«Ещё секунда, и я сделаю это!» — уговаривал себя Пыниель, убирая руки в карманы серой толстовки. Последний час он стоял здесь и смотрел на вывеску клуба, где проходила вечеринка Cube Entertainment в честь Хэллоуина. Он знал, она будет здесь, поэтому пришёл, поэтому же и не спешил заходить. Пусть он и кажется трусом, но ещё рано, он ещё не подготовился.
Мигающая чёрная вывеска, висящая над дверью, — единственное, на что он смотрел. Квадратной формы. Название «Feel`em» мигало розовыми цветами. Он смотрел на него так долго, что уже мог точно сказать, что лампочки мигают каждые тридцать секунд.
Холодный вечерний ветер дул в спину, подгоняя скорее войти в клуб. К сожалению, найти в себе силы, чтобы появиться перед ней, было не так-то просто. Мог ли он рассчитывать на шанс поговорить с ней? Заслуживал ли он его после того, что сказал ей?
Всё было не так просто, как показывали в кино. Последние два месяца она только и делала, что сбрасывала все его звонки, не говоря уже о том, что она даже дверь ему не открыла, когда он пришёл извиниться. Все старания казались напрасными. Его слова лишком сильно её обидели…
Но теперь, спустя столько времени, он снова её увидит. От одной только мысли сердце заскакало, как бешенное, на душе стало так тепло. Пульс ускорился, а это ведь он даже ещё её не увидел. Она всегда переворачивала в его жизни всё с ног на голову, но без неё он и представить не мог этой самой жизни. Она — его судьба, его будущее. Она — его Мирэ…
Сделав глубокий вздох, Пыниель всё же решился и направился в клуб.
Стоило только появиться, как громкая музыка ударила по барабанным перепонкам. Обычно он не против этого, но не сейчас. Последнее время ему почему-то очень хочется побыть в тишине. Но он здесь чтобы найти Мирэ, и он это сделает. Он должен поговорить с ней и извиниться. Нет, он обязан это сделать! Такая девушка, как она, не заслужила того обращения.
Мемберов группы Донгын нашёл за столом с табличкой «BTOB». Парни были в своём репертуаре: шутили, смеялись, издевались друг над другом. На группу не просто так повесили ярлык самой сумасшедшей. Эти ребята жили ради смеха. Порой казалось, что Пыниель совсем не из их мира. Но возможно это так и есть…
Костюмы парни подобрали также самые разномастные. Ынкван с этой причёской и чёрной кожаной курткой напоминал парня из 50-х годов. Взглянув на Чансоба, сразу становилось ясно, что на нём жёлтый костюм из «Убить Билла». Сончжэ был в чёрной кофте и куртке — на первый взгляд ничего особенного, если бы не взрывчатка, привязанная к поясу. На ней даже отсчёт времени шёл… С Минхёком же всё было не однозначно. Волосы были уложены в аккуратную причёску. Одет он был в обычный чёрный костюм. Так он мог оказаться кем угодно.
— Эй, Пыниель, — заметил его последний, — кем ты оделся? Собой?
Айдол посмотрел на свою толстовку и простые джинсы. Появиться на вечеринке он решил в самый последний момент, поэтому оделся быстро, не заморачиваясь на счёт костюма. Он так торопился. А теперь наоборот тянул время перед встречей с Мирэ.
— А ты кто? — поинтересовался он в ответ.
— Ты серьёзно? — удивился, понизив голос. — Мин Хёк. Ли Мин Хёк.
Последние слова он произнёс с интонацией Джеймса Бонда, сразу стало ясно, что сегодня он — знаменитый агент 007. Пыниель улыбнулся уголками губ.
— Ты пропустил кое-что интересное, — произнёс Ынкван. — Ильхун показывал нам свою новую песню. Она может стать заглавной к нашему новому альбому…
— А где он?
Лидер группы кивнул в сторону, где располагался пульт ди-джея. «О, точно. Он же здесь за ди-джея…» — вспомнил репер. Ильхун был одет, скорей всего, в самый узнаваемый костюм из всех. Уж кто-кто, а Джокер был известен всем, даже тем, кто не смотрел о нём фильмов.
Главный репер BTOB держал наушники в руках и разговаривал о чём-то с девушкой, одетой как Харли Куинн. Он был хмурым и не прекращал качать головой, отказываясь от чего-то.
Пыниель собирался уже повернуться обратно к друзьям, когда мимо прошла Ким Нам Чжу. Ведущая вокалистка APink была хорошим другом Мирэ. Именно благодаря ей он и смог познакомиться с возлюбленной. Это было на похожей вечеринке. Намчжу вытащила Мирэ развеяться и познакомила её с BTOB.
Поспешив, он догнал девушку, одетую в костюм теннисистки с ракеткой в руках. Без лишних вопросов она подсказал ему, где он может найти Мирэ. Не раздумывая, он бросился к чёрному выходу. Мирэ вышла на улицу, отдохнуть от несмолкаемой музыки. Как же это на неё похоже…
Девушка сидела на ящиках, стоящих рядом с клубом. Прекрасная, как всегда. Тёмные волосы собраны в два хвостика и перевязаны красными лентами. Красное платье болельщицы прекрасно подчёркивало идеальную фигуру. Ноги в белых кроссовках качались, не доставая до земли. Красно-белые помпоны лежали на её коленях. Вот она — девушка-мечта…
Пульс ускорился, голова закружилась. Секунда — и Пыниель не видел никого и ничего, кроме неё. Она — всё, что осталось в этом мире, остальное померкло рядом с ней.
Казалось, кто-то подложил в его сердце бомбу с её именем, и она могла там взорваться в любой момент. Невозможно мыслить рационально, когда она так близко к нему. Ещё шагов десять, и он сможет дотронуться до неё.
Мирэ оторвала глаза от земли, и их взгляды встретились. Она ахнула и, не медля, спрыгнула с ящиков, роняя помпоны на землю.
— Оппа… — произнесла она мягко.
Одно это слово давало надежду, что возможно шанс на прощение у Донгына всё же есть. Но не тут-то было. Словно опомнившись, девушка нахмурилась, покачала головой, подобрала помпоны и поспешила сбежать, обходя его стороной. Что, неужели они не поговорят? Он не был готов согласиться с этим.
Стоило Мирэ приблизиться, он схватил её запястье, останавливая. Она зло на него посмотрела. Но это не имело значения. Сейчас они должны были поговорить, и он не отпустит её, пока они не сделают этого. Если они больше не увидятся, он должен услышать это от неё.
— Что ты делаешь? — удивилась девушка, пытаясь вырвать руку. — Отпусти меня.
— Мы должны поговорить.
Честно говоря, мне очень одиноко без тебя. Выслушай меня…
— А я не хочу ничего слышать. Если бы хотела, я взяла бы трубку. Ты со своим эго можешь прожить и без меня. — Он ослабил хватку, и она вырвала свою руку изего. — Как там было? Ах, точно. «
Я — один на миллион, лимитированное издание. Когда я захожу в клуб, все девушки смотрят на меня. Они не могут оторвать взгляда, а парни мечтают стать мной»… И ещё что-то про то, что ты легко найдёшь другую, что идеален с ног до головы. Аааа… «
Я — воплощение лучшего шедевра этого мира»? Ты всё сказал уже тем вечером…
Пыниель наклонил голову. Он не мог смотреть ей в глаза. Да, именно так он и сказал. Тот день был худшим в его жизни. Будто всё в мире разом от него отвернулось. Занятие по корейскому прошло отвратительно. Директор не отпустил его на неделю после концерта, чтобы слетать в Чикаго. Работа над сольным танцем к концерту тоже не шла так гладко, как хотелось бы. Ни одно движение так и не было точно отработано, и это притом, что осталось всего два месяца подготовки… Будто этого было мало, он умудрился оступиться на выходе из репетиционной и подвернуть правую лодыжку. Травма, конечно, не была страшной, да и нога быстро восстановилась, но на тот момент это лишь попало в список раздражающих факторов. К несчастью, вся его злость вылилась ни на кого другого, а именно на Мирэ. И за это он никогда себя не простит! Но всё же он надеялся, что она найдёт в себе силы простить его…
— Да, сказал, — согласился репер, — но я не стану оправдываться, ведь ты ненавидишь оправдания. — Девушка хмыкнула, складывая руки на груди. — Но ты только представь, какая тогда ты потрясающая. Ведь при всём том, что я назвал, люблю я именно тебя. Мирэ, именно
ты всегда возбуждаешь меня. Когда ты рядом,
голова пустеет, настроение взлетает. Даже
когда ты просто говоришь, это мёд для моих ушей…
— Думаешь, сказал это, и я тут же тебя прощу?
—
Пишем мы историю или нет, я буду стоять рядом с тобой всю ночь…
***
Пыниель не шутил, когда сказал, что весь вечер будет рядом с ней. Куда бы Мирэ не пошла, она ощущала его взгляд на себе. Его невозможно было не чувствовать. Под этим взглядом она всегда оживала. Их отношения длились два года, и ни разу за это время он не переставал так на неё действовать. Даже теперь, не смотря на то, что они расстались, от одного такого взгляда пульс ускорялся, сердце пускалось в пляс, дыхание прерывалось. Это невозможно было терпеть.
Клуб был огромным, но её красавчик-бывший казался вездесущим. Он был повсюду. Когда один из танцующих чуть не пролил на неё свой напиток, он вовремя её отодвинул в сторону. Когда они с Намчжу решили подышать воздухом, он догнал их и накинул свою толстовку ей на плечи. Стоило какому-нибудь парню подойти к ней, он тут же «случайно» оказывался рядом. За последнее, кстати, она была благодарна. Ей и Пыниеля хватало, не говоря уже о других парнях.
Вот и сейчас Кан Ми Рэ стояла рядом с подругой, слушая недавно выпущенную песню «BTOB», которую поставил Ильхун. Но всё, о чём могла думать она, это айдол, сидящий за своим столиком, и прожигающий дыру в ней. Кожа буквально горела, сердце колотилось, сходя с ума — и так весь вечер. Она обернулась и встретилась с его взглядом.
Так прошло минут пять. Ни он, ни она не спешили отводить взгляда. И может это смешно, но она поймала себя на мысли, что уже вовсе и не злится на него. Да, первый месяц она и правда злилась. Человек, которому она открыла своё израненное сердце, накричал на неё и сказал, что устал от этих отношений. Это больно ранило. Но от разлуки с ним было ещё больнее, ведь, пусть она и ушла, сердце она оставила рядом с ним.
— Онни, — проговорила Намчжу, касаясь её щеки тыльной стороной ладони, — ты вся горишь. С тобой всё в порядке?
— Нет, — ответила Мирэ, направляясь к столику BTOB.
Хорошо, она готова всё прояснить. Сколько бы она не говорила себе, что злится на Пыниеля, что никогда его не простит, всё это было неправдой. На самом деле, что бы он ни совершил, она всегда будет прощать его. Ничто не могло этого исправить. И пусть окружающие считают её идиоткой, но она слишком сильно привязана к нему, чтобы всё так просто закончить.
Стоило только приблизиться к столу группы, как сразу стал слышен смех. Эх, эти парни такие живые. Рядом с ними никогда не бывает скучно. Да, кто-то может решить, что они полные психи, но для её бывшего парня они семья. А когда-то они были и её семьёй…
— Чансоб-хён обманывает себя, думая, что он в этом костюме красавчик, — заметил Сончжэ, обращаясь к только подошедшемуХёншику.
— Ой, будто ты у нас такой красавчик… — закатил глаза Чансоб.
Мирэ улыбнулась, услышав их лёгкую перепалку. Эти двое не перестанут подкалывать друг друга никогда. Но как же она скучала по этим парням…
Пыниель подскочил на ноги, когда стало понятно, что она шла к их столу. Ждал ли он этого? Знал ли он её настолько, чтобы предвидеть её решение? Нет, вряд ли. Это решение поговорить явно стало для него сюрпризом.
— Ты говорил правду о прощении? — спросила она, надеясь, что он услышит её слова сквозь музыку.
— Ты же знаешь,
у меня доброе сердце — я не могу врать…
Она вздохнула, сложила руки на груди. Это были её слова. Когда-то она сказала ему их, когда он пытался скрыть от неё сюрприз, что готовил. Забавно, ему никогда не удавалось её обмануть. Может, он и не старался, а может, просто не получалось. Она же всегда считала, что это от того, что он слишком хороший.
— Как далеко мы зайдём, Мирэ? Я уже говорил тебе однажды,
я не повторяю своих ошибок. Прошу, не оставляй меня…
Кан смотрела ему в глаза. Они были такими искренними, что сердце сжималось. Вот поэтому-то она и не брала трубку и избегала встреч. Она знала, стоит заглянуть в эти честные глаза, полные любви, и она тут же забудет о своей обиде, да и вообще обо всём на свете.
—
Прими меня, пока ещё не поздно. — Он умоляюще взглянул на неё. —
Как только раны на твоём сердце затянутся, я буду для тебя лучшим мужчиной. Ведь ты стала моей последней любовью…
«Пошло всё к чёрту» — подумала Мирэ, отметая все сомнения. Ей надоело контролировать себя, уверять себя, что ничего хорошего из этих отношений не выйдет. Хотелось просто плыть по течению, а дальше будь что будет!
Она схватила его за толстовку и притянула к себе, привстала на носочки, прижалась своими губами к его, надеясь, что он ответит на поцелуй, и она не сгорит со стыда. К счастью, сгореть ей не предвиделось. Стоило ей коснуться его губ, парень тут же отозвался, целуя её в ответ. Целуя ласково, нежно, осторожно…
Его губы были такими привычными, родными. Как же ей этого не хватало. Прошло всего два месяца, и, конечно, она ещё не успела забыть их вкуса. От этого она лишь сильнее скучала по нему. Кан придвинулась к нему ещё ближе, обвила руки вокруг шеи.
Расстояния между ними уже совсем не было, но казалось, что этого недостаточно. Они всё ещё были слишком далеко. Как же преодолеть это невидимое расстояние?
Он положил руку на её талию, но в ту же секунду передвинул её на середину спины. Мирэ усмехнулась ему в губы, вернула руку обратно. Когда он посмотрел ей в глаз, улыбнулась и прошептала одними губами: «Ты можешь это сделать, оппа!».
Репер улыбнулся и снова накрыл её рот своим.
***
Неделю спустя. День концерта.
Подобного умиротворения Мирэ не испытывала уже давно. Всё шло как нельзя хорошо. На работе всё было отлично, концерт BTOB, наконец, состоится, а отношения с Пыниелем улучшились. Не сказать, что они стали прежними, но точно сдвинулись с мёртвой точки.
До концерта оставалось всего ничего, но парень и не спешил выходить из гримёрки, стараясь провести со своей девушкой как можно больше времени. И ей это нравилось. Он всё своё свободное время посвящал ей: уходил на репетицию и возвращался, записывался на очередном телешоу — и снова возвращался. Этим он пытался показать, что дороже её в его жизни нет ничего.
— Помнишь, ты спросила, какой я вижу любовь? — произнёс Пыниель, когда она попыталась выпроводить его из комнаты. Если он опоздает, мемберы группы обвинят в этом её!
Мирэ кивнула. Конечно, помнила. Это произошло дня три назад. Тогда он не нашёл, что ответить. Но раз сейчас ответ появился, значит, он всё-таки думал об этом.
—
Любовь – словно кино, везде одни клише. — Он коснулся её талии, слегка приобнимая. —
Но я хочу любить тебя именно так. — Она улыбнулась, положив руки ему на плечи. Этот парень не переставал говорить ласковых слов всю последнюю неделю. Кому-то это могло и надоесть, но только не ей. —
Я всегда буду оригинальным и мужественным. Можешь забрать у меня всё, время ведёт меня к тебе…
— Я согласна на любовь, полную клише. И пусть это будут самые предсказуемые и пафосные поступки в мире, я хочу их.
Он наклонился к ней, собираясь её поцеловать. Она закрыла глаза, ожидая когда его губы коснуться её. Этого так и не произошло.
Раздался стук в дверь. Ильхун не стал заходить, но предупредил, что начало через пять минут. Мирэ пора было в зал, а Пыниелю на сцену. Она немного отступила назад, позволяя ему бежать первому.
— Пора… Я люблю тебя…
Выпалив это, он быстро чмокнул её и поспешил на выход. Но взявшись за ручку, обернулся.
— Разве ты не должна ничего сказать в ответ?
— BTOB, удачи?!
Он усмехнулся, покачал головой и вышел из комнаты. Конечно, он хотел услышать нечто другое. Но Мирэ не спешила произносить этого. Пошла всего неделя с их примирения, ещё слишком рано. Возможно, они и помирились, но им ещё над многим нужно поработать, чтобы вернуть прежнюю близость. Может, любовь и похожа на кино, но отношения не налаживаются настолько быстро, как там показывают. Нужно время… И как круто, что его время принадлежит ей…
