ты моё.

тэхен любит зиму и хосока. он любит долгие и почти непроглядные снегопады и старшего рядом, что жмётся к нему от такой промозглости и тихо хнычет о том, что хочет поскорее домой и что киму на него плевать. но это не так. он на самом деле любит хосока, но и зиму тоже. но чон об этом не знает. он вытаскивает старшего гулять очень часто. при первой же возможности они выбираются в центр города или проводят почти целый день в каком-нибудь парке, где нет никого и, кажется, так тихо, что слышится сердцебиение. такое быстрое. но то, что ким никогда не забудет-это каток. он прекрасно знал, что старший не умеет кататься, но всё равно продолжал заявлять, что лучший учитель и даже обещался постараться научить его плавать, как только станет теплее и они смогут выбраться куда-нибудь. хосок смеялся, что-то говоря младшему, но тот не слышал, понимая, как близко юноша сейчас и что сердце в любой момент готово вырваться из груди. на рождество он приносит в их съемную квартиру ёлку, купленную недалёко от дома и они украшают её долго. поначалу

чон возится с различными гирляндами и достаёт кучу разноцветных шариков, выбирая, какие и куда лучше развесить, недовольно дуя губы, когда младший не сразу отвечал на его вопрос, да и выглядел не сильно заинтересованным. оказывается, наряжать ёлку с ним гораздо лучше. и тэхен про себя думает, что хотел бы так всегда. на утро они просыпаются рядом и старший так жмётся под боком в своих этих махровых носках и большом свитере с оленем. черт бы его побрал. что происходит между ними, не знает никто. да и они тоже не знают. нежность и мягкость наполняют их взаимоотношения, заставляя каждый проходить так, будет они не на земле, а в облаках, где всё такое лёгкое, невесомое и почти нереальное. и хен тоже нереальный. особенно когда знакомит его с друзьями, но через пару минут уводит его подальше. -знакомьтесь, ким тэхен.-и младший улыбается им, стараясь не отходить от юноши, боясь случайно где-то затеряться. что-то внутри ёкает, когда старший хватает его за запястье и уводит со словами «не знакомьтесь с ним, он мой.» от чего надежда в глубине загорается легкой, почти незаметной искрой. хосок любит его тоже. но не так, как любит его младший. по-своему. да и отношения у них странные, не понятные, но такие нежные и трепетные, что порой сердце кима пропускает пару ударов. и сам старший нежный. особенно его руки. такие тёплые и мягкие. их хочется держать в своих хоть вечность. сжимать. вообще хена хочется сжимать в объятиях и больше ни за что не отпускать, чтобы не забрали вдруг. потому что хосок его. только его и он клянётся, что больше не позволит причинять ему боли, постарается сделать все, чтобы тот был счастлив, но озвучивать не спешит, лишь так, изредка, при этом немало смущаясь и желая исчезнуть, лишь бы только старший на него не смотрел сейчас так. порой младший удивляется, как же так. как старший всё ещё терпит его, ведь ким мастер дурацких шуточек и подкатов, вроде «твои родители случайно не кот и кошка? тогда откуда у них такой котёнок». и, кажется, чон должен глаза закатывать и просить его перестать, но он лишь смеётся и говорит тонсэну о том, что он такой дурак. проходит время и надежда потихоньку начинает угасать. тэхена это всё жутко угнетает. но происходит что-то, от чего внутри вновь разливается непонятное и тёплое, до чертиков, чувство. чон хосок-его персональное солнце. такое, которое согреет даже в самый холодный день. которое застыдит улыбаться во все тридцать два и глупо хихикать, словно он маленькая девочка, которой только что сделали комплимент. хосок смущается простых поцелуев в щеку, которые проскальзывают редко, в порывах, смущается своих рук в тэхеновых, таких холодных и замёрзших, которые он усердно старается согреть для хена, лишь бы переплетать пальцы подольше. и всё бы было так дальше. море недосказанности и чувств, молчание и нервное кусание губ, если бы не тихое тэхеново «хен, пойдёшь со мной на свидание?». щеки становятся ярко-пунцовыми и хочется скорее под землю провалиться, но он больше никак не может сдерживаться, видя перед собой такого тёплого и до боли родного хосока. искра давно погасла, так м не разгораясь больше, но внутри кима появляется что-то невыносимо тёплое, когда он слышит тихое и почти невнятное чоновское «да».