Дама Пик

Часть 1. Сколько я себя помню, я всегда отличалась от других. Возможно, дело в том, что отец твердил мне это с самого детства, а может дело в том, что я дочь Сатаны. Отец Фуджимото заменил мне родного и, будем честны, я этому очень рада. Для нас с Юкио он просто дар свыше. Ребенком я была... н-да-с... не слишком прелестным ребенком, мягко говоря. В своё оправдание могу сказать, что я была единственной особой женского пола в монастыре. До сих пор помню тот вечер, когда застукала отца после службы беседующего с некоторыми прихожанами. Он всегда считал, что меня нельзя воспитывать также, как и Юкио. А в тот памятный вечер он как раз спрашивал у женщин совета, как воспитывать дочку. – Понимайте, у меня близнецы. Прекрасные дети. И если Юкио я смогу воспитать как надо, то вот мою Рини. Боюсь, она будет напоминать мальчика, а не девочку. Пожалуй, этот разговор сильно повлиял на меня. Если раньше я старалась опираться на образ отца, то теперь этот путь мне был закрыт. Тогда мне было пять лет, и я уже знала, чем мальчики отличаются от девочек. Я до сих пор считаю, что этот подслушанный разговор сильно изменил мою судьбу. На следующий день я ходила за отцом по пятам и расспрашивала о том, какой в его представлении должна быть девочка. Отец, конечно, рассказал и принял к сведению. Я тоже приняла к сведению. Сразу, я меняться не стала, но всё к этому. По глазам было видно. Постепенно мой гардероб составляли исключительно женские вещи. В моём лексиконе стали в изобилии появляться такие слова, как «милый», «красивый», «розовый» и другие. Единственное, что выбивалось из облика «милой девочки», было кендо. Мне всегда нравилось показывать свою, а также я не любила тех, кто обижал слабых. К сожалению, милые девочки не дерутся. Кендо стало для меня отдушиной, тем, без чего я больше не могла представить свою жизнь. В то же время кендо показало мне то, что мужчины и мальчики не любят сильных девушек. Благодаря своему упорству, я быстро стала одной из лучших. Но каждый раз, когда я уходила с ринга, я слышала, что меня называют демоницей, особенно когда я сражалась с противоположным полом. Тогда я поняла, что не хочу, чтобы Юкио и отец называли меня так. Кто бы что не думал, но из клуба я не ушла, просто решила, что ни Юкио, ни отец не должны видеть меня такой. Тогда я ещё не знала, что однажды этот список пополнится. Тем не менее, защищать братишку я не перестала, правда, делала я это уже не открыто. Через год все мое семейство меня... скажем так, опасалось.Любило, конечно, безмерно. И неудивительно. В тот год, помнится, я решила, что одежда священников слишком мрачная, не мешало бы добавить туда розового. Меня отговорили, но попытки вживить этот цвет в уже повседневную одежду я не бросила. Тогда же я вовсю экспериментировала с едой, считая, что раз я единственная девушка, то и готовить должна я. Думаю, эта была ещё одна причина обходить меня по дуге и любить издалека. Готовить я, конечно, научилась. Я читала и наблюдала, читала и наблюдала. И все, что прочитывала или видела, принимала к сведению. Так я очень рано узнала, что мой брат видит что-то, чего не вижу я. Это меня сильно озадачило. Неловкие расспросы отца ни к чему не привели, Юкио же я намеренно не спрашивала. Он только-только переставал комплексовать из-за меня. Я слишком любила брата, чтобы возвращать его в прежнее состояние. Пеклась я о нём всегда слишком сильно. С восьми лет я приняла твёрдое решение отращивать волосы. Они у меня были чёрные и густые. Я считала волосы своим достоинством. Когда мне было тринадцать, я потащила Юкио учиться танцам. Сей произвол, по его мнению, я обосновала тем, что каждая уважающая себя девушка должна уметь танцевать, а где она найдёт себе партнёра лучше, чем брат-близнец. Знатно я ему тогда ноги потоптала, зато теперь я была твёрдо уверена в своей грациозной походке. В этот же год я стала носить кинжал под юбкой. Как сейчас помню, я была тогда внешне совершенно прелестным подростком, у меня формировалась фигура, росла грудь. Не то чтобы я была прямо красавицей, но определённо обладала кое-каким шармом. К сожалению, педофилов это тоже привлекало. Все, помню, спали. Хорошо так, луна светит, тихо, никто не мешает. Впрочем, мне редко мешали, разве что что-то важное случится. К тому времени я уже не делила комнату с братом, поэтому мой выход на улицу остался никем не замеченный. Мне банально не спалось, мучали особые женские дни. Помню, только вышла и села на скамейку рядом с монастырём, как услышала чей-то крик. Оглянувшись, заметила, что за забором на тротуаре лежит человек, пытается встать. Тогда я долго не думала, решила, что он просто упал, и, конечно же, побежала помочь. С тех пор я дважды думаю, а нужна ли кому моя помощь, но тогда я ещё не знала об этом. Присела возле мужчины, как показал беглый осмотр, и чётко, но властно произнесла своим милым голосом: – Лежите! Вам не стоит резко вставать, может быть сотрясение мозга или перелом. Я вам помогу, – с этими словами обхватила мужчину за талию, пытаясь помочь ему встать. Эх, как жаль, что мне не пришла тогда мысль обратиться к кому-нибудь из взрослых. Благодаря своей силе, я довольно легко подняла мужчину, не обращая внимания, что меня лапают. Списала это на то, что человек пытался поудобнее схватиться за меня, чтобы подняться. Ох, наивная душа была, наивная. Пожалуй, то, что было дальше, напоминало плохой спектакль. Мужчина попросил довести его до дома, который располагался в двух шагах от монастыря. Я, конечно, согласилась, а как же иначе? И совершенно забыла в тот момент о том, что была только в ночных шортах и футболке, даже без обуви. Медленно, но верно мы дошли до его хибары, я помогла зайти в дом и даже довела до дивана, уже думала идти домой, как меня ударили чем-то тяжёлым по голове. Отключиться я не отключилась, но была на несколько минут контужена. Мужчина этим вовсю воспользовался. Описать то, что чувствовала тогда, я не смогу, хоть увольте. Не под силу. И непечатно. Особенно то, что касалось действий насильника. Честно сказать, плохо помню, что он там нёс, но вроде как считал себя моим избавителем от горя, что открывает мне мир. Как тогда не проявил себя мой дар, я не знаю. Возможно дело в том, что во мне сидело понимание, что я сильнее. Конечно, мне удалось тогда убежать. Кажется, я слишком сильно ударила его локтем, что он вырубился. Слава Богу или кто там за это было ответственен (за силу во мне ответственен биологический отец, но благодарить его не сильно хотелось, знайте ли), но я была ещё невинна на тот момент. Быстро одевшись, я выбежала из хибары и побежала к отцу. Тогда я проплакала у него в объятиях целый день, а на следующий день стащила с кухни пару небольших ножей, а из ремней соорудила ножны. Мне не хотелось, чтобы отец знал об этом, поэтому и приходилось носить их под юбкой. С тех пор я чаще всего носила юбки или платья по колено и обязательно с пышным подъюбником. Совершенно обычно для меня прошло три года, разве что отец и Юкио при виде меня время от времени поминали Фауста. Ну, подумаешь, я тогда достаточно сильно ударилась в облик милой девушки, что носила одежду пастельных оттенков, но с очень яркими аксессуарами. Или наоборот. Тот день я помню, пожалуй, слишком ясно. Началось всё с того, что я поссорилась с отцом. Мою заявку на поступление в старшую школу отклонили, плюс уволили с работы. По поводу работы не могу сказать ничего конкретного, я никогда долго не задерживалась ни на одном рабочем месте. Из-за моего облика меня считали ещё слишком маленькой, а любую ошибку – несерьёзным подходом к работе. А вот школа меня сильно огорчила. Не то чтобы я собиралась поступать тогда в Тру-Кросс, нет, простую токийскую школу немного выше уровнем, чем обычно. Я никогда не наблюдала за собой плохой успеваемости, я была обычным средником. Сколько себя помню, я всегда находилась в середине списка. Мне банально не нравилось тратить время на то, что мне не нравится, но я понимала, что без образования никуда. Поэтому на 100 баллов я знала только те предметы, что мне действительно нравились. К тому же в то утро я подралась с шайкой парней, что издевались над голубями. И сдал меня мой милый брат, когда заметил, что я обрабатывала ссадину на руке. Сразу после этого на это место я надела широкий браслет, полностью скрывающий то, чего не должно быть у милых девочек. – Рини! Почему ты так легко выходишь из себя? Я же говорил тебе: «думай перед тем, как что-то сделать!» Я постояла, покивала, покаялась и села за стол. После еды отец передал мне листок. – М? Что это? – говорю. – Мой друг владелец ресторана, ему нужен помощник. Что скажешь? Если заинтересована, то могла бы сходить на собеседование сегодня. Я была слишком ошарашена подобным предложением, чтобы увидеть, как улыбался мой отец. Об этом я узнала потом от Юкио. – В ресторан? Серьёзно? Меня же не возьмут, я слишком маленькая! – У тебя не то положение, чтобы выбирать! – крикнул на меня отец. – Как опекун, я хочу вырастить из тебя ответственную взрослую девушку! Ты же понимаешь, что однажды тебе придётся полагаться только на себя… - последнюю фразу он произнёс гораздо тише. Я подошла к нему и крепко обняла, в его глазах я видела страх за себя. – Я знаю это. Тогда нас прервали, и я ушла в свою комнату. Мне надо было подумать, но Юкио никогда не был достаточно чутким в этом плане. Близнец прошёл в мою комнату и сел в розовое кресло напротив моей кровати, на которой сидела я. Так мы смотрели друг на друга несколько минут. Юкио, как ни странно, отвернулся первым. На это я лишь улыбнулась и пола к шкафу, расставляя ширму, чтобы переодеться. Подобное для нас было привычно, так прошло всё наше детство. – Отоото, как думаешь, ещё не поздно подать прошение в школу попроще? А я ведь так хотела в неё! Там лучший кулинарный клуб, – говорю, одновременно с этим переодеваясь в более официальную одежду. Я понимала, что на собеседование в розовом идти не стоит, поэтому и надела чёрную в красную клетку юбку с белой кофтой. Когда я была готова, то убрала ширму на место, весело улыбаясь братцу. – Нэ-сан, я думаю, ещё не поздно. Хотя, тебе стоило подавать заявку в Академию Истинного Креста. Декан принял бы тебя как родную, – хмыкнул и кивнул на мой шкаф с одеждой. Милый брат до сих пор злится за то, что во время каждого нашего совместного похода по магазинам я пытаюсь купить ему что-нибудь милое или красивое. – Ох, Юкио! Неужели тебе так не понравился тот свитер, что я подарила тебе на окончание средней школы? – я взяла из шкафа сумочку и чёрные туфли на небольшом каблуке. Обычно я не надеваю каблуки, особенно когда иду куда-то с братом. Так уж вышло, что я всегда была выше, чем он и его знатно смущало. А я не хочу, чтобы у него ещё больше развился комплекс по поводу меня. Но это был особенный случай. На улице я остановилась, чтобы послать воздушный поцелуй брату на прощание, как услышала голос отца. Я обратилась в слух. Оказалось, что это снова были прихожане. Отец был священником и экзорцистом. Несмотря на свои слова, я знала, демоны существуют. Возможно в моей тогдашней вере в это отметилась Та Самая Сторона, кровь Геенны, что течёт по моим жилам. Пусть я и не знала тогда об этом осознанно, но подсознание – да. Остановилась возле отца и улыбнулась. Знаю, ему нравится смотреть на меня такую. Взрослую. – Вы изгоняйте демонов, хотя они не существуют. Это просто такая человеческая психология, я угадала? – говорю. Отец, конечно, знал, что это не так. И я знала. А он знал, что я об этом знаю. Мы никогда об этом не говорили, просто приняли к сведению и продолжали наши разговоры. Так было всегда. – Демоны есть, они в наших сердцах! – после чего оглядел меня ещё раз с головы до пят. – Этот наряд тебе идёт больше, чем яркие кричащие оттенки. Ты более женственна, Рини. Я улыбнулась. Боюсь, я не смогу отказаться от ярких расцветок, только такие отрывают внимание от моего лица. А я тогда ещё не всегда умела скрывать эмоции. Да и считала это, по большей части, ненужным. – Ты становишься всё выше и выше, а на каблуках так вообще меня догоняешь! А в детстве была такой милой девочкой, всегда говорила «папа, папа», – продолжил отец. – То есть сейчас я больше не милая? Некрасивая? Ха! Я уже взрослая девушка, но такая же милая, – говорю. – Где взрослый? Где? ХАхах! Я закусила губу, прямо смотря на отца. – Если тебя это не устраивает, то докажи, что повзрослела. Ну? В ответ на это я выпрямилась, прямо смотря в глаза своему отцу. Мне никогда не нравилось подобное обращение ко мне, я считала себя достаточно взрослой, чтобы распоряжаться многими вещами. В конце концов, кинжалы под моей юбкой говорят об этом достаточно прямо. А уж то, что отец об этом знает, я была уверена. Ну, не мог он не знать об этом! – Я докажу, на что я способна! Я руки на груди скрестила, инстинктивно. Потом узнала - идеальная поза. Злость на то, что меня не принимают такой, какая я есть, охватил полностью. Мне даже казалось, что ещё немного и начну пылать. Но не случилось. Разве что тогда надломила печать. И стала видеть, да. Поэтому, была сильно удивлена происходящему. Шла, значит, по южной улице, а эту смоль видела абсолютно везде! Потом, правда, вылез юный убийца голубей, что мне стало не до смоли. –Окумура-тян! Извини за утренний случай, ты в порядке? Мы вчера были не в себе, поэтому хотим извиниться. У тебя есть время? Я внимательно осмотрела эту гоп-компанию и, признаюсь, была сильно удивлена. У него есть рога и хвост? Неужели косплей? И все эти жуки, они окружили его очень плотно. Это был мой первый встречный демон, но тогда я ещё об этом не знала. Я бросила взгляд на часы. Меня поразило то, что он хочет извиниться. Но почему-то эта смоль вокруг парня не внушала мне доверия. Почему он этого не замечает? – Если только немного… Кажется, жуков стало ещё больше. – Итак, сколько мы должны тебе заплатить? – видимо мой вид был слишком ошарашенный, что он решил уточнить. – Ну… Мои родители очень известны, и я собираюсь поступать в школу Тру-Кросс. Будет нехорошо, если пойдут слухи. – Ужасно… Ты пойдёшь в туже школу, что и мой брат, - говорю. Надеюсь, моё отвращение не видно? – Школе не нужны те, кто веселится, отрезая голубям лапы. – Ха-ха. Короче, я заплачу тебе, а ты будешь держать свой ротик на замке. В этот момент мне очень хотелось ему врезать, верите? Но я молодец, тогда я сдержалась. Девочки не дерутся. – Ха… Удивил. Я никому не скажу, – повернулась на каблуках и пошла в сторону выхода из переулка. Нечего приличным девушкам по переулкам с гоп-компанией ходить. Не успела уйти, правда. Я ему за это не благодарна, уйди я – всё было бы иначе. – Что? Пытаешься быть крутой? Няха-ха. Признайся, милочка. Ты настолько бедна, что не можешь даже ходить в школу, – что он несёт?! – Возьми. Твой брат, Окумура Юкио… Он стал упорно заниматься, чтобы получить стипендию, не так ли? Вы, как в долгу! Бедная девочка… Почему бы тебе не добавить это к оплате? Я взбесилась. Ярость и ненависть переполняли меня. Мне так хотелось, чтобы он пожалел, что сказал это. Долго не думая, я влепила ему пощёчину. Правда, силу не рассчитала. Он практически упал. Мне не хотелось марать об него руки. Увы, он сам сказал то, что сказал. Глупый. – Ты! Можешь говорить что угодно обо мне, но не делай из моего брата посмешище! С лёгким злорадством я заметила, что у него идёт кровь. Мне такие вещи казались интересными почти всегда, развлечение высшего сорта. Во-первых, кому-то плохо. Во-вторых, плохо не мне. А то, что парень такой хилый, то это его проблемы. Он сплюнул. – Няха-ха! Больно! Знай своё место, сучка! С этими словами его дружки меня схватили и повалили на землю. Надеюсь, они не порвали мне юбку? Я заметила, каких главный взял тот листок, что передал мне отец. Должно быть он выпал из сумочки, когда я упала. Какая досада. Он присел передо мной на колени и что-то прокричал мне в ухо, я не обратила на его слова внимания. Я пыталась достать из-под юбки кинжал. К сожалению, ни одна я ношу с собой оружие. Мне любезно предложили подровнять волосы. Ага, вместе с головой. Я прямо-таки чувствовала, как этот моральный урод до крови прижал нож к моему лбу. Я испугалась. Один из их гоп-компании слишком сильно навалился на меня, я не могла достать своё оружие. Этот демон. Он убьёт меня, если я ничего не сделаю. Впервые в жизни (сознательной) я отпустила огонь, что всегда рвался на свободу. В следующее мгновение я поняла, что действительно горю. Синим пламенем. Люди убежали, демон остался. Я пыталась осознать, что собственно произошло. А мой дар радовался, он почти свободен. – Получается, я всё-таки был прав! Голубое пламя. «Пламя Сатаны». Я ждал этого дня! Я так долго тебя искал! – он опустился передо мной на одно колено. – Пойдём со мной. Твой отец, Сатана, ждёт тебя. Я была слишком удивлена. Молча я смотрела за тем, как отец справился с этим демоном. За это время я, наверное, успокоилась, раз пламя ушло. Отец говорил что-то о том, что курикара больше не может сдерживать мои силы. Так же я узнала о том, что демоны способны захватывать тела подобных себе людей. Отец так же прочитал мне экспресс лекцию про мир демонов. Когда мне было семь лет, он уже читал её. Не то чтобы я тогда сильно верила в этом, но сейчас это имело перед собой прямые доказательства. Отец велел мне спрятаться, но ничего не объяснил. – Что? Спрятаться? Пробуждение? Да подожди! Кто я такая? – говорю. – Ты дочь демона, причём непростого. Ты – дочь Сатаны! Довольно быстро мы прибежали домой. Я была всё ещё в смятении, не хотела ничего делать. Отец слишком быстро собрал мне сумку с вещами. Он велел мне уходить. Я молчала. Сказать по правде, я просто не верила в то, что меня выгоняют. Это я такой подарок получила от своих родных и близких. Это моя собственная боль, ярость и беззащитность. – «Меч Коумы». Также известный, как «Курикара», магический меч. Я запечатал твою силу в этих ножнах. Вынув меч, ты вернёшь демонический облик… И скорее всего, никогда не сможешь жить как человек, – он протянул этот чем мне. – Никогда не вынимай его. Он должен быть при тебе всё время. Если что-то случиться, спрячь его с помощью ключа. Я взяла его, а слова приняла к сведению. Потом, намного позже, я поняла, что эти слова были роковыми. В шестнадцать это не казалось особенно важным. После мне дали ещё и телефон. – Сомневаюсь, что ты сможешь продолжить жить как раньше… Он защитит тебя. Иди же! Я стояла и хлопала глазами ровно до последних слов. Потом как будто прорвало. Это сейчас я понимаю, что просто подростковые закидоны, то тогда мне это казалось предательством в чистом виде. Не буду говорить, что было дальше. Вам это и так должно быть известно. Но не думайте верить слухам, я очень жалела о том, что наговорила отцу. Да и Сатану я видеть была не рада, чтобы там не говорили. Сейчас я его уже не так ненавижу, но вот тогда. Тогда мне хотелось его просто убить, чтобы он почувствовал всю мою боль, ярость и ненависть в чистом виде. Тогда я приняла свою сущность, чтобы защитить отца. Не вышло. Это он умер, защищая меня. Через некоторое время я стояла под дождём на его могиле и вспоминала, вспоминала, вспоминала. Как же я его любила! И мне было ужасно больно, физически. Под лопаткой резало. Я ненавидела себя за то, что сделала именно так. Пожалуй, сегодня был единственный день, когда я не хотела одеваться так, как обычно. Но когда-то в детстве я пообещала отцу, что для него я всегда буду его маленькой дочкой. Поэтому я и надела ярко розовую юбку с белой блузкой, но поверх накинула чёрный палантин. Хотелось плакать. Я достала телефон, что дал мне отец. Набрала номер. Каким шоком для меня оказалось, что пока я была в своих мыслях, этот, скажем так, человек, оказался рядом со мной. От него просто несло Той Самой Стороной! – Рад встрече, Окумура-тян! Я – МефистоФель, друг отца Фуджимото. Соболезную вашей потере. По нему, сказать честно, не видно, чтобы он действительно соболезновал. Но что-то в нём было такое, что цепляло меня. Одновременно он вселял в меня страх и интерес. Появилось ощущение, что с ним я буду в безопасности, хотя доверия он не внушал. – Отец сказал, что ты позаботишься обо мне… – я обратила внимание на его костюм. Довольно мило, мне нравится. – Как у благородного рыцаря, у меня есть обязанности. Мой принцип – не смешивать личное с работой. Ты – дочь Сатаны, и должна быть уничтожена до того, как станешь угрозой человечеству. У тебя есть два варианта. Ты можешь быть убит нами или убить нас и сбежать, а также ты можешь убить себя. Какой вариант предпочтёшь? Я скептически посмотрела на мужчину и сделала пару шагов вперёд. – Во-первых, это три варианта. Во-вторых, я выбираю четвёртый. Позвольте присоединиться к Вам, – ткнула пальчиком ему в грудь. – Кто бы что не говорил, я не считаю Сатану своим отцом. Моим отцом был священник и экзорцист Фудзимото Широ. – И что ты будешь делать, став экзорцистом? – немного ошарашенный взгляд. – Я уничтожу его, – я мило улыбнулась. В глазах у меня полыхало пламя ярости. Тут раздался его громкий смех, но я знала, что он заинтересовался мной. Иначе и быть не могло. Такие вещи девушки всегда знают. – Ты же шутишь? – Я не шучу! – Дочь Сатаны и экзорцист, это интересно! Очень хорошо! Я, конечно, удивлена не была. Женское чутьё ещё никогда меня не обманывало. Я стану экзорцистом и отомщу. Такова моя судьба.