Не твоя, но с тобой. Для тебя, ради тебя.

      Оставалась лишь пара штрихов, но Марина сознательно оттягивала момент завершения работы. Это такая радость — хотя бы изредка, но пересекаться с Леной, смотреть в её глаза, слушать её голос, просто наслаждаться самим присутствием. После ухода из группы Лизоркина всеми силами пыталась забыть зажигательную коллегу-брюнетку, но всё равно каждый день делала наброски её портретов. Темникова улыбается. Темникова плачет. Темникова хмурится. Темникова сексуально приоткрыла рот. Спустя несколько лет этих набросков накопилось около пяти сотен. Многие из них украсили стены спальни Марины, некоторые она носила с собой, а самым достойным выпадала честь быть опубликованными на её странице «ВКонтакте». Это можно назвать одержимостью, но кто посмеет осуждать влюблённого человека?       — Послезавтра моё последнее выступление в составе «Серебра». Я бы хотела оставить девочкам приятное воспоминание о себе. Картину. Поможешь?       Марина не смогла бы отказать, хоть и знала, что подарок предназначался только одной из «девочек». Лена умолчала об этом, но её взгляд и мысли не могли обмануть Лизоркину. Она слишком долго изучала черты этого прекрасного лица. Слишком долго, чтобы теперь не разгадать ложь в словах бывшей коллеги. В любом случае, этот портрет станет лучшей работой художницы, её гордостью, её душой, смыслом её жизни. Даже если Темникова ничего не почувствует, увидев результат.       — Талантище, — с восторгом произнесла Лена, с разных ракурсов любуясь картиной, — это прозвучит самовлюблённо, но я здесь просто красотка. Ты настоящая волшебница, Марина. Сколько я тебе должна за шедевр?       Один поцелуй.       — Ничего. Мы же друзья.