Не отказывай мне, Ваня, я же киберсамурай

Евстигнеев официально заебался. Он только что вернулся с тура, где провел с Мироном больше времени, чем это было безопасно для здоровья его нервов, поэтому сейчас его нещадно ебашило как при отходняке. Ваня бросил сумки прямо у порога, стянул куртку и кинул её куда-то на пол, пока добирался до кровати. Так, не разуваясь и прямо в шапке, он рухнул лицом в подушку и горестно проорал туда «бляяяяяяяяять!». Он давно смирился с тем, что от Мирона ему не перепадет, отказ он уже получил, причем в довольно доступной для него форме, и портить отношения с другом он не хотел. Хуй с ней, с любовью, оно иногда как, подрочишь и пройдет, а дружба это на века, её ценить надо. Отношения с Мироном висели над ним незакрытым гештальтом, и Ваня частенько снова и снова прокручивал в голове варианты развития событий, которых никогда не было. Мирону было не до его душевных терзаний и болей сердечных, Мирон со всей дури въебался в Славу Карелина. Евстигнеев почти плакал то ли от абсурдности ситуации, то ли от обиды, но в целом чувствовал себя нормально, пока не приходилось надолго оставаться с Федоровым наедине, вот тогда его накрывало и потрясывало. Теперь нужно было отвлечься, прийти в себя и, может быть, потрахаться, тут уж как повезет. Идти в душ не хотелось, раздеваться и ложиться тоже, еще даже до полуночи далеко, лучше бы ему отскрести себя от кровати, завалиться в бар и нахуяриться. Идея показалась ему неплохой, намного лучше, чем всю ночь дрочить и плакать. Мощным усилием воли Ваня заставил себя собраться, и уже через час стоял у входа в небольшой, но полюбившийся ему уютный бар, затягиваясь очередной сигаретой. Предчувствие было нехорошее, но уныние потихоньку спадало и, выкинув бычок, он вошел в помещение и сразу же приметил себе место у барной стойки. — Насколько сильно тебе нравится приставка кибер по шкале от «иди нахуй» до «приставлю к стенке и выебу»? — услышал Рудбой знакомый голос, как только влил в себя первый шот. Он даже понадеялся, что вопрос был задан не ему, но на свободное место рядом тут же уселся Фаллен и уставился на Евстигнеева, явно ожидая услышать ответ. — Что? — после непродолжительной паузы переспросил Ваня. — Ты вообще что тут делаешь? — Пью, — невозмутимо ответил Светло, кивнув на кружку пива, которую держал в руке. — А-а-а, — понимающе протянул Рудбой и влил в себя очередной шот, надеясь, что на этом беседа закончится, что Фаллен вообще случайно тут оказался, а вовсе не следит за ним, как уже успел подумать Евстигнеев. Повод так думать у Вани был. В туре Мирон как-то спросил у него, как часто тот вообще проверяет сообщения в директе. Рудбоя вопрос напряг, он тут же открыл приложение и наткнулся на сообщение от Фаллена с весьма странным текстом: «Какие у тебя критерии отбора в киберкрасотки?». Что на это отвечать и к чему это было, Ваня тогда не понял. Позже ежемесячные выпустили своего «киберсамурая» и, черт возьми, именно в тот момент Евстигнеев впервые испытал это самое нехорошее предчувствие, которое нагнало его у входа в бар. Тогда Ваня выбрал время и спросил у Мирона, нахуя ему, Евстигнееву, этот Фаллен сдался и что он вообще от него хочет, на что Федоров, явно избегая прямого зрительного контакта, пожал плечами и равнодушно сказал: «Он же ёбнутый наглухо, почему бы не попробовать найти общий язык». — Ну так что? — снова начал диалог Светло. — Мне тут соечка напела, что ты заскучал. А у нее проверенные источники. И тут у Вани все сошлось. Мирон, жидовская морда, намерено его Фаллену подсунул. Птица счастья, ебучий голубь мира, совесть его мучает, а тут у Славы так удачно есть холостой друг, видимо, не очень разборчивый. — Бля, Ваня, чего ты ко мне вообще со своими «кибер» прицепился? А соечку свою нахуй пошли, хотя чего это я, она и без моих советов туда успешно ходит. Светло улыбнулся как-то нехорошо. За такими улыбками обычно кроется «пизда тебе». Достал телефон, искал там что-то несколько секунд и показал Рудбою скриншот его твита. Твиту уже больше года, потому-то Ваня его и не вспомнил. «В будущем, конечно, хочу видеть рядом с собой киберспортсменку, киберкомсомолку и, наконец, просто киберкрасавицу». — Я к чему это все веду, — убрав телефон, с резко возросшей серьезностью в голосе, говорит Фаллен. — Киберсамураи, они же лучше. Универсальнее. И вот сидит перед тобой прямо сейчас один, а ты шанс всей жизни проебываешь. Рудбой фыркнул. Даже открыл рот, чтобы сказать Светло, что тот может пойти нахуй со своими птицами, самураями и прочей хуйней, но кто он такой, чтобы столь бездарно проебывать «шанс всей жизни»? Ваня перестал злобно ухмыляться, один за другим опустошил еще три шота, чувствуя на себе внимательный взгляд Фаллена. Повернулся к нему, положил руку на шею сзади, потянул на себя, заставив того почти упираться носом в свой подбородок и, нависнув над охуевшим от таких манипуляций Светло, спросил: — И что же мы с тобой будем делать? Брошу все сейчас, приведу домой киберсамурая, а он начнет ломаться как киберцелка и скорее сделает себе киберхаракири, чем мне нормальный минет, да? Фаллен молчал. Рука Рудбоя все еще лежала на его шее и он чувствовал, как Светло напрягся, казалось, даже дыхание у бедолаги немного сбилось. — А ты приведи и посмотрим, — волнение Ване удалось скрыть. Рудбой убрал руку, даруя Фаллену свободу, кинул деньги за выпивку на стойку и направился к выходу, позвав Ваню с собой. — Ну пойдем, самурай, посмотрим, как ты умеешь обращаться с катаной.

***

Оба они считали себя победителями этого вечера. Фаллен хотел навязать Рудбою свое общество? Фаллен навязал. Рудбой хотел потрахаться? Рудбой потрахается. Ничего, что с подачи заботливого Федорова и его Сонечки, хуй с ним, что он явно вляпался в какое-то дерьмо и завтра получит смску из серии: «а я говорил, что вы найдете общий язык». Ване было восхитительно похуй на то, что вообще происходит. Общий язык друг с другом они нашли действительно быстро. Языковой барьер вообще довольно легко исчезает, когда засовываешь свой язык в чужой рот. И в этом страстном алко-трансе они бы добрели до кровати, если бы не разбросанные Евстигнеевым сумки. Рудбой споткнулся и уронил на себя Фаллена, удар о пол подействовал неожиданно отрезвляюще на обоих. Вани сели, Евстигнеев потирал затылок, Светло нос. — Ты все еще собираешься меня выебать? — севшим голосом спросил Фаллен. — Намерен превратиться в киберцелочку? — усмехнулся Рудбой, но ему уже как-то не весело. Отвлечься на хороший трах, конечно, полезно. Но ему вдруг подумалось, что не этого Ваня от него хотел, да и ему самому нужно было что-то другое, романтик хренов. — Хуй с тобой, потом потрахаемся. Пиццу будешь? — Всегда знал, что ты тот еще еблан. Буду, — Светло улыбнулся, Евстигнеев заметно расслабился. Не вставая с пола, Рудбой заказал им пиццу, попутно изумляясь, что телефон пережил близкий контакт между полом и его задницей. Затем повернулся к Ване, и сообщил: — Пиццу привезут через час. Вообще-то у нас еще вся ночь впереди, мы успеем поесть, познакомиться поближе, набухаться и все-таки потрахаться. Так что, самурай, ты пока особо не расслабляйся.