Home (video)

Глубокой ночью за сигаретами в ближайший магазин выползают не самые счастливые люди. Счастливые спят. Счастливые, наверное, даже не курят, и, скорее всего, не отсчитывают последнюю мелочь на желанную пачку. Впрочем, Хосок давно не задумывался о том, что же такое счастье. Выйдя из магазина, он тут же разорвал зубами обёртку на пачке, вытянул сигарету всё так же — зубами и замер, щупая себя по карманам. — Вот ведь… — зажигалку он забыл дома. А денег, чтобы купить, не осталось. В такое время суток на улице почти ни души, Хосок уже подумывал вернуться в магазин, мало ли, милая аджумма за кассой тоже никотиновая рабыня, но тут заметил мимо идущего парня и в руках его была сигарета. Хосок кинулся к нему, как к мессии. — Простите великодушно, можно огоньку попросить? — Что? — Юнги вынул наушник и посмотрел на парня, не понимая, что от него хотят посреди ночи. Движение у него какие-то резкие, рваные, на пальцах кольца, отнюдь не милые, черепа и кости сплошные. Капюшон, упавший с головы, явил миру совершенно белые волосы и холодный взгляд. Таких людей стараются обходить, непонятно, что там на уме, но явно ничего хорошего. — Огон… — Хосок прикусил язык, всматриваясь. Для кого-то все азиаты на одно лицо, да они и правда есть очень похожие, но всё же давнего друга не узнать сложно. — Юнги? — Хосок глазам своим не верил. — Мин Юнги? Это ты? Ох, ничего себе! Вот так встреча! Это же я, Хоби, ты что, не узнал меня? Он ещё и обниматься полез. Это в нём было неискоренимо за двадцать лет. — Ааа… теперь вижу, — Юнги даже похлопал по спине в знак приветствия. Хосока он помнил, конечно, забыть такого сложно. Шуму от него много ещё в школе было. Вечный двигатель с моторчиком, как такого забыть-то. — Держи, — из кармана на свет появилась зажигалка, массивная очень и красивая, явно подарок, — Слушай, ты же спортом занимался, разве такие курят? Я не осуждаю, так, интересуюсь. — А, со спортом я завязал давно… — Хосок отмахнулся, быстро прикуривая. — А ты? Ты как? Давно в Сеуле? Ох, как же я рад тебя встретить! Торопишься куда-нибудь? Может погуляем и поболтаем? — Пошли, — Юнги достал ещё одну сигарету, закурил и кинул зажигалку обратно в карман, — В Сеуле года три, может четыре. Непонятно, кто я. Как разберусь - сообщу. Сам как? Жрать хочешь? — Вообще не очень, но с тобой навернул бы рамёнчика! — хохотнул Хосок. — Только я бабла с собой… не взял. — Ну считай, что я тебя угощаю в честь встречи, — Юнги даже скривился в каком-то подобии улыбки. С деньгами у него и самого было туговато, но на два рамена там хватало. Он купил два стаканчика лапши в том же магазинчике, откуда недавно вышел Хосок, залил кипятком. Прижав к себе, чтобы не обжечь руки, вышел на улицу. Она была безлюдна, и никто не будет против того, что какой-то парень по-турецки уселся на обочину. — Ай, горячо! Ай, вкусно! Ай, как круто, что мы встретились! — Хосок ел, не затыкаясь. — А чем ты тут в Сеуле занимаешься? Учился где? Юнги и в восемь лет не был другим. И это была такая дружба, которая всех удивляет. Как могут дружить два настолько разных человека? Но они жили рядом, в детский сад ходили вместе и в школу, домашку делали на двоих… И это была идиллия, пока семья Мин не переехала в другой город. Хосок и не ожидал, что встретит Юнги, но сейчас он настолько рад, что, кажется, до утра не отлипнет. Тот кивал на все вопросы, словно это вполне могло сойти за ответ, улыбался иногда и всё же умудрялся вставить пару-другую слов. — Сначала на финансовом, потом бросил. Пытался заниматься творчеством, — Юнги хмыкнул и передернул плечами, мол, кто в нашем возрасте не пробует, — О себе лучше расскажи. — Ну, это будет грустная история, — Хосок, однако, улыбался. — И для неё явно не хватает соджу. — Тогда, увы, не в этот раз. Моих сбережений на бутылку не хватит, — для Юнги этот фоновый шум был даже приятен. Когда они дружили, всё ещё было круто, дебильной взрослой жизни этой не было и проблем тоже. Так что Хосок сейчас был чем-то вроде старой фотокарточки — и в руках подержать приятно, и воспоминаниями греет. — Соджу есть у меня дома, — легко предложил Хосок. — И я живу вон там, — он кивнул в сторону дома на другой стороне улицы. — Веди, — Юнги поднялся с места и пошёл, куда указывали. Домой возвращаться желания не было, домом то место в принципе назвать было сложно. Жил Хосок в маленькой квартирке под самой крышей дома. Казалось, что он недавно сюда переехал, или собирается уезжать. Многие вещи были в коробках, из мебели — только вешалка и матрас на полу, если его, конечно, можно назвать мебелью. Кухни толком и не было — раковина, холодильник, да буфет с плиткой и рисоваркой. В душе вообще было не развернуться. На полу у матраса лежал маленький, но толстенький ноутбук-пенсионер, таких уже не выпускают. Одна радость была — окно. Большое, в полстены, с широким подоконником и фигуркой из какого-то аниме на нём. — Ты извини за бардак, я не думал, что у меня будут гости, — сказал Хосок, впуская Юнги в квартиру. И сразу же полез за соджу и стаканами, которые пришлось сполоснуть. Вообще это было странно, ведь его семья всегда хорошо жила, и в доме его родителей такого беспредела никогда не наблюдалось. — Да нормально, не грузись. Юнги сел на край матраса, вытянул ноги, опираясь на колени ладонями и оглянулся по сторонам, подмечая явно не богатую обстановку. Он думал, что кто-кто, а уж Хосок-то точно протирает штаны в каком-нибудь крутом офисном здании, имеет девушку из телевизора, и проблемой для него является цвет галстука. — Совсем дерьмово, да? — он подкинул монетку, припечатывая её потом где-то на запястье и снова достал сигареты. Хозяин дома протянул ему стакан соджу. Из стопок в этом доме, похоже, не пили. — Да, что уж там скрывать, жизнь не сахар, — улыбка по-прежнему была с ним, и виной ей явно был человек на матрасе. Хосок присел рядом. — Я ведь в Сеул приехал рано, сразу после школы, спортивную карьеру думал строить, бегал. А потом травмировался круто, в аварию попал, теперь звеню в металлоискателях, там в ноге штыри вот такенные, — он показал, какие, своими длинными пальцами. — Думал вернуться, податься в отцовский бизнес, раз так сложилось, но сначала мама ушла, а потом и отец за ней следом. Ты же помнишь, какие они неразлучники были? — улыбка стала немного печальной. Хосок чокнулся со стаканом Юнги и отпил, не морщась. —  Дом сестре оставил и сам в Сеуле остался, через несколько лет она связалась с парнем, который весь наш бизнес завалил. Папа там, наверное, поседел второй раз, — он посмотрел в потолок. — Мы переругались в хлам, я давно с ней не разговаривал. Учиться я дальше не стал, работал, где придётся, последние несколько лет вообще не клеится. Устал я уже официантом бегать или пиццу разносить. А больше меня и не берут никуда. — Погубила тебя твоя добрая душа. Нахуй ты щедрый-то такой? Надо было самому всё к рукам прибрать, а потом отстёгивал бы сестре проценты, ты парень умный так-то если. Хотя легко плевать в небо, зная, что оно не ответит. Курить будешь? — Юнги зажал сигарету двумя пальцами и приставил её к чужим губам. Хосок умудрился улыбнуться, забирая сигарету зубами. Подождал, когда Юнги чиркнет зажигалкой. — Я одно время дурил страшно. Лет пять назад после смерти родителей. Таблетки там всякие… Но завязал. Юнги крутил пальцами зажигалку, смотря куда-то в стену, вспоминая и свой такой период. — Знаешь, говорят если принять определённую дозу мир меняется, тексты приходят крутые, картины рисуются странные, но яркие, кислотные. Не врут, но за мир с поняшками плата слишком высока. Лучше вот сигареты. Здоровья тоже не прибавляют, но я лучше пешком до могилы, чем на экспрессе, — он закурил, втянул дым поглубже и замолчал на какое-то время. Юнги всегда был за справедливость, отмалчиваться странно, когда тебе душу открывают. — У меня дома нет, в привычном смысле этого слова. Есть старенький трейлер, но не всё так хреново, как кажется. Мне одному нормально, да и денег за съём не платишь. На шмотки вот иногда хватает, на пожрать там, — он покрутил кольца на пальцах. — Работаю, куда позовут. Не всегда честно, но хотя бы карманы не пустые. — Я всегда знал, что мы на одной волне! — попытался пошутить Хосок, но вышло как-то глупо. Он глотнул ещё, «закусил» сигаретным дымом и добавил: — Даже боюсь спрашивать, что на личном фронте. — А что там может быть. Кого попало цеплять не хочется, потом не вылечишься, а кого-то поприличнее не цепляю я, — Юнги всё же дотянулся до стакана, сделал пару глотков, — Чёт говно какой-то разговор. Тошно. Я думал, хоть у тебя нормально всё. Ну что за дерьмо?! Кто сказал бы мне тогда, что так будет, я бы не вырастал, улетел бы на пыльце в страну Питера Пена и жил там. — Тебя бы оттуда выгнали за твой грязный рот, — хохотнул Хосок. — А вообще, может мы не зря снова встретились? — Может. Всё же то, что я не один просрал свою жизнь, немного радует. Вот только толку от этого. Чем мы друг другу поможем? Болтовней разве что, да сигаретами. — А разве этого мало? В такую улыбку Хосока можно было по уши влюбиться. — Не мало, — Юнги улыбнулся в ответ, сдержать сложно было, невозможно почти. Всё же он тосковал, не видел тысячу лет, кажется, хотя вспоминал, думал, фантазировал порой. Останься они тогда рядом, может и нормально бы было всё, выжили бы как-нибудь. — Я скучал, Хоби. — Ну наконец-то! — обрадовался Хосок и полез к нему с обнимашками. Юнги пытался его откинуть, брыкался для вида, но на самом деле был рад. Хосок ведь как сладости на праздник, иногда кажется, что уже не лезет, а стоит им закончиться, как снова хочется ещё немного. На утро Юнги ничего не планировал, домой возвращаться смысла не было, да и менять один худой матрас на другой — тоже. После пары стаканов соджу он завалился спать прямо так, в одежде, упал как пизанская башня и свернулся калачиком. Хосок обнимал его всю ночь. Утром солнце безжалостно будило их через большое окно без занавесок, светило прямо в глаз, как фонарь следователя. Хосок проснулся первым, принял душ, поставил чайник. Развёл две кружки кофе и присел на матрас с одной из них, другую поставив так, что аромат щекотал Юнги нос. Открыв глаза, тот долго смотрел на неё и молчал. За эту ночь он понял две вещи, что был ужасно одинок всё это время и что жить в этом дерьме ему надоело. — Привет, — Юнги взял свою кружку и уселся рядом, улыбнулся тихонечко, без привычного налёта пренебрежения. — Надо придумать что-то, сколько можно так жить. Ты же умный парень, красивый, сложён круто. Давай порвём этот город? Хосок переоделся после душа в фиолетовый халат. С чашкой кофе в руках он был потрясающе красив — мокрые волосы, изящные пальцы, чистое лицо, острые ключицы с пламенным приветом из-под воротника… — Есть идеи, как мы это сделаем? — спросил он, отпивая из чашки. Юнги взглядом блуждал где-то в районе чужой шеи, с мыслями пытался собраться, фоном отмечая, что там есть, на что залюбоваться. — Гробануть кого-то банально и опасно, с наркотой напрямую связываться я пас, не отмоемся потом. Подставить кого-то? — он даже вздохнул разочарованно, — Честные способы совсем в голову не идут, но нужно обязательно что-то придумать. — А ты что-нибудь делать умеешь? Ну, кроме изящного мата? Ты вроде что-то про творчество говорил. Юнги поднял взгляд с чужой шеи к глазам. Он о себе как-то не очень думал, да и не уверен, что это может пригодиться. — Да писал кое-что. Как дебил по студиям гонялся, на наркоту присел, чтобы образы поярче были. Но меня на хуй послали, сказали, такие биты современной молодежи не интересны. А так вышибалой долгов работал. Точнее, я и два амбала, говорили лицо у меня выразительное, люди думают я маленький и жестокий садист, а таких боятся. На стройке нелегально подрабатывал, в охране сидел, доставлял кое-что, на шухере стоял… пару раз. В финансах немного разбираюсь, но кто же мне деньги доверит, я же с третьего курса ушёл. — Лицо у тебя и правда огонь, хотя ты и в школе такой был, — Хосок почесал кончик носа. — А давай видео-блог замутим? Что-нибудь смешное и долбанутое. Помнишь, мы вместо уроков корейского сказочки писали? Я тут недавно вещи перевозил из дома, нашёл тетрадку, оборжался! Щаз! Потом он вскочил и резво полез в одну из коробок у стены. — А чего всё не разбираешь? — Юнги подошёл, рядом встал, интересно же. На самом деле, идея неплохая. Вложений первоначальных немного, да и контент у них есть. Не получится, так хоть развлечься можно будет. — Да всё думал, что продам эту конуру и куплю себе поменьше, а на сдачу буду нормально жрать хотя бы полгода. Да где ж ты? О! Это была рыжая, потрёпанная временем тетрадка с белыми проплешинами на обложке и порванными листами. И хотя внутри был бред восьмилетних мальчишек, он оказался страшно уморительным, особенно, когда его читал Хосок, пытаясь казаться серьёзным и вдруг пробиваясь на дикий заразительный ржач. — Это такая чушь, что может сработать, — Юнги даже на слезу прошибло, — Только нам камера нужна и антураж какой-то. И читать ты должен, — он ткнул его пальцем в грудь. — Шикарен! — Нам необязательно это читать, можно что-нибудь другое придумать! И мы в кадре вместе должны быть! Хосок снова полез в коробку. Видеокамеры у него, конечно, не было, но старенький цифровой фотик, вроде бы, снимал вполне приличное видео. Юнги с многозначительным видом сел около коробок, словно сам был одной из них, или каким-нибудь коробочным троллем. — Слушай, у тебя там бабла нет? Может завалилась пачечка куда, нам бы пригодилось, — он улыбался очень искренне впервые за долгое время и разглядывал Хосока. В детстве, ещё когда был совсем мелким, Юнги считал, что его другом владеет маска, та самая, из всем известного фильма. Хосок не унывал даже в самые тяжелые моменты, даже когда расшибал колени в кровь, все равно пытался шутить. Юнги старательно искал крепления, даже за уши дергал пару раз, Хоби смеялся, а маска не снималась, приросла что ли. — Бабло в пачках у меня даже в «Монополии» не водилось! — хохотнул парень. — Яй! — смешно вскрикнул, вытаскивая фотик из коробки за веревку. — Попался! Юнги забрал его себе, повертел немного в руках. — Скажи мне что-нибудь, — батарейки на удивление ещё держали заряд. Юнги смотрел на Хосока в видоискатель и прикидывал с какого ракурса тот смотрится лучше. — Пуииинь! — Хосоку всегда удавалось быть чертовски милым. — Что-нибудь, что-нибудь, что-нибууудь! — протянул он, кривляясь на камеру. И понеслась. Начать было не так уж и просто, старенький ноутбук отказывался дружить с программами видеомонтажа, интересные идеи, как назло, не появлялись, словно попрятались по коробкам в комнате Хосока. Но парни не сдавались и снимали всё подряд, как едят, разговаривают, пьют, смеются, вспоминая школьные годы… Юнги практически поселился в квартире Хосока и это произошло как-то само по себе, они не договаривались, не обсуждали, он просто остался у него, а вскоре привёз в дом свои вещи. Хосок не чувствовал себя стеснённым. В конце концов, матрас был не односпальный. Просматривая отснятый за несколько дней материал, Хосок заметил, что лучше всего они выглядят в кадре, когда не пытаются кем-то выглядеть. И шутки получались уморительные, когда они рождались не по заказу. — Нам надо придумать название, — сказал Хосок, разбираясь с программой, которую всё-таки признал его ноут и не выключался от неё в истерике. — Череп и кости? День и ночь? Снежный апельсин? — Юнги расхаживал по квартире в растянутой футболке и прикидывал, что можно купить поесть, хотелось питаться не только дешевым раменом, — Можно имена как-то посокращать, слоги там перетасовать. — Снежный апельсин? — сперва удивился Хосок, а потом, когда до него дошло, громко заржал. — Снежная лошадь тогда уж! — Жеребец! Одноногий Сильвер и, — Юнги оглядел себя, — его трость. Инь и ян, блэк энд вайт, две воны, рис карри, вайт хорс? Он продолжал свое путешествие по квартире, раскачиваясь немного из стороны в сторону и говоря всё, что пришло на ум. Хосок хлопнул в ладоши. — Две воны! Две воны, классно как! Именно такая надпись скоро красовалась на заставке их первого видео-ролика. Юнги завалился на матрас после того, как съемки были закончены. Монтаж полностью лежал на Хосоке, добавить какие-то шумы, убрать повторяющиеся сцены и заминки, подчистить, подредактировать цвета. — Слушай, может псевдонимы себе какие возьмём? Не знаю, насколько это сейчас круто, но новое имя — новая жизнь. А вообще, — Юнги взял камеру и запустил новую запись. — Это Хоби — он классный и хоть живёт в конуре, но не унывает. Вот здесь его коробки, но они, увы, не набиты деньгами, хотя в ваших силах это исправить. Когда мы получим премию за вклад в искусство, то никому не скажем, что жили здесь. Хосок, скажи «Я люблю вас, позаботьтесь обо мне». Юнги хотелось, чтобы этот момент стал некоей точкой отсчёта, чтобы было «до». И было бы круто, если «после» хотя бы немного будет отличаться. — У нас ещё нет зрителей, кого мне любить-то? — рассмеялся Хосок, падая рядом с Юнги на матрас. На нём была майка, почти не оставляющая простора для фантазии — белая и тонкая. Он убрал чёлку со лба, перевернулся на спину, нащупал сигареты и прикурил прямо так — лёжа. Это стоило приберечь для поклонников (если они появятся) и продавать за приличную сумму. Это было красиво. И Юнги продолжал снимать, в объектив попадало лицо, крупным планом губы и вырывающийся из их плена дым, потом рука, грудь, живот… — Ну представь, что говоришь это своим бывшим девушкам. Ты же спортсмен, таких обожают. — Бывшим девушкам? — Хосок повернул голову. — А если у меня их не было? Юнги посмотрел поверх объектива камеры. — Верится с трудом, что ты девственник. Или в другом дело? Вместо ответа Хосок расплылся в милой улыбке. Слегка дёрнулись плечи. Пальцы дотянулись до камеры и отобрали её у Юнги. — Хватит на сегодня, — сказал Хосок и отвернулся к пепельнице. — Я не против если что, в любом случае осуждать не буду. Может пива? Отметим, — Юнги осторожно коснулся чужого плеча. Он хотел пошутить, мол, неужели тренер совратил, но решил придержать такие слова. Чёрт его знает, вдруг в точку. — Отмечать будем, когда у нас будет хоть один просмотр. Но от пива не откажусь! Несколько дней Хосок сидел за ноутбуком, почти не вставая. Отсняли они много всего, в том числе и всякой ерунды, но, например, скетч «Как выжить на десять тысяч вон» был уморителен и свеж. Сначала они долго спорили, что купить, потом пытались стащить в магазине лишнюю пачку рамена, потом делили то, что купили… В общем, Хосоку это понравилось. Потом пришлось записывать вступление, ну и правда, надо же было представиться. На "Ютубе" блоггеров разных, как собак нерезаных. Рассчитывать на большой успех после первого видео не стоило. Было очень страшно и волнительно кидать ссылку своим бывшим одногруппникам и всяким знакомым, но, когда стали приходить ответные сообщения в духе «Ахахах, дэбак!», от сердца немного отлегло. — Ну, вот, теперь отмечаем! — Хосок стукнулся бутылкой о пиво Юнги. Тот улыбался как обычно тихо, словно украл у кого-то улыбку и не хотел ей лишний раз светить. Люди оценили, значит надо двигаться дальше, но и работу никто не отменял. — Мне нужно будет завтра с ребятами выйти, на шухере постоять. Деньги неплохие, да и работа, по сути, не пыльная. Он сделал несколько глотков и разгладил пальцами этикетку. — Окей, — Хосок посмотрел на него и кивнул, улыбаясь в противовес очень «громко», всеми зубами. — Ты только осторожнее, ты теперь звезда «Ютуба»! — Да что со мной станется. Та ночь на удивление была тихой и людей на улицах почти никого, так, пара другая прохожих. Юнги курил и старался особо не поднимать головы. Он вполне походил на парня, который просто прогуливается или ждет кого-то. Пока Юнги изображал мирного жителя, ребята вычищали какую-то квартирку. Чем им насолил её владелец, или дело лишь в деньгах — было не важно. Юнги должен был подать сигнал в случае чего. Но всё прошло удачно, даже как-то на удивление легко. За пазухой лежали деньги в оплату «ничего не видел, мимо шёл». По дороге домой Юнги забежал в круглосуточный, купил сигарет, пива, еды, набрался приличный такой пакет. Он поставил его в холодильник прямо так, не разбирая. Пока Хосок спал, сел за ноут, отвечать на комментарии и посылать в дальнюю дорогу, если потребуется. Хосок заворочался, но не проснулся. Скинул во сне одеяло. Одетым он вообще редко спал, но хотя бы в трусах, а накануне прямо из душа в постель упал, в чём мать родила. И лёг «на секундочку», да так и уснул, потому что долго не спал до этого. Юнги в свете ноутбука было не так-то много и видно, но колко отвечать мешало всё равно. Он словно невзначай подвинул технику чуть дальше, до самых щиколоток, просто чтобы размять ноги. В таком положении видно было всё. Юнги невольно потянулся рукой, нужно же было поправить одеяло. Пальцы скользнули по прессу, груди. Он перестал дышать, чтобы не потревожить чужой сон, а рука двигалась дальше к плечам и шее. Юнги очертил линии ключиц и снова спустился вниз. Ладонь замерла у чужого паха. Одеяло было накинуто обратно, а желание общаться отпало, лучше спать. Хосок что-то протянул во сне и прижался поближе к Юнги, словно за пару минут замёрз. А утром их будил настойчивый стук в дверь. — Кого это там чер… Ой, мамочки! — это Хосок из кровати вылез и заметил всю стопроцентную степень своего нудизма. Открывал он, накинув халат. За дверью оказалось до боли знакомое лицо. — Тэхён? — Хоби захлопал глазами. — Надо же, ты помнишь, как меня зовут? А на сообщения почему не отвечаешь? Этот Тэхён прошёл в квартиру, как к себе домой, скривился на количество грязной посуды и пустых бутылок и совсем уж не скрыл пренебрежения на лице, оглядывая матрас и незнакомого парня на нём. — На сообщения? — Хосок прикрыл дверь и почесал лохматую после сна голову. — Эээ… — Вот ты дурак-то, а? — Тэ закатил глаза, сложив руки на груди. — Ты меня в чёрный список добавил?! — Во-первых, молодой человек, прекратите верещать, вы же не шавка какая. Во-вторых, доброе утро. Меня зовут Юнги, и я ещё не решил, рад вам или нет, — он встал с матраса и прощёлкал в кухню, включил чайник. — Хоби тебе чай, или? А, без «или», кофе всё равно нет. — Это мой школьный друг… — как-то виновато прозвучало от Хосока. Потом он взял телефон и признал, что Тэ был прав. Он его давно уже запихал в чёрный список, а на днях сам же ему отправил ссылку на видео. Снимать блокировку было страшновато. Хосок по лицу Тэхёна видел всё, что он может получить в недоставленных сообщениях. — Юнги, мне водички… — хрипло попросил он и сел на матрас. — Ох-ре-неть! — громко сказал Тэ. — Водички, так водички, — Юнги не очень-то обращал внимание на их гостя, в конечном итоге пришел парень не к нему, а с кем там водится Хосок, ему по-большому счёту плевать. Тот ведь не выяснял, с кем Юнги водится. Вода была доставлена по назначению и Юнги всё же не сдержался. — Если планируете получить автограф, то я расписываюсь первым. Вам на груди или на заднице? Имя, простите, не расслышал. — Ох, оставьте свои автографы при себе, — Тэхён злобно цокнул языком. — Хоби, так какого хрена ты решил что-то снять и не позвал меня? У Хосока был слегка потерянный вид. Юнги его навряд ли таким когда-то видел. — Ну… потому что я решил снять его не с тобой? — осторожно сказал он, и на него рухнула целая лавина упрёков. Юнги тоже досталось. — Не со мной? Да? Как порнуху снимать, так это «Тэхён-аа», а как что-то, что людям показать можно, так это «не с тобой!». Я просто охреневаю с тебя, Чон Хосок, как тебя земля терпит? А ты, автограф-мэн, — он повернулся к Юнги, — уже сосал ему на камеру, или всё ещё впереди? — Вернемся к пункту первому. Вы слишком верещите. А если отвечать на вопрос, то мне никто не предлагал. Я так понимаю, что не для этих целей тут нахожусь, — Юнги смотрел Тэхёну точно в глаза. — Может снизите градус возмущения и попьете с нами чаю? Я печенье купил. Или вы только по отсосать специалист? — Уши почисти, верещать я не начинал! — голос у Тэхёна и правда был низкий, глубокий, даже при таком настроении. Хосок выдохнул в сторону, как перед прыжком в воду, схватил Тэ за руку и дёрнул вниз, усаживая рядом. Тот слегка обалдел, но заткнулся. Такая шоковая терапия с ним всегда работала. — Я так понимаю, это воссоединение влюбленных, — Юнги ещё раз окинул взглядом гостя. Тот был очень красивым, даже эффектным, особенно выделялись глаза. Наверное, круто, когда кто-то подобный тебе сосёт. — Хосок, мне погулять, пока вы бурно миритесь? — Нет, не уходи, ни к чему, — Хосок отпустил руку Тэхёна. — Как там, кстати, Чонгук поживает? — а вот это уже можно было на камеру снимать. Да с самого начала утра стоило. — А что Чонгук? — фыркнул Тэ. — Хорошо живём. Тебе и не снилось. — Я заметил, — нервно слегка отозвался Хоби. Шмотки на Тэхёне были очень даже хороши, даже без ценников на них было понятно, что далеко не на рынке такое продают. Юнги не лез. Не его это дело, вот только Хосока обнять захотелось, сказать, что у того все круто. Если бы это была их реальность, а не просто пиздеж. Юнги сел на край матраса с противоположной от парочки стороны и затянулся. Сигарета в пальцах была тонкая, ментоловая, случайно захватил, не разобрал с утра. Тэхён на него таращился своими большими и странными глазищами, в которых ничего толком не разобрать было, то ли ему интересно разглядывать, то ли он мысли читать умеет, то ли сожрёт сейчас. — Так это значит просто друг, да? Самый настоящий «просто! друг»? — наконец спросил он у Хосока, кивая в сторону Юнги. — Ну да, надо было сразу догадаться, тебе обычно красотки нравятся. Объект обсуждения повернулся к ним и улыбнулся своей самой мягкой и милой улыбкой, на которую мама всегда говорила, что он сладкий, как сахарок. Юнги и так про себя знал, что не красавец. Ростом не вышел, телосложением и голосом тоже - не дельфинчик явно, да и низкий бархат — не его конёк. Обычный голос. Обычный парень. — Да, мы в школе учились вместе, — подтвердил Хоби и тоже посмотрел на Юнги. — И я даже не надеялся снова встретиться… Его улыбка стала очень тёплой, глядя на неё Тэхён протянул «Ууу» в самом низком регистре, а потом резко вскочил на ноги. — Ну ладно, тогда я пошёл, я уж думал, будет классный файтинг за твоё сердечко, Хоби. Тэ был странный и на всю голову, похоже. Клюнув Хосока в щёку, он заразительно улыбнулся, подмигнул Юнги и ушёл так же внезапно, как появился. Хосок наконец-то отхлебнул из стакана. — Красивый парень, одобряю. Я так понимаю, ты не по девочкам, — Юнги докурил и затушил сигарету об одно из своих колец. — Странно, что не сказал. Вернуть его хочешь? — Он хорошо трахается, но я себе не враг, встречаться с ним невозможно. Я столько не зарабатываю, сколько ему надо. Ну и вообще… Нервы и так ни к чёрту, — Хосок снова улыбнулся. — Да и что тут говорить? Это вроде не то, чем принято хвастаться. Юнги просто кивал и молчал. Да и что отвечать, понятно всё. Мальчик любил всё качественное, и секс, и шмотки. Видимо, с первым Хосок справлялся на ура. — Ладно, если что, я с хаты погуляю. В холодильнике еда, ребята деньжат хорошо подкинули. Пошли, пожрём. За едой Юнги тоже молчал, больше курил, думал о словах парня про сердце Хосока, и любовь к красоткам, вспоминал, что видел ночью. — А ты когда-нибудь с парнями пробовал? — спросил Хосок, решившись на этот вопрос после банки пива. — Ну если поцелуй в подворотне считается, то да. А так мне и с противоположным полом не сильно везет. Знаешь, одно дело — вести девушку или парня, похуй кого, в пусть обшарпанную, но квартиру… И совсем другое — практически на помойку, в трейлер. Я не завидный жених, а любителей такой романтики немного. Вот жил бы я в годы хиппи… Мир, май, цветочки, трахался бы сутками и курил, пока не сдох. — Меня девчонки никогда не интересовали. А парня было всего два, — пиво толкало на откровения. — Первый, когда я ещё бегать мог, мы учились вместе, я влюбился по самые пятки, у него был такой рот… Там, сам понимаешь, было не до мозгов, я к нему так активно подкатывал, что об этом почти весь универ знал. А потом, когда он сдался и родители его узнали… Где он теперь, интересно? После того, как я травму получил, мы не виделись. А через несколько лет я Тэхёна встретил. Там было не до хождений вокруг да около. По нему сразу видно, что он предпочитает парней. А поскольку дело было на вечеринке… С таблетками… Короче, так и развлекались какое-то время. Потом я узнал, что у него парень есть. Они то ссорятся, то мирятся и Тэ считает, что это не измена, потому что трахается с другими только, когда они в ссоре. Я его, конечно, не любил, как Чимина, но мало приятного, если честно. — Странно, что только двое, ты хорошо сложен, — Юнги сделал жест рукой, показывая на всего Хосока, — Видел тебя голым. Прости, одеяло слетело, я не рассматривал, но что успел. Я вот, смотри, — внезапно задрал футболку. — Собачий обед. — Ну, какие мои годы, скоро буду популярным, буду выбирать себе каждый вечер нового мальчика, — Хосок хохотнул. На деле он так скрывал свои настоящие эмоции от разглядывания голого тела Юнги. Это ведь как голодной собаке кость показать. Или если бы Хосок был гетеросексуален, а его подружка при нём вывалила бы сиськи. Дружба — дружбой, но члену-то похер. — А то и двоих! — Юнги залпом допил своё пиво, — я пропаду до вечера. Ты не жди, ладно? Накануне Юнги в магазин устроился, продукты разгружать, принеси-подай. Он только с виду слабак, а так ничего даже, выносливый. Очень уж хотелось ему, чтобы у Хосока нормальная камера была, после прихода Тэхёна — особенно. Тэхён его опередил. Через несколько дней курьер принёс посылку. В ней лежала новенькая компактная камера, лёгкая и ужасно удобная. Хосок, конечно, обалдел, особенно, когда прочитал открытку, вложенную в коробку. «Снимай почаще, Хоби! Чуууу~» Догадаться было несложно, от кого это, таких человечков, явно с другой планеты, рисовал только Тэхён. Хосок весь день игрался с этим подарком, а когда Юнги пришёл с работы, снимал его прямо с порога, в пакеты залезал, смеялся и тискал друга на радостях. Просмотров у них пока было немного, но, что радовало, положительных отзывов большинство. Юнги старался улыбаться, правда выходило кривовато, а Хоби был слишком поглощён новой игрушкой. Он вертел её и крутил, пробовал какие-то режимы, говорил, что теперь они смогут выйти на новый уровень. Юнги не сказать, что ревновал, просто обидно было, так, немного. Ему на такую пришлось бы копить целый год, он планировал попроще, на пару месяцев работы. — Давай ужинать, я устал. А за едой, Юнги просто вытащил из своей старой куртки, что валялась неподалёку, небольшую стопку денег. — Это тебе. Всё равно они для тебя копились, забирай. — С ума сошёл? — обалдел Хосок. Ему, конечно, с этими видео совсем не до работы было, а денег оно пока не собиралось приносить. Но тогда ему даже стыдно стало. — Я не буду их себе забирать. Может… кровать купим? Или столик небольшой? А то всё на полу едим, как бомжи. — Ну давай столик, можно ещё на ноутбук отложить, если, конечно, твоя пташка ранняя и его в клювике не принесёт. На камере кстати никаких записей не было, когда ты её включил? — Нет, она была даже запакована. И вообще, иди сюда, я тебе кое-что покажу. Хосок подтянул Юнги к себе поближе одной рукой. А другой провернул тоже самое с ноутбуком. Сблизил их друг с другом, открыл их канал и промотал комментарии до одного из них. «Боже! Юнги такой красавчик! Я хочу за него замуж!» — Видал, а? — и ткнул его шутливо локтем под рёбра. — Может стоит написать, что я свободен, встретиться там, потусить. Как думаешь? Вдруг там симпатяжка, — Юнги посмотрел на Хосока пристально, серьёзно, словно и не шутил вовсе, а реально готов был тут же позвать на свидание. — Не, не хочу тобой с какими-то бабами делиться, — да и Хосок, кажется, не шутил, хоть и улыбался. Ведь когда шутят — так не обнимают. Юнги замер в этом положении и уставился на ноутбук, просто чтобы куда-то смотреть. Вроде бы говорили не серьёзно, но от чужих прикосновений дыхание перехватило и вырываться не было никакого желания. — Уговорил. Ну их этих баб, давай лучше выпьем и спать завалимся, а завтра с утра столик закажем, я выходной. — А про меня такого не пишут. Только что смеюсь прикольно, — Хоби картинно вздохнул и ткнулся лбом в висок Юнги, повторяя вздох уже там, уже более тихий. И это была натуральная катастрофа. Юнги метался между желанием повернуть голову и никогда в жизни этого не делать, смотреть куда угодно, на ноутбук, в пол, в другое измерение. — Бабы ничего не понимают. Ты красивый, особенно, когда смеёшься, — он запустил руку в чужие волосы, сжал немного и надавил на затылок. — Я тут подумал… — ещё один выдох пощекотал скулу Юнги. — Может танцевать снова начать? Это не бег, если сильно ноги не напрягать, даже болеть не будет. Но мне ведь нравилось танцевать, ты помнишь? Хосок всегда был гибким и подвижным, с самого детства. Может поэтому и вырос такой высокий и стройный. — Попробуй. Мне нравилось за тобой наблюдать, когда ты бегал. Я правда прятался почти всегда, чтобы не отвлекать и не сбивать. Если хочешь, я буду снимать, как ты танцуешь, — Юнги чуть сместился, немного повернул голову и дотянулся рукой до чужого колена. — Как двигаешься. — Да что там снимать? Камеру поставил, пускай записывает… — Хосок наклонил голову к плечу Юнги, потёрся о него, как кот. И улыбнулся, словно был чеширской породы. Одна улыбка осталась, ослепив. Юнги захотелось поймать её, ухватить, сохранить там, где никто не сможет достать и увидеть. Он судорожно вздохнул и сжал колено сильнее. — Я хочу снимать, когда смотришь на кого-то через объектив, на то, как он, — сглотнул. - Двигается. Это совсем другие ощущения. — Ну ладно, завтра попробуем поснимать, хотя для начала надо потренироваться, давно я не занимался танцами! — Окей. Завтра! — Юнги соскочил с места, словно его внизу там подогревали и отправился умываться, надеясь, что по его приходу Хосок уже будет в кровати. Желательно, хотя бы частично одетым. С одной стороны ему повезло — Хосок уже спал, быстро убрав посуду и ноутбук. С другой — не очень. Одетым он не был вообще. Спать из-за этого было невозможно. Юнги ворочался, стоило оказаться к Хоби спиной он явственно чувствовал его дыхание, лицом было совсем не лучше, на спине спать неудобно. После часа мытарств и стакана воды появилась идея порыться в сети, поискать идеи для новых видео, оценить, как работают другие блогеры — сделать уже что угодно, чтобы не думать о человеке рядом. Юнги достал ноутбук и водрузил его на свои колени, предусмотрительно поглядывал в сторону одеяла Хосока. Комментариев у них не прибавилось. Просмотры ползли подобно старым улиткам, по сети ходил очередной челлендж, обсуждался выход нового фильма и сумочки от «Гуччи». Спать не хотелось по-прежнему. Уснёшь тут, в такой обстановке. Юнги решил открыть программу, в которой Хосок монтировал их видео и попробовать разобраться в ней. Всё же это Тэхён отобрать не сможет. Он рылся в папках в поисках какой-то инструкции или туториала. Нажимал на всё подряд, предусмотрительно надев наушники, чтобы каким-нибудь скрежетом не разбудить Хосока. Когда в наушниках застонал Тэхён — это было откровением, как схождение мессии или открытие третьего глаза — Юнги дернулся, покраснел и уже почти выключил. Почти… Видимо, в этот момент снимал Тэхён. И кого он снимал, было понятно без комментариев. Тэхён гладил, демонстрировал и не стеснялся в оценках. Потом камера переместилась и Юнги увидел чужие руки на теле их не такого уж давнего гостя. Короткий взгляд на Хосока подтвердил, что тот спит. Выключить видео не получилось. Рука скользнула в штаны. Оглаживая собственную возбуждённую плоть, Юнги закусил губу, чтобы не стонать и не выдать себя ничем. Видео будило фантазию, возбуждало. Но оно и рядом не стояло с эффектом от звуков. Юнги слушал чужой шёпот, просьбы быть громче или быстрее и постанывал им в такт. Тут ему точно повезло, что Хосок крепко спал. Если бы он проснулся, он бы точно полез помогать. Но он спал, не ведая, что за разврат творится рядом. — Не снимай меня снизу! — когда Тэ был возбуждён, голос был ещё глубже, требовательней. Он, конечно, офигенно резонировал с его общим видом — красивым, блядским личиком, тонкими пальцами и умелым ртом. Хосок поднял камеру, снимая, как Тэ сосёт ему, сверху, приближая, фокусируясь на своём члене и губах парня. Сосал Тэхён красиво, увлечённо, то и дело поглядывая наверх, обжигая взглядом. Оператор хрипло постанывал, выдыхал его имя. Когда Тэхён кусался — стон стал болезненным и более длинным, но сладким. — Давай меняться! — потребовал Тэхён. И отобрал камеру. Со ртом Хоби он не церемонился, ничего не приближал и не удалял, просто держал камеру подрагивающей рукой, а в другой руке держал голову Хосока и беззастенчиво, очень даже по-мужски трахал его в рот. Юнги нажал на паузу, но картинка никуда не делась, закрыть глаза тоже не помогло. Она отпечаталась где-то с той стороны век, да и член просто изнывал от возбуждения. Юнги приподнялся и стянул немного штаны, чтобы было удобнее. Перемотал, чуть увеличил звук и снова нажал на «play». На одно движение Хосока — одно движение руки Юнги. Он дрочил себе, не останавливаясь просто потому, что затормозить уже не мог. Внутри всё свернулось так, что если не дать этому выход, то просто разорвёт. Картинка на ноутбуке становилась всё более нечёткой, потому что у Юнги дрожали колени. Он кончал с глухим стоном, зажимая себе рукой рот. Словно чужая похоть проникла в его сон — Хосоку ничего приличного не снилось. А утром он сам сидел в наушниках, проснувшись раньше Юнги. Смотрел всякие танцевальные видео, пил кофе, в своём неизменном халате на голое тело после душа. Пробуждение Юнги было болезненным. Он протер глаза, наконец осознавая себя в этой реальности, и увидел Хосока. Хосока, который обнимает губами край чашки. Мозг тут же подкинул похожую картинку, правда совсем другого содержания. — Твою мать, — застонал Юнги, спешно переворачиваясь на живот. Если такая реакция будет каждое утро, то придётся на пузе ползти в ванную. — Доброе утро? — Хосок вытащил наушник, заметив шевеление на матрасе. Похлопал по одеялу. — Кофе будешь? — Буду, — пробурчал Юнги куда-то в глубины матраса, — И запахни халат посильнее. — Эмм… Хосок удивлённо посмотрел на свой халат, вроде бы сильно распахнут он не был. Пожал плечами и пошёл ставить давно остывший чайник, пританцовывая на ходу. Юнги смотрел вслед, перевернувшись. Нужно было взять себя в руки и не буквально. После душа он надел самую свободную футболку, которую только мог найти. Она оголяла плечо, но зато была достаточно длинной, чтобы прикрыть пах. Юнги своему организму уже не доверял. — Кофе-е, — протянул Хосок, обнимая Юнги со спины одной рукой, передавая ему чашку. Просто настроение у него такое было — обнимательное. Да и как же не обнимать такого Юнги в одной футболке? — А вы с Тэхёном зачем порно снимали? — надо же было о чём-то говорить, а в голове ничего другого и не было. — Ммм, просто так! — ответил Хосок, отпил из своей кружки. — Хочешь посмотреть? Юнги вздрогнул и чуть не выронил свою. Он с минуту пытался придать своему лицу какое-то одно выражение, а не метаться от удивления к стыду, потом к желанию и экспрессом обратно. — Давай, — получилось хрипло, слишком, кофе был забористый. Юнги не верил, что Хоби реально способен посмотреть с ним то, что он видел ночью. С другой стороны, может там было что-то менее волнующее. Зря не верил. Хосок только хохотнул негромко и пошёл к ноутбуку. Наснимали они с Тэхёном прилично, конечно. И он не выбирал. Открыл нужную папку, ткнул в первый попавшийся файл и вытащил наушники из гнезда, чтобы звук было слышно им обоим. — Опять ты со своей камерой? — капризничал Тэхён на экране, пока Хосок жадно его лапал везде, раздевал и лапал. — Стоп, — Юнги взял его за руку, — Я сейчас побуду капитаном очевидность, но ты реально хочешь показать мне, как вставляешь парню? Хоби, это не просто выйти из душа голым или что-то подобное. Ты хочешь показать, как кого-то имеешь. Это тоже самое, что снять штаны и начать дрочить… при мне. Юнги пытался смотреть в глаза и при этом не обращать внимание на то, что творилось на ноутбуке. Организм реагировал, конечно, особенно после ночи, когда подобные звуки закончились для него очень даже приятно. — Ну ты же сам хотел посмотреть? — удивился Хосок, нажимая на паузу. Тэхён застыл на экране с очень сексуальным видом. А Хосок внимательно смотрел Юнги в глаза. — Считай, что я передумал. Это конечно очень возбуждает, спорить глупо, но смотреть вот так, сидя рядом с тобой… Это как-то… Словно я к тебе в постель лезу. Я пытался относиться к этому, как к порно, и воспринимать вас как актёров, но не могу. Рад что вам с Тэхёном было круто, судя по всему, очень, но не нужно выполнять все мои просьбы и желания, — Юнги потянулся за сигаретами, ему нужно было покурить. И выпить. Одно дело украдкой, ночью, пока хозяин спит. Совсем другое — вот так. Да и ночью лезть не следовало, как-то странно. Снова это тупое метание между «А сделай и мне так» и «Давай, забудь о том, что я видел». Возможно, всё дело было в том, что Хосок сам уже хорошо завёлся от вида Тэхёна на экране, от воспоминаний и от того, как Юнги резко вдарил по тормозам. Тормоза — они же всегда заводят, правда? — А ты не хочешь сделать это сам? — прямо спросил он, подаваясь к Юнги ближе, отбирая у него сигарету, затягиваясь его дымом. — Без камеры. Но со мной. Юнги спустил халат с чужого плеча, провел по нему пальцами, царапнул ключицу. Он коснулся губами чужой шеи, проверяя, как отзывается внутри, молча отодвинул ноутбук подальше и случайно нажал кнопку запуска видео. Хосок удивлённо крякнул. — Это… значит «да»? — спросил он, подставляя шею. — Да. Ещё ночью было «да», когда ты стонал и отсасывал Тэхёну, — Юнги спускался рукой по груди, всё больше распахивая халат, — Или ты думаешь, что я сейчас остановлюсь и пойду пить кофе? — Ты смотрел это… Ночью? — ещё более удивлённо. — Извращенец! Перехватив чужую руку, Хосок резко завалил Юнги на спину и навис сверху, пристально глядя в глаза. — Ты спал. Я наткнулся на эту папку случайно, да ты и не особо прятал. А когда я включил, то уже не смог остановиться. Сначала Тэхён отсасывал тебе, и ты стонал. Если прикрыть глаза и слушать только голос, — Юнги закусил губу и запрокинул голову, погружаясь в воспоминания. — Потом вы поменялись… Он трахал твой рот. А я гладил себя, повторяя каждое движение твоей головы, подстраиваясь под ритм. Откровенность заводила. Юнги не знал, что Хоби предпримет в следующий момент, пошлёт его или наоборот, но раз уж начал говорить, то какой смысл останавливаться. — Извраще-неец, — повторил Хосок нараспев, разглядывая чужое лицо. Юнги не был красавчиком в слащавом смысле. Мелкие черты, далеко не всегда самое приятное выражение, колюче-холодный взгляд… Он и правда был не во вкусе Хосока. Ему нравилось сладкое. Яркое. Юнги был бледный и горький, вообще не то. Но Хосоку было интересно его разглядывать в такой опасной близости, запуская руку под футболку, бессовестно лапая по животу и груди. — Я гладил тебя ночью, когда слетело одеяло, — Юнги облизывал губы и выгибал спину. Ему Хосок всегда нравился. Яркий и заметный, этот парень приковывал взгляды, но принадлежал лишь ему, никто не был так близко, — А ты? Пока я спал? — Я делаю это сейчас, — обжигающе улыбнувшись, Хосок напал на губы Юнги. По-другому и не скажешь. Он целовал резко, горячо, с языком и зубами. Его рука при этом скользнула по чужому животу и пальцы коснулись члена, покружили вокруг, как бабочки. Присели, сложив крылья. Всё же фантазиям всегда далеко до реальности. Ощущения были ярче, желание сильнее. Юнги ерзал, стараясь получить больше прикосновений, кусал чужие губы и тянул за волосы. Ему хотелось выпустить всё, что копилось в Хоби и в нём самом. — Отсоси мне, — сквозь зубы, в перерыве между укусами и поцелуями. Когда-то давно они увлекались друг с другом играми в машинки или конструкторы до такой степени, что их приходилось разнимать. Хосок всегда страшно капризничал, когда его заставляли ложиться спать вместо того, чтобы играть с Юнги. Сейчас никто не мог его заставить оторваться от него. Игры были совсем другие. Хосок давненько в такие не играл. — Привет! — весело сказал он члену Юнги, когда оказался рядом с ним совсем близко. Придержал его рукой, быстро лизнул головку и сжал пальцами. Где-то на заднем плане ноутбук множил стоны. Юнги не закрывал глаза, ему хотелось видеть каждую деталь и каждый поворот головы, губы, руки, язык. Он приподнимал бедра и хотел получить как можно больше. Приоткрывая рот, Хоби закрыл глаза. Головка члена прошлась по шершавому нёбу, прижатая не менее шершавым языком. А потом член оказался во рту весь, целиком. Хосок даже руку убрал, чтобы не мешали пальцы. — Fuck! — прошипел Юнги. Ему даже сравнить это не с чем было, покруче любого прихода, от таблеток не было так хорошо, как в тот момент. Во рту у Хосока было, как в аду — жарко, но как в раю — волшебно. Сосал он ритмично, плотно, не дразнил. Сжимал губами, помогал языком. Ему, наверное, стоило подумать о том, чтобы зарабатывать этим, если будет уж совсем плохо с деньгами. Юнги сжимал простыни и старался не дергаться, чтобы не сбить с ритма, дыхание прерывалось и кружилась голова, ведь вся кровь ушла в одно конкретное место. Хосок помнил, что там Юнги говорил про свой опыт с парнями, но головой он в тот момент явно не думал, когда, слегка облизнув палец, вставил его в Юнги, продолжая сосать член. Тот резко дернулся, и его прыти можно было позавидовать. Он буквально отскочил на пару десятков сантиметров, схватил Хоби за волосы и всем видом выражал фразу «Какого хрена?». Возбуждение смешалось с гневом и непониманием. Хосок тяжело дышал. — Юнги-я? — хрипло позвал. Тот был похож на взъерошенного и потревоженного кота. — Я… — он не мог сказать, против такого, или нет, просто это было настолько неожиданно, что напрочь выбило из колеи. — Расслабься, — улыбнулся Хосок очень сладко, слегка подрачивая его член. Юнги притянул эту улыбку к себе, поймал её губами. Он забирал её понемногу, по короткому вдоху. Поцелуй вышел очень нежным, ласковым, словно Юнги дотрагивался губами до сладкой ваты, которая таяла от этих касаний. Вата растаяла, когда Хосок нагло забрался языком в рот Юнги, выметая все сомнения из его головы и снова медленно вводя в него палец. Ощущения были странными, но вполне терпимыми, у Юнги не было и секунды опомниться. Он то поддавался, то снова вступал в войну, оружием в которой были прикосновения и укусы. Он хотел Хосока всего, жаждал, заменяя вдохи нежными поцелуями. Скоро тот спустился к его члену. Он трахал его пальцами, хорошо смочив их слюной, а потом снова сосал. Кажется, он собрался довести Юнги до предела таким образом. И финала не пришлось долго ждать. Юнги затих как перед прыжком, а потом кончил с продолжительным стоном. Сегодня многое было для Юнги впервые — вот теперь и поцелуй со вкусом его же спермы, Хосок не стеснялся ничего, градус разврата в его крови был максимальным. — Юнги-я, — снова позвал он, лёжа рядом с ним, дав время отдышаться. — Я здесь, — это отчасти лишь было правдой. Юнги всё ещё пребывал в эйфории. — Не хочешь помочь мне тоже кончить? — проурчал Хосок, тычась носом в его скулу. Юнги сглотнул. Он разглядывал Хоби пару секунд, а затем кивнул и нырнул вниз, к его паху. Юнги уже видел все это, правда не трогал, а теперь ему выпал такой шанс. Сначала пальцами, чтобы почувствовать, потом обхватить ладонью и лишь затем дотронуться языком. Он осторожно взял член Хоби в рот наполовину и стал двигать головой придерживая одной рукой. Хосок перекатился на спину, как кот, подставляясь под ласку, выдохнул довольный стон, сгрёб волосы Юнги пальцами, слегка направляя, но не давил, не садист же, сразу весь свой член в «девственный» рот запихивать. — Юнги-я… Если прикрыть глаза и вслушиваться в дыхание и стоны, то это похоже на бит, ритм, музыку — кому как удобнее. Юнги попробовал взять чуть глубже, ухватить по-другому. Он подключал язык и вторую руку. Это было так интересно — пытаться уловить степень нажатия и глубину погружения, нужную для того, чтобы Хоби застонал. Видео на ноутбуке закончилось, но Хосок в любом случае заглушал его стонами, да и не понимал, что ещё в мире что-то есть, кроме рта, ласкающего его член. — Иди ко мне, — хрипло позвал он, дёргая Юнги вверх, укладывая на себя, тяжело дыша. Он отпустил его голову, чтобы огладить всё его тело, худое, тонкое, но горячее. Всего облапал — спину и задницу. Это было последней каплей. Кончил Хосок между ними, вжимаясь в Юнги членом, целуя его в губы так, как будто в последний раз, отчаянно и жадно. — Это пиздец, — у Юнги не было ни сил ни желания вставать с Хосока. Он продолжал лежать сверху, разглядывая его с такого ракурса, — Ты вставляешь покруче любой травки. — Никогда не думал, что у меня на тебя так встанет, — улыбнулся Хосок, нагло устроив руки на его заднице. Ничего такой, хорошей при худом-то теле. — Давай перекурим и повторим? Юнги ухмыльнулся и кивнул. — Повторим. Он достал сигареты, зажигалку, прикурил сам и помог Хосоку. Юнги выдыхал дым в потолок, а затягиваясь, снова смотрел на Хоби. — И давно начало вставать? — От радости сразу встал, как только увидел, — Хосок хохотнул, устраиваясь головой на коленках Юнги. — Знаешь, я сейчас подумал, что если бы ты не уехал и мы вместе бы росли, ты, наверное, был бы моим первым парнем. В восемь лет, конечно, нихера ещё не вставало. Но… — И последним, — Юнги зарылся пальцами в чужие волосы. — Хуй бы я тебе дал на всяких Чиминов и Тэхёнов смотреть. — Если бы ты видел Чимина, ты бы сам на него запал, — Хосок выгнулся, подставляясь под руку. — И ты бы позволил мне с ним трахаться? — Юнги взял ещё сигарету, пачка всё равно рядом валялась. — Втроём бы трахались, — хохотнул парень. — Скорее я вас двоих, — Юнги улыбнулся, — А вообще ты меня развёл. Халат этот, сон нагишом, объятия. Ты же знал, что я рано или поздно поддамся. — Как ты мог такое обо мне подума-ать? — протянул Хосок с игривым возмущением. На самом деле он был совершенно бесхитростен в подобных вещах, но ему даже льстило такое мнение. Юнги снова улыбался. Он так часто этого не делал, но с Хоби по-другому не получалось. Юнги убрал ему волосы назад, провел пальцами по лбу и скуле, спустился к губам. — Никогда не думал, что западу на парня. — Никогда не думал, что западу на тебя, — хохотнул Хосок перед тем, как поцеловаться. Целоваться было круто. От этого ноги были ватными, и голова кружилась, а ещё вставало как по команде. Юнги перевернул Хоби на живот и сел сверху. Он целовал плечи и лопатки, проходился языком по позвоночнику и терся членом о чужую задницу. Весь мир его в тот момент сузился до одного очень конкретного человека. «Ютуб» оповестил о новом подписчике на канале, но парням пока было не до этого.