***
Каждый раз, когда они стояли на крыше в обнимку, Магнус говорил, что он чувствует крылья за спиной. Чувствует ветер от их движения. Алек этого не понимал. Отчаянно пытался, но не понимал. Пытался ощутить то же, но не мог. И один раз у него получилось. Крылья действительно выпорхнули из-за спины и рассекли воздух. Это случилось, когда Магнус, на том же излюбленном месте, впервые поцеловал его в шею. Когда руна на ней запылала и наровила сжечь своего носителя. Превратить в пепел. Хотя в этот момент из Алека получились бы неплохие блёстки. А сейчас... Он там совсем один. Стоит и пялится на дымоход соседнего дома. В тот вечер луна была ровно над трубой. Он помнил. Помнил всё до мелочи. Просто тогда Магнус был другим. Он словно знал, что случится на следующий день. Словно прощался. Тогда он впервые сказал "я люблю тебя" первым. И не ждал ответа. И... – Магнус, прекрати, пожалуйста. – Нуу, ты же не хочешь говорить об этом. Поэтому я вынужден делать предположения сам. – По-моему, не иметь желания говорить о возможной смерти любимого человека – нормально. Переползая с дивана на пол к Алеку, Магнус, кажется, не собирался закрывать тему. Хоть он и понимал, что нефилиму сложно и неприятно, Бейн не мог остановиться. – И всё же? Отведя взгляд в сторону и закатив глаза, охотник прорычал что-то вроде "что за дурацкая тема", но... – Я бы вряд ли пошёл в бар,– сдался Александр. – Почему? – Ты ещё не успел привить мне любовь к алкоголю. – Оу, у меня ещё много времени! – неизменный бокал мартини подлетел к губам Магнуса. Алек пристально следил за каждым его глотком, что не осталось незамеченным магом. – Что ещё ты можешь сказать о моём познавательном рассказе, который может стать прекрасным литературным произведением? – с вновь расцвёвшей улыбкой, имеющей немного другой смысл, он продолжал свой эксперимент. – Вроде бы всё примерно так и было бы, но... Блёстки? Серьёзно? – Почему нет? – Ты законченный садист. – И не говори, что тебе это не нравится. Алек зарделся. – Это не тот случай, – коротко ответил он, и опустил голову на плечо мага, который уже вплотную сидел рядом с ним. В этот вечер больше не звучали размышления о смерти. Они говорили обо всём: о жирном тунце, об истории появления нефилимов, о рунах, о зельях... Магнус внимательно смотрел на Алека, увлечённого беседой. В эти моменты он был словно ребёнком: кристально чистый разум и светлые блестящие глаза. В этот момент Магнус поклялся, что Алек никогда не узнает, что ровно шесть дней назад тот, который всегда шутил над смертью, чуть не закрыл глаза навсегда. На одну минуту. А потом перед ним вспыхнули образы. Это был Александр. Он стоял на крыше. Чего-то ждал. Луна медленно поднималась вверх по небу, как на старом лифте. Вот знакомый дымоход. А теперь жёлтое пятно будто осело на нём, точно как в тот день, вчера. На той же крыше. На щеке нефилима одинокая слеза. Три, два, один... Пропасть прямо перед ним. Напротив неоновая вывеска Пандемониума. Здесь они впервые столкнулись взглядом. Наверное, стоит признать, что их отношения начались намного раньше, чем после свадьбы. Где-то в толпе и какофонии музыки. Где-то в громком месте. Он стоял и пытался разглядеть толпу. Фейри, оборотни, вампиры, примитивные. Все. Но это совершенно не то, что он хотел увидеть. Там не было золотистых кошачьих глаз. Он бы заметил их везде: в театре, на стадионе, затылком позади себя самого... Но на пороге ночного клуба их не было. Их не было нигде в этом мире. Чёрт, кажется, он сойдёт с ума, если не сделает что-нибудь с этой зависимостью, которую оставил ему после себя Магнус Бейн. Он привязал его к себе и ушёл навсегда. Так низко с его стороны. И вот ещё один шаг. Пропасть и вовсе в миллиметре. Шаг. И серый асфальт всё ближе. – Магнус? Маг вздрогнул и посмотрел на Алека. Тот уже, наверное, не раз тряхнул его за плечи. А он так глубоко ушёл в мысли, что совсем не замечал. Вот идиот. Знал же, что вновь затянет. – Всё в порядке? – нервные нотки в голосе хорошо ободрили Магнуса. Мозг энергично начал подбирать ответ. – Да, прости. Задумался. Теория об упитанности тунца не может покинуть мою голову, – натянутая с трудом улыбка. Он знал, что Александр ни за что не поверит в это. Но поймёт, что спрашивать об этом не стоит. Это было самое прекрасное в нефилиме: никогда не спрашивать о чём-то, что сильно беспокоит Магнуса. Он до последнего будет ждать самостоятельного желания рассказать. И лишь потом вмешается. – Ладно, уже поздно. Идём спать. На часах уже действительно за полночь. – Да, идём, – как можно более нормальный тон. Поплёлся за Алеком. Как телок. Сердце билось с неимоверной скоростью. Немного утихло только в объятиях Александра, но не успокоилось. Оно вновь переживало тот момент.***
В ту ночь Магнус так и не уснул. Он всё думал на тему "а что, если...". А что, если бы тогда не то непонятно откуда взявшееся видение? Если бы не неожиданный прилив сил? Если бы неправильное направление? Если бы он не попал? И тысячи подобных вопросов. Этот бой с сильнейшим демоном Ада останется в его мыслях навсегда. Этот а-ля “Александр Гидеон Лайтвуд после моей смерти” останется в голове навечно. Эта боль в мышцах будет ещё долго напоминать о том, что ровно 518400 секунд назад он мог исчезнуть. Бросить Алека с его зависимостью.Это было бы так низко с его стороны.