Night Time

За окном нежно мигают теплые окна соседних домов. Рыжие точки сплавляются между собой, текут перед глазами, уходя куда-то в сторону, за пределы видимости. Весь этот холодный мир с его серыми домами, утонувший в студеном зимнем вечере, сейчас пытался пробраться в темную комнату, на шуршащие простыни, через просветы в металлических жалюзи. Сквозь них видно фиолетовое небо с дымкой серых облаков, медленно проплывающее мимо. Вся жизнь сейчас сжалась до размеров этой комнаты, этой широкой кровати с удивительно гладкими хлопковыми простынями. Тор чуть вытягивает ногу, скользя голой ступней по теплой волне одеяла, так контрастирующей с темно-синей грубой тканью джинсов. Это ощущение будоражит его тело и рассудок, утонувший в теплом мареве темной комнаты. Он то и дело прикрывает глаза, которые слипаются под натиском неумолимой ночи, но его взгляд каждый раз возвращается к гибкому телу, забравшему себе все подушки, на расстоянии вытянутой руки. С каждой секундой тихих шорохов, слабых движений навстречу друг другу, расстояние между ними сокращается. Эта широкая кровать становится слишком маленькой для двоих, желающих как можно дольше не замечать присутствие друг друга. Тор, подтянув колени к подбородку, изо всех сил старается не коснуться своими босыми ногами, против его воли скользящими по нежной ткани, тонкой руки, разметавшейся по постели. Его прошибает жар, когда он чувствует шевеление простыни под стопой, её натяжение, говорящее о том, что рядом кто-то есть. Ему неловко и душно полулежать на этом одеяле, которое он накинул на свои плечи, едва придя сюда. Тогда воздух в комнате показался ему ледяным. Его спина опирается на холодную стену, которую он почти не чувствует за толстым слоем пуха. Пока его голова горит огнем – Тор отчетливо чувствует свои полыхающие щеки – пальцы на ногах предательски заледенели. В комнате стоит такая тишина, что он слышит, как с каждой секундой отчаянное сердцебиение нарастает, сердце прыгает где-то в горле и сводит его с ума. Сколько времени прошло? Здесь, за металлическими жалюзи, сквозь прорези которых вспыхивают кометы уличных огней, всё словно остановилось. Тор торопит каждую секунду, уходящую в вечность под белым потолком с надтреснутой штукатуркой. Ожидание становится слишком напряженным. Его глаза наблюдают за тем, как ночь вступила в свои права, и белое дерево кровати слилось с баклажановыми простынями и ужасающим Тора фиолетовым одеялом. Он видит, как вздымается и опускается грудь его молчаливого собеседника. Он чувствует его присутствие каждой клеткой своего тела, бунтующей против бездействия хозяина. Его рука опустилась на нежную чуть мятую ткань и продвинулась вперед – прочь от духоты, на прохладную нейтральную территорию между ними. Тор чувствует чужое тепло кончиками пальцев. Его светлые волосы прилипли к шее и неприятно тянут каждый раз, когда он пытается бесшумно поднять голову, чтобы наткнуться взглядом на чужой затылок, который умопомрачительно манит к себе. Нет-нет-нет, стой. Его ладонь ложится на белеющую во мраке полоску шеи. Кончики пальцев касаются нежных волосков, смакуют контакт с открытой кожей, на которой проступают мелкие капли пота. Рука смелеет и вот уже под ней прядь безумно мягких и чуть влажных, дурманящих волос. Тор не чувствует ответа. Ни единого поворота головы в его стороны, ни судорожного вздоха, ни учащения стука спокойного сердца. Он обретает смелость с каждой секундой. Смелость откинуть от себя душное одеяло и подвинуться настолько близко, что его лицо оказывается рядом с дрожащей рукой, лежащей на чужом затылке. Тор медленно вдыхает в себя запах чуть влажных волос, своей ладони и мужчины. Терпкий и сладкий, обостряющий все ощущения запах, от которого можно сорваться и в ту же секунду легко прикусить тонкую полоску кожи, по которой разметались темные волосы. Тишину комнаты прорезает легкий вздох. Тор едва сдерживает себя, стоя на коленях рядом с грудой таких же душных подушек и впитывая в себя запах Локи. Его голова повернута от Тора, но тело – такое гибкое, желанное, разметавшееся по прохладной простыни – открыто для него. Он может физически чувствовать призыв этих тонких рук, плоского живота, на котором задралась кофта, и чуть выступающих косточек над поясом грубых джинсов. И, о боги, вторая рука Тора касается его, нежно и мягко, убирая край одежды, открывая себе дорогу к удовольствию. Волшебное «ах» пронеслось стрелой по маленькому миру двоих. Тор не может больше ждать. Перед ним всё плывет, его горящее тело желает, требует единения. Прямо здесь и сейчас, с этим непокорным мужчиной, посмевшим смотреть в сторону, в то время как он касается его. Пальцы мягко погружаются в волосы, скользят по коже, собирают пряди в кулак. Тор тянет руку на себя, он разворачивает к себе своего брата, и дыхание сбивается окончательно. Он чувствует предательский шумный звук своих губ, когда размыкает их, чтобы глотнуть воздуха. Уже ничего не имеет значения кроме этих зеленых глаз, спокойно следивших за тем, как Тор не может найти себе места. Они говорят: Давай же. Я жду. Обещаю, что никуда не уйду. Я не могу подчиниться тебе добровольно. Возьми меня сам. Тор нервно облизывает пересохшие губы. Ворот его футболки давит на шею, на которой в очередной раз выступает горячий от осознания близости пот. Его мутный взгляд ловит чуть приоткрытые губы перед собой, и Тор подается вперед одним плавным движением, вовлекая Локи в поцелуй. В уголок рта, в подбородок, в губы, властвуя и сминая, с трепещущим сердцем он ждет ответа. Он последует через несколько секунд и ввергнет Тора в экстаз, заставляя всё его горящее от возбуждения тело навалиться на Локи, чувствуя его от головы до чуть согнутых ног, не дающих полного контакта. Тор едва успевает дышать, он шумно и страстно целуется, впитывая в себя пробуждающийся интерес со стороны Локи. Он отвечает медленно, неторопливо, словно не горит в том же огне, который охватил Тора. Его тонкие чувственные губы позволяют себя целовать, кусать, сминать под необычайным напором. Тонкие руки упираются Тору в грудь, насмешливые зеленые глаза следят за каждым его движением и вздохом. Он никогда не покажет своего желания, но, видит бог, как распаляет его страсть Тора. Его вожделение – самый сладкий дар мира, который Локи собирался смаковать по капле этой ночью. Тор отрывается от его губ, стыдясь поднять глаза. Он сорвался, сделал первый шаг. Он больше не мог смотреть на безразличный чуть влажный затылок с нежно пахнущими волосами, на беззащитно открытую шею и плечо, с которого бесстыдно сползла ненужная кофта, на тонкую руку, которая теперь упиралась ему в грудь, успокаивая пыл. Локи смотрел на него прямо, впитывая каждую черточку лица, считывая каждую эмоцию, и прятал в глубине души желание прямо сейчас отдать себя в лихорадочно дрожащие руки Тора. Вместо этого его сильная ладонь плавно скользит по груди, нарочно задевая ровными ногтями набухшие соски под плотной тканью поло. Он знает, куда направляется, когда ловит еле слышный вздох Тора, впитывает в себя тепло его вздрогнувшего от неожиданной и откровенной ласки тела. Пальцы смыкаются на сильной шее. Основание ладони плотно ложится на выступающие ключицы. Локи приподнимается и встает на колени перед Тором, не отрывая взгляда от его пылающих щек. Он касается его лба своим, ловит напряженное тяжелое дыхание и в душе радостно ликует. Это то, что Локи жизненно необходимо. Подчинение. Превосходство. Мутнящее разум дикое желание. О да, Локи физически чувствует, как в нем самом разгорается похоть, как всякий раз, когда он ловил своих партнеров на влечении к нему. А с Тором было проще всего, он словно открытая книга, в которой текст крупными буквами кричит о желании взять Локи прямо здесь, на этой маленькой для них двоих кровати. Вторая рука так же мучительно медленно поднимается по груди Тора вверх, словно не замечая преград между ними. Тор слегка наклоняет голову и думает о том, что он готов сжечь свою футболку, сорвать её и растоптать, только чтобы ощутить пальцы Локи на своей обнаженной коже. Тор ловит обманчиво хрупкое запястье на подходе к вороту и останавливает его. Тяжелая ладонь тянет руку Локи вниз, которая снова чертит ногтями дорожки на ткани, заставляя Тора содрогнуться и едва не потерять равновесие. Она нужна ему не там. Воспылав от стыда еще больше, Тор большим пальцем поднимает край своей одежды и кладет прохладную ладонь Локи на свою кожу. Этот контраст сводит с ума. Тор откидывает голову назад в поисках свежего воздуха, чувствуя, как рука Локи властно ложится на его кадык. Ты мой. О всемогущие боги, ты мой, ты подписался под этим прямо сейчас, бесстыдно направив меня в нужном тебе направлении. Локи слегка давит на шею, без отрыва смотря на Тора, жадно впитывая каждую эмоцию, промелькнувшую на суровом лице. Он без слов дает понять о своем желании, когда к давлению присоединяется и рука на торсе. Тор молча покоряется и, задыхаясь, ложится на спину, на ледяное одеяло, что он оставил пару минут назад. Локи садится на его бедра сверху, прижимая коленями руки, спокойно лежащие вдоль тела. Взглядом победителя он ловит признаки дикого возбуждения своей добычи. Он никуда не торопится. Его рука переходит с шеи на лицо, оглаживает пунцовые щеки. Большой палец легко касается мягкой плоти губ, и Тор тянется за этой лаской, слегка дотрагиваясь до кожи Локи языком. Не встретив сопротивления, он обхватывает палец губами и мягко посасывает его, от чего у Локи идет кругом голова. Тор чувствует, как сходит с ума, как во рту растворяется неповторимый вкус Локи. Его язык оглаживает каждый миллиметр мягкой кожи, и ему хочется стонать от удовольствия во весь голос, чтобы этот дьявол, сидящий на его бедрах, так же сошел с ума от близости. Локи прикрывает глаза, растворяясь в ощущениях. Эта неожиданная ласка нравится ему, её не хочется прерывать. Но Локи привык покорять, а не сдаваться сам. И поэтому он разрывает контакт, подняв ладонь выше. Сломить, подчинить себе, растерзать. С еле слышным вздохом Локи опускается и прижимается всем телом к разгоряченному томительным ожиданием Тору. Полу-стон полу-вздох проносится по комнате, и Локи прикрывает глаза от удовольствия. А затем его рука смыкается на подбородке, и он отворачивает от себя тяжело дышащего Тора. Мы только начали. Локи запускает ладонь в его волосы и наматывает жесткие пряди на свои пальцы. Грубым резким движением он тянет их на себя, заставляя голову Тора следовать за ним. Он наблюдает за тем, как блестит роса пота на открытой шее, как трепещут прикрытые ресницы, как вздымается грудь под весом Локи. За это зрелище он был готов умереть прямо здесь, как на алтаре. Локи наклоняется еще ближе, слушая рваное дыхание, и плавно вонзает зубы в ключицы, стискивая кожу. Чувствуя, как Тор под ним вздрогнул, он переходит с жесткими укусами на шею. Ему хочется растерзать Тора под собой, заставить задыхаться от боли и удовольствия одновременно. Локи желает его страданий прямо сейчас, когда под его языком солоноватая горячая кожа. Укусы расцветают красным на ключицах, шее, за ухом. Тор едва ощутимо вздрагивает каждый раз, когда рот Локи так интимно оказывается на его теле, опаляет его горячим дыханием. Он не может повернуть голову и посмотреть, как красив его брат в этом порочном деле, потому что его волосы по-прежнему находятся под чужим контролем. Локи мягко лижет щеку и слегка касается её зубами, лишь пугая. Он хочет удовлетворить свой пыл. Пальцы смыкаются на волосах и с удвоенной силой тянут назад. Ухо ловит тихое шипение Тора. Локи хочет его прямо здесь и сейчас, вот такого смирного и послушного. Тор чувствует, как натяжение ослабевает, и приоткрывает глаза, наблюдая. В тот же момент он чувствует удар наотмашь, и его лицо словно обжигает огнем. Это был Локи. Тор мог видеть, как в его глазах плещется дикое желание сломать его. И покоряется ему, поворачивая голову, подставляя другую щеку. Локи вспыхивает и заносит руку для нового удара. Он контролирует всё – брат не может даже поднять руки, которые придавлены чужим весом. Со звонким звуком ладонь Локи ударяет вновь по горящей щеке, заставляя Тора выгнуться ему навстречу. С подавленным стоном мучитель стыдливо опускает руку, чувствуя, как сильное тело вжимается ему в пах, вызывая совершенно новую волну желания. Локи медленно выпрямляется, сев на бедра Тора, подбирает ладонями полы своей одежды и легко стягивает её через голову, открывая внимательному взгляду брата свое совершенное тело. Почувствовав новое движение, Тор приоткрывает глаза вновь и в следующую же секунду взвивается, подминая под себя Локи, так неосторожно открывшегося в этот момент. Сильные руки обвивают гибкий торс и прижимают к себе, чувствуя натяжение кожи на проминающихся ребрах. Тор задыхается в своих ощущениях, тонет в желанной близости, проводит ладонями по голой спине, собирая бисеринки пота с острых лопаток. Локи, не ожидавший такого поворота, начинает вырываться, что приводит к его полному поражению. Он лежит на кровати, придавленный чужим весом, и не знает, куда себя деть от той волны любви и похоти, которая его накрыла прямо сейчас. Тор, не разбирая пути, кусает его грудь, проводит языком по выступающим ребрам, по напряженным соскам, оставляя алые следы на своем пути. Его сводит с ума это голое тело, которое молча ожидает ласки – нежной, обезоруживающей, сладкой настолько, что приходится прикусить свою губу, пресной кровью разбавив этот коктейль. Когда Тор слегка умеряет свое желание, Локи пользуется моментом и освобождает свои руки. Тонкие холодные пальцы скользят под футболкой, гладят напрягшуюся поясницу и сдавливают нежную кожу в кулаке до скрипа. Боль отрезвляет Тора. Словно почувствовав чужую власть, он приподнимается, аккуратно накрывает ладони Локи своими и, чуть помедлив, ведет эти узкие руки, оставляющие за собой яркие следы от ногтей, через талию и худой подтянутый живот вверх, на грудь. Волосы падают на лицо Тора, прилипая к нему от влажного и частого дыхания, когда он чувствует нежный зажим пальцами на своих сосках. Локи неторопливо переминает кожу, наблюдая за тем, как могучий Тор срывается от этой простой ласки, как дрожат его напряженные ноги и как он убирает свои руки за спину, избавляясь от искушения проделать то же самое в ответ. Вседозволенность захлестывает с головой. Не прерывая своей тонкой игры, Локи чертовски медленно стягивает с загорелого торса мокрую футболку. Подушечки пальцев, контрастируя с прежним, причиняющим боль поведением, мягко скользят по бархатной коже, собирая ткань в складки. Они проводят по тонким волоскам подмышек, вызвав легкую щекотку, по мышцам плеч и лихорадочно бьющейся жилке на шее. Это божественно хорошо. И Тор поддается каждую секунду, позволяя себя ласкать, раздевать, кусать и царапать, потому что всё это сливается воедино в ворохе дивных ощущений, не испытанных прежде. Откинув в сторону футболку, Локи припадает лицом к чудесно пахнущей груди. Она манит его своей силой, неприступностью и одновременно слабостью. Когда Локи закусывает мягкую бусинку соска, напрягшегося под его языком, Тор зажимает рот рукой, чтобы его сдавленный стон не достиг чужого слуха. Ну что же ты. Доверься мне. Я заставлю тебя кричать. Локи нежно убирает руку Тора от лица и встречается взглядом с горящими страстью голубыми глазами. Чуть приподнявшись на руках, подвигается ближе так, что черты чужого лица расплываются, и остается лишь полагаться на ощущения. Локи прикрывает глаза и ждет. Ждет, пока чужие губы, выдыхающие прямо перед макушкой темных волос, наклонятся и соединятся с его. Неуверенный поцелуй расцветает прямо здесь, в этой маленькой комнате, словно та фиалка на полке, с фонариками уличных домов, заглядывающих в окно. С каждой миллисекундой он становится всё жестче: Локи пускает в ход зубы, раздирая чужие губы до крови, питаясь теми вздохами, что издает Тор. Еле сдерживая свои стоны, Локи старается занять себя нападением. Его рука спускается ниже. В тишине комнаты, наполненной звуками поцелуев, отчетливо щелкает пряжка. Тор замирает, в неверии смотря перед собой. Он ловит наглый взгляд Локи и ярко осознает, что не может ему сопротивляться. Сейчас Тор хочет, чтобы Локи не останавливался на каком-то ремне. Тор легко толкает его в грудь, заставляя брата отступить назад. Приподнявшись на коленях, он, не отрывая взгляда от потемневших зеленых глаз, без тени стеснения звякает молнией. Локи забывает, как дышать. Как вообще можно было что-то делать, когда прямо перед ним Тор собирается отдавать ему всего себя без остатка. Такой прямой, честный и отзывчивый, чье тело изголодалось по властной руке. Джинсы чуть съезжают с бедер, бесстыдно обнажив белье. У Локи мутится рассудок, из губ вырывается протяжный вздох. Он протягивает руку и накрывает выпирающий член ладонью, задевая острыми ногтями чувствительную кожу. Тор охает и подается вперед, словно теряя опору. Его голова бессильно опускается на плечо Локи, горячее сбивчивое дыхание обжигает шею. Локи лишь усиливает напор. Его ногти бесстыдно терзают чувствительную головку через тонкую ткань. Ладонь соскальзывает ниже, огладив яички и опустившись до промежности, где невыносимо жарко. Тор сдавленно стонет, стараясь прижаться к Локи каждым дюймом своего тела, моля его о том, чтобы он разделил с ним эту обжигающую опустошающую страсть, слишком сильную для одного смертного. Но он не торопится. Локи забирается под резинку белья, и его крепкий захват встречается жадным вздохом. Поза становится слишком неудобной. Рука быстро переходит на подбородок и одним резким движением уводит возбужденного Тора на хлопковые смятые простыни. Лопатки чувствуют знакомый холодок и тут же отрываются от постели в сладком спазме. Локи властно сдергивает джинсы и, помедлив, наклоняется ближе, чувствуя дурманящий аромат Тора, который на сегодня словно поселился в его голове. Его белые зубы смыкаются на ткани и тянут вниз. Каждая секунда растягивается вечностью. Тор взвивается от этого чудесного горячего ощущения в своем паху. Он чувствует сбитое дыхание сквозь сжатые зубы, чувствует движение подбородка по своему телу ниже и ниже. В животе словно скручивается тугая спираль. Его страсть, накрывавшая с головой, требует выхода, нуждается в губах Локи, мягко сомкнувшихся вокруг напряженной головки. О, да. О, да! Боги, вы порицаете плотскую любовь, но не понимаете, как это волшебно. Каждый нежный укус, каждое движение влажным языком по чувствительной коже отдаются эхом в голове. Тор сгибается, не в силах противостоять этой ласке. Его стоны, наконец, наполняют комнату, доводя Локи до исступления, до дрожи в теле. Тор в чужих сильных руках, мечется по постели, словно в горячке. Этот мир существует лишь для них двоих. Рука Локи находит его шею и властно ложится на нее, начиная сдавливать. Тор задыхается от восторга. Он хочет излиться, но раз за разом Локи оттягивает этот момент. Ему жизненно необходимы эти стоны, он питается ими как сладким нектаром. Эти стоны посвящены ему. Тор желает его, Локи, желает прямо здесь и сейчас. И это подстегивает Локи стараться еще больше. Тьма сгущается вокруг этого маленького мира, где могучий герой сдается в руки коварному злодею, добровольно связав себе руки. Локи заглатывает полностью, чувствуя, как плоть Тора скользит по его влажному горлу. Так медленно, что Тор теряет ощущение реальности. Всё его естество сосредоточилось сейчас внутри горячего рта Локи, который касается языком до умопомрачительного приятно. Локи… Сдавленный стон выскакивает сквозь плотно сжатые губы, и у Тора на мгновение перехватывает дыхание. Он слишком слаб для этой игры. Она выматывает его полностью, обнажает, вытаскивает на поверхность все желания. И теперь в вязкой темноте Тор стонет его имя, бесстыдно зажав в кулаке простынь, подаваясь бедрами вперед. Локи задыхается от своей власти. Звуки его имени - лучшая мелодия на свете. Его язык скользит вниз, а чуткое ухо вслушивается в сдавленные всхлипы, желая больше всего выхватить из них своё имя. Снова. И снова. Тор прекрасен в этот момент. Если бы Локи мог, он бы проживал этот миг раз за разом. Вновь сгорая в этом пожирающем пламени похоти и власти, когда стонущий под ним мужчина выкрикивает его имя. Последняя секунда единения. Тор натягивается как струна и впервые позволяет себе инициативу, погружаясь в горячий рот полностью, перехватывая контроль над ситуацией. Он чувствует, что если не сейчас, то это единение не случится больше никогда. Локи уйдет, потеряет интерес, если не сможет властвовать. Он покинет его, грустно блеснув задумчивыми зелеными глазами, скрываясь за белой дверью комнаты, как было каждый вечер до этого. Но впервые они позволили себе зайти так далеко. Локи отстраняется, чувствуя, как внутри его горла растекается густая кисловатая жидкость. Он смакует каждую каплю Тора в себе. Эта осязаемая субстанция словно связывает их воедино, закрепляя за ними роль победителя и добровольно сдавшегося. Тихие вздохи разбегаются по углам и прячутся, наблюдая, как двое мужчин скрепляют свой союз нежным поцелуем. Мягкие губы Локи щедро дарят ласку, его теплый взгляд создает в душе Тора покой, превращая обжигающее пламя в тлеющий костер. Время замирает здесь, на смятых простынях, в этой тихой ночи, где прямо сейчас зарождается нечто большее, чем просто любовь. Тонкие пальцы в светлых волосах, нежная рука на замершей обнаженной груди. Теперь ты навеки мой.