Я не отпущу тебя.

Экзамены на проф пригодность они сдали на отлично, впереди были выпускные экзамены, но до них почти пол солярного цикла и юнлинги отрывались как могли. Джазз вообще перестал появляться в Академии, и только могучий манипулятор Айронхайда мог водворить будущего диверсанта на место, а изнурительные тренировки оставаться на территории. Бластер и Саундвейв не стали афишировать свои отношения. Многие заметили, что Бластер перестал обижаться на шутки о кассете, а угрюмый Саундвейв в присутствии красного улыбался. Бластер был единственным, кому синий кассетикон позволял к себе прикасаться. Но мало кто думал, что у молчаливого, погруженного в себя Саунда и жизнерадостного, активного и шумного Бластера могли завязаться отношения. У них и в самом деле для посторонних не били эмоции ключем, хотя порой оба трансформера могли натворить глупостей. То они нарушали комендантский час, убегая на крышу Академии, то целовались в каком нибудь темном углу, где их не видно, играли тонами на все крыло, от чего соседи, правда, приходили в восторг. А еще оба любили дождь. Сегодня они, вновь нарушив предписания и правила, удрали на крышу Академии. Там хлестал столь редкий для Кибертрона дождь, разряженная атмосфера редко даровала дожди, но для планеты из металла тем было лучше. Кассетиконы танцевали под заводные ритмы современной музыки. Теперь синий и красный были одних пропорций, но Саунд сохранил нежные черты лица, раздражавшие его самого, и от которых Бластер был в восторге. Он считал своего бонди самым красивым. Молодые кассетиконы двигались в такт энергичным ритмам. Капли падали на их разгоряченные корпуса и испарялись, вокруг трасформеров образовалось облако пара, которое подсвечивалось огнями на крыше. Казалось танцует чистый свет. Вот Бластер выполняет странный пируэт и оказывается стоящим на манипуляторах и машет серво в воздухе. Саундвейв смеется и делает колесо оказываясь рядом с любимым. С Бластером он может себе позволить эмоции, это ничуть не вредит красному. - Пошли в мойку, а то мы похоже всю пыль собрали, - Саунд осмотрел свой и чужой корпус. Они оба были вгрязных подтеках. В мойке, как и положено в поздний час было пусто, преподаватели махнули манипулятром на послеурочную дисциплину этой парочки. Не пакостили, как близнецы колесники с первого курса, и ладно. Очищающий состав приятно охлаждал корпус. Саунд снял часть пластин, в том числе и паховую, чтобы промыть сочленения. Они собрали всю грязь в том воздуховоде, через который пробирались на крышу. - Саунд, спину не потрешь... - Бластер сунул шлем в его кабинку. - Ох... Синий мех попытался прикрыться хоть как-нибудь, но красный сделал шаг и, обняв со спины, перехватил ладони. Еще не остывший от танцев корпус остро отреагировал на прикосновения. - Бластер... - Саунд, ты оказывается везде красивый. Давай, а? - Мех горяче дышал партнеру в шейные шланги, заставляя энергон в них закипать. Саундвей понимал о чем просит его красный, он уже и сам чувствовал как разогревается и весь жар концентрируется в искре и в паховых частях. Вместо ответа, он откинулся на плечевую броню Бластера, пригласительно раскрывая губы, чем тот и воспользовался, впиваясь голодным поцелуем. - Саундвейв, ты - мое чудо, - шепчет красный, когда они оставили губы друг друга в покое. Его манипуляторы шарят по желанному корпусу, задевая открытый коннектор, заставляя партнера стонать. Синий резко высвобождается и толкает партнера в сторону небольшой платформы, куда складывают громоздкую броню. Бластер поддается и позволяет срывать с себя броню, и сам освобождает от ее остатков Саунда. Тот опрокидывает его на платформу, но красный с этим не согласен, но ему не удается подмять любимого. Когда Саундвейв снимает с него паховую пластину, он расслабляется и позволяет ему прилечь сверху. - У меня никого.... - робко прошептал Бластер, лаская спину партнера, забираясь в стыки тонкой брони, оглаживая датчики. - Знаю, чувствую... у меня тоже. Ты мне доверяешь? - синий навис над ним, опираясь на манипуляторы. - Ты же знаешь. Всегда, - ответил он и вздрогнул, когда почувствовал у входа в порт коннектор. Саундвейв старался входить, как можно медленнее, не причиняя боли, но хваленый самоконтроль ускользал. Судорожно сжимавшийся порт, горячий корпус, стоны, это заставляло блоки логики отключаться один за другим, и самому стонать, бессвязанно крича в ответ. Он одним рывком вошел до конца, срывая с воколайзера Бластера вскрик и замер, давая передышку. - Давай, я весь твой. Покажи, как ты меня любишь, - сказал красный, чья нейросеть тоже пылала от страсти. Синий начал двигаться, постепенно наращивая темп, изредка заглушая стоны поцелуями. Бластер терзал дентопластинами его горловые шланги, иступленно царапая спинные пластины партнера. Пик перезагрузки был близок. Свет искр пробивался сквозь стекла дек. Саундвейв сделал несколько грубых толчков и сжал коннектор любимого, из которого хлынула смазка. Каскадная перезагрузка накрыла обоих. Хорошо, что никто не мог видеть два корпуса лежащие друг на друге, залитые смазкой и энергоном. На двух лицевых застыло одинаковое довольно удовлетворенное выражение. Саундвейв включился и не сразу понял, где он, оптика сбоила. Последнее, что он помнил это то, что они с Бластером вытворяли в мойке. Бластер... - Тут я, тут, - отозвался на мысленный зов любимого красный. Он лежал рядом и улыбался. - Тебе не больно? Ты что, меня нес? - беспокойно начал расспрашивать синий, садясь, за одно проверяя наличие брони на месте. - Пока стирал все и нес еще ничего, наверное шок или перезагрузка так подействовала, а вот потом, - Бластер, морщась от неприятных ощущений, с трудом сел. Саунд виновато посмотрел на партнера и, перегнувшись через него, начал шарить в тумбочке. Наконец, он выудил банку с прозрачным гелем. - Нанитный гель. Я мог очень сильно тебя повредить. Нужно нанести на пораженное место, - Саунд поднял оптику на красного, чей взгляд изучал его бампер. Тот фыркнул, но увидев несчастное выражение лица партнера, лег и снял пластину. Попытка налить гель, так чтобы не беспокоить интерфейс систему прикосновениями не удалась. Синему пришлось запустить пальцы в порт, нанося прозрачную субстанцию. Саунд обнаружив, что не все так плохо - без трещин разрывов, успокоился. Зато Бластер, которого это вновь завело, начал разогреваться, он не смог снова спокойно лечь. - И не думай. Тебе нельзя сейчас, - Саунд почувствовал изменения поля любимого. - А я не буду трогать больное место, - красный огладил синюю деку. - Ты показал, как ты меня любишь. Теперь, моя очередь. Саунд мигнул окулярами, попытался для проформы увернуться от настойчивого партнера и сдался ему на милость. Он, раскинувшись на всю платформу, откинул шлем назад, раскрываясь целиком. Бластеру нравилась эта покорность, никак не вяжущаяся с выражением лицевой пластины. Красный выцеловывал каждый миллиметр синего корпуса, заставляя его обладателя довольно выгибаться. Вот, он проложил дорожку от губ к паховой пластине и снял ее. Саундвейв едва не закричал, когда Бластер провел глоссой по его коннектору, а потом и вовсе взял его в рот. - Бластер! - громко выстанывал имя любимого синий, извиваясь всем корпусом. Красный навалился всем весом на партнера, проталкиваясь сквозь плотно сжатые системы. Саунд всхлипнул и вцепился в чужие плечевые накладки. Но боль скоро уступила место наслаждению. Весь отсек заполнили сладкие стоны на два голоса. Искры устремились друг к другу, деки переформировались и разделившись на две части открыли искры. Ярко-голубая потянулась к белоснежной, трасформеры закричали в техноэкстазе, но перезагрузка наступила быстрее. Заливая платформу смазкой, Бластер рухнул на отключившегося Саундвейва. Слияние не произошло, камеры искр закрылись сами, а деки вернулись к привычному виду. Утро они встретили сидя на подоконнике мечтая о том какое у них будет будущее. О том, что они никогда не расстанутся. Но у судьбы были свои планы.