Just like me.

Артур находит в туалете Рому. Ну как "находит"... Он то его по большому счёту не искал, просто так получилось, что они встретились именно здесь и сейчас. Рома умывается, наверное, чтобы смыть это мерзкое как чернильная клякса на чистой тетради чувство поражения. Но по унылому виду и мрачному взгляду понятно - не смывается. Пока Кушнарёв сушит руки под тёплым потоком воздуха, Артур думает, куда свои руки деть. Он чувствует, что надо что-то сказать, подбодрить хоть как-то, поэтому убирать ладони в карманы кажется ему неуместным. Идей, куда их засунуть ещё, если не в карманы, у Артизи нет. Сушилка замолкает, Рома обтирает влажное лицо мягким рукавом черно-оранжевой толстовки и поворачивается к своему противнику. Он Рому не бесит своим присутствием, даже не раздражает. Рамзес понимает, что он сам виноват в поражении - как бы круто не отыгрывал соперник, они могли сыграть лучше. Он мог. - Хорошая была игра, - говорит Рома тупо для того, чтобы не молчать. На шутки у него сил нет, на позитив - тоже, а уходить молча было бы как-то некрасиво. Артур кивает в ответ, опуская голову. Он чувствовал некоторую неловкость перед проигравшим Рамзесом, в основном из-за того, что выглядел тот так, будто не в Доту проиграл, а в покер, и не квалификационные очки, а как минимум свою почку. Да, это всего лишь игра, но это не значит, что они - персонажи без чувств и эмоций. И несмотря на то, что победа была заслуженной, он ощущает смущение за то, что вынудил других людей испытывать печаль поражения. Да, это неизбежно в любой игре, но Рамзеса было почему то особенно жалко. Рома делает было шаг в сторону выхода, но его останавливает чужой голос. - Ром, - Артур так забавно говорит на русском. Забавно не в смысле смешно, а скорее непривычно. - Я знаю, что значит проигрывать, и мой тебе совет: не принимай это так близко к сердцу. Кушнарёв не сдерживает саркастичную усмешку - Артизи легко говорить, это ж не он вылетел только что с мажора. - Серьёзно. Поражений будет много, нельзя так переживать из-за каждого. - Надо выигрывать, чтобы не было повода переживать, - отвечает Рома таким тоном, которым произносятся все очевидные вещи. Типа того, что дважды два - четыре, или дота - командная игра. - Нельзя выигрывать всегда. - Хуево... - тихо выдыхает Рома, мрачнея кажется ещё больше прежнего. Артур чуть хмурится, кивает - больше сам себе и своим мыслям, чем реплике Ромы - и раскрывает перед Рамзесом руки: "Okey, come here". Рома вопросительно поднимает левую бровь, смотрит на все это с некоторым недоверием не понимая, стоит ли ему делать шаг вперёд или нет. - Давай, иди сюда, - Артур повторяет уже на русском. И Кушнарев понимает, что сто́ит. И даже больше - ему нужен это шаг. Ему нужно почувствовать что-то кроме идиотского разочарования в самом себе и горечи поражения. И он шагает вперёд. Обхватывает Артура тонкими руками, цепляясь пальцами за ЕГшную толстовку. В груди как-то сразу теплеет и даже кажется дышать становится чуть проще. Это, конечно, не сравнится с объятиями мамы или Лёхи, но тоже неплохо. Артур обнимает друга за плечи и тоже чувствует облегчение - небольшое, но все же облегчение. Он вспоминает, как Клинтон так же подбадривал его после поражений, как это помогало не забросить все к чертовой матери (хотя кого он обманывает, он бы не перестал играть). И Артизи понимает, что видит в этом худом, как скелете, мальчишке себя несколько лет назад. Роме нужна эта поддержка сейчас так же, как нужна была самому Бабаеву. Они похожи: слишком молоды, слишком сильно увлечены этой игрой, слишком много отдают себя ей и слишком сильно переживают поражения. Хотя иногда кажется, что в Доте "слишком" - недостаточно. Они стоят так с несколько минут, и удивительно, что за это время никто не умудрился зайти к ним. Объятия затягиваются, но Рому потихоньку отпускает. Все так же грустно, конечно, но пятно на тетрадке определенно чуть посветлело. К сожалению, Артур прав: нельзя выигрывать постоянно. Даже если твоя команда сильна, даже если патч идеально подходит для вас, даже если вы - Виртус.про. Но стремиться к победе нужно, стараться изо всех сил, играть на пределе возможностей. Каждый раз, каждую игру и молиться, чтобы не перегореть раньше времени. Рамзес прекращает объятия и Артур на секунду видит дьявольский огонек в темных глазах - он знает этот взгляд. Знает, что Рома сейчас пойдет играть снова. Знает, что сам поступил бы так же. - Ты это... Прости за эту гейскую херню, - говорит Кушнарёв с полупрозрачной улыбкой на лице. - Да ничего, - отмахивается Артизи. Рома кивает ему и идет к выходу. Замирает у самой двери, и прежде, чем открыть её, разворачивается. - Артур, - тихо зовет. Бабаев оборачивается к нему. - Спасибо, - еще тише. - И это... Удачи завтра. - Спасибо, - Артизи улыбается одними уголками губ. Рома уходит, а Артур думает о том, что удача завтра им определенно понадобится.