Belief

Я больше никогда не увижу свет. Я не мог ничего сделать, оставалось только лежать и осознавать свою беспомощность и ничтожность. Как будто издалека доносился голос Киры, видимо, пытавшейся меня успокоить. Хотя, я не уверен в этом. Темнота – теперь мой спутник навечно. - Зейн, попей, давай же. Ты должен. Пожалуйста, - услышал я, наконец, то, что пыталась сказать мне мисс Джонс. Я только помотал головой и отвернулся от нее и от ее заботливого голоса. Мне нужна тишина и одиночество. Хотя бы сейчас. Стоит мне выйти из медпункта, я получу либо жалость ото всех, либо еще большие унижения. – Повернись ко мне. - Кира, уйди, умоляю. Мне плохо, - просипел я. - Ну, не убивайся так, ты еще сможешь видеть, - последнее слово она сказала еле слышно, - наверное… - Не убивайся?! Я, мать твою, не вижу! Понимаешь, дура? Не ви-жу! Чернота вокруг меня! А все из-за того, что я идиот! – слезы обиды и страха потекли по щекам. Голос срывался и ломался от осознания случившегося. Я никогда больше не смогу посмотреть на свою сестренку, хоть она и шлюха. Никогда больше не увижу могилу родителей… - Уходи. Не трогай меня, Кира. - Хорошо, - тихо прошелестела она и вышла. Это я понял по скрипу старой двери. И вот, я остался в одиночестве. Есть время подумать так, чтобы меня никто не отвлекал. За одни чертовы сутки, похоже, навсегда изменившие мою жизнь, Хоран сделал мне столько плохого, что карма должна его выебать ко всем чертям сегодня же. Казалось бы, как можно ненавидеть его еще больше, чем до этого. Оказалось, это не так-то и сложно. Стоило ему только ослепить меня. Хотя, почему я злюсь на него, если он скулил подо мной, а ударил меня кто-то другой? Неужели, я стал таким ничтожеством, что просто ищу крайнего, не разбираясь в подробностях? - Ох, ох, мистер Малик, вы спите? – раздался у меня из-за спины противный голос директрисы. - Нет, миссис Рат, я не сплю, - медленно прошептал я, потому что сил говорить громче просто не было. - Отлично, тогда повернитесь на спину. Доктор вас осмотрит, - какой к чертям доктор? – Повернись, кому говорю? Я послушно лег на спину и приготовился к экзекуции. Врач, голоса которого я, кстати, так и не услышал, раздвинул веки на моем правом глазу. Он сделал это очень аккуратно, несмотря на то, что пальцы у него были далеко не тонкие. Видимо, он светил фонариком мне в глаз, потому что я слышал, как что-то щелкнуло. Потом повторил эту же операцию на левом, действуя все так же аккуратно. Его пальцы дарили такое нужное в тот момент тепло и, кажется, даже заботу. - Ну, что я могу вам сказать, - послышался очень приятный мужской голос и щелчок фонарика, - слепота может быть и временной. Если мальчику создать нужную атмосферу, то зрение может вернуться. Но если спустя месяц этого не произойдет, то, увы, вам никто и никогда не сможет помочь. Ему необходима забота, любовь и постоянный уход. Волноваться строго запрещено. Прикрепите к нему кого-нибудь, кто сможет обеспечить такие условия, - за тридцать секунд своей речи доктор смог дать мне надежду, а потом разрушить ее. Но я все равно верил, что я смогу видеть. Я хотел в это верить. Улыбка осветила мое лицо, и я уже не слушал, о чем говорила директриса с мужчиной, подарившим мне то, в чем я нуждался больше всего – веру. - Да, да, спасибо большое, доктор Рейз, - неприятным слащавым голосом директриса стала благодарить мужчину. Я даже не удивился бы, если бы она упала на колени и стала целовать его ноги. Минутой позже я услышал слишком уж громкий хлопок двери и порадовался тому, что, наконец-то, комната освободилась, и я остался наедине с собой. Но не тут-то было. – Слушай сюда, маленький наглец. Слишком многое ты получал от меня, пора бы заплатить по счетам. Не вздумай снова видеть, ты понял меня? Только попробуй, я и вышвырну тебя на улицу вместе с твоей сестрой. По возрасту все будет легально. И не вздумай мне вякнуть, щенок! Твоя слепота дает приюту такие деньги, что тебе и не снились. Так что даже не пытайся лишить меня их. Снова хлопок двери, еще сильнее, чем до этого. Итак, что мы теперь имеем? Если я буду видеть, то директриса выставит меня отсюда, потому что я лишу ее денег. А я не могу без зрения! Мне нужно увидеть столькое еще хотя бы один раз: могилу родителей, сестру, Киру, глаза Найла, свою комнату… Стоп! А причем тут глаза Хорана? Ах да, точно, я же чертов дибил, который рассматривал его глазенки, пока тот наклонялся к моему члену, чтобы поиздеваться. Как же я мог о таком забыть? - Твою мать, отвалите вы уже от меня все! Дайте мне полежать спокойно! Я, блядь, инвалид! Мне покой нужен, понимаете?! – сорвался я. Надоело! Почему все приходят сюда? Других мест нет, что ли?! – Тоже пришли сказать, чтобы я не вздумал вернуть зрение, да?! Чтобы я лежал овощем пожизненно только для того, чтобы обеспечить этот чертов детдом деньгами?! – нести дальше этот бред мне не позволили мягкие губы, опустившиеся на мои. Всего секундное касание, а я уже потерял дар речи. - Прости, - прошептал знакомый голос, а спустя пять секунд я услышал скрип старых петель.