Лето перемен

Лето медленно вступает в полноправную власть над природой и людьми. Уже конец первого месяца лета, а холодно как в конце сентября​. Бесконечные дожди достали уже большинство населения города. Иностранцы сидят по отелям и не кажут и носа на улице. Как гость этого города, я бы тоже сидел в своём номере, но только я люблю дождь и пасмурную погоду. Гуляя по городу, я наткнулся на объявление​ «ищу соседа». Я как раз собирался искать съёмную квартиру, ибо с переездом затягивать не хотел. Набрав номер с объявления, я договорился со своим будущим соседом о встрече. Он мне объяснил, как добраться до места встречи и сообщил своё имя. Имя совершенно сбило с толку. Как у обладателя такого мужественного голоса может быть такое по-женски красивое имя? В голове совершенно не укладывалось. Однако времени на раздумья не было, надо​ было ехать на квартиру, в которой проживал парень. Приехал на нужный адрес я весь промокший и продрогший. Парень, видя в каком я состоянии, сразу отправил меня в горячий душ, а разговор о том, чтобы снимать квартиру вместе, перенес на потом. Согревшись под горячими струями воды, я вышел из ванной комнаты в своей сырой одежде и меня тут же отправили обратно со стопкой сухой одежды. Такой доброты к приезжему человеку я не ожидал. Наконец, оказавшись в комнате с вещами на батарее, мы с ним договорились о том, чтобы снимать квартиру вместе. Он, как оказалось, работает учителем в колледже, в который я собирался переводиться. Воспользовавшись моментом, я решил ему это сообщить, на что он очень хорошо отреагировал и похвалил. Спустя пару дней, я переехал на квартиру, подписав все необходимые бумаги и поступив в колледж. До начала учёбы было много времени, так что я решил время даром не терять и разузнать у соседа-преподавателя: что да как. Ничего такого странного о колледже я не узнал. Мужчина, будучи в отпуске, решил показать мне красоты города и позвал гулять. Я не раздумывая согласился, так как знакомых у меня в этом городе нет, а один бы я на такое не решился. Весь день пробыв на улице, мы уставшие, но довольные приползли домой. Не расползаясь по комнатам, разложили диван в гостиной и рухнули на него. Вечером у нас звонили телефоны, но мы не слышали — слишком крепко спали. Как говорится: свежий воздух творит чудеса. Оставшееся время мы с моим товарищем узнавали друг друга лучше и приводили головы в порядок к новому учебному году. Сыграв пару партий в «бутылочку» на правду или действие, мне пришлось впервые попробовать алкоголь. И как только его можно пить?! После первого же глотка меня развезло, я не понимал что делаю, думаю и говорю. На утро, к моему удивлению, я проснулся в постели с соседом по квартире и, к счастью, у меня ничего не болело. Осторожно поднявшись, я ускользнул к себе и продолжил сон. Оставшееся лето, мы продолжали узнавать друг друга. Он понемногу вводил меня в курс дела в универе, а я рассказывал ему о своем родном городе. Мне нравилось, как он реагировал на мои истории, его смех такой заразный, что мы хохотали подолгу, забывая про все. В сентябре мне было очень приятно узнать, что сосед по квартире — куратор нашей группы. Я, по причине плохого зрения, сидел на первых двух рядах во всех аудиториях. Все ученики смотрели на меня шакалами. Из-за чего такая нелюбовь ко мне была выявлена — я не понимал. Не понимал до того, как не задержался позже прежнего. В одном из коридоров наш куратор и мой сосед прижал меня к стене и объяснился в чувствах, затем последовал настойчивый поцелуй. Я, не ожидая такого, оттолкнул его и, не понимая посмотрев несколько секунд на мужчину, побежал прочь. Дома я старался с ним не пересекаться, в колледже старался избегать его на переменах и после уроков. В конце концов, я сдался и перестал его избегать. Ходил постоянно понурый и серый, все, кто меня хорошо знал, спрашивали о моем здоровье, глядя на меня. Так день за днём я и не заметил, что мужчина каждый раз, к моему приходу, готовил для нас двоих ужин, убирал во всей квартире и всячески пытался угодить мне. В один из дней я не пришел домой после пар. Я решил пойти в клуб с ребятами. Дома я оказался за полночь и в стельку пьяный. Как до постели добрался не помню, как заснул и как разделся тоже не помню. Только вот на утро проснулся с адской головной болью и с теплой рукой на поясе. Сил истерить у меня было ровно столько, сколько было сил встать и пойти на кухню за водой — то есть ноль. Я распихал соседа, а может и больше чем просто соседа, и попросил водички с анальгином. Когда я уже мог спокойно воспринимать происходящее в округе, мой учитель решил со мной серьезно поговорить. Он объяснил все свои чувства, высказал все свои мысли и предложил встречаться, на что я ему сказал, что подумаю. Неделю я пытался привыкнуть к его ухаживаниям, ещё пол недели я привыкал к мимолётным поцелуям. К концу сентября я уже полностью привык к этому вниманию и сам старался отвечать. В октябре я согласился с ним встречаться. Его реакцию надо было видеть. Это была неописуемая радость. Я на силу его успокоил. Сам я был рад не меньше. Для меня закончился тот ад, который я сам для себя устроил. Я очень долго не мог понять, что я к нему чувствую, очень много думал и взвешивал все за и против. И, как итог, перевесили «за». Весь день меня носили на руках, благо был выходной, целовали и обнимали. Для меня это все ещё было непривычно, но я не отфыркивался. Мне было приятно и тепло в груди, однако я понимал, что этим ничего не закончится и ему захочется большего, чем просто объятья и поцелуи. Где-то через месяц, я снова пошел с друзьями в бар. Пить я так и не научился, так что дома был пьяный вдрызг. Дома меня ждали, за меня волновались и встретили пощечиной и горько-сладким поцелуем. Я бы хотел сказать «в миг протрезвел», но нет… Я был безбожно пьян и совершенно не отдавал отчёта своим действиям. После этого поцелуя меня так понесло, что я на силу могу вспомнить, как оказался полностью раздетый под преподом. На этом моменте пелена алкоголя маленечко рассосалась и позволила мне хоть что-то запомнить с моего первого раза. Меня так страстно целовали, что я готов был проваливаться этажом ниже. За ночь мы сменили, наверное, позиций пятнадцать. Под утро я был совершенно никакой и, прижимаясь к своему любовнику спиной, сладко спал. Мой чертов альфа самец тоже дрых, как сурок. Противный писк будильника оповестил нас о приходе нового дня и заставил разлепить уставшие глаза. Далее, как по расписанию, была пробежка до туалета и последствия пьянства. Когда я вернулся обратно в комнату, меня уже ждал стакан воды с таблеткой анальгина и пустая кровать. Присев на кровать, я понял, что сидеть не могу, от слова «совсем». Матеря всё, на чем стоит этот бренный мир, я выпил таблетку и, натянув боксерки, поплелся на кухню, где предположительно был грёбаный учитель биологии. Продолжая делать всё стоя, я смотрел на то, как он готовит для нас завтрак, как наливает черный кофе в чашки, как, ехидно улыбаясь, предлагает мне сесть, после чего получает гневный взгляд и пустую кухню. Делая всё наспех, я убегаю в универ, где через боль сижу на заднице. Во время урока моего «соседа» по квартире, я понимаю, что не понимаю, почему вся доска исписана извинениями и почему все смотрят на меня. Когда это становится невыносимо, я встаю с места и спускаюсь к этому ублюдку. Стоя у него на кафедре, я понимаю, что не могу на него злиться. Совсем. На глазах у всех, я даю ему крепкую пощечину и целую, прямо как он меня встретил дома. Под восторженные возгласы мы сбежали из аудитории, забыв про вещи. В учительском туалете был мой второй раз. Он больше запомнился и был как-то приятней. Коктейль из чувств: восхищение, страх за то, что нас спалят, возбуждение и страсть. Было грубо и страстно, нежно и медленно, красиво, пошло и громко. Под противную трель звонка мы вышли из туалета и, забрав вещи, смылись из универа. Дома, как только была закрыта дверь, меня прижали к стене и поцеловали в губы. После лёгкого помутнения, я помню, как оказался в его комнате на кровати и полностью голый. Он же был одет; что-то щелкнуло в моём мозгу и я сам потянулся его раздевать. Прерываясь на страстные поцелуи, я его таки раздел. Через секунд пять я вновь и вновь стонал и извивался под ним. До часа третьего ночи нам не спалось и, судя по толщине стен, соседям тоже. Совсем никакие мы лежали под одеялом и были на грани сна и бодрости, в итоге сон переборол и мы провались в царство Морфея. ‎ Утро. Какой псих придумал утро? Он точно был мазохистом, раз придумал такую вещь, как утро. Мало того, что приходит осознание того, что нужно переться куда-то, так ещё и уйма других неприятностей. У меня, например, боль в пояснице и голове. Для себя я решил, что никуда не пойду, буду валяться овощем дома на диване. Прекрасно было бы. Всё портило только одно: я оставался не один. А значит, я не мог весь день проявляться на диване. Сонное и лохматое чудище, что проплыло из спальни в туалет, пожелало мне доброго утра и скрылось за дверью. На такое мне оставалось только лишь кивнуть и продолжить смотреть свои утренние детективы. ‎Теплые руки, горячие губы… Так, уже хорошо. Ммм… И горячий завтрак на столе. День уже начинается шикарно. Только вот… Мой личный препод что-то не собирается идти в универ. Осторожно спросив у него, чего это он не собирается никуда, я услышал в ответ, что, вроде как, нам дали отгул на пару дней. Получив дозу утренних поцелуев, я совсем разморился и лениво развалился на кровати в объятьях любимого мужчины. ‎День за днём, мы докатились до моего выпуска и усиленно думали, куда мне устроиться. Окончательно придумав, мы радостные пошли в парк. За время проживания в этом городе я уже привык к нему и нашел в парке пару уединенных уголков. В одном из таких мы и засели с термосом и домашним печеньем. ‎– Лёш, а что я буду без тебя делать, когда ты будешь поздно приходить? ‎– Солнце мое, ужин для нас готовить.