Женское счастье

Ночную тишину прорезал стон. Это не был стон радости или удовольствия. Это был скорее стон, сообщавший о том, что человек, его издавший, максимально разочарован в происходящем, а возможно уже и в своей жизни в принципе. Этот человек не хотел от слова «совсем» лазить по шкафам с одеждой, выискивая там все черные вещи. И примерно на этом же уровне он не хотел в данный момент вообще находиться в своей собственной квартире. И уж тем более, этот человек не хотел в два часа ночи наряжаться в подобие ниндзя и куда-либо выходить. – У меня где-то была шапочка от костюма Бэтмэна с прошлого Хэллоуина. Тебе не попадалась случайно? – Нет, – Лухан устало выдохнул, наблюдая за метавшимся из угла в угол по комнате Исином и размышляя, когда настанет подходящий момент, чтобы сообщить о том, что костюм вместе с шапочкой улетел в помойку еще два месяца назад. – Зачем она тебе? Достаточно всего лишь намотать шарф на лицо. – Ты что! А если нас кто-нибудь увидит? Я же потом в этом шарфе еще ходить планирую, меня могут узнать, – Исин посмотрел на Лухана, как на идиота. – Может, на балконе? Покуда Чжан побежал в гостиную, откуда можно было попасть на застекленный балкон, Лухан откинулся на кровать, где уже лежал ворох одежды, и задумался о том, как это все вообще началось. Не эти конкретные попытки перевоплотиться в шпионов, а в глобальном масштабе. Их первая встреча запомнилась Ханю очень хорошо. В конце концов, не каждый день в тебя со всего маху влетают на велосипеде, а потом еще пытаются обвинить в произошедшем. Исин никогда не отличался особой внимательностью к людям, зато животных любил очень сильно. И цветы тоже, не в букетах, а в горшках. После этого случайного столкновения он стал довольно часто появляться в поле зрения Лухана, и тот все никак не мог понять, то ли просто раньше не замечал, что Чжан вообще-то учится на его потоке и работает в том же кафе, только в другую смену, то ли это все произошло по велению высших сил единовременно в виде бонуса. Так или иначе, странный парень с горами книжек, рассеянным взглядом и велосипедом совершенно внезапно стал неотъемлемой частью Лухановской жизни. Это потом уже выяснилось, что Исин в свободное время работает волонтером в приюте для животных, а по выходным мотается на социальные субботники, чтобы сделать леса чище. Возможно, это и заставило Лухана привязаться душой и сердцем к Чжану, а возможно, это все только добавило привлекательности его образу, который сложился еще раньше. Только Хань это не сразу заметил. От воспоминаний парня отвлек мокрый собачий нос, ткнувшийся в ладонь, так что Лухану пришлось повернуть голову и погладить подошедшего пса с голубыми глазами по голове. – Понимаешь, Шторм, твои хозяева – дебилы, – пробормотал китаец вполголоса, потрепав хаски по ушам. – И это не лечится. В этот момент в комнате появился слегка расстроенный Исин, и Хань уже подумал было, что их ночная миссия отменяется. Но в следующую секунду лицо Чжана прояснилось, и он принялся натягивать на себя черный свитер. – Давай одевайся, чего разлегся? – Исин пнул Лухана в лодыжку. – Я в одиночку это не проверну. Тяжело вздохнув где-то примерно в сотый раз за последние десять минут, Хань поднялся на ноги и начал ковыряться в ворохе одежды в поисках своей любимой, а от того затасканной, футболки. А еще через несколько минут он вместе с Исином стоял у дверей квартиры и под удивленным взглядом пса приматывал скотчем к подошвам своих кроссовок куски растерзанной ради великой цели половой тряпки. – Слушай, два часа ночи, нормальные люди спят давно уже, – в последний раз попытался образумить он Чжана, но тот был настроен решительно. – Вот именно поэтому сейчас это и нужно сделать. Меньше шансов, что нас поймают. Вперед, – и Исин вытолкал своего парня за дверь, захлопывая ее перед носом окончательно переставшего понимать что-либо Шторма. Около получаса назад Чжан заявился домой с прогулки с собакой и принес то ли радостную, то ли печальную новость (Лухан не определился). На первом этаже кто-то выставил в подъезд очень хороший красивый здоровый цветок. А скоро зима, растение замерзнет, и вообще грех его там оставлять, к тому же у них такого нет. Так что они просто обязаны прямо сейчас пойти и этот самый цветок забрать. И на все ханевские доводы о том, что возможно его выставили на время, и кому-нибудь еще он нужен, Исин реагировал со своим фирменным выражением лица, то бишь полностью игнорировал. А потом и сам Лухан вспомнил, как месяц назад в пять утра помогал парню тащить с помойки на десятый этаж китайскую розу, которая не влезла в лифт, и отправился искать у себя черные вещи для наряда ниндзя. Естественно просто так пойти и забрать цветок они не могли, потому что Исин был не дурак, хоть иногда и очень походил, и понимал, что их могут за этим делом застукать и узнать, и потом позора не оберешься. Так что маскировка потребовалась тщательная: черные вещи, чтобы не привлекать много внимания, тряпки на подошвах, чтобы не создавать лишнего шума. Они даже отправились вниз по лестнице, чтобы весь дом не услышал, как сработает лифт. – Напомни мне, почему я сейчас здесь? – шепотом поинтересовался Лухан, осматривая цветок и прикидывая, куда его можно поставить так, чтобы не навернуть в ближайшем обозримом будущем и не получить после этого бан на вход в спальню. – Потому что ты меня любишь, – Чжан пожал плечами, чмокнул парня в щеку и начал примеряться, с какой стороны лучше ухватиться за кастрюльку, из которой торчало растение. – А я люблю природу. Не болтай, а то не услышим, если кто-то будет идти. Лухан на секунду представил себе, как было бы весело встретить здесь еще двоих таких же придурков, как они. Но потом понял, что он с Исином, скорее всего, на весь дом в единственном экземпляре существуют. Либо вторая группировка специализируется на других вещах: выброшенной мебели там, например. – Следи за периметром, давай, – шикнул на широко зевающего и даже не пытающегося это скрыть Ханя Чжан и, подняв горшок с цветком, двинулся в сторону лестницы. – Твоя задача – прикрывать тыл. – Всю жизнь этим только и занимаюсь, – закатил глаза Лухан и побрел следом, чуть погодя интересуясь: – Мы и обратно по ступенькам? – Нет, на третьем сядем в лифт, иначе у меня руки оторвутся, – пропыхтел в ответ Исин. – Почему на третьем? – Всему тебя надо учить. Чтобы никто не понял, откуда мы идем. Когда открылась дверь квартиры, Чжан бросился вперед, закрывая рот Шторму, который своим радостным приветственным лаем мог перебудить весь дом. Следом Лухан тащил цветок, не меньше десяти раз в минуту проклиная себя за неумение отказывать. Часы показывали половину третьего ночи, Исин – бескрайний энтузиазм, а Лухан – невероятную выдержку. Цветок гордо стоял на столике напротив кровати, потеснив оттуда лухановские диски с видеоиграми. – Завтра схожу за горшком для него. Думаю, сюда подойдет светло-коричневый, под нашу мебель, – Чжан, абсолютно довольный собой, стянул футболку и забрался под одеяло. – Знаешь, что это? Лухану было совершенно не интересно, что они притащили домой. К счастью, природа наградила парня стойким иммунитетом к растительным аллергенам, так что название очередного зеленого оккупанта его мало волновало. Но дабы не обижать Исина Хань с трудом разлепил один глаз и из последних сил пробубнил: – И что же? – Спатифиллум. Его еще называют женское счастье, – довольный собой сообщил Чжан. – Если он цветет, значит, в доме царит гармония и семейное благополучие. У Лухана в голове пронеслась целая вереница мыслей, начинавшаяся с чего-то вроде «ватафак?!», и заканчивавшаяся подробными объяснениями, что ради гармонии в их доме совсем не цветок должен цвести, но в итоге он смог только выдавить: – Здорово, – и поспешил провалиться в сон. Следующим утром, пока Исин гулял со Штормом, Хань занимался приготовлением завтрака. Правильно говорят, что утро вечера мудренее, потому что разбивая на сковородку яйца, парень уже спокойно думал о том, что цветы – это лишний кислород, и жизнь у них в квартире сделается только лучше. И вообще приключение прошлой ночью было довольно-таки веселым, и будет о чем в старости на лавке другим дедам рассказывать. Хлопнула входная дверь, и мимо пронесся довольный пес, ожидающий, что за время его отсутствия миска наполнилась едой. Следом появился Чжан, на лице у которого застыло выражение человека, который пытается сделать самый сложный выбор в своей жизни. – Лу, – протянул Исин, и Хань на всякий случай положил на стол лопатку, уже предугадывая, что сейчас услышит. – Там кто-то фикус из окна выбросил, хороший такой, сильный. Придурки, правда? Давай заберем его? Лухан внимательно посмотрел в глаза своему парню, в уме пересчитал навскидку, сколько у них в квартире цветов, подавил мысль о том, что кислорода могло бы стать больше, избавься он от чего-то или кого-то. А потом вздохнул, улыбнулся и ответил: – Конечно, заберем.