Людоед

Я пожираю других людей. Отрываю им руки и ноги, сдираю теплящуюся плоть, обгладываю пальчики тонкие, откладывая ноготочки в коробок, — каждый человек найдёт приют среди моих гостеприимных рук. Я осторожно проткну вам глаза, выпивая их до самого дна, вглядываясь в вашу бездну и наслаждаясь мышечным тестом, слизну слезы и пот, высосу и бьющую фонтаном кровь, сожру почку за почкой, доберусь до костного мозга и, выцарапав, безжалостно проглочу. Ведь я людоед. Выжру мелкую икру бескислородных легких, ломая трахеи и горло, клыками вонжусь в ломкие ребра, выдирая их даже без хруста, и вопьюсь в итоге зубами в судорожно орущее сердце, и тогда, возможно, все ваши тревоги уйдут. Я вытяну цепочку раздумий из мозга, медленно смакуя каждую горечь и смрад, пошарюсь бездомной дворнягой внутри баранки кишок, ткнусь носом паршивым чуть выше — и соберу языком ядовитую сладость вчерашних забот. Ведь я сжираю людей. Аккуратно тяну отвагу длинных волос, испивая чужую свободу и ум, ковыряюсь когтями в ракушках слуха, выискивая тамошние сплетни и мор, сюрпаю едкую злобу с разбитых губ и сцеживаю жижу бесконечных болот, восхищаясь созвездием раздробленных позвонков. Жую в удовольствии мягкие связки, пропуская сквозь зубы визжащую дрожь, растираю меж пальцев рыхлистую печень, в почве которой ростки боли и гнева гниют, вдыхаю легкий аромат удушья, смердящим паром отравляющий больную грудь, и с радостью кидаюсь в пропасть ненавистной злости, кривым оврагом разбившей впалый живот. Ведь я наслаждаюсь плотью людей. И нас таких — миллионы. Мы ищем чужие страдания и боль, сплетая на пальцах косы из сухожилий. Мы распиваем кровяное вино, проливая его горестные волны в счастливом пьяном угаре. Мы трепетно храним где-то под сердцем каждую косточку, что проглотили. И потому нас в итоге растерзывают не знакомые с жалостью звери.