Ёсикава Нами
Вот я вижу себя снова в деревне
«Вот я вижу себя снова в деревне…» — это единственные слова Ивана Бунина, прозвучавшие в моей голове. Я неожиданно их вспомнила, когда въезжала на автобусе в маленькую деревушку, где жили мои родные. Никогда не думала, что вернусь сюда снова, ведь я так яростно ругалась с мамой о том, чтобы уехать жить в город. Она не давала своего согласия и в итоге я сбежала из дома со словами: «Ноги моей здесь больше не будет!!!» Разорвав все связи с родными и друзьями, я уехала в город, чтобы работать и, в конце концов, жить себе в тишине и спокойствии. Но в итоге я возвращаюсь обратно, пусть и на время. Туда, где для меня нет места. Туда, где возможно меня не примут. А все из-за чего? Из-за смерти моей горячо любимой бабушки. Она умерла на днях, и я еду попрощаться с ней. Не знаю, как отнесутся ко мне мама и папа, после того что я устроила давным-давно. Даже не знаю…***
— Ты все же приехала?! — спросила меня сестра на остановке, — не думала, что ты вернешься. — Я тоже не думала…. Как мама? — Она не говорит ни с кем после той ночи. Она набрала в рот воды, когда бабушки не стало. — И к лучшему. Я, наверное, не смогла бы с ней сейчас заговорить… — Почему? — спросила меня сестра. — Стыдно, — ответила я. Мы прошли по дороге и свернули на улице, где когда-то я жила. Ничего не изменилось. Высокие деревья вдоль улицы. Деревянные качели, что смастерил для нас папа. Все осталось прежним, за исключением большой толпы у наших ворот. Я прошла в ограду, где сидел мой отец. Мама была рядом с ним и, не подавая эмоций, молчала. Увидев меня, папа поднял голову и с застывшим выражением лица смотрел на меня в упор. «Ну вот, сейчас начнет кричать… — думала я про себя, — он всегда был таким. Если ему было что-то не по душе, он просто срывался в гневе и кричал, пока не покраснеет от злости» Но на мое удивление он просто угрюмо отвернул взгляд и прошел внутрь дома. Мама, заметив мое присутствие, не сказала ни слова и просто продолжала сидеть на месте.***
Наступил вечер. На небе появились первые звезды. Все уже разошлись, и я прошла на кухню мыть посуду. Осторожно раскладывая ее в посудомоечную машину, я услышала позади себя скрип деревянных половиц. Повернувшись, я заметила маму, которая стояла на пороге кухни. Долго молчать не пришлось, так как последовали слова: — Тебе не стоило заниматься посудой, я сама могла бы этим заняться. — Мне не трудно, — ответила я, — хоть что-то я должна сделать. Долгая пауза нависла над нами, пока она не продолжила говорить со мной слегка иссушенным голосом: — В последнее время бабушка говорила о тебе. О том, что ты той выходкой напомнила ей меня в молодости. Я подняла голову. — Я тоже, как и ты сбежала из ненавистной мне деревни в город, — продолжала она, — но все равно я сейчас нахожусь здесь и разговариваю с тобой. Я помню ее слова обращенные в мой след: «Рано или поздно ты вернешься домой. Не потому что я заставила, а по своей воле вернешься„И действительно, я недолго прожила в городе и вернулась обратно и продолжила жить здесь…. Но когда убежала ты, я не заметила, что моя дочь не вернулась обратно. Именно этим ты отличаешься от меня, — посмотрев мне в глаза, мама проговорила, — ты уехала и не приезжала целых десять лет, а когда ушла бабушка мне стало тоскливо и одиноко. Но я и не думала тогда в день нашей ссоры, что мне может стать еще хуже, если не будет рядом моей любимой дочери. У твоей бабушки всегда была я поблизости, но у меня под старость, возможно, не останется кого-то рядом, — она вытерла слезы, — я не хочу быть в ссоре со своими детьми, поэтому прости меня за то, что не пускала тебя жить в городе. Я давно одобрила твой переезд, но не смогла сказать тебе тогда это лично. Прости меня…. Мама продолжала тихо плакать от печали и сожаления, а я стояла и смотрела на нее не решаясь обнять. Меня переполняли сомнения и тревоги. Что случилось бы, если бы я не вернулась обратно? Я бы до конца своих дней сожалела и страдала, не поговорив с ней на чистоту. Если бы ее не стало, как бабушки, чтобы я чувствовала? Одиночество? Страх? Горечь? Наверное, все сразу. Мне стало страшно терять ее. Страшно терять, как бабушку. В глазах темнело, стук сердца заглушил ультразвук в ушах. Не задумываясь, я подбежала к маме и крепко обняла ее. — И ты меня прости мама! — крикнула я со слезами на глазах, — это было глупо с моей стороны убегать из дома без твоего одобрения. Мне очень одиноко там без своей семьи. Я хочу вернуться домой! К тебе, папе и сестре. К вам в деревню! Прости меня мамочка!***
Мы проревели на кухне еще долго. Пока извинялись, высохли слезы. Впервые я почувствовала, что тело мамы такое хрупкое и маленькое. Я переросла ее и теперь она казалась мне маленьким ребенком. Я окончательно поняла, как нуждаюсь в ней. Родители — это самое дорогое, что есть на свете. Только они могут тебя поддержать и осудить.***
В скором времени я вернулась домой. Ненавистная деревня стала любимой. Отец впервые проявил ко мне теплоту, а мама плакала от счастья. Сестра приняла меня с распростертыми объятиями. Я рада, что смогла поговорить с родителями спустя десять лет и извиниться за свой поступок. Большая стена рухнула, и появился новый лучик света, чтобы двигаться дальше. И вот я снова вижу себя, на этот раз счастливой, в этой деревне…. Теперь я не одинока…