Нечто большее

Трудно поверить, но меньше часа назад я был почти счастлив. Корабль нес нас к Земле сквозь звезды, а я стоял рядом с тобой, и нас обоих переполняла надежда, хоть я и тревожился. Сейчас эти тревоги кажутся мне такими мелочными. - Не думаю, что земляне примут меня. - Да брось. Все как-нибудь образуется. У тебя никогда не бывало продуманных планов. Всегда одно и то же – «как пойдет», «там поглядим», «сначала ударь, а потом, может, подумай, но это необязательно». Случалось, ты попадал из-за этого в неприятности, но редко в крупные. Может, ты не столько бог грома, сколько удачи? Потому что я, со всей своей расчетливостью и предусмотрительностью, никогда ею не обладал. Еще один повод для зависти, Тор. Хотел бы я, чтобы мне все давалось так легко. Хотел бы вечно выходить сухим из воды. И никогда не хотел того, что произошло. Просто моя неудача, похоже, преследует меня, куда бы я ни направился. …Обшивку не прорвало, но внутри все разрушено. Сломаны металлические конструкции, с потолка сыплются каскады искр, провода торчат из стен в тех местах, куда попадали выстрелы. На лице у меня осело немного каменной крошки, но это никак не связано с повреждениями корабля. Скорее всего, это твой друг, Корг, который сунулся к Таносу первым. Помнишь, на Радужном Мосту ты сказал, что Асгард там, где люди, и потому нам не стоит страшиться Рагнарека? Так вот, мы оба были глупы, уверовав в это, - от Рагнарека нельзя убежать. Мертвые тела лежат под моими ногами. Танос оставил в живых только нас двоих, хотя, возможно, Брунгильда не погибла, когда ее выбросило в открытый космос. Валькирии многое способны вынести, так же, как и мы, - но, конечно, далеко не всё, и Танос хорошо об этом осведомлен. Он сжимает твою голову в своей огромной руке, и ты вопишь от боли, но в твоем глазу отражаются совсем иные чувства. Мне так знаком этот взгляд: злость, непонимание, «ты подвел меня» и «это твоя вина». Да, это моя вина, брат. Я снова тебя подвел. Танос смотрит на меня, стоящего посреди разрухи и мертвецов. Ухмыляется. Не иначе, мстит мне за провал на Земле, за утраченный камень Разума, за тессеракт, который обжигает мой карман. Он давно мог бы добить нас двоих и забрать его, но не хочет лишать себя удовольствия посмотреть, как бог хитрости и обмана будет дергаться, словно жук на ниточке, чтобы в конце концов все равно проиграть. Не худшая из пыток в его арсенале, но, тем не менее, премерзкая. - Ну же. Что будешь делать, сын Лафея? Собираюсь сказать, но ком застревает в горле. Это правда то, чего я желаю?.. Однако я никогда не желал ничего подобного. Пусть ты и считал по-другому, по большей части я всегда хотел простых вещей. Любви Всеотца, любви своего народа. Твоей любви. (ты способен на большее) Я стараюсь смотреть только на Таноса и, не опуская головы, преклоняю колено. - ЛОКИ, НЕТ! – кричишь ты, и столько горечи в этом крике. Не тебе одному горько, сын Одина. Я не притворяюсь, когда достаю тессеракт, протягиваю его вперед на вытянутой руке. Это действительно слезы. Я думал, мне придется вызывать их усилием воли, но, оказывается, в этом нет никакой нужды. Все, кого я любил, погибали по моей вине. Мать, отец, наш народ. - Я… - собственный голос звучит, будто издалека, - Прошу принять этот скромный дар в обмен на наши жизни. Танос смеется. Прямо-таки хохочет. Я его уморил. - И это лучшее твое предложение, сын Лафея? Нет, конечно, не лучшее, но ты ошибаешься, Танос. Потому что я не сын Лафея. И даже не сын Одина. Энергия тессеракта незаметно вихрится, концентрируется в моей ладони, и я не знаю, попаду ли в Валгаллу, увижу ли мать, или не увижу ничего, кроме пустоты, но я не хочу, чтобы и ты погиб по моей вине, брат. А еще - хочу остаться собой. Я смотрю на тебя в последний раз. Ты по-прежнему обижен и зол, - так праведно и так по-детски, - но я принимаю эту обиду, и эту злость, потому что больше ты ничего не успеешь мне дать. Через мгновение луч тессеракта унесет тебя прочь – мне неведомо, куда, просто подальше от этого места. Ты хоть и не валькирия, но не страшно - выдержишь. С твоей-то удачей. А я, к сожалению, не настолько удачлив. Мне бы лишь успеть закрыть портал до того, как я умру.