновь посмотрела на экран телефона, потирая его обоими большими пальцами в ожидании прихода ответа.
***
ЮнГи незаметно пролез через забор, таким образом попав на территорию женского общежития. Что ж, будет довольно неловко, если его поймают, посему придётся быть более осторожным. И так, проходя по кустам, миновав пару поворотов и подобравшись к основному корпусу, парень принялся щупать карманы в поисках телефона, однако прошло пол секунды, затем полторы, потом все пять, и движения рук Мина резко ускорились. Скорее всего, в голове то и дело повторялось: «
Как я мог его забыть, твою мать..?». Что ж, первый вариант нахождения места, где застряла красноволосая отпал: он потерял с ней связь. В любом случае, оставался лишь проверенный годами, поди — «бывалый» метод тыка.
Кто бы мог подумать, что серьезный парень, он же Мин ЮнГи, будет лазить под окнами каких-то девиц, когда обычно всё — наоборот. Кто бы мог подумать, что его при любом неверном шаге могут застукать и обозвать «извращенцем»..? Мин ЮнГи...Да Мин ЮнГи! Да он!!! Неслыханно.
В любом случае, на уме Мина сейчас было совсем другое: Как бы поскорее найти Йерим и свалить отсюда вместе с ней? Нужно было как минимум выяснить, что же стряслось и почему те сообщения, которые она отправляла, показались такими переполненными страхом и паникой.
Тем временем Йерим тулилась возле двери, скрутившись калачиком и проверяя входящие сообщения, она уже практически забыла о том, почему сидит здесь вот так и трясётся от страха, а так, по крайней мере, было ещё пару-тройку минут назад.
— Йери-и-и-им, — шёпотом протянул парень, слегка постукивая по пенопласту на стене, и подняв голову на окно, которое было более высоко расположено, будучи куда более узким, отчего напоминало какую-то коморку для хранения вещей по хоз.принадлежностям. Уборка и тому подобное. В данном случае ему повезло, потому что выбор пал на правильное окно.
Услышав стук, девушка слегка оживилась и подошла по-ближе к стене.
— ЮнГи? — чуть громче проговорила она.
— Тише! — прошипел парень, а Ким, дёрнув отмычку, открыла окно, что отошло вверх. Обоими ногами она стояла на коробках с грязными простынями, встав на носки, но именно так отлично видя ЮнГи, что стоял на земле и смотрел на неё снизу.
— Спасибо, что пришёл! — протороторила она, но на этот раз шёпотом.
— Спускайся! — вдруг выдал он.
— Что? — услышала, но не поняла Йери,
— Ты же для этого меня позвала? Чтобы улизнуть от тех мужчин, так?! — нахмурил брови парень.
— Ну...Я...Не преследовала особых целей и...— замялась девушка.
— Слезай давай! — повторил ЮнГи, — Который час ночи уже!
— Я...— продолжила теряться в сомнениях она. Лететь вниз было далековато. Узкое окно находилось на уровне, что был в половину выше роста парня, а вот девушка была низкой, оттого о такой высоте даже думать страшно было.
Но вдруг, ручка резко дернулась, а дверь, к счастью, не открылась только потому, что Йерим заперлась изнутри, но и помощь от этого не могла продлиться надолго...
— Там кто-то есть? — послышался мужской голос, а затем и такой же грубый второй, что дал ответ на прежде заданный его напарником вопрос, — Не знаю.
Двое, а может и больше мужчин, хотя изначально было слышно всего два различных голоса, начали колупаться в замке, и сердце Йерим будто ускользнуло в пятки.
— Что это было? — резко переспросил ЮнГи, — Мне же не послышалось? — постарался убедиться он.
— О Боже...— едва слышно промямлила красноволосая.
— Слезай! Быстрее уходи оттуда! — чуть громче повторил ЮнГи, а Йери, услышав, что звонок резко провернулся, хоть пока что только на половину, резко, уже чисто на другом уровне, ведомым инстинкту самососпасения, подалась вперёд, после чего наконец-то перевалилась через форточку.
***
По коридору раздавался стук высоких чёрных каблуков, а ауру, что принадлежала их обладательнице можно было учуять за несколько километров, а может и именно несколько «тысяч километров». Худая девушка с идеально построенной походкой и потрясающей осанкой плыла по больничному коридору. Её идеально уложенные ровные волосы падали густым слоем прядей по обе стороны плечей, будучи даже таким образом идеально симметричны, под каким углом не посмотришь. Их цвет чем-то напоминал амбре, однако не от корней к концам, а по всем длинне, будто в её волосах собралась профессиональная подборка нескольких натуральных оттенков, из-за чего и получился этот эффект — настолько уникальный и неповторимый цвет. Прекрасная белая кожа, отточенная годами носки книг на голове линия плеч, слегка выпирающие ключицы на ней, но не слишком. Все в ней казалось идеальным: даже деловой костюм сидел лучше некуда. Юбка-карандаш чёрного цвета, такой же пиджак, что не был застегнут, но не теребился во время походки, а многозначительно прилегал к туловищу и бёдрам на концах, и белая наилучшим способом выглаженная рубашка под ним. Её внешность была также необычна, однако не раз подчёркнута аристократической красотой: глаза, чем-то напоминающие абсолютно лисий разрез, который лишь изредка, как и в этом случае, подчеркивался тонкой подводкой и невыразительными стрелками, ведь подобной красоте не нужны лишние махинации, утончённость просматривается и без них. Слегка пухлые губы немного треугольной формы с обглаженными углами и матовой помадой на них. Она была настолько прекрасна, что каждый при виде неё отходил, замирая в восхищенном любовании или же недоумении. Очаровательная незнакомка явно выглядело так, словно принадлежала к роду какой-то знатной семьи, однако все было несколько иначе. Остановившись возле одной из ВИП-палат, девушка опустила руку на ручку, но не поспешила сразу отпереть дверь. Её руки были так же ухожены: аккуратные пальчики, женственная, слегка округлая форма не особо длинных, но таких красивых ногтей, маникюр на которых был не самым броским: пастельные тона фиолетово-розового оттенка говорили сами за себя. Но это лишь лишний раз заставляло задуматься, насколько хорошо может выглядеть кто-то вроде неё без привычного количества марафета.
Слегка перенося вес на переднюю ногу, что стояла ближе к двери, девушка наконец-то нажала на ручку и толкнула дверь. Свет, что заполнял палату, попал и на неё, озаряя лицо, на котором прежде не было видно улыбки, мягким солнечным светом.
ЧиМин сразу же услышал, что кто-то вошёл в палату, посему притворился спящим, делая вид, будто сейчас — совсем не время для визитов. Он боялся, что вошедшим станет отец, который потянет его на далеко не самый приятный разговор, чего сейчас рыжеволосый избегает всеми силами.
— ЧиМин-а! — ярко улыбнулась девушка во все тридцать два, подняв на уровне головы пакет со сладостями и другими приятными для лежащего в больнице парня плюшками.
— СыльГи! — тут же удивлённо раскрыл глаза, что стали совсем широкими в этот миг, ЧиМин, все так же продолжая лежать, но через секунду сразу подкидываясь с места и оказываясь в сидячем положении.
— Тише, тише, — запретила ему вставать девушка, все так же улыбаясь, но уже сомкнув губы и просто растягивая их в чудесной улыбке.
Пак сразу же избавился от притворства: он был безумно удивлён тому, что она решила навестить его, так что просто сидел ничего не делая, как она и просила, но чуть ли не роняя или открывая рот от удивления.
— Я принесла твоё любимое, — она присела на край кровати, кладя пакет с едой на тумбочку сбоку койки, а от пиджака избавившись секундой ранее, — Раны все ещё ноют? — озадаченно наклонила голову вбок она, отчего её волосы, напоминающие шелк, переместились на правое плечо, практически превалирующей частью спав на него.
ЧиМин кивнул, мягко улыбнувшись и произнеся короткое положительное «
мм», а затем уточняя, — Немного.
— И от отца, небось, сильно досталось, — опустила голову она, после чего снова резко подняла глаза на ЧиМина, построив зрительный контакт, из-за которого тот был готов отшатнуться в сторону. Признать, его немного передернуло, — Вот зачем, зачем нужно было лезть в драку с теми парнями?! — возмутилась она, сжимая свои руки в милые как для Мина кулачки, — Почему ты...
— Все в порядке, — слегка кивнул Пак, сжимая губы совсем немного после своего жеста, и совсем не спеша разрывать зрительный контакт с этой девушкой.
Кан СыльГи работает на отца ЧиМина уже долгое время. В основном, она выполняет работу секретаря, так что да, её профессию можно назвать вот так, однако в случае Кан, для отца Пака она — как правая рука и даже надежнее. Ничьей родственницей она не является, однако в семье ЧиМина она прижилась как самый преданный работник, которому можно поручить любую работу. Хотя отец Пака и совсем не спешил с повышением, совсем не давал ей шанса расправить крылья и подняться чуть дальше, СыльГи выглядела просто потрясающе и производила впечатление девушки из богатой семьи, которой она уж подавно не являлась.
Зрительный контакт — был особенностью этого парня. Он мог продолжать неотрывно смотреть в глаза напротив, кем бы не приходился ему этот человек и какие бы чувства у него не вызывал. В какой бы ситуации и в каких отношениях рыжеволосый не был с этими людьми, глаза были его беспроигрышным оружием. А ещё отчего-то он мог редко моргать, посему играть в гляделки с этим парнем было бесполезнее, чем пытаться не моргать пару часов. Ладно, это, возможно, чуть преувеличино, но в этом плане ЧиМин действительно немного пугал. Но не СыльГи. СыльГи была исключением во всем, потому что ЧиМина воспринимала через свою личную, чуть искривлённую призму. Это — нормально, всегда таким было, потому что она продолжала узнавать Пака, наблюдая за ним в совершенно других условиях, нежели одноклассники или его собственный отец. Она искренне удивлялась и даже немного восхищалась, подчеркивая для себя его харизму.
«
ЧиМин — харизматичный парень. Думаю, у него все будет хорошо».
Его действия отличались от действий его сверстников и любых других парней. СыльГи всего двадцать семь лет, так что она совсем немного другого времени, посему Пак для неё не более, чем просто знакомый ребёнок, о котором хочется заботиться. Да, девятнадцать лет — немало, уже не «айгуууу, какой щекастик!», однако в этом плане закон не писан: Кан привыкла видеть его именно так. Тем не менее, она всегда подчёркивала для себя этот факт: ЧиМин очень отличается от других парней. Он подкатывал к ней шутливо, заставлял смеяться и поднимал настроение. Он...Был простым, незамысловатым, но в этом и заключалась его уникальность. Он облегчал ей работу своим существованием. А с ней и жизнь, ведь в офисном здании она проводила почти все своё время.
Все ухажёры старше СыльГи или её возраста всегда были не различны, как на одно лицо: только двух видов и не разгонишься, первый — цветы, шухры-мухры, либо же второй — непроходимая грубость, ака бэд-бой, может ещё и байкер на худой конец. Середины в этом не было, поэтому ЧиМин, будучи совсем не похожим на них, выделялся. Здорово выделялся. И она снова и снова была готова улыбаться, принимая очередные цветы, а затем указывая на этого рыжего «тонсэна»(младшего брата), ставя его в пример и подчёркивая: «
Вот, каким ты должен быть, чтобы понравиться мне».
А лежал ЧиМин в больнице снова, собственно, из-за того, что попал в серьёзную драку, настолько серьезную, что на его животе встречались синяки с кровоподтеками и даже два ножевых ранения. Правда, не особо серьезных, но сам факт их наличия пугал. Кан понимала, что он не виноват, но, в любом случае, продолжала безмолвно волноваться о его состоянии и о том, что подобное повторилось и, возможно не исключено, что повторится и в следующий раз.
Волосы ЧиМина были мило растрёпанны и слабо пропускали через себя солнечный свет, сочащийся из окна. СыльГи слабо и немного грустно улыбнулась, понимая, что её с ЧиМином время посещения уже подошло к концу.
***
Лалиса уперлась рукой в собственный лоб, то ли поддерживая уставшую от навалившейся работы голову, то ли ругая себя за то, что все эти несколько дней прошли зря. Эти несколько дней после встречи с Ким ДжиСу...Девушка помнила всё досконально: каждый момент «от» и «до». Каждое слово и чёткую причину их встречи.
Она снова вздохнула, наконец-то оторвавшись от бумажек, что были разбросаны в якобы верном порядке на большом письменном столе, и подняла голову, после чего её взгляд встретился с серой стеной напротив.
«Думай, Пранприя Манобан...Думай, соображай лучше!»...
[flashback]
— К...К...Ким ДжиСу? — продрожал голос Манобан чуть ли не на каждом слоге.
На это девушка лишь слабо улыбнулась, будто нарочно оставляя додумывать очевидное.
— Т...Ты...— неуверенно начала Лиса, все ещё не выйдя из шокового состояния, но брюнетка поспешила её перебить.
— Я пришла к вам, чтобы рассказать правду, — глаза девушки напротив загорелись. Их разрез, цвет, блеск, этот безустанный огонь...Всё в них было невероятно, необыкновенно и заставляло Лалису лишаться дара речи пуще прежнего. Аккуратный носик, длинные ресницы, светлая кожа...Казалось, что она выглядит намного лучше, чем на тех фотографиях, которые хранила Пранприя и благодаря которым видела повзрослевшую девушку. Помнит ли ДжиСу её...Но, стоп, если она говорит, что пришла за помощью...Что пришла, чтобы рассказать правду...То она наверняка должна знать блондинку. Вот только...Почему-то все кажется таким странным. И язык никак не мог развязаться и выплеснуть накопившееся:
«Где ты была все это время?»
«Почему исчезла?»
«Ты представляешь, где и с кем сейчас твой брат? Ты вообще знаешь, что он в розыске?».
Все вопросы мучили Пранприю, но что-то мешало ей подскочить с места и, вцепившись обоими руками в шиворот девушки, начать свои попытки разузнать ответы на все так долго и мучительно томно интересующие её вопросы. Так что...Она просто продолжала сидеть. Сидеть и ждать, пока услышит то, для чего пришла брюнетка.
Дженни в теле ДжиСу присела на корточки так, чтобы их с Пранприей глаза была на одном уровне, она также обхватила колени руками и как-то ехидно улыбнулась. Можно ли назвать этот взгляд наглым? Хм, как знать, скорее он больше напоминал взгляд человека, который «что-то» знает, и это «что-то» куда информативнее, чем все остальные или вообще любые другие источники.
Не стягивая лёгкую ухмылку с губ, в её серьёзном взгляде высвечивались строки, полные серьёзности, пока она не проговорила:
— Я знаю, кто настоящий убийца.
В воздухе повисла тишина. Ветер продолжал поддувать, но появлялся он уже не из одного конкретного угла, а со всех возможных и «не» сторон. Ночь так и продолжала затягивать лёгкой дымкой, а разлитый рамён так и продолжал возлежать на холодном асфальте. Сердце замерло, глаза смотрели прямо напротив. Пранприя не говорила много, лишь смотрела на говорящую неотрывно. Так, будто это последний её шанс узнать всю правду. А потом...Потом сдать наконец-то ДжиСу в полицию, или всё же...
— Ты же ведь знаешь, что ТэХён здесь ни причём, так? — настойчиво глядела на блондинку Дженни, будто выискивала в ней что-то, но после тишины, которая продлилась уж слишком долго, легонько вздохнула и продолжила, — В нем не стоит сомневаться, — заключила девушка, слабо улыбнувшись и на секунду опустив глаза, но затем подняв их вновь, с новой настойчивостью, — Просто карты выпали слишком выгодно для других людей. Но я...Видела человека, который стоит за этим лично.
— Что..? — ещё сильнее удивилась Пранприя. Её глаз уже мог бы начать подрагивать, вот только было слишком страшно отвлечься на свою физиологию и что-то прослушать, — Разве...Орудовала не группа людей?
Дженни отрицательно и коротко повела головой в стороны, — Один. Всего один человек.
— Не может быть...
— Его имя, — начала Ким, отчего сердце и дыхание Лисы почти что замерло, — Его имя —...
Губы пошевелились будто в замедленной семьке, сказав полное имя, состоящее из трёх слогов: сначала они, приподнявшись, чуть сомкнулись, затем — построили лёгкую форму прямоугольника со сглаженными углами, не до конца соединяясь, но скрепляя зубы на это коротко мгновение, а затем снова соприкасаясь, и выдавая последний звук. Пранприя замерла.
— Не может...— её глаза потихоньку неосознанно начали расширяться, — Быть...
— Но это так и есть, — решительно заключила Дженни, — Всё, что тебе нужно сделать — доказать его вину, — она всё ждала положительного ответа, но не спешила принимать позицию лишь слушателя, требовалось рассказать обо всем, о чем знает, — Искать бы его вот так было глупо: никто бы не подумал на этого человека, но теперь, сейчас, когда ты знаешь, кто это и что этот человек сделал, — она сглотнула прежде, чем продолжить, но каждое её действие перемыкало какие-то рычажки в голове Пранприии, — Поэтому тебе осталось лишь доказать его вину. Камеры наблюдения, скрытые документы и парочка неизвестных свидетелей, — вдруг дополнила девушка, — Я знаю, что ты можешь помочь.
Прежде опущенные глаза Лалисы снова поднялись наверх, столкнувшись с «железобетонным» взглядом брюнетки, и она больше не смогла их отвести. Говорит, что ТэХён не виновен. Говорит, кто на самом деле является убийцей. Говорит, что доказательства есть и их возможно найти. Говорит, что видела все своими глазами...И...
— Просто вспомни, — вдруг продолжила Джен, — Вспомни, почему ты стала адвокатом.
[конец flashback]
Лалиса не знала, откуда ДжиСу известно так много, и, уж тем более, откуда она столько про неё знает. Но не исключено, что она досконально помнит тот день, отчего находится в полном состоянии для того, чтобы провести параллель между всей жизнью Лисы и событиями одного единственного дня суда. ДжиСу — не глупая девочка, оттого Пранарии придётся ещё с кое-чем разобраться. Убедиться в достоверности информации и...Надеяться, что им доведётся встретиться снова.
[flashback]
— Куда ты?! — встала на ноги блондинка, глядя в спину уходящей девушке, что постепенно сливалась с темнотой ночи.
Она лишь натянула слабую, но уверенную улыбку, коротко проговорив, — Туда, где была всё это время.
Но Пранприя не спешила сдаваться. Её руки сжались в кулаки, да так крепко, что даже сами костяшки потеряли свой прежний цвет, — Почему?! — резко выкрикнула она в сторону «ДжиСу», и та снова остановилась, но все ещё не оборачивалась, замерев и ожидая, пока услышит то, что копила внутри блондинка все то время, что ошарашено молчала, слушая саму Джен, — Почему ты поступаешь вот так?! Почему опять уходишь? — выдала Манобан. В её голове было столько вопросов, в её сердце было столько противоречий...ДжиСу числится как пропащая без вести, её позиционируют, как похищенную, как вообще потенциально мертвую, но вот не задача, этот «ходячий мертвец» сейчас стоит прямо напротив Манобан. Она была так близко, даже разговаривала с ней...Может, просто в рамёне были какие-то странные добавки?
«Нет, это — происходит. Такое не могло привидеться».
— Ты снова уходишь..? — выдохнула девушка, уже немного поумерив пыл, но все ещё понятия не имея, почему все происходит так, как сейчас.
— Мне пора, — заключила Ким, улыбаясь самой себе, после чего наконец-то скрылась в темноте.
Тогда Пранприя была настолько шокирована, что не могла трезво соображать, из-за чего не остановила девушку, не заставила её показаться миру и вычеркнуть себя из списка без вести пропавших, она не сделала просто ничего, но ей пока что не пришлось пожалеть. Пранприя понимала — время покажет. Но сейчас она лишь молилась и надеялась...
Молилась и надеялась на то, что...
«Ким ДжиСу, я искренне надеюсь на то, что нам ещё доведётся встретиться...»
«Пожалуйста, береги себя...»
[конец flashback]
