Who are you: the story of one lie... (Singularity)

Memum - under the grove

Большинству камератов было известно, что ночное время суток в несколько раз опасней, чем светлое. Именно в это время корейцы чаще всего возобновляют наступление на чужие земли, этот период в несколько раз тяжелее и на спокойный сон можно совершенно не рассчитывать, особенно на линии боевых действий, но мало кто знал всех дальнейших планов, а догадаться о предстоящем шаге коварного вождя просто нереально. В одну из подобных кровопролитных ночей осуществилось то самое, чего Хосок так долго ждал. Он перешагнул порог брошенного камератским королем дворца и полностью исследовал каждый угол, вместе с янтарным залом Черного Ангела. Все остальное было лишь отвлекающим маневром, перемещение по стране было более чем свободным, пока народ кровью и потом отстаивал каждый миллиметрик своей земли. Проскользнуть мимо отчаянной толпы достаточно легко, для хитрого Чона тем более... Стоило мужчине сесть на золотое кресло перед черным ангелом, как зал заполнился несдержанным смехом, казалось, заставляющим сходить с ума каждого, кто его слышит. Прибывшая с вождем личная охрана приклонилась перед ним и поздравила с еще одной предсказуемой победой, напоминая о других подвигах и заслуженном отдыхе, который был бы не лишним после такой длинной дороги. Что ж, наверное, если бы Хосок был обычным человеком, он так и сделал, послушал своих подчиненных, расслабился и пошел спать, как говорится, после праздника и безоговорочной победы, но зная всю суть слов "осторожность", "бдительность" и "предательство", вождь не может ничего не выверив несколько раз быть уверен на сто процентов. Он прекрасно осведомлён обо всем, что касается недовольства своих завистников из других стран, трусов и жалких аристократов, живущих за счет собственного народа, который им поклоняется. Сперва не сказать, но Хосок ярый приверженец демократии и равенства, не терпит тех, кто наживается на чужой работе, скорее, можно предположить, что он всеми руками за обычный народ, трудом добывающий себе деньги на пропитание. Дела до сытых нытиков, сидящих в замках и распивающих дорогие вина, ему нет, они вызывают жалость в Чоне, поэтому мужчина считает своим долгом избавить таких от бессмысленного существования... — Какие новости из Милитарии? - задал вопрос Хосок, обращаясь к своему разведчику, подошедшему ближе. — Недавно проводилось собрание, на котором обсуждалась дальнейшая судьба Кореи и Камерации. - парень замолчал, видя напряжение в кулаках вождя, что сильно их сжимал. - Но какой-то человек на время отсрочил вмешательство других стран в ваши дела. Я поинтересовался о том, кто это был. Сказали, что чужой человек в черном одеянии был гостем из будущего, пытался предупредить о проблемах, что могут образоваться после проведения вашей политики... Вскинув бровь, Чон немного нахмурился, перебивая говорящего. — Что за ерунда? Гость из будущего? Они что, верят в это? - положительный кивок от подчиненного. - Пф, какие простофили, их за нос может водить даже обычный шарлатан. Представь, какие придурки там сидят и управляют целыми странами, смех и слезы. - приятно улыбнувшись, мужчина махнул рукой. - Ерунда, не стоит переживать. Такие олухи не справятся со мной. Можешь не вести больше расследование, не стоит тратить время, займись чем-нибудь полезным... — Чем именно, вождь? — Разузнай, где мой золотой братик, и приведи его ко мне. — Слушаюсь. Новость о том, что корейцы полностью заняли дворец, разлетелась по всему миру с невероятной скоростью. Уже к вечеру следующего дня об этом знал каждый, что уж говорить, даже слепые и глухие оказались в курсе, все, кроме двух странных путешественников, совершающих миграцию чуть ли не ежемесячно. Чонгуку и Тэхену пришлось идти пешком через леса, они держали путь неизвестно куда и зачем, просто подальше от суеты и этой бессмысленной войны, проблем и неприятностей. Впервые они решили отправиться куда то не по приказу, а просто потому что хочется побыть вместе. Они могли не разговаривать весь день, а в какое то время не останавливаясь спорить, обсуждать. Понять эти отношения непросто, ребята иногда с чем то не соглашались между собой, ссорились, но потом все равно находили тысячу и одну причину, чтобы попросить друг у друга прощение и дальше держаться вместе в безлюдных лесах. Камерация довольно огромная страна, где 70% всей территории вообще не освоено до конца, непроходимые заросли, где лучше не теряться... Навигатор из Тэхена выходил бракованный даже с картой в руках, поэтому пришлось корейцу взять на себя путеводитеские свойства. Они решили добраться до пограничного города на севере, где особо никого никогда не было, просто идеальное место для того, чтобы переждать смуту всего мира. Как они пришли к этому решению, к сожалению, неясно, обычная договоренность, к которой подтолкнули многочисленные ночи в окружение дикой природы. Спать приходилось на земле в холодные ночи, которые казались не такими уж холодными рядом с теплым альфой, что вообще не чувствовал минусовую температуру из-за своих сильно отапливающих функций организма. Чонгук, будучи более слабым человечком, страдал немного больше первые дни, пока не запихнул свою гордость подальше и не подвинулся в один из необычных дней ближе к Тэхену, утыкаясь замерзшим носиком в накаченную грудь, в несколько раз больше его туловища, особенно в лежачем положении. Романтика под ясным ночным небом закончилась через неделю, когда случайным образом парни набрели на заброшенный домик в глуши, который вроде никому не принадлежал. Там не было ничего, кроме стола и трех стульев вместе с пустым шкафом, заросшим пылью. Но и в этом помещении спать приходилось на холодном полу, который становился таким же теплым, как и Ким через время. Чонгук предложил остаться в домике, на что мужчина одобрительно угукнул, подвигая омегу ближе и укутывая в крепкие объятия. В такие минуты становилось как никогда хорошо, но и одновременно страшно, что все может рухнуть в считанные секунды. Все эти размышления были в порядке вещей для Чона, что иногда вырисовывал подушечками пальцев приятные черты камератского лица сквозь темноту. Он уже привык к близости с Тэхеном и совершенно забыл о стеснениях, пользуясь всеми удобными случаями. Нередко пухлые губы соединялись с горячими и увлекали сонного альфу в незамысловатый танец, согревая Чонгука еще и изнутри. Это было вроде необходимости, украшение момента и утихомиривание несдержанного корейца, удовлетворяющего свое любопытство. Что до Кима, он расценивал неожиданные поцелуи как потребность, ведь они оба люди, которые хотят быть любимыми. Так они скрывали внутри себя все чувства, вырывающиеся иногда наружу, заглушали свои порывы, ссылаясь на перевозбуждение, и не решались заходить слишком далеко, боясь последствий. Чонгук останавливал Тэхена, тот в свою очередь контролировал Чона. Так прошло полторы недели, за них жизнь в диком лесу многому научила и открыла глаза обоим. Постепенно альфа понимал, что слишком долго длиться это не может, и начинал обдумывать свои планы, которые держал в секрете. Чону приходили письма от брата, совы приносили их каждые четыре дня, зная о месте нахождения парня и камерата, держащего омегу в заложниках, как было осознанно Хосоком. Иногда в ответах брат уверял старшего, что повода для беспокойства нет, все хорошо и никто не держит никого в заложниках, на что следовал ответ: — Вместо того, чтобы проводить свое драгоценное время с альфой, лучше бы приехал и помог мне с государственными делами нашей новой страны. - и становилось Гуку немного обидно, ведь он всегда помогал Хосоку, а тот в свою очередь никогда, только разговорами, разве что. Их братские отношения вполне себе сносные, но Хо может перегибать палку, да так, что и сломается. — Объединились? - переспросил однажды Ким, сидя за столом и читая какую то книгу, взятую им из прошлого дома. — Да, представляешь. Теперь нет ни Кореи, ни Камерации, только новая "Великая Империя Камерония". - прочитал черноволосый из письма, обращая внимание на удивленное выражение лица мужчины. — Это придумал твой брат? — Ну, похоже на то. - взглянув еще раз на название новой страны, на территории который они сейчас находятся, Чон немного задумался, прокручивая в голове другую информацию, написанную ниже. - ("Ты мне нужен. Я приеду за тобой. Скажи координаты.") Была в Киме эта особенность, нередко вытаскивающая его из разных передряг, он иногда предсказывал будущее, если это можно так назвать, а по выражению лица Гука он мог ясно определить все, что тревожит и беспокоит молодой разум. — Если тебе нужно, можешь идти, не стоит терять время рядом со мной. Просто делай то, о чем просят. - довольно часто Чонгук хотел ударить камерата за такие слова, которые в сотый раз напоминают о долге, ответственности и брате, что рассчитывает на поддержку родственника, а Тэ как будто не при чем. Делает вид, хотя, на самом деле, он - самая важная причина... За ними приходят, как не странно, разыскивают и наносят визит где-то днем, заставляя Чонгука закатить глаза, а Тэ тяжело выдохнуть, чувствуя на кистях холодный металл наручников. В быстроте розыска корейским солдатам нет равных, что уж говорить о быстроте выполнения задания. Их привезли во дворец к следующему утру, обоих захватили, даже камерата, от которого черноволосый омега отказалась отходить хотя б на метр. В машине было особо все равно, но после прибытия, когда нужно идти к вождь, Чонгук начал требовать от охраны пропуск еще и Тэхена, не понимающего что здесь вообще происходит. Замок нисколечко не изменился, только люди в нем стали более дисциплинированы, строги к своему делу, возможно, поэтому камерату было непривычно, но во всем остальном вопросов не было. Они появились, когда ребят пропустили в зал Черного Ангела, где за столом переговоров сидел тот самый мужчина, держащий весь мир в сильнейшем страхе, тот, от которого зависит судьба объединённой страны. Великий Чон Хосок, ставший предметом слагания легенд в далеком будущем... — Что ты видишь, Намджун? - тихо спросил темноволосый паренек, обращаясь к человеку, стоящему рядом. — Птицу, Чимин. - уверенный ответ, после которого мужчина вскинул бровь и прошел к кровати, заваливаясь на нее от усталости. - Зачем нам эта картина в спальне? Кто додумался ее тебе подарить? — Милитарский король, вероятно, нашел старую вещь, решил избавиться от нее. - медленно развернувшись, Чимин прошел ближе к супругу и сел рядом. - Первый раз мне показалось, что на холсте мой портрет, а потом он изменился на это... — Ты прав, скорее всего тебе показалось, не бери в голову. Лучше подумай над моим предложением, это куда важнее. - закрыв усталые глаза, Нам повернулся к мальчику и взял чужую руку в свою. — Я думаю, они пользуются тобой, не верь никому, лучше переждать. В свете новых событий, вера в безобидность Чимина и его супруга постепенно сменялась на подозрительность в глазах других лидеров ведущих стран. Под сомнения попадала непричастность к объединению Кореи и Камерации. Многие думали, что Чимин в заговоре с Хосоком, преследует такие же смелые цели по завоеванию всего мира, всячески помогает и шпионит за всеми государствами других континентов, дабы разузнать секретные данные об уязвимых местах каждой державы. Намджун пытался опровергнуть эти необоснованности на последнем собрании, после чего окончательно попал под подозрение. Выдвинутые условия Милитарией и Ливитанией поставили камератов в трудное положение... — Они хотят, чтобы мы вернулись и доказали свою верность убийством Чона. Они дадут все, что необходимо, начиная оружием, заканчивая людьми. Это было их предложение. Меня же просили докладывать о каждом твоем шаге и решении. — Ты сказал, что хочешь вернуться во дворец. Хосок уже неделю там, это прямое самоубийство. — Другого все равно способа нет. Еще сказали, что вместе с нами поедут одни из представителей тайного клана, человек из будущего со своей свитой. — Зачем? Хосок не оставит их в живых. — Они, похоже, хотят сначала поговорить, а потом устранить его. — Боже, зачем все так усложнять. - за руку несильно потянули, заставляя омегу упасть в теплые объятия и закрыть глаза. — Во всяком случае, тебе будет лучше дома... — Брат! - невероятно нежно и звонко разносилось это яркое слово в сознании подуставшего альфы, разбирающего какие то документы в зале Черного Ангела. Это место было настолько спокойным, приятным и затягивающим, что хотелось остаться здесь навсегда, закрыться и не вспоминать ни о каких тревожащих факторах. С прибытия во дворец очень многое изменилось в Хосоке, почему то кореец стал более сдержанным, спокойным, рассудительным, как будто впитал в себя не многие особенности этого места, делающие вождя совершенно другим человеком, не таким, как прежде... Он отвлекается на голос родного брата, который сразу же замирает у порога раскрывшихся дверей, всматриваясь в невероятную картину, пока еще не застывшую на холсте одного из лучших художников современности. Хосок сидит во главе стола, окруженный делами, такой домашний и абсолютно новый, не напряженный, не расстроенный, не злой, а вполне обычный, каким был с самого детства. Чонгук немного улыбнулся, делая пару шагов к единственному родному человеку, оставшемуся с ровным живым дыханием. Сердце глубоко внутри стучало умеренным спокойствием, пока парень не побежал и не бросился в объятия к вставшему старшему, раскрывшему руки. Они так давно не чувствовали друг друга рядом, что, казалось, ничто не сможет помешать этому моменту сейчас, но, Хосок в эту же секунду размышлений сильно ошибся. За Гуком в зале очутился и второй альфа, до этого находящийся в тени. По нему не сказать, что он рад видеть корейского вождя, вообще все камераты продолжали не любить Хо после покорения, но все же были и те, кто вполне терпимо отнесся к новой главе объединенного государства и даже примкнули к нему. Внимание Тэхена забирают королевские охранники, которые остались при дворе и продолжили служить новому хозяину, что ж, о них чуть позже... — Это тот самый Ким Тэхен? - спросил старший Чон, постепенно отстраняясь от брата и заглядывая в его чистые сверкающие глаза. - Скрывающийся законный король? Беловолосый мужчина был более чем удивлен знанием такой информации, похоже, Чонгук сказал абсолютно все, не утаил ничего. — Да, но это уже не важно. - паренек посмотрел в сторону камерата, что так и замер в проходе. - Я люблю его и хочу, чтобы ты предоставил нам личный дом. - на несколько секунд повисла разъедающая тишина, все альфы в помещении перестали дышать. - Я буду помогать тебе с делами, а Тэ просто останется под присмотром, так ведь тебя устроит, братик? Заметное напряжение, повисшее в воздухе, и омега незаметно подмигнул камерату, открывшему рот от неожиданного признания. Было ли это всего лишь отмазкой, вынужденной мерой или чем то большим, чем единственных выход из положения? Постепенно Ким перестал думать об этом, только чувствовать непонятное волнение и затуманенность в глазах. Его только что увели от серьезных проблем одним таким признанием, которое явно казалось до ужаса правдивым. — Что ж, более чем. - ответил Хосок, возвращаясь в реальность. - Так вы встречаетесь? — Да. - не думая, Чонгук открыл рот, отвечая хоть чем-нибудь из заготовленного ранее. - Мы встречаемся вот уже месяц. Я не хотел тебе говорить, зная твой ответ на все возможные человеческие чувства, но похоже, я очень ошибался. Так ты не против? — Ты уже достаточно взрослый, чтобы самостоятельно управлять своей жизнью. Люби кого хочешь, мне все равно. - мужчина сел на свое место, стуча пальцами по поверхности и обращаясь к другому альфе. - Ну, долго вы еще будете там стоять, ваше величество Ким Тэхен? — Ждал вашего приглашения... После заката все жильцы загородного дома милитарского короля расходились по своим комнатам, тушили свечи, а после темноты ложились спать, чтобы отдохнуть от очередного "тяжелого" дня безделья. Чимин отличался от них только тем, что любил перед сном постоять на прохладном балконе, занимающем пол зала одной из приемных. Мальчик часто это делал в надежде на отступление бессонницы и приход здорового крепкого сна, покинувшего его уже больше недели назад. Как только в спальне появилась картина, силы стали преобразовываться в непонятные волны, иногда просто сбивающие с ног, а в другие моменты дающие невероятный заряд всему телу. Эти энергетические перемены чувствовал только омега, что до Намджуна, он как будто перестал быть той частью мальчика, которую Чи так упорно искал все это время. Его перестали понимать, альфа просто отдалялся, а в душе появлялась пустота с осознанием ненужности. Это вероятно идеальная тема для размышлений под залитым ночными звездами черным небом. Парень смотрит на них и вспоминает прошлое, такое же печальное, как тоскливый крик какой то птицы неподалеку в саду. Его перебивают еле слышные тяжелые шаги, их обладатель выдает себя запахом малиновой рощи, разнесшимся по всей территории. — Не спится, ваше величество? - спрашивает тот же самый голос, что недавно приводил Чимина в странное чувство. Это был тот самый посол, что отдал картину. — Если можно так сказать... - омега вернул внимание куда то вдаль леса, замечая птицу с красными глазами на одной из веток. — Ах, очень красивое создание. - на выдохе сказал мужчина, намекая на ярко выраженные изгибы в талии королевского тела. На Киме был легкий белый халат с рюшечными золотыми узорами, это идеально подчеркивало не только фигуру, но и бледный цвет кожи, делая омегу похожим на ангела. — Вы правда так думаете? — Определенно, это самое точное из всего, что я произносил в своей жизни. - миниатюрная рука сразу была подхвачена и поцелована собеседником, прожигающим зелеными глазами пухлые губы, раскрывшиеся для ответа. — Я впервые вижу такую птицу, она и впрямь красивая. - существо внезапно взмахнуло крыльями и улетело, забирая вместе с собой ощущение постороннего человека. Чимин резко развернулся, заставая вокруг только пустоту и безлюдную площадку балкона... Высокий человек в белом военном костюме прошел в свою комнату, где уже находились все те, кого он хотел видеть этим поздним часом. Один из гостей был в черной накидке и полностью скрывал свое лицо, другой немного упитанный мужчина так же старался избегать всяческого пересечения с взглядом, смотрел в окно, стоя спиной к пришедшему милитарскому послу, закрывшему тихо дверь. — Я сделал все, как вы сказали. - военный остановился у стены, складывая руки на груди. - Похоже, пока что король не спешит покидать предоставленный дом, обдумывает все, вы же знаете, его сложно поторопить. — Ты должен сделать так, чтобы он взял эту картину с собой в камератский дворец. Это очень важно. - произнес человек у окна, поправляя черную накидку на плечах. Другой, невысокого роста, стоял молча и не двигался. — Я сделал все, что в моих силах. Остальное не моя забота. - молчаливый странник сдвинулся с места и протянул руку к горлу милитарского посла, сильно сжимая и нанося прожигающие ожоги подушечками пальцев, горячими, как огонь. Из капюшона повиделись красные глаза, вводящие в транс и забирающие все жизненные силы мужчины, превосходящего этого мага в несколько раз по размерам тела. — Не твоя забота? - спросил парень, сжимая сильнее. - Из-за тебя все может рухнуть в считанные секунды. Ты не понимаешь, какое значение имеет эта картина, она должна быть только в камератском дворце, только там ее можно использовать как портал. Только с ее помощью можно остановить Чон Хосока. Не твоя забота? Тогда смысла в твоем существовании больше нет... — Подождите, я все исправлю. Я заставлю его взять картину. - сквозь кашель горло перестало получать доступ к кислороду, а на коже образовалось красное кольцо ожога, начинающее дымиться в считанные секунды. Парень убрал бледную руку с чужой шеи и спрятал красные глаза за натянутым капюшоном. — Если они не уедут с птицей через два дня, ты будешь гореть в Аду. - последнее, что произнес черный маг, прежде чем исчезнуть со своим подчиненным...