Чувства пирата

      Стою перед зеркалом и тихо шепчу: «Я люблю…», «Люблю Га…». Кроме меня в каюте никого нет, но я всё равно стесняюсь сказать это. Я просто не могу, это выше моих сил. Любое упоминание твоего имени вызывает у меня алый румянец на щеках и тихие смешки, которые со стороны выглядят, прямо скажем, странно.       Я снова вздыхаю, упираясь кулаками в деревянную тумбочку перед зеркалом, поднимаю взгляд на своё отражение и печально улыбаюсь. Растрёпанные волосы, мешки под глазами и острые скулы — всё это — результат моих чувств к Гарри. Честно скажу, что любить это сложно, особенно если ты влюблён в пирата. В опасного, дикого и сумасшедшего пирата — Гарри Крюка. И именно из-за этих терзающих моё сердце чувств я не могу нормально есть и спать. Я страдаю, мне больно.       Больно видеть, что Гарри не обращает на меня никакого внимания, даже если у меня что-то отлично получается. Когда я хочу, чтобы он порадовался за мои успехи, Крюк ноль внимания на мою фигуру, а когда случаются какие-то проблемы — он тут как тут. С одной стороны то, что он на меня кричит — это ужасно, но с другой — Гарри всё-таки следит за мной и как-то поправляет, хоть и рукоприкладством.       — Я люблю тебя, — одними губами произношу я, представляя вместо своего отражения лицо Крюка, и мои щёки снова краснеют. — Честно, Гарри.       Опускаю глаза, шумно выдыхая. У меня никогда не получится признаться ему. Я не смогу. Сколько было подлых моментов, в которые я попадал, и Гарри это видел, сколько раз я позорился перед старпомом. Я просто опустился в его глазах, а если признаюсь, то вообще провалюсь. И именно это меня угнетает больше.       Но иногда приходится чем-то жертвовать ради достижения высоких целей. Тем более, чего мне терять? Ни дома, ни денег, ни семьи. Просто пират. Самый обычный, которых в море пруд пруди.       Отстраняюсь от зеркала, отхожу назад, чтобы я мог видеть себя в полный рост, и набираю полную грудь воздуха, распрямляя плечи и спину. Может, если я буду более уверенным, то у меня всё получится? Я не знаю. Но мямлить точно нельзя.       Киваю головой, утверждая для себя, что нужно признаваться либо сейчас, либо никогда. Если мне откажут, что я буду делать? Ничего. Я не собираюсь кидаться рыбам или вешаться на мачте, я просто уйду. Уйду и всё, исчезну из жизни Гарри навсегда. Может тогда и я его забуду.       Осторожно открываю дверь своей каюты, высовываю голову и осматриваю палубу. Надзора нет, все пираты спят, раскидавшись по разным углам корабля. Тихо выдыхаю, неужели удача улыбается мне? Выхожу из каюты, на цыпочках прохожу по всей палубе. Каждый мой шажок сопровождается тихим скрипом дощатого пола, и каждый раз, слыша противный звук, морщусь и останавливаюсь.       Наконец дохожу до каюты Гарри. Снова вздыхаю, закрываю глаза, и с выдохом открываю их. Всё, назад дороги нет, смотрю через плечо, хотя с другой стороны… Нет, иначе я буду мучаться все оставшиеся годы.       Открываю деревянную дверь, и прохожу в комнату. Да, я, конечно, понимаю, что меня сюда никто не звал, но нужно же сделать первый шаг. Вдруг Гарри и правда меня любит и наши чувства взаимны? Нет, что за бред. Пираты же не могут любить. Ну, я же как-то люблю?       Оглядываюсь, и вдруг что-то мощное подлетает ко мне, и я оказываюсь придавленным к стенке. Всё происходит так быстро, даже среагировать не успеваю. Меня ещё никогда так жёстко не приветствовали.       — Гарри? — тихо спрашиваю я, поворачивая голову вбок, чтобы украдкой видеть, что происходит за спиной. — Что про…       — Т-ш-ш-ш, — над ухом раздаётся приятный голос. Такой тихий и возбуждающий. Я сглатываю, чувствуя, что в паху тянет. — Как будто я не знаю, что ты шепчешь по ночам, как смотришь. Ты теряешь хватку.       Вижу, как крюк Гарри блестит, пролетая над моим ухом и вонзаясь в стенку где-то поблизости. Тихо вскрикиваю и зажмуриваюсь от неожиданности. Открываю глаза, когда слышу, что Крюк шумит пряжкой своего ремня, и напрягаюсь. Так быстро. Я же приходил к нему признаться, а он… Всё это как-то неправильно.       Ощущаю, что возбуждённая плоть Гарри касается моего бедра, и вздрагиваю. Когда руки пирата ложатся на мою талию, ведут к бёдрам, задевают пояс и стягивают штаны, оголяя бёдра. По телу пробегает стайка мурашек.       — Гарри, — шепчу я, расслабляясь и полностью отдаваясь под контроль пирата. — Я люблю тебя, Гарри.       Я наконец признался. Сделал это, и нет дороги назад. Мне больше нечего терять, и я верю, что мои чувства взаимны. Всё-таки полюбить пирата, самого Гарри Крюка, это было сумасшествием, но сердцу не прикажешь. Может пираты тоже любят, но не так, как обычные люди. Возможно, именно поэтому я влюбился в него.