Битва длиною в жизнь

      К утру снова пришла наша очередь дежурить. Но так как Клан-1307 выдвигался в поход, Лекса шла впереди нашей группы, а я замыкала. Здесь, в Колумбии, нас вряд ли могли поджидать опасности, поэтому я шла абсолютно расслабленно, время от времени оглядываясь по сторонам. Все спокойно. Спустя четыре часа меня сменила Октавия, она как всегда улыбалась и сообщила, что теперь пары чуть-чуть изменились, и она дежурит с Рэйвен. Я пожелала удачи ей и отправилась догонять основную группу. На протяжении всего пути мы продолжали менять друг друга, пока не добрались до аэропорта.       Густус купил всем билеты до Греции, а точнее, до города Пирей, где я уже побывала однажды. Пока мы летели, я рассказала Лексе о своих похождениях в Греции. О том, как пролетела с Битвой, как украла Книгу Мудрости вместе с Густусом и как сбежала домой. Потом поделилась прочитанным в Книге, останавливаясь подробно на избранных, спец.отрядах, нашей миссии и так далее. Что-то Лекса уже знала и без меня, что-то было для нее новым. — Именно мои действия вызвали войну… — говорю я в заключении своего рассказа. — Перестань, не надо винить себя, она началась бы и без тебя, но на пару дней позже. А в данном случае у нас даже есть преимущество, благодаря Книге.       Перелет прошел успешно, в самом городе оставаться опасно и Лекса предлагает разбить лагерь за городом. На карте мы обозначаем место, где будем временно базироваться, и направляемся всей командой туда, только Густус отправляется за новым номером газеты «Новости-Чарт».       Теперь впереди идет Луна, замыкает Октавия, а я, Лекса и Рэйвен идем в центре. Наконец у нас появилась возможность без посторонних ушей поговорить, о чем вздумается. Лекса с Рэйвен рассказали, как познакомились, как проводили вместе время, и какие забавные истории с ними случались. Это были бесценные минуты, которые хотелось продлить, но не было возможности. Они просто друзья, и меня это не могло не радовать.       Октавия и Луна решили остаться на вторую смену дежурства, пока мы располагались в обозначенном месте, устанавливали палатки, разводили костер. Через некоторое время показался Густус, Выглядел он серьезным. — Какие новости? — спрашиваю я с нетерпением. — Ну, во-первых, за избранных обещают вознаграждение в виде свободы, либо места в Совете. Во-вторых, спецотряд, который возглавляет нам известная Костия, уже ищет нас. И, наконец, все Чартеры разбились на две группы, одни за Совет, другие против Совета, численность приблизительно равна. Не плохая, говоришь, она? Тварь… — А хорошие новости будут? — спрашиваю я в надежде услышать хоть что-нибудь оптимистичное. — Сегодня Совет прибудет в свою штаб-квартиру, они привезут с собой пленных из Клана-13, мы освободим их, — Густус сказал это с какой-то твердой уверенностью. И как же мы это сделаем?.. — У тебя есть план? — спрашивает его Лекса. — Есть… — задумчиво отвечает Густус, — Совет меньше всего ожидает засады в своем городе, и мы этим воспользуемся. Сколько чартеров в Клане-13? —Восемь, вместе со мной, — отвечает Лекса, — Но так как я не поехала, а моя сестра сбежала, осталось шесть. Сестра?.. — Вот и отлично. Сегодня ночью мы их освободим. План такой: Мы все замаскируемся и будем поджидать Совет вблизи штаб-квартиры, как только они покажутся… Кларк, Лекса и я атакуем их, а в это время Рэйвен, Луна и Октавия освободят пленных. Как же все просто у тебя… — Мы возьмем их в союзники? — интересуюсь я. — Ни в коем случае! — отвечает Густус, — Дальше будем действовать так: я и Луна отведем их на безопасное расстояние, узнаем всю информацию и отпустим, а вы в это время отправитесь в лагерь и будете ждать нашего возвращения. Все понятно? Стратег хренов… — Более чем… — отвечаю я, это будет нашим первым серьезным противодействием армии Совета.       В связи с отсутствием необходимости патрулировать окрестности, мы на время прервали дежурство, для того чтобы подробнее обсудить план действий. Предстоящая операция была названа «Освобождение». Друг на друга мы нанесли боевой раскрас, взяли необходимые вещи, оружие и двинулись в путь. Каждому из нас впервые предстояло участвовать в военных действиях, мы все волновались, очень важно было хорошо начать. План действий был таков: мы устраиваем дымовую завесу, пробиваем колеса автомобилей и освобождаем пленных. Итак, каждый занял отведенную позицию и ожидал своего хода.       На горизонте показался автомобиль, в котором ехал Совет, за ним двигался фургон, в нем, очевидно, везли пленных. По сигналу Густуса, мы с Лексой должны были бросить дымовые шашки. Город спал в это время, на дорогах никого не было, и мы могли не бояться быть замеченными. Автомобиль с Советом подъехал ближе, и Густус махнул рукой. Одновременно мы с Лексой с разных сторон бросили прямо перед машинами дымовые шашки. Затем я метнула нож в колесо фургона… ТВОЮ МАТЬ… я промахнулась… но следом полетели еще два ножа от Лексы, которая подстраховала меня и поразила обе цели… свою и мою… а Густус без проблем поразил свою мишень. Фургон остановился, пришло время действий для второй нашей группы. Октавия с бейсбольной битой пробралась к кабине фургона, открыла дверь и хорошенько съездила по голове водителю, в этот момент Рэйвен и Луна пробрались в кузов и освобождали пленных. Густус присоединился к ним, а мы с Лексой остались дожидаться наших товарищей в укрытии. — Вроде, все прошло успешно… — говорю я Лексе. — Не то слово, но… мне кажется, что все слишком легко и просто… они даже не сопротивлялись… А ведь права же Лекса…       К нам присоединились Окт и Рэйвен. — Хорошая работа, друзья, — я им улыбаюсь, стараясь не думать о словах Лексы.       Мы похлопали друг друга по плечу и пошли в лагерь, дожидаться новостей от Густуса с Луной. На этот раз дежурством нельзя было пренебрегать, и мы с Лексой заняли свои посты.       Ночное дежурство не очень веселое занятие, вздрагиваешь при каждом шорохе и, как назло, время тянется мучительно долго. Наконец, меня пришла сменить Октавия и сообщила, что Густус и Луна еще не появлялись. Я вернулась в лагерь, Лекса была уже там, она сидела задумчивая у костра. Я остановилась чуть в стороне и наблюдала за ней. Мне хотелось знать, о чем ее мысли, переживания, я подошла и села рядом. Мы сидели молча, наверное, тут не нужны были слова, все было и так понятно. Внезапно тишину нарушил шорох, хоть и приближалось утро, на улице все еще было темно, мы взяли свои фонарики, и пошли на звук. — Кто здесь? — крикнула Лекса в темноту, ответа не последовало.       Тогда мы прошли еще несколько метров и обнаружили сияющие меч и лук, атакующие трофейные орудия. Это означало, что все серьезно, и все теперь в наших руках. Только мы сможем положить конец этой войне. Обменявшись взглядами, мы подняли орудия и вернулись в лагерь. Меч и лук были надежно спрятаны, пока не время их использовать.       Густус с Луной по-прежнему не вернулись, и мы начали волноваться.       Тем временем снова пришла наша с Лексой очередь охранять территорию.       Я ходила туда-сюда, стараясь на чем-то сконцентрироваться, но ничего не получалось, все мысли в голове смешались. Перед глазами то и дело мелькали страницы из Книги Мудрости, на которых говорилось о приговоре избранных, об их миссии, о равнодушии и безразличности в случае провала. Мне не было страшно за себя, мне было страшно за тех Чартеров, которые со мной, которые искренне хотят помочь. Я устала ходить туда-сюда и присела на огромный камень. Прошла только половина отведенного мне времени, а со стороны лагеря показался свет фонаря. Когда он приблизился, я разглядела Густуса. — Боже, вы вернулись, все хорошо? — я почувствовала некоторое облегчение. — Да, все хорошо, решил пораньше прийти на смену, чтобы поговорить с тобой… — Густус выглядел уставшим, — можно я присяду? Ну что еще?.. — Конечно, можно! Что удалось узнать у Клана-13? — Они сказали, что в любом случае будут выступать против Совета. Также нам удалось узнать, что спецотряд прочесывает Колумбию, после чего отправится во Францию и Канаду. Но помимо них повсюду нас разыскивают еще около пятисот вооруженных Чартеров, нужно быть начеку. Это конец… — Густус, мы справимся, мы закончим войну и свергнем Совет. Все будет хорошо, у нас отличная команда. — Это правда… кстати, сегодня был хороший старт, все действовали уверенно и хладнокровно. Операция «Освобождение» прошла успешно. — Так что теперь с освобожденными? — спросила я. — Они сказали, что полетят в Голландию и присоединятся к другим Кланам, выступающим против Совета. — Хорошо, а что будем делать мы? — Этого я не знаю, Кларк… — Густус остановился, я вижу, что он собирается с мыслями и хочет продолжить, — Знаешь, я очень долгое время отказывался помогать Луне в поиске избранных, я не хотел связывать свою жизнь с этим, но когда Луна рассказала истинные причины, рассказала про тебя, про твой поступок, я решил попробовать и встретился с тобой… ты вызвала во мне какие-то новые, неизвестные мне до этого чувства, и я дал себе слово, что бы ни случилось, идти до самого конца.       Я вижу, что эти слова исходят от самого сердца, и что Густусу очень трудно признаваться в своих чувствах. — Густус, я верю тебе. Когда я впервые увидела тебя, я тоже испытала какие-то новые, неизвестные мне до этого чувства. И я до сих пор их испытываю. Мне хочется, чтобы в моей жизни был такой мужественный, отвечающий за свои слова и поступки, Чартер. Поддержка и опора… Ты мне как брат, Густус… Но сейчас не стоит ничего загадывать, идет война, и неизвестно, чем все это закончится. Давай просто пообещаем друг другу бороться до самого конца и что бы ни произошло, не сдаваться. — Обещаю! Кажется, пришло время моего дежурства, иди, отдохни, — Густус целует меня в щеку, и я возвращаюсь в лагерь. Октавия о чем-то разговаривает с Луной, значит, Лексу сменит Рэйвен. Я чувствую сильную усталость и, не прерывая беседы, отправляюсь спать. Октябрь… снег, вперемешку с грязью… я стою в какой-то полузамерзшей луже… не могу пошевелиться… лица друг за другом мелькают перед глазами… у меня в руках щит… кто-то сбивает меня с ног… я падаю прямо в грязь… капли дождя вперемешку с грязью попадают мне в глаза… картинка плывет… суматоха… Луна… Костия… Лекса… Октавия… Густус… Не-е-е-ет!..       Я вскакиваю, рядом сидит Лекса: — Все в порядке? — спрашивает она. — Да, просто очередной кошмар, все хорошо. Почему не спишь? — Не спится что-то, наблюдаю за тобой. Нам нельзя больше здесь оставаться. Наверняка армия Совета уже прочесывает город и окрестности. Рано или поздно нас найдут, а что делать дальше, я понятия не имею. — Если честно, я тоже. Если верить истории и легендам, то нам надо воссоединить четыре орудия на горе Денали на Аляске, после чего вернуть кого-то из прошлого. — Знать бы еще, кого возвращать и что с ним делать… — Это точно. Угораздило же нас быть избранными. — Так вышло. Нам стоит сказать все друг другу сейчас… кто знает, будет ли еще такая возможность. Даже думать не хочу об этом…       Конечно, я понимаю, о чем говорит Лекса. В каком-то смысле мы должны сейчас попрощаться на случай несчастья, на случай неожиданного поворота событий… просто на всякий случай. Но я не хочу верить в то, что все может закончиться, так и не начавшись. Я очень долго думаю над тем, что сказать. Но все же решаюсь: — На самом деле, то, что происходит между нами… Для меня это гораздо больше, чем любовь и дружба. Я не знаю, что это. Мы долгое время знакомы, и я ценю каждую минуту нашего общения… Я ценю все наши встречи от начала и до конца, пусть их было мало. Я доверяю тебе, как никому другому не доверяла никогда. Я никому не говорила таких слов, как «ты мне всех дороже», «я за тебя отдам жизнь», «я не смогу без тебя»… никому, кроме тебя… Я никогда так не боялась обидеть чьи-то чувства, как боюсь обидеть твои… Я никому не посвящала стихи, кроме тебя. Нет ни одного человека, из-за которого я не спала ночами, кроме тебя… Это были такие разные ночи: в какие-то тебе была нужна моя поддержка, в какие-то нам просто было весело и приятно общаться, а в какие-то я оставалась одна и мне было грустно… но я не жалею ни об одной бессонной ночи. В сети я ждала только твоего появления… и мне всегда было важно только твое мнение. Мне никто не снится так часто, как ты, и это самые счастливые сны… потому что там мы были рядом, мы были вместе… Я никогда настолько не вкладывала свою душу ни в одно дело, ни в один процесс, как в наши непростые отношения… Я старалась сделать все, что могу и даже больше. Я растоптала свою гордость, научилась терпеть и ждать. Для меня было огромной честью помогать тебе в трудные моменты жизни… Мне искренне хотелось быть рядом. И по началу мне много, кто говорил, что я глупая, меня никто не поддержал, вообще никто… И я сказала всем «до свидания»… и я не жалела об этом ни секунды в своей жизни. Конечно, иногда все было не так хорошо, как хотелось… многое мне до сих пор непонятно. Я не скрываю, иногда мне было больно… обидно… но без этого никак, и я нормально к этому отношусь. Я понимаю, что так нельзя, нельзя держать, нельзя навязываться… но я не могу себе позволить потерять тебя… Мне больше не о ком переживать, не о ком беспокоиться, некому доверять… и порой я чувствовала себя одиноко… А у тебя есть замечательные друзья, и это по-настоящему хорошо. Рано или поздно людям приходится прощаться, и это не обязательно должно быть предательство, или ссора… мы прощаемся, потому что война… — голос предательски задрожал, но я постаралась взять себя в руки и продолжила, — и никто не знает, что будет завтра и чем все закончится… Но я хочу сказать, что бы не случилось, я всегда поддержу тебя, помогу тебе… я всегда буду рядом с тобой, Лекс… и я не хочу, чтобы наша с тобой странная история стала прошлым… ведь прошлое навсегда останется прошлым, к нему не стоит возвращаться… а я хочу… я хочу вернуться к тебе, Лекса… Хочу прожить с тобой долгую и счастливую жизнь… Спасибо тебе за все… за то, что ты есть в моей жизни… Я люблю тебя. Любила, люблю и всегда буду любить… так, как никто никогда не любил… Я не хочу сейчас ставить точку… пусть эта глава нашей жизни закончится многообещающим многоточием, — я говорю медленно, пытаясь объяснить все, что я чувствую, тщательно подбираю слова. Не смотря на то, что все хорошо, изнутри меня разрывает на куски, мне плохо от того, что я могу потерять ее, и не просто плохо, внутри меня пожирает адское пламя боли. Сделав небольшую паузу, я решаю продолжить, — И еще хочу кое-что добавить ко всему сказанному ранее. Ты многому научила меня… например, думать, прежде чем говорить, я знаю, у меня это не всегда получается, но я стараюсь, а еще не говорить ничего, когда в порыве гнева, потому что потом тысячу раз можешь пожалеть об этом. Самое главное — ты понимаешь меня, веришь в меня, доверяешь мне. Всегда стараешься помочь. Я это очень ценю, спасибо тебе, чем бы все не закончилось, я знаю только одно: такой человек, как ты, дается нам только раз в жизни, как подарок свыше. И мне не надо никого другого. Ты говорила, что все будет хорошо? Все именно так и будет. Неужели я все это сказала?..       Я слабо улыбаюсь, в воздухе повисает молчание. Я жду ответа Лексы, до всей этой суматохи нам не приходилось откровенно разговаривать наедине, для нас это в новинку. Даже не догадываюсь, что она мне скажет, но мне очень важно это услышать. Наконец, Лекса начинает говорить: — Знаешь, Кларк… не стоит задумываться, что это любовь… таинственная связь… или что-то другое, это не имеет значения. Важно то, что мы общаемся уже долгое время, мы через многое прошли. Мы научились понимать друг друга, принимать друг друга такими, какие мы есть на самом деле, без масок, без фальшивых улыбок, безо всяких игр. Спасибо тебе за твои искренние стихи. Спасибо за многочисленные советы. Я знаю, что всегда могу на тебя рассчитывать, могу обратиться за помощью в любое время дня и ночи, и ты обязательно выслушаешь, поможешь, чем сможешь, я не говорила никогда тебе этого, но я знаю… что ты чувствуешь взаимность от меня. Со мной сложно, я знаю… мне очень тяжело выражать свои чувства… — она сделала паузу и тяжело вздохнула, — но ведь неумение выражать свои чувства, это не значит, что они отсутствуют… Я доверяю тебе, Кларк. Спасибо за те ночи, которые провела со мной, пусть не рядом, старалась успокоить и поддержать. Я очень благодарна. Ты мне очень дорога и за это время успела стать частичкой моей жизни. Я знаю, что когда я нужна, меня нет, прости за это. Иногда я бываю невыносимой… прости, что иногда грубо отвечаю. И ты правда всегда рядом, вообще всегда, спасибо тебе. Я не хочу тебя потерять… Я люблю тебя, Кларк… все будет хорошо. Все закончится… и мы будем вместе. Я хочу быть только с тобой… Ты лучшее, что было и есть в моей жизни. Надеюсь, что и я хоть что-то для тебя сделала… — Что ты такое говоришь, Лекс? — я прервала ее не дав закончить, — Ты очень многое для меня сделала. — Хорошо. Все будет хорошо, мы прорвемся. Закончится война, и все будет по-другому. Мы будем вместе. У нас будет еще куча времени, чтобы наверстать упущенное… Правда? — Лекса улыбается, как можно не улыбнуться в ответ на эту, вселяющую надежду, улыбку, — Иди сюда… — я подхожу к Лексе, мы обнимаем друг друга, она чуть отстраняется, смотрит мне в глаза и нежно целует меня в губы… я чувствую что-то соленое на своих губах… Она плачет… но продолжает целовать меня… Господи, ее слезы… для меня самое страшное, что может быть… вытираю пальцами ее мокрые щеки и крепко прижимаю к себе, желая спрятать ее в своих объятьях от всего плохого, что ожидает нас…       И вот мы так стоим, и даже страшно подумать, что мы можем потерять друг друга. Страшно нам обеим, потому что, несмотря на всю странность, мы смогли полюбить друг друга, привыкли. Теперь я не могу себе представить ни дня без Лексы, потому что мне важно знать, что у нее в жизни: как настроение, важно знать, что с ней все хорошо. Она для меня очень важна… И нет никакой связи… никакой мистики… и магии… это обычные человеческие чувства, присущие любому нормальному человеку… — А еще, Лекс, давай договоримся, если вдруг так случится, что мы потеряем друг друга из виду, то встречаемся на нашем месте, в Колумбии, у пещеры. — Договорились, но ждем только 7 дней. — Хорошо, за 7 дней до Колумбии можно добраться из любой точки мира. — А теперь спать, скоро снова на дежурство. — Спокойной ночи, Лекс. — И тебе, и пусть тебе перестанут сниться кошмары.       У нас было около четырех часов на то, чтобы выспаться. Мне казалось, я только уснула, как нас уже пришел будить Густус и сказал, что планы изменились, вместо Лексы на дежурство со мной пойдет он. К чему такие изменения? Отгоняю от себя тревожные мысли… просто паранойя… по сути, кардинально это ничего не меняло. Мы пожелали друг другу удачи, я пошла в одну сторону, Густус в противоположную. Через пятнадцать минут я была на месте, Октавия сидела на камне и скучала. — Все спокойно… — сказала она, когда я подошла ближе, — даже слишком спокойно, Кларк… — Все будет хорошо, надо продержаться до утра, а там двинемся в путь. — Будь осторожна… — Окт как всегда улыбается мне. Какие же грустные у тебя глаза сегодня… — Буду.       Я выключила фонарик и села на камень. Вокруг повисла полная тишина, слышно было только тиканье часов, стук сердца и собственное дыхание. Жутковато посреди ночи сидеть в лесу, зная, что в любую минуту на тебя могут напасть десятки вражеских Чартеров.       Прошло немного времени, и я отправилась вдоль отведенной мне границы. Я шла медленно, постоянно прислушиваясь к тишине. Но все вокруг было спокойно, ничего не предвещало каких-либо опасностей, и я вернулась к своему камню. Дело оставалось за малым: добраться до Аляски, сложить орудия и прекратить войну. У нас уйдет на это всего несколько дней. Что будет потом?       Где-то вдалеке хрустнула ветка, я насторожилась, левой рукой подняла с земли фонарик, а правой взяла пистолет, любезно предоставленный мне Густусом. Больше никакого шума до меня не доносилось, я решила, что это была ложная тревога. Но от этого стало как-то еще страшнее, и время стало тянуться еще медленнее. Еще через несколько минут, уже гораздо ближе, послышался шорох, как будто кто-то наступает на опавшие листья. Я прислушалась, это точно были не свои из Клана-1307, потому что звуки раздавались с противоположной от лагеря стороны. Пора было действовать, я повернулась лицом туда, где сейчас должен был находиться Густус, и трижды мигнула фонариком, предупреждая об опасности. Естественно это заметили и неизвестные в лесу, потому что теперь они перестали осторожничать, боясь, что я сбегу. Я действовала на автомате, моей задачей было отвести врага подальше от лагеря, и я побежала туда, откуда доносился шум.       Приблизившись на минимальное расстояние к врагам, я насчитала их порядка десяти, что ж, я включила фонарик, что бы меня заметили, и побежала в другую сторону, толпа тут же среагировала и понеслась за мной. Я вспомнила про пистолет, развернулась полубоком и стала стрелять в преследователей, стрелять приходилось вслепую, и попадания можно было оценить только по крикам. Кажется, я попала раза три, у меня закончились патроны, и я просто побежала вперед, так быстро, как только могла. Не знаю, сколько удалось мне пробежать, силы были на исходе, а враги все приближались и приближались, потом в какой-то момент я заметила, что стало тихо, и остановилась. Развернулась на сто восемьдесят градусов, и тут же получила удар по голове чем-то очень тяжелым, фонарик выпал из рук, в глазах потемнело, и я свалилась на землю…