* * *
Стрелки настенных часов с витиеватыми цифрами продолжали свой бег. Секунды проходили свой десятый круг после полуночи, а на тринадцатом невольный зритель мог бы уловить замешательство черной стрелки, которая задумалась над подсчетом следующей секунды, забрав из суточного цикла немного больше мгновений, чем нужно. За окном показался темный силуэт, прокрадывающийся по кирпичной кладке прямо к окну. Огонёк оставленной «свечи» моргнул лишь пару раз и потух, не оставив в комнате девушки света. Рука незнакомца прижалась к стеклу, и рама, под напором ладони, чуть-чуть поддалась вперед. В ту секунду всё внимание пронзительного взора обратила на себя ручка, которая почти не была опущена вниз, делая проникновение практически беспрепятственным. Молодой человек, полностью одетый в черное, распахнул окно и сел на широкий подоконник, свесив ноги внутрь. — Второй этаж тебе не пятый, дурёха. А если бы залез не я, а воры? Ответа не последовало. Девушка продолжила мирно сопеть в кровати, не подозревая о чужом присутствии в комнате. В кромешной тьме ботинки, оставленные у тумбочки, были почти не заметны, но тут никто и не станет вглядываться. Попав в квартиру, он плотно закрыл за собой окно, а после приблизился к спящей девушке. Тыльная сторона ладони проскользнула от виска к подбородку, а большой палец погладил щеку. Прижав ладонь, парень наклонился и поцеловал лоб, затем носик и, наконец, губы, с каждой секундой отмечая, что он всё больше желает ответа… Касание теплой ладони было почти невесомым, но щекочущее прикосновение губ переросло в более требовательное.* * *
— Мм, — я чуть отстранилась, чтобы понять происходящее. Меня снова настигло это видение. Надо мной нависает темноволосый парень с недельной щетиной, его губы растянулись в небольшую улыбку. В комнате раздался шепот: — Ну вот, ты проснулась. А ведь поначалу мне не хотелось тебя будить. Теперь улыбка растянулась и на моих губах, ведь, по-моему, меня нужно ущипнуть, чтобы точно разбудить. Я расправила одеяло и села в кровати. Последовав моему примеру, он сел рядом со мной. Совсем осторожно, я вновь окинула его взглядом: футболка, кожаная куртка и джинсы, и все они не многим светлее vantablack*. И так же, как и всегда, он избегает встречаться со мной взглядом. Его рука ложится на мое плечо. — Не прохладно? Укройся. Я запоздало мотаю головой, понимая, что сейчас мне совсем не холодно. — А вот тебе может быть жарко, — я просовываю под куртку руку и кладу на его плечо, тем самым пытаясь аккуратно снять вещь. Он передергивает плечами, вытаскивая руки из рукавов, после чего куртка соскальзывает и падает на пол. Мне никогда не бывает холодно рядом с ним. Тем более, когда он приближается, а его рука, положенная на затылок, притягивает мой лоб к своему. По нему видно, как сильно он ждал этой встречи. Совсем немного он трется носом к носу, а после накрывает губы. Я вовсе не сопротивляюсь, знакомый аромат одеколона опьяняет меня, мои мышцы расслабляются, и я неспешно возвращаюсь на подушку, но теперь вместе с ним. Не разрывая поцелуя, он закидывает за меня ногу и дает понять, что этой ночью я никуда не убегу. Наивный… Как бы тебе самому бежать не пришлось… Он дает мне передышку после затяжного поцелуя, но я, даже не воспользовавшись ей, приподнимаюсь на локтях и впиваюсь зубами в его шею, настолько крепко, чтоб следы от моих укусов виднелись не один день. Он лишь шумно втягивает воздух, а я довольствуюсь своей работой, падая обратно на подушку. — Неужели больно? — спросила я, ехидно улыбаясь. — Я думала, что у таких, как ты, отсутствует чувственное восприятие. Он хмыкнул и опустил на меня свой взгляд. В его глазах, неестественно светящихся голубым, отразился еще и свет луны, делая пигмент неоднозначным — сине-серым, но не менее выделяющимся на фоне утонувшей во тьме комнаты. — Не будь у меня чувственного восприятия, меня бы тут не было, — пронзительный взгляд сбил меня с мысли, а пока я пыталась обдумать его слова, он добавил: — Теперь моя очередь. Контратака не заставила себя ждать. Осыпать мою шею поцелуями — возможно, это одна из самых верных тактик для моего поражения. Но, как бы то ни было, признавать свой проигрыш я точно не собиралась. Стараясь отодвинуться хоть на несколько сантиметров, я упиралась ладонями в его плечи, но весомых результатов это не принесло. Мои попытки справиться с разницей в весе вызывали у него только смешки, а меня раззадоривали показать ему, что я вовсе не слабачка, падкая на поцелуи. Что же, если пассивному сопротивлению не справиться с грубой силой, то нужно идти в атаку. Всё, что от меня требовалось — выбрать нужный момент для начала действий. И такой настал. Как только его губы решили переместиться на плечи, я тут же поджала ноги и нырнула под него, ниже, не забыв использовать молниеносное кусь, которое всей своей мощью обрушилось на его ребра. Но одной атаки могло не хватить, даже, если она была точной, поэтому у меня всегда в запасе имелся прием кусь², и, когда его движения замедлились, я поставила еще парочку укусов ниже. — Ты… Кажется, не осознаешь своих действий… Оу, нет. Еще как осознаю. Моя ладонь забралась под его футболку и стала подниматься выше, вместе с тем поднимая и ткань. И всё-таки, на голую кожу прикосновения явно ощутимее, и на этот раз мной было решено оставить парочку засосов, вместо жгучих укусов. Я не могу не отметить, что мои действия вызывали у него одобрение, потому что он тут же вернул меня на место, и даже одну ногу поместил промеж моих. А это уже было опасно. Празднуя малые победы, я чуть не упустила победу большую — чего нельзя допустить ни в коем случае. Вслед за размышлениями последовал еще один упоительный поцелуй, во время которого я прошлась пальчиками по ушной раковине, а после зарылась в его темные густые волосы. Он не впервые в моей комнате, но еще ни разу мне не удавалось его увидеть в ярких лучах света. От того мне и не известен «дневной» оттенок, которым блестят его волосы на солнце или же тон цвета кожи. Но точно знаю, что он меня выше. Он точно знает, что меня опьяняет его аромат. Я точно знаю, что он боится вспугнуть меня неосторожным движением, а еще я знаю, что он ужасно хочет меня. Так же, как и он, знает, что я стыжусь откровенных слов, хоть и хочу его не меньше. После своего затронутого ушка, он решил задеть и мое. Моя рука вернулась на его плечо, лишь слегка сжимая предплечье, когда он покусывал мочку уха. А после рука спустилась чуть ниже. Пальцы прошлись по прохладному металлу с выгравированными алыми засечками на правой руке, а после вернулись обратно на плечо. Мой взгляд будто прикован к нему, он так и манит к себе, и я не могу сопротивляться этому чувству. Но его взгляд, в отличие от моего, шагает вскользь, очень часто минуя прямой контакт. Порывы страсти и соблазна, которыми, я бы сказала, наполнялась комната в такие ночи, добавляли его холодным глазам различный спектр красочных эмоций. Футболка не оттягивалась вниз, поэтому он потянул вверх, освобождая мою грудь для поцелуев, но не избавляя меня от надоедливой одёжки. В этой гамме эмоций, самым умиляющим был его пронзительный взгляд, когда он проверял мою реакцию на свои действия. Каждое движение было сопоставлено с одобрением на моем лице, а если что-то мне было не по нраву, то тут же прекращалось. И даже сейчас, зная, как я обожаю его язык на своей коже, он все равно поднимает глаза, и я встречаюсь со взглядом ярко-голубых глаз, в которых отражается неподдельная похоть. Да. Я чувствую твой голод. Он вновь возвращается к телу, словно впервые исследует его. А как много он обо мне знает? Его касания всегда такие точные… Для него мое тело словно арфа, на которой он играл всю жизнь. И он уже точно знает какую струну нужно взять, чтоб всё тело натянулось от нарастающего желания. Осыпав поцелуями живот, он освободил мою зажатую ножку и подтянул её к себе, поближе, отодвинув повыше край штанов и поцеловав коленку. Показалось, что по венам пробежался ток, что заставил меня неожиданно дернуться. Я сама от себя не ожидала столь бурной реакции, но на его лице тут же появилась улыбка. Он продолжил задирать штанину, наступая поцелуями след в след за поднимающейся тканью. Ну почему же, он тянет одежду вверх, хотя надо бы тянуть вниз, чтобы снять? Его поцелуи остановились, когда ткань не смогла подняться дальше. Он вновь вернулся к животу, поднимаясь влажной дорожкой вверх. Чертова постель, которую я всегда заправляю слишком гладко! Из-за этого я сейчас не могу скомкать простыню или хотя бы зацепиться за нее. Судорожно вдыхая воздух, я не нахожу способа выпустить накопившиеся эмоции. Меня передергивает от напряжения, от переполнивших чувств, что связались в тугой узел внизу живота. Покалывания ощущаются на каждом кончике пальцев, которые сейчас впивались в подушку. Он вновь находит мои губы, а я цепляюсь за его шею, попутно обхватывая своими ногами его торс. Он слегка расслабляется, опускаясь на меня и давая мне почувствовать его всего. И да, я непременно это чувствовала: не будь на нем джинсов, я б уже была его. Я прижимаюсь к нему еще сильнее, подстраиваюсь и начинаю покачивать бедрами навстречу. Я совсем не могу терпеть и впиваюсь острыми ногтями в спину. Закусывая губы, я пытаюсь заглушить свои стоны, легко слышимые через тонкие стены, когда он с новой силой прижимает к себе. Сейчас кажется невозможным то, что с меня еще не сняли ни клочка одежды. Это невероятно! Он всё ещё не стянул её, хотя я, на его месте, уже давно бы нас раздела. Если ему захотелось поиграть, то это был весьма хитрый ход, и все же наша игра продолжалась всё это время, а я больше не могу ждать так долго. Как бы не было удивительно, но я даже готова признать поражение, лишь бы кульминация не заставила себя ждать. А он определенно выжидал именно этого и продолжал играть дальше, вновь целуя губы и прижимаясь бедрами всё ближе, в то время как я продолжала сжимать его ребра ногами. Его губы скользят по ключицам, оставляя невесомые поцелуи, один за другим… Я не выдерживаю и начинаю раздевать себя сама. В первую очередь, куда-то под кровать, летит моя футболка. На его лице появляется ухмылка — я всё же сдалась первой. Но долго по этому поводу горевать мне не пришлось, так как со следующим движением я отправила его черную футболку к моей бежевой. Новый поцелуй, и руки уже тянутся к пряжке ремня, расстегивая и избавляя парня от всех оставшихся элементов одежды разом, а после он и мне помогает избавиться от штанов, что уже промокли от естественной смазки. После долгого ожидания, он решает меня больше не томить. А может, он решает не томить себя… Как бы то ни было, я ощущаю долгожданное проникновение, и начинаю подстраиваться под его темп, ловя каждое касание, не упуская ни одного движения. Я дохожу до вершины наслаждения и крепче обнимаю его плечи. После нескольких сильных толчков он замедляется и нависает надо мной с довольной улыбкой на лице. Поднеся руку, я смахиваю несколько проступивших капелек пота, глажу по щеке, а после целую в лоб. Он выходит и аккуратно укладывается на подушку рядом со мной, укрывая нас одеялом, что некогда покоилось на краешке кровати. Я прижимаюсь к нему ближе и кладу голову на плечо, ощущая, как веки тяжелеют, и мне все больше хочется спать.* * *
Ни она, ни он, даже не шелохнулись спустя час, но между ними были различия: девушка уже час спала, в то время как молодой человек наблюдал за её сном. Мирное сопение, розовые губы и длинные волосы, разметавшиеся по подушке — голубые глаза улавливали каждый доступный рассмотрению сантиметр её тела. Нарушив безмятежность, парень потянулся к волосам. Он гладил длинные локоны, пропуская пряди сквозь пальцы. Еще некоторое время они лежали вместе. Он наслаждался каждым моментом, ведь эта роскошь совсем не скоро станет доступной. На черном металлическом манжете, плотно облегавшем правую руку и выглядевшем, как часть доспеха, красным светом, как и остальные пять засечек, вновь загорелся выгравированный знак огня. Осталось совсем немного времени. Совсем скоро рассвет, и ему пора идти. Молодой человек аккуратно переложил голову девушки на подушку и принялся одеваться.* * *
Почувствовав, что осталась без источника тепла, я решила узнать причину такого положения дел. — Тсс, спи, солнышко… Я приоткрыла глаза, полусонно глядя на одевающегося парня. Такой родной и близкий, но в то же время он так от меня далёк. Его присутствие дарит мне такой покой… Не хочу отпускать его. И в универ идти не хочу. — Пожалуйста, останься со мной… — Ты ведь понимаешь, что это невозможно. Тебе не найти дверь там, где её нет. — Тогда я её создам, — парировала я, обнимая покрепче подушку. — Иначе какой толк от защитника, если он заперт? Молодой человек сначала остановился, дав себе пару секунд подумать, а после поднял и надел куртку, поспешив к выходу из комнаты. — Постой! Н…! — я слегка привстала в кровати. С моих губ так и не слетело имя. Я понятия не имею, что хотела этим сказать, да и следующие мысли растворились, как в тумане. В моих глазах потерялись все очертания предметов в комнате, оставив в сознании лишь его резко повернувшееся ко мне лицо, нахмуренные брови и сузившиеся зрачки голубых глаз. — Забудь. Это всего лишь сон. Верно, мне не о чем переживать. А потому расслабленное тело моментально подчинилось высшему сознанию в требованиях ко сну, и уже через секунду я засыпала, опускаясь обратно на подушку.* * *
Парень зажмурился и потер глаза. — Да что такое, неужели снова… — Он взглянул на уснувшую девушку и, глубоко вздохнув, вновь приблизился к ней, погладил по волосам и нежно поцеловал в лоб. — Прости, но ты слишком многое пытаешься вспомнить… Пошлых снов, моя Ками. С каждой минутой полоса над горизонтом становилась все светлее. Ранним утром на небосводе не было ни облачка, поэтому небо беспрепятственно озарялось солнечным светом. Через час лучики поднимающегося солнца уже заглядывали в окна городских квартир, заставая хозяев в процессе собирания на работу или уже при выходе из дома. Но русоволосая девчушка из квартиры на втором этаже до сих пор спала сладким сном, совсем одна в своей комнате.