Холодным сырым утром

Холодное сырое утро. Серые тучи плотной пеленой заволокли небо, и солнцу, несмотря на довольно поздний час, до сих пор не удается пробиться сквозь них. Умытый ночным дождем сад неестественно бьет по глазам ярким зеленым пятном, выделяясь на фоне бесцветного, безликого начала дня. Сегодня это случится снова. Через час становится чуть теплее, над землей поднимается туман, легкой дымкой цвета молока скрывая дорожки сада, заползая на крыльцо, свиваясь там в прозрачно-белесые кольца. Легкий ветер треплет занавески в кухне, принося в дом тяжелый запах сырости и прохладу. В такие дни она всегда просыпается рано. В дни, когда он, снова надев свой фиолетовый сюртук, взяв меч и пистолеты, отправится на очередную охоту в переплетение Бездны и Мрака, в Преисподнюю, из которой когда-то явился сам. Именно в такие сырые дни ветер шепчет в кронах деревьев на тысячи разных голосов, тихо и вкрадчиво напоминая Темному Рыцарю Спарде грехи прошлого. Они зовут к себе Предателя, обещая медленную и мучительную смерть, на древнем забытом языке, который слышится ей лишь шелестом листьев. Она всегда чувствует, когда собирается уходить ее любимый демон. Она сидит на кухне и слушает голос ветра, согревая руки о кружку с теплым чаем. Она никогда не мешает ему собираться в дорогу, не хочет нарушать своим присутствием этот выверенный годами ритуал. Она просто ждет, когда он выйдет из комнаты, чтобы выскользнуть неслышно из дома вместе с ним и проводить его до калитки. Слышатся тихие шаги, и мягким теплом на ее плечи заботливо ложится шаль. За последние полгода это уже десятая его охота. Демоны вновь с остервенением, с безумием, застывшим в алых злобных глазах, рвутся в мир людей, стремясь добраться до своего бывшего Генерала, уничтожить все то, что ему дорого. Все то, что он обрел здесь. Мир. Покой. Семью. С каждым разом их становится все больше, их сила возрастает, но он все равно выходит из многочисленных схваток победителем. Ему есть, что защищать. Легионы вновь оказываются отброшенными в самую глубь Ада. После каждой такой охоты она с трудом отстирывает сюртук от черных пятен засохшей демонической крови, с ужасом думая о том, сколько из них – его. Она кутается в шаль и поднимается. Их взгляды встречаются, и, не произнося ни слова, они вместе выходят на крыльцо. Так случается каждый раз, когда он уходит. Это тоже своего рода ритуал, негласная традиция, принятая в их семье. Она знает, что он уже простился с мирно спящими сыновьями, возможно, даже что-то сказал им на своем, том самом, древнем языке. Что-нибудь о том, что они должны держаться друг за друга и оберегать маму, пока его не будет. Конечно же, мальчики ничего не ответят ему. Может быть, Данте улыбнется во сне и накроется с головой одеялом, может быть, Вергилий сильнее прижмет к груди книгу из отцовской библиотеки, которую взял на вечер почитать. Он уходит сражаться за всех них. Туман около крыльца будто расползается в стороны, становится прозрачнее и тоньше, расчищая Темному Рыцарю путь. Они стоят друг напротив друга. Одинокий осколок солнца прорывается сквозь плотную завесу туч, и солнечный зайчик от блеснувшего стеклышка монокля скользит по лицу Евы, согревает душу лучиком надежды. На напряженных лицах возникают едва уловимые улыбки. Спарда обнимает жену, и Ева склоняет голову на плечо мужа, пытаясь прижаться к нему сильнее, запомнить, впитать в себя до последней капли родное тепло. Она научилась не плакать во время таких проводов. Пара секунд – и вот он уже уходит. Под сапогами чуть слышно шуршит гравий дорожки. Поднявшийся ветер вздымает полы его плаща, кажущиеся сейчас трепещущими крыльями, срывает рано пожелтевшие листья, швыряя их демону в спину. Она ждет, пока не скрипнет тихонько калитка, и фигура Спарды не растворится в лежащем в низине густом тумане. Она постоит еще немного, привыкая к мысли, что его снова не будет дома несколько дней или даже месяцев. Что снова она будет проводить бессонные ночи на кухне или в гостиной, в его любимом кресле, вслушиваясь в каждый подозрительный шорох, готовая защитить от любой опасности детей, пусть и ценой собственной жизни. Да, она снова будет ждать. Ждать своего Темного Рыцаря, пришедшего к ней однажды с Адских дорог.