Не тяни.

      Он кричит. Он задыхается. Он кашляет, отхаркивая кровь, и снова кричит. Слёзы нескончаемым потоком льются по его лицу. Ещё миг — и он задохнётся. Захлебнётся яростью, печалью, скорбью, бессилием. Захлебнётся бездействием. Он не может и шевельнуться, его будто парализовало, тело не слушается; что хуже — он не может использовать силу, и из-за этого она разрывает его изнутри — слишком много эмоций, слишком много стресса, слишком много слёз. Просто — слишком много. Впрочем, ему уже плевать, умрёт ли он, потому что только что они убили единственных людей, ради которых он жил. Он видит сожжённое практически до тла, но всё равно узнаваемое тело Теруки, он видит окровавленный труп Рицу, на его собственных коленях истекает кровью тело Рейгена — Шигео не видит его лица, но ему видно смертельное ранение на спине. Он всё ещё чувствует тепло учителя, будто он жив, будто бы всего этого не было, но на самом деле — это всего лишь тепло ещё не остывшего трупа, ничего живого в нём уже нет. Осознание этого заставляет ручьи слёз только усилиться, и крик звучит ещё громче. Внезапно, Моба прерывает осознание того, что он может двигать головой. Он поднимает взгляд, и вспоминает, что он всё ещё тут не один. Тишину прерывает свист лезвия по воздуху. Последнее, что он видел, хотя нет, последнее, что ему позволили увидеть — блестящее лезвие меча, наставленное на него, и детский голос с холодной интонацией говорит короткое «не тяни». Смерть его была быстрой.       Моб резко вскочил с кровати. Его прошиб холодный пот. Ему страшно. Чашка на прикроватной тумбочке разорвалась от напряжения со звонким звуком, и Шигео будто очнулся. Взгляд стал более осмысленным и устремился к окну. Раннее утро? Рука сама тянется к телефону.       — Учитель?       Аратака нередко просыпается рано, он, в отличие от самого Моба, у которого режим дня отличается непостоянностью, полноценный жаворонок.       — Учитель, расскажите что-нибудь.       Шигео так сильно цепляется за телефон, что тот грозится сломаться под давлением его пальцев. Впрочем, этого не происходит, так как Кагеяма вовремя останавливается.       — Да, что угодно. Нет, всё в порядке. Я потом объясню.       Кагеяме Шигео 17 лет, и он каждую ночь мучается от жутких кошмаров, не в силах обуздать свой сон или хотя бы осознать нереальность происходящего.       Кагеяме Шигео 17 лет, и он каждое утро ищет поддержки у своего учителя.