Обряд

В далёкие времена, когда люди ещё жили обособленно, когда верили во власть стихий и думали, что Земля - плоская, за густыми лесами, высокими горами и пустыми равнинами лежала снежная земля: в ней Зима была круглый год. И жил люд на этой Земле - суровый и воинственный, ничего не боялись воины эти храбрые и прекрасные, кроме чудовища заморского - на крыльях цвета мглы прилетало оно раз в двадцать пять лет и рушило людские дома, грабило и убивало, пока не вышел к чудищу мудрец, и не спросил о цели его, тогда и был создан договор о том, что раз в четверть века люди должны будут юных дев на выбор монстру выдавать, а та, что будет избрана драконом, больше никогда не вернётся... *** --Персей идёт, девочки, смотрите. Многие девушки подвенечного возраста просто мечтали о замужестве с Персеем, старшим сыном вождя клана. Юноша обладал божественной внешностью, прекрасным телом и недюжей храбростью, а также влиянием отца и несметными богатствами. Идеальный жених для идеальной девушки, но мало кто знал, каков Персей на самом деле, и кому отдано его сердце. А грезил он о дочери местной "колдуньи", юной Аннабет, что имела дурную репутацию, из-за занятий матери своей, но обладала неземной внешностью и характером подлинного воина. Она стойко переносила все нападки со стороны людей, не давала в обиду мать свою и во всём старалась помочь ей. Не могла лишь себя защитить она от домогательств здешних мужиков, которые считали, что обесчестить ведьмино отродье вовсе не преступление, а, наоборот, поступок достойный. Именно благодаря этому и познакомились наши герои. Как-то раз, выслеживая добычу на охоте, Персей услышал на лестной опушке, куда завёл кабан его дикий, мольбы о помощи. Он галопом помчался на зов и увиденная картина поразила его: трое здоровых мужиков держали вырывающуюся светловолосую девушку, один из них пытался раздеть её, второй держал, а третий пытался закрыть её рот, и после того, как ведьма вновь его укусила, он со всей дури залепил её пощёчину. После этого Персей будто отмер и, спрыгнув с лошади, помчался на помощь, откинул одного из мужчин, вырубил второго, а третий, признав в нём сына вождя, помог своим товарищам оклематься и поспешил от этого места, только пятки сверкали. Персей подощёл к распростёртой на снегу девушке и с ужасом отметил, что та была вся в синяках и без верхней одежды, он поднял все её вещи, и отдал свою шубу, но спасённая лишь диким волком смотрела на него и не принимала одежду: --Ну же, чего ты, замёрзнешь ведь--он попытался сам накинуть одежду ей на плечи, но она лишь дёрнулась и отползла подальше от него, как от прокажённого. -Я не причиню тебе вреда.. Взгляд девушки переменился с напуганного на твёрдый, а в её серых глазах засверкали молнии, и холодная усмешка появилась на её губах: --Знаю я вас, не причинит он вреда, как подойду, так ты с криками ведьмино отродье накинешься на меня и... Юноша по-новому посмотрел на спасённую им девушку и немой вопрос завертелся у него в голлове: "Она? Быть того не может, чтобы эта несчастная была ведьминой дочерью..." --Так ты значит Ведьмина дочь? Усмешка на лице девушки стала ещё шире: --Признал таки? Ну чего ждёшь, где же месть твоя праведная, почему не выносишь ты мне обвинения? Персей подивился вызову, что звучал в голосе этой юной особы и ещё раз с удивлением отметил, что он представлял себе её намного ужасней и уродливей. --Ну, если я правильно помню, обвинения может выносить только мой отец, а он помиловал вас с матерью. Теперь и уверенность в глазах девушки поколебалась, неужели перед ней, сняв шубу, сидит сам сын Вождя? Не может быть того, а где же надменность, где чопорность и королевское высокомерие? Что же нужно ему тогда от неё. --Чего вам надобно--более почтительно и скорее недоумённо, чем испуганно спросила Аннабет --Мне просто нужно, чтобы ты оделась и не замёрзла, потом проводить тебя до дома и убедться, чтобы больше никто не подумал вынести тебе "обвинения". --Вы собираетесь меня...защищать?--уже более удивлённо спросила она. --Именно так. И хотелось бы узнать, как тебя всё-таки зовут, не буду же я тебя отродьем называть?--с улыбкой ответил Персей и накинул одежду на плечи уже несопротивлявшейся девушки. --Аннабет, и я не пойду, так как мне ещё нужно собрать травы. --Какие травы?--девушка лишь улыбнулась напряжению, проскользнувшему в голосе юноши. --Обыкновенные, лечебные. И. предупреждая ваш вопрос, мы вовсе не варим из них зелья, просто эти травы, при правильной обработке могут вылечить человека, и их набор и сочетания гораздо более обширны, чем думают люди, у моей матери талант к лечению травами и многие обращаются к ней за помощью, но люди привыкли, что всё, чего они не понимают - зло.--вещала девушка, подходя практически к каждому кустику, поднимая его ветки, или раскапывала снег, выуживая корешки каких-то цветов. Персею лишь оставалось дивиться, как легко она ему доверилась: --То есть, ты хочешь сказать, что люди всякий раз приходят к вам за помощью, лечатся, вы им помогаете, а потом они идут с жалобами к моему отцу на "колдовство"? Которое вылечило их? --Да, таков уж парадокс, но мы с матерью привыкли. --Привыкли?--поражённо воскликнул юноша--То есть ты привыкла к тому, что тебе вот так вот юбку в лесу задирают? Девушка резко остановилась и выпрямилась, а потом заговорила тоном, не терпящим возражений: -- Нет, такое случилось в первый раз, а вам, как человеку воспитанному не стоило бы мне об этом напоминать-- и она продолжила своё занятие в полном молчании, а Персей, к своему удичлению, смутился и покраснел. --Простите, я не хотел вас обидеть. На что Аннабет лишь кивнула и напряжение, повисшее между молодыми людьми уменьшилось. *** После того, как Персей проводил Аннабет к её дому, что располагался практически в лесу, за городской чертой, и пообщался с её матерью: довольно строгой и волевой женщиной, но уж точно без всяких замашек злой нечисти, он взял этот вопрос в свои руки и добился у отца указа, что запрещал посягательства на жизнь и честь этой женщины и её дочери и самолично предстал перед народом с речью, которая оправдывала в глазах людей знахарок. Но не все с речью согласились, а уж когда юноша стал частым гостем в доме девушки, так и вовсе поговаривали, что она околдовала его, что было не совсем ложью, потому что юноша влюбился окончательно и безповоротно. Вождь же, не обременённый таким тяжким суеверием, как его подданые, смотрел на это всё с улыбкой и надеждой на то, что его сын наконец приведёт в дом девушку. Между тем, медленно, но верно приближалось время чудовища. Люди волновались, шептались и юоялись, родители, чьи дочери достигли нужного возраста - молились и рыдали. Подошёл день Выбора, над которым не властен ни вождь, ни воевода, ни староста, только совет женщин, когда-то не выбранных драконом. Двадцать пять лет назад их, так же отдали на выбор дракону и лишь пятеро из шести остались в живых. Теперь же, они точно так же выберут из всех девушек подходящего возраста только шестерых, а останется лишь пятеро. На площади собрался весь город, и девушек силой вытолкнули в круг. Тридцать четыре юные и непорочные, они со страхом глядели на судей, а рассвет меж тем занимался всё сильней. Мужики спускали на воду лодки, а остальные со страхом глядели на несчастных: --Первой станет Пайпер, чья красота в угоду Чудищу пойдёт. Произнесли женщины хором, указав на красивую смуглую девушку, которую сразу же схватили и повели к первой бане, устроенной на улице. Где-то в толпе прозвучал отчаянный протест, который сразу же подавили. --Второй будет Бьянка, чья непорочность Чудище подкупит. Самую юную из девушек скрутили и повели ко второй бане, а на площадь выбежал мальчишка лет десяти и стал тянуть её обратно. Тогда Бьянка обняла брата, поцеловала его в лоб и дала себя увести. --Станет третьей Рейна, чья сила Чудище приманит. Самую высокую из девушек попытались взять под руки, но та лишь отмахнулась и, гордо вздёрнув подбородок, сама пошла к третьей бане. -- В четвёртую лодку ляжет Дрю, чьё тело Чудище сразит. Двое мужчин отыскали среди оставшихся красивую и богато одетую девушку, которая кричала и вырывалась, и повели в четвёртую баню. -- Добротой своей приласкает Чудище Силена, что пятой станет. Под руки бережно вывели пятую миловидную девушку с чёрной косой, которая обняла ссвоих родителей и отправилась в баню. -- А последней станет та, что Чудищу родней всего будет, Ведьмино отродье-- женщины указали на шокированную Аннабет, и ёё потащили к последнй бане, где быстро искупали в горячей воде и стали наряжать в белое подвенечное платье, вешая на шею ягодные бусы. А на помосте, рядом с вождём, сидел, как громом поражённый, Персей, что не мог поверить в смысл происходящего. Как? Как они могли забрать ЕГО Аннабет? Он молниеносно вскочил с собственного места и вихреи помчался вниз, не ведая, что делает. В нём билась лишь одна мысль: спасти. Когда он смог добраться до площади из деревянной крепости, девушек уже выводили к озеру, посыпая дорожки у их ног ягодами. Кто-то из них кричал и вырывался, кто-то тихо плакал, а кто-то смирился с судьбой. Но всех поразил крик, раздавшийся позади толпы: --НЕТ! Персей пытался прорваться сквозь толпу к Аннабет, и ему это почти удалось, когда его схватили воины отца, он успел лишь сорвать ягодные бусы с шеи возлюбленной, а она, повернувшись к нему, печально улыбнулась, сдерживая слёзы. --Раньше не было не времени, Ни земли, ни пыли, ничего- Забыли всё. Запели в унисон все девушки и женщины, а избранниц тем временем уложили в лодки, устланные белыми одеялами. -- Было небылью, да стало былью. И река остыла, и вода застыла в ней, что... Лодки пустили по воде и запели громче, с ещё большей силой: --Время быстря река, Никого не обойдёт- Ждёт невеста жениха, Ждёт, как часа своего. В белый цвет облачена, Точно в саванне стоит. На покой обречена, Свадьбы колокол звенит. Загремели барабаны и весь народ запел: --Забирай! Забирай! Приходи, прилетай! На века отдана, Дева юная... Смолкли люди, не слышно было ни барабанов, ни птиц, ничего, пока не прозвучал ужасный рёв, и не появился огромный чёрный дракон в Небесах. А с берега с ужасом наблюдал за разворачивающейся картиной юноша. Видел он, как дракон подлетел к последней лодке и унёс в когтях своих его возлюбленную, его Аннабет. *** Юноша не смирился с уготованной его возлюбленной участью и снарядил поход, который навсегда вознёс его, как героя, нашедшего и убившего Чудище, но, к сожалению, он не успел самого главного - спасти Аннабет