***
— Да ладно тебе, Тэ. Ты отлично двигаешься. — Тебе легко говорить, мистер Я лучший на танцевальном факультете в САИ, — писклявым голосом передразнивает Ви. — Во-первых, я такого никогда не говорил. А во-вторых, я старше тебя, засранец, как ты смеешь со мной так разговаривать? Тэхен только болезненно стонет, отворачиваясь от нависающего над ним чересчур энергичного Чимина, который после, кажется, уже десятого повторения одной и той же хореографии вовсе не выглядит уставшим. Волосы черные только на концах мокрые от пота, из-за чего он постоянно зачесывает их назад рукой в излюбленной привычке. А так свежий огурчик. У Ви же сейчас, кажется, ноги растекутся в разные стороны, как горячая лапша по тарелке. Он, конечно, любит танцы, любит Чимина и Хоби-хена, но вот на это все он добровольно не подписывался. Гребаный Чонгук. — Как делишки? — Лучше сгинь сразу, пока я не встал, а ты не лег, — зло бурчит Тэхен. Он валяется на толстом синем матрасе в углу большого хореографического зала, уткнувшись лицом в сгиб локтя и тяжело дыша. У него к спине мерзко прилипла ткань хлопковой рубашки, надетой под черную плотную толстовку, о чем парень успел уже сотню раз пожалеть. Рядом лежит пустая и смятая пластиковая бутылка из-под воды. Вокруг несколько ребят добродушно усмехаются, потому что прекрасно понимают, что не привыкший к таким большим нагрузкам Тэхен сейчас чувствует. Поэтому они его не трогают, давая большой перерыв, чтобы отдохнуть и собрать оставшиеся силы, а еще смотрят недобро на вошедшего парня. Который вдруг чуть присаживается, сгибая руки в локтях, и со всей дури несется вперед, с разбега прыгая на жесткий скользкий матрас рядом с Ви, который от невероятной силы приземления этой мускулистой тушки чуть не валится на твердый деревянный пол. Он испуганно вздрагивает, резко садясь прямо, а когда видит справа от себя донельзя довольное лицо Чонгука с этой противной наглой улыбочкой, то только закатывает глаза и устало ложится обратно, мечтая оказаться где угодно, но только не здесь.***
— Так вы занимаетесь танцами? — с интересом спрашивает журналистка, щелкая авторучкой над исписанным листком в своем блокноте на пружинке. — Да, помогает поддерживать фигуру. Очень полезное занятие, если честно. Помогает развивать пластичность и ловкость тела, но только если сильно не злоупотреблять этим. Тэхен часто видел в студии Хосоки-хена танцоров, загнанных, как рабочие лошади, всех в мыле, которые даже дышать не могли из-за непрекращающейся боли во всем теле. Рядом тут же оказывались другие с пластиковыми пакетами со льдом, бутылками лимонной воды и дыхательными прозрачными масками. Они действовали так быстро и синхронно, все их движения были отработаны до автоматизма, а Ви только и мог, что стоять в стороне и понимать, насколько им всем на самом деле тяжело. — Но как так получилось, что вы приняли участие в записи этого видео? — девушка чуть склоняет голову вбок, любопытно прищуривая карие красивые глаза. — Мы с Хосоки-хеном в отличных отношениях, а еще я дружу с его танцорами, они замечательные ребята, — Тэ вдруг улыбается, выждав ироничную паузу. — Но, если честно, я сделал это, потому что проиграл в споре. Девушка удивленно округлые рот, а потом придвигается еще ближе к нему на и так слишком узком диване, чуть ли не тыкая ему в лицо небольшим телефоном.***
Если честно, то ощущения от того, что тебе в поясницу давит острый угол какой-то дохренища дорогой музыкальной аппаратуры, не особо приятные. По мнению Ким Тэхена, по крайней мере. Но он и не думает жаловаться, обвивая длинными руками шею Чонгука, игнорируя боль в спине от этой гребаной колонки или что это вообще такое. Откидывает голову назад, открывая смуглую кожу шеи для быстрых теплых поцелуев. Младший ведет носом по линии сонной артерии, вдыхая терпкий сладкий запах чужих духов, и прижимается губами чуть правее выпирающего кадыка, отчего Ви едва заметно дрожит и сжимает пальцами волосы у корней на чужой темной макушке. А начиналось вполне невинно и менее увлекательно. Чонгук вдруг утром предложил ему показать студию Юнги-хена, которой давно уже никто не пользовался по назначению. Младшему нужно было создать какой-то проект для САИ вместе с другом, поэтому он решил сделать это там, не тратя время на поиск свободных музыкальных кабинок в здании академии. Тэ согласился, предложив свою помощь. Но не успел Чон ему показать все в удивительно чистом помещении, словно хозяин только-только ее покинул, как Чонгук буквально накинулся на него. Они не виделись три дня из-за поездки Тэхена в Японию по работе, поэтому да. Ви был вовсе не против. В общем. Очень занимательная экскурсия в музыкальную студию. Тэ очень надеется, что Чонгук больше ни для кого такого не устраивал. Потому что младший нагло лезет под подол вязаного серого свитера, прекрасно зная, что Ви ненавидит, когда тот трогает его холодными руками. Ким рефлекторно втягивает живот, недовольно вздыхая и не замечая победной улыбки на лице Чонгука. Младший давит большими пальцами на выпирающие угловатые тазовые косточки, слегка царапая короткими ногтями кожу на пояснице. Продолжает целовать шею, молча ждать, когда Тэхен наконец сдастся под его напором. Но ему уже, если честно, это немного надоело. Поэтому он одной рукой опускает лицо Тэ за подбородок, смотря в большие неестественно-голубые глаза. Старший усмехается и быстро облизывает губы, потому что видит, что Чон тоже не в силах терпеть. Чонгук медленно наклоняется, вжимая его бедрами в широкий стол позади, на котором дорогущее оборудование и вообще, если бы Шуга-хен его мог сейчас видеть, то точно бы по голове за это не погладил. Он уже почти чувствует вкус любимой вишнёвой гигиенички Тэхена, когда стеклянная матовая дверь распахивается, и вся созданная атмосфера мигом рушится. — Дерьмо, — обреченно стонет Чонгук, делая шаг назад. — Пак Чимин, очень приятно познакомиться, — ерничает парень, скидывал свой рюкзак в угол. Тэхен смеется, наконец отрываясь от злополучного стола, который наверняка оставил ему огромный синяк на спине, и идет к кожаному черному дивану, который заприметил еще когда только вошел сюда. Чонгук недовольно морщится и садится на высокое кресло на колесиках, открывая крышку ноутбука хена. Он вообще себя здесь прекрасно чувствует. Что и понятно, потому что проводил здесь все выходные, начиная с шестнадцати лет. Тут на нижней полке над диваном его университетские учебники, игровая приставка, его личный профессиональный микрофон в стеклянном футляре, который Юнги подарил ему на совершеннолетие. Но он ничего не изменил в студии после смерти хена, оставил все так, как оно и было при нем. Металлические и стеклянные блестящие награды на высоких полках, коллекционные фигурки, отодвинутый вплотную к стене низкий деревянный столик, о который Чонгук вечно спотыкался, маленький холодильник за входной дверью, подключенный синтезатор, метры черных проводов за рабочим широким столом, сделанные хеном фотографии в темных рамках на стенах, бомбер с надписью SUGA на спинке стула. Чимин еще пару секунд неуверенно мнется на пороге, осматривая обставленную профессиональную студию музыкального продюсера, но после насмешливой улыбки, с которой взглянул на него младший, он расправляет плечи и скромно садится на край подлокотника дивана, на котором лежал Ви. Но ему все равно дико не по себе. — Почему мы не могли воспользоваться университетской студией? — неловко спрашивает Пак. — Она вечно занята, к тому же, мы были бы ограничены во времени, — быстро проговаривает Чонгук, вводя пароль на компьютере хена. — А здесь самое лучшее оборудование и помощь двух самых лучших сольных исполнителей Кореи в любой момент. Но, если ты хочешь, ты можешь записать свой проект и в САИ, хен. Чимин поджимает губы, смотря на парня, который с видом знатока жмет кнопки на пульте и вертится на высоком черном кресле. Он не понимает, о каких исполнителях говорит Чонгук, но спросить не решается. Когда Пак предложил ему сделать совместный проект для шоукейса, проводимого в честь конца этого учебного года, то он особо не надеялся, что младший согласится. Но Чонгук легко сказал да и даже заверил, что у него есть место, в котором они могут заниматься подготовкой и где им не будет никто мешать. Но Чимин правда даже подумать не мог о том, что это студия рэпера Agust D в здании одной из самых успешных музыкальных компаний Кореи. — Я могу чем-нибудь помочь? — обреченно говорит Пак. — Как насчет гайда, хен? Парень удивленно вскидывает брови, смотря на широкие плечи Чонгука, который что-то искал в ноутбуке, откинувшись на спинку кресла. Тэ вдруг хлопает Чимина по плечу, а когда тот поворачивается к нему, то поддерживающе ему улыбается и подмигивает. — Но я же танцор. Это ты учишься на вокальном отделении, Чонгук. — В прошлый раз тебе это не мешало, хен. И я же не говорю тебе петь все выступление одному, — объясняет младший, покрутившись на кресле. — Мы сначала просто прикинем, а потом уже поделим части песни и запишем все.***
— Проиграли в споре? Расскажите же нам про него, если это не секрет! Тэхен усмехается и бросает быстрый взгляд в сторону своего стаффа в другом конце комнаты. Там за всем, что он говорит, внимательно следит его менеджер, поглаживая пальцами подбородок и готовый в любой момент прервать Ви, если тот скажет что-то лишнее. Две нуны-стилистки с черными поясами, на которых висели сумки с косметикой и расческами. Оператор с камерой, записывающий все интервью для модельного агентства Тэхена. И парень в черной кепке с двумя металлическими колечками на козырьке, который подпирает спиной стену и улыбается, смотря на Ви. — В прошлом месяце я получил обложку в Elle Korea. Я и не надеялся на это, но мой парень был уверен, что я получу ее. Вот мы и поспорили. Я проиграл ему, зато мое лицо теперь на половине билбордов Elle. Как и ожидалось, журналистка пропустила все его слова об обложке мимо ушей, хотя это являлось главной темой интервью. Менеджер Тэхена фыркает и оборачивается в сторону парня у стены с донельзя самодовольным выражением лица, которое наполовину скрыто кепкой. Девушка, округлив глаза, молчит пару секунд, а потом берет себя в руки и, наклонившись к нему, заговорщицким шепотом спрашивает: — Ваш парень? — О да, он красавчик. Я как-нибудь потом покажу его вам, — обещает Ви. — Ваш парень, случайно, не один из студентов Сеульской академии искусств? — высказывает догадку девушка. Всем прекрасно понятно, откуда ей об этом известно. Тэхену такой нагоняй устроили за то, что он без спроса пошел туда несколько дней назад. Но как же он мог оставить своего парня без поддержки, верно? Тем более, что сейчас у него было не так много работы, потому что очередного сезона показов было еще несколько недель. — Вау, откуда вы знаете? — притворно удивляется он. — Вы были замечены на их шоукейсе. — Да, мой малыш выступил лучше всех. Чонгук прикрывает лицо ладонью, опустив голову вниз, отчего черный козырек кепки полностью скрывает его розовеющее лицо. Менеджер качает головой и мечтает о том, чтобы впоследствии не пожалеть о том, что разрешил Тэхену рассказать об этом прессе. Все видели, как парням тяжело подолгу находиться друг без друга из-за того, что о Ви могли поползти грязные слухи. Поэтому в MDI было принято решение, что эту новость надо рассказать его фанатам, иначе Чонгук в один момент просто сорвется и утащит старшего прямо с фотосессии или встречи с журналистами, потому что им не разрешают видеться. — О-о-о, кажется, что вы очень любите его и гордитесь им, — растроганно говорит журналистка. — Знаете, мы познакомились при очень странных обстоятельствах. И по началу у нас все складывалось не совсем гладко, — вспоминает Ви. — Но сейчас я с уверенностью могу сказать, что он делает меня самым счастливым.***
— Анвиум, мы дома! — Как прошло ваше выступление? — Чонгуки был просто великолепен! Самый красивый и талантливый. Чонгук закатывает глаза, но не может скрыть счастливой улыбки, когда видит, как Тэхен, быстро разувшись, бежит внутрь квартиры, на ходу подхватив на руки маленького Холли. Он, мягко говоря, сильно удивился, когда, выйдя на сцену вместе с Чимин-хеном, чтобы представить их совместный номер, в первых рядах увидел родную улыбку и платиновые волосы. Тэхен выглядел как один из студентов САИ, словно просто пришел посмотреть шоукейс, как остальные, поддержать своих друзей. Но окружающие не переставали перешептываться и фотографировать его, гадая, к кому именно пришла известная корейская модель. И Чонгук выступил так, словно это не простое университетское мероприятие в большом актовом зале с десятью рядами жестких кресел, а минимум концерт на каком-нибудь крупном стадионе с тысячью зрителей. — Уверена, что Юнги гордился бы вами сейчас, Чонгук-ши. Анвиум говорит это тихо, чтобы Тэхен, который возился с ужином на кухне, ничего не услышал. Чон улыбается и, бросив спортивную сумку на пол у входа, идет на запах еды. Ви увлеченно перемешивает деревянной лопаткой в глубокой сковородке тушеные овощи с гречневой лапшой, закатив рукава белой рубашки с красным принтом на спине до локтей. Чонгук устало подходит к нему со спины, кладя свои руки ему на бедра и утыкаясь носом в светлый затылок. — Я решил разогреть вчерашний ужин, потому что что-то новое приготовить я не успею до того момента, как ты отрубишься, — весело произносит Ви. — Мудрое решение, — усмехается Чонгук. Он всегда, если возвращался домой очень уставшим, старался быстро поужинать, принять душ и сразу идти спать, иначе он выключался прежде, чем добирался до своей кровати. Иногда парень даже забивал на еду, чтобы поскорее получить свой долгожданный сон. Поэтому они оба старались готовить все заранее, чтобы вечером оставалось лишь разогреть все. Ви выключает огонь под горячей сковородкой с вкусной ароматной лапшой и поворачивается к Чонгуку, заботливо убрав темную челку с его лица. Младший берет ладони Тэхена и перемещает их на свои щеки, глубоко вздыхая и мечтая скорее оказаться в кровати. — Устал? — ласково спрашивает Тэхен. — Немного. Давай быстрее есть и спать. — Можем вместе принять душ, чтобы сэкономить время. — Мудрое решение, малыш, — улыбается Чонгук. — Я люблю тебя, Тэ. — И я тебя, Чонгуки.