— Смерть улыбается всем. Нам остаётся лишь улыбнуться ей в ответ. (х/ф «Гладиатор»)
Великая война.
— Алессия, принеси чистые тряпки! — Алессия, помоги мне с этим раненным! — Ещё воды и поживее!.. Светлая макушка той, кого звали Алессией, беспрерывно мелькала в комнатах Приората Девяти, а быстрый перестук её сапог заглушался лишь криками тяжелораненых воинов. Посторонний человек мог бы найти определенную причудливость в маленьких ручейках крови, текущим меж аккуратных прямоугольников мозаичного пола и образующих незатейливый рисунок. Либо слушая завывания искалеченных сынов Империи, агонизирующих и ещё живых. И, разумеется, не стоит забывать о непередаваемом аромате пота, крови и гниющей плоти. — М-м-м! — промычал редгард с перевязанным лбом, когда ему делали ампутацию обожженной руки. Конечность приняла на себя огненное заклинание альдмерского мага и от неё осталась лишь голая кость, покрытая обугленной плотью и приплавленным доспехом. Легионер что есть мочи сжал зубами кожаный ремень, демонстрируя белоснежные, ровные зубы, контрастирующие цветом с темно-коричневой кожей. Глаза вылезли из орбит, вены на шее вздулись, а спина выгнулась дугой. Один из рыцарей властно придавил его туловище к столу, выполняющему роль койки, пока другой пилил кость. — Алессия, нам нужна твоя чертова магия! — рявкнул рыцарь-капитан, пробегающей мимо девушке. — Да, сэр Стеффан. Руки её заструились золотым светом, который быстро собирался в сферу. Поднося подрагивающие ладони к обрубку плечевой кости редгарда, затянутой жгутом, она мысленно молилась. «Пожалуйста, держись» — подумала Алессия. — «У меня почти не осталось сил. Кин, Мара — помогите мне». Ведя борьбу с усталостью, она старалась держать заклинание на должном уровне. Толчок в плечо вырвал её из внутренних раздумий. — Он умер, — холодно бросил рыцарь-капитан. Развернувшись на месте, он направился к другим раненным. — Не трать время и иди к другим солдатам. Алессия уставилась на редгарда. Его безжизненные глаза, будто сделанные из хрусталя, казалось, смотрели сквозь неё, а лицо застыло как скульптура в дикой гримасе боли и ярости. Руки девушки безвольно упали вдоль тела. С кончиков пальцев падали бордовые капли, пачкая старый, выцветший ковер. «Скотобойня» — ужаснулась она, окидывая взглядом главный зал приората. Кровь и трупы окружали Алессию, а под ногами стояло ведро с кусками мертвой плоти. До сего момента её уставший разум не осознавал этого, так как главенство брало тело, а сейчас, в секунды передышки, она во всей красе видела последствия войны. Желудок скрутил сильный спазм, и девушка согнулась в рвотном рефлексе. Вот только кроме воды из неё ничего не вышло — запасы пищи в приорате почти закончились. В последний раз Алессия ела позавчера, а её порция была скудной даже для ребенка. Девушка небрежно откинула светлую прядь волос, прилипшую к потному лбу, и пошла вслед за капитаном. Вдруг входная дверь резко распахнулась, а в неё вбежал сэр Тодос — такой же новобранец в Ордене, как и сама Алессия. — Талмор идет сюда! Нужно быстрее уходить! — запыхался он. Рыцарь дышал со свистом, уперев руки в боки. — Легионеры отступают и скоро разведчики эльфов заявятся сюда. Капитан посмотрел на гонца и без слов направился на второй этаж приората. Алессия поднялась вслед за ним, повинуясь какому-то не озвученному приказу. Сэр Стеффан стоял на коленях перед сундуком, грубо выбрасывая из него старые бумаги. Пергамент с печатью Совета Старейшин, подхваченный сквозняком, приземлился у ног девушки. — Вот оно, — возбужденно произнес он, добравшись до золотого кольца с рубином. Встав, он прошел мимо Алессии и громко заявил на весь приорат: — Рыцари Девяти, войско Талмора уже у ворот нашего дома. Мы не должны оставить врагам ничего ценного. Всех раненых, способных идти самостоятельно, сажайте на повозки и отправляйте к столице. Сэр Тодос, сэр Алессия — идите за мной. Рыцарь-капитан спустился на первый этаж и свернул к двери в подвал. Сильно толкнул её, так что дерево громко бухнуло о каменную стену. Комната пустовала, хотя оба этажа приората, двор и часовня полнились беженцами и раненными. Холодный, затхлый воздух заполнил легкие Алессии, заставив на мгновение поморщить нос. Стеффан, наконец, заговорил, пересекши подвал по диагонали и открыв дверь в крипту: — В этой усыпальнице хранятся реликвии, возраст которых вы и не можете себе представить. Я не собираюсь отдавать их в руки проклятых эльфов. Наш долг унести все ценное отсюда. Все трое остановились напротив стойки с доспехами Божественного Крестоносца. — Сэр Тодос, помоги мне с доспехами и оружием. Алессия, — подходя к стойке, он повернул голову вбок. — Найди могилу Чемпиона Сиродила и забери его меч и щит. Это артефакты небывалой мощи, их ни в коем случае нельзя оставлять Талмору. — Слушаюсь! — выпалила она. «Боги, простите меня за это» — чувство того, что она грабит могилу, усиливалось по мере приближения к саркофагу крестоносца. Сбоку от каменного гроба стоял приступок, на котором покоился смоляно-черный меч и щит двемерской работы. Алессия трепетала перед местом упокоения древнего героя и ощущала себя вором, вломившимся в старый склеп, дабы поживиться. Однако после секундной заминки она схватила крупный, но необычайно легкий щит и покоившийся в ножнах меч из вороненной стали. Рука в омерзении разжалась, когда неведомая и злая сила, покоившаяся в клинке, коснулась разума Алессии. В животе скрутился узел, а по позвоночнику будто прошлась ледяная и костлявая рука смерти. «Это просто кусок металла» — подумала она, неуверенно наклоняясь. Эхо голоса рыцаря-капитана окончательно вырвало её из ступора и заставило быстро схватить ножны клинка. Вернувшись в центральное помещение крипты Алессия увидела, как сэр Тодос закинул себе на спину ромбовидный щит, а рыцарь-капитан водрузил на плечи кольчужные поножи. — Поспешим, — сказал Стеффан, увидев Алессию, державшую в руках оружие Чемпиона Сиродила. Сам он зажал под мышками сапоги и шлем Божественного Крестоносца. Сэр Тодос имел нордско-редгардские корни, а потому превосходил в силе и выносливости других рыцарей. На него навесили большую часть вещей. На поясе Стеффана позвякивало оружие Крестоносца. Уходя последней, Алессия услышала шепот, который кроме как призрачным и иначе не назовешь. Мурашки пробежали по рукам и спине, заставляя ускорить шаг, не оборачиваясь на звук. Когда рыцари вышли из подвала, главный зал приората встретил их тишиной: раненных унесли другие члены Ордена, либо добили. Не обращая никакого внимания на умерщвленных легионеров, смотрящих в потолок с вопросом на глазах, Стеффан кивнул сам себе. — Всё правильно. — Изрек он, поворачиваясь к входу в крипту. Бросив на пол груз, он произнес едва слышное заклинание, запечатывающие вход на нижние помещения приората. После чего замахнулся на каменную стену закованным в кольчугу кулаком и ударил несколько раз. Со стороны могло ошибочно показаться, что он выпускал злобу. После третьего удара он зажал двумя пальцами рубин на перстне и вытащил, запрятав под кольчугой. Сам же золотой ободок он снял с пальца и забросил в ещё горящий камин. — Уходим, — голос рыцаря-капитана надломился, когда они проходили между трупов. Его боевой настрой висел на волоске, и напряжение передавалось другим. Вдруг произошло то, ввело в ступор трех рыцарей: со двора послышалась эльфийская речь — язык Талмора. Стеффан поспешно побросал все, что нес на себе, прислонившись к стене входа. Меч тихо выскользнул из ножен. Едва на каменном полу появилась длинная, закатная тень, рыцарь-капитан поднял взятое в обе руки оружие над головой. Вошедший разведчик эльфов не имел ни шанса: резкий взмах меча и лезвие, описав ровную нисходящую дугу, вонзается в непокрытую голову альтмера. Разведчик остановился, зашатался и, не успев понять, что его убили, рухнул на каменный пол с глухим звуком. От пронзительного женского вопля птицы, сидевшие на крыше приората, взмыли в воздух, оглушительно хлопая крыльями. Стеффан не дал опомниться неизвестной эльфийке, рывком выбежав во двор. С резким утробным рычанием он взмахнул клинком, полоснув горло врага. Алессия услышала лишь кряхтящие, булькающие звуки умирающей разведчицы. Потом ещё один удар меча и всё затихло. Стеффан появился в проходе, быстро окинув взглядом подчиненных; его белое сюрко окрасилось неровными кляксами багрового цвета. — Там вдалеке стоит пара коней. Сэр Тодос, помоги мне подготовить их к отбытию. Алессия, стой тут и сторожи доспехи. — Слушаюсь, — безропотно произнесла она, слегка кивнув. Оставшись наедине с брошенными на пол доспехами, древними как сама Империя, девушка покорно ждала и вслушивалась в звуки осеннего вечера. Ветер донес до Алессии обрывки криков, звон стали и приближающийся топот одной лошади. Сердце забилось в ожидании, пульс барабанил в ушах, а руки прочно сжали меч и щит. — Алессия, они совсем рядом! — услышала она оклик сэра Тодоса, доносящийся со двора. — Бросай всё и садись ко мне. Тело поддалось вперед и сразу же замерло. Рыцарь-капитан отдал приказ сторожить доспехи Крестоносца, и Алессия понимала, что эти реликвии дороже её жизни во много раз. — Помоги мне с доспехами! — крикнула она, торопливо и неуклюже поднимая с пола шлем. — Иди сюда Тодос, я сама не справлюсь. — Даэдра тебя побери! — выругался он, слезая с коня и вбегая в зал приората. — Брось этот хлам и залезай на коня, пока не… С тихим чавкающим звуком стрела вонзилась в затылок Тодоса, появившегося в проходе. Пребывая в шоке, он несколько секунд смотрел на торчащий изо рта наконечник золотистого цвета с оттенком зеленцы. Ещё две стрелы, попавшие в спину на уровне лопаток, повалили рыцаря оземь как спиленное молодое деревце. Инстинктивно Алессия прижалась к стене и шагнула к проходу в то самое место, где сэр Стеффан устроил засаду на талморцев. И ждала. Бежать было поздно, с ужасом она осознала, что остается лишь сражаться, при бегстве её попросту расстреляют эльфийские лучники. Приближались враги. Три или четыре пары сапог выстукивали дробь и Алессия, держа в руках щит и меч замахнулась, дабы сразить хотя бы одного противника. Ударив на опережение, рыцарь попала по врагу, но в наплечник. Лезвие высекло искру, оставив царапину на доспехе. Не растерявшись, она повторила попытку и со всей силы кольнула застанутого врасплох босмера в лицо. Черный металл остановился у внутренней стороны затылка и клинок «ожил». Алессия будто держала в руках не оружие, а измученного жаждой человека, которому дали целое ведро воды. «Это не просто кусок стали» — подумала она. Кровь, бегущая по желобу меча, быстро испарялась, или скорее впитывалась его поверхностью. Заметив боковым зрением, как в неё уже целится лучник, Алессия закрылась щитом, повторяя рывок за сэром Стеффаном. Но на этот раз трюк не удался: ещё один лучник, заранее подготовив стрелу, отправил её чуть выше колена девушки, пробив бедренную артерию. Рыцарь вскрикнула, и упала на колено, едва не распластавшись на земле. Теперь уже первый лучник выстрелил, попав с нескольких футов в грудь Алессии. Она закашляла, почувствовав, как разорвалось сердце, и кровь вперемешку со слюной вылетела изо рта сгустком. Никаких предсмертных мыслей или гневных речей в сторону эльфов не было. Стоя на коленях, рыцарь Девяти щурилась бьющему в глаза закатному солнцу и белому свету, идущему казалось изнутри её самой. Веки потяжелели на добрую сотню фунтов и медленно сомкнулись. Наступила тьма.***
«Проснись» — повелел властный голос, и тело Алессии пришло в движение как старый механизм, которым не пользовались столетия. Открыв глаза, она обнаружила, что лежит на полу из белого мрамора, идущему до горизонта, где сходится с ночным небом. Даже без светильников и факелов, пол сиял как днем. — Где я? — прошептала Алессия, помогая руками подняться с пола. Села, подогнув под себя ноги и огляделась. Молочного цвета камень, отполированный до ослепительного блеска, шел во все стороны идеальным, ровным настилом. — Это Этериус? — Можешь считать это другим измерением, Междумирьем. Как тебе название? Алессия обернулась к голосу. Сбоку стоял пожилой данмер, одетый в просторную робу. Его иссушенное годами лицо излучало уверенность и мудрость. Короткая борода была ровно выстрижена. — Неплохое. Я ведь умерла? — голос её был спокоен. На удивление, тут она не чувствовала ни тревоги, ни страха. — И да, и нет. — Данмер зашагал к ней, остановившись в нескольких футах и сел на пол, сложив ноги в позе лотоса. После небольшой паузы в диалоге Алессия поняла, что собеседник ожидает от неё других вопросов. — Что я тут делаю, и кто ты? — На Умбру, Разрушитель Заклинаний и доспех Крестоносца наложены чары. Рыцарь, который следующим после меня… «Неужели этот старик и есть…» — …решился бы взять в руки это оружие, либо полностью надел доспех, очутился бы в этом измерении. Я хотел уберечь и предупредить его или её о том, как опасна Умбра для своего владельца. Но десятилетия шли и этот проклятый, причем во всех смыслах, клинок извратил мои чары. И они сработали только в тот момент, когда ты находилась между жизнью и смертью. Рука Алессии непроизвольно потянулась к ране на груди, куда вошла эльфийская стрела. Одежда и доспех были пробиты, но на коже ни следа. — Отвечая на второй вопрос, я буду немногословным. Имен у меня несколько, а титулов и званий так много, что можно хоть отдельную книгу издавать. Но есть… — Чемпион Сиродила. Великий Крестоносец. — Вырвалось у Алессии. Данмер дружелюбно усмехнулся. — Я так давно не слышал этих слов. Целую вечность. — Для меня это честь, милорд. — Рыцарь приподнялась, чтобы стать на одно колено, но данмер её остановил. — Не нужно этих формальностей. Я всего лишь дух. Повисла неловкая пауза, Алессия вперила взгляд в мраморный пол, боясь даже глянуть на старика. Данмер подумал о чем-то своем и кивнул. — Я бы вернул тебя в Сиродил, добавив несколько напутствий, но Умбра всё испортила. Алессия молча глянула на Чемпиона, не поднимая головы. — Увы, если перенести тебя обратно, то твое тело окажется в том состоянии, при котором ты попала сюда. Со стрелами из туловища. Таковы законы вселенной. — Я готова умереть, если такова моя судьба. — Девушка попыталась говорить твердо, но голос дрожал. — Громкие слова. К счастью, существует одна лазейка, которой можно воспользоваться. Это опасный путь и есть вероятность, что ты погибнешь. Впрочем, ты и так частично мертва — хуже не будет. Как я уже сказал, вернувшись в Нирн, твое тело непременно умрет. Но есть другие планы, кружащие в Пустоте. Данмер поднялся на ноги и взволновано заговорил, меряя шагами пол. Стук его сапог эхом разносился по бесконечности. — Двемеры, составляя свою карту звездного неба, не учли этого. Известная нам вселенная окружена тьмой и многие предпочитают верить, что за ней ничего нет. Но перед своей смертью я смог выменять крупицы знаний по этой теме у Хермеуса Моры. Чемпион Сиродила бросил быстрый взгляд на Алессию. Она потеряла нить разговора и с недопониманием смотрела на данмера. — В бесконечности вселенной есть другие планы, схожие с Нирном. — Сказал он и на лице девушки проступило удивление. — Я могу попытаться открыть портал в один из них. Это нестабильная магия, даже будучи живым, я бы не рискнул отправлять кого-либо в столь опасное путешествие. Но у тебя нет другого выбора. — Хорошо. — Сердце наполнялось решимостью, а взгляд готовностью. — Даже если затея сработает, кто знает, где ты можешь очутиться. Возможно, это будет мир гигантов, или хищных существ, охочих до людской крови. Или планета смертных, соединенная с планом даэдра. В хаосе бесконечности может произойти что угодно. Тебе понадобится оружие и защита. Будто по щелчку пальцев перед Алессией появились артефакты, за которые сложили головы Стеффан, Тодос и она сама. Повисев в воздухе секунду, они упали на мрамор с грохотом рухнувшей скалы. — Вручаю это тебе. Хоть я и рад, что проклятая Умбра не вернется в Тамриэль, но мне жаль, что Разрушитель Заклинаний и доспехи Крестоносца последуют за ней. Надеюсь, ты понимаешь, на какую жертву я иду, отдавая их тебе. Поторопись, если не хочешь остаться тут навечно — мои силы на исходе. — Благодарю, — кивнула она. Облачаясь в доспехи, Алессия удивилась удобству и легкости брони — она налезла как вторая кожа и весила меньше, чем казалось поначалу. — Я начну с того, для чего и помещал частицу себя в доспехи и оружие. Умбра — это величайший клинок, за всю жизнь ты не встретишь оружия смертоноснее. Но опасность таит в себе не только лезвие. Этот меч обладает волей, сильной и злой. Она свела с ума многих бедолаг, хоть мне и удалось избежать её влияния. Быть может дело в удаче, но я считаю, что такова воля богов. Ежедневно, вплоть до своей смерти, я молился Девяти и нес их волю. Вероятно, это и не позволяло Умбре вонзить свои когти в мой разум. А теперь внимай мне, рыцарь Девяти. Алессия ощутила причастность к чему-то большому, значимому и непроизвольно опустилась на одно колено. — Путь вера твоя будет щитом, оберегающим от невежества и порочности. Станет факелом, освещающим тебе путь во тьме и, мечом, разящим недостойных. Помни, что ты — рыцарь Девяти и несешь волю богов. Не твори зла и защищай слабых, не бери чужого, не лги и слово данное всегда держи. И, наконец, будь благочестивой. А теперь встань, сэр Алессия. Твое служение Девяти только началось. Да прибудет с тобой их благословение.***
Звезды проносились мимо неё с невообразимой скоростью. Время и пространство не имели значения в пустоте, а любой свет растягивался струной. «Как ярко. Не могу смотреть». Вмиг свет пропал, оставив её в темноте.