Needles.

Чимину было восемь, когда он, беззаботно строя различные фигурки из песка на улице, почувствовал маленькое покалывание в ладошках, которое постепенно переходило и на другие конечности. Малыша это все забавляло и было интересно даже, только до тех пор, пока пухлое веселое личико не исказилось в гримасе боли, а потом не послышался беззащитный вскрик на всю площадку. Маленький Пак скрючился от слишком сильной боли для такого детского организма и упал на песок, дрожа и судорожно крича. Мальчик совсем не понимал, что происходит с его хрупким тельцем, и почему же так больно. Так же и не понимали врачи. Специалисты, если можно так сказать, разводили руками, пока Чимин, достигший 16-летнего возраста, пытался справляться со своим ужасом в одиночку, как морально, так и чуть-чуть физически. Пак Чимин был единственным зарегистрированным с таким случаем, как бы это ни звучало странно для абсолютно всех, кто узнавал об этом. Чудо? Если посмотреть с другой стороны. А то, что преследует Пака с раннего детства, безбожно портит всю его жизнь и обрекает на горькие слезы по ночам и несмелые попытки покончить с собой. Он правда устал. Просто устал чувствовать каждый раз, как его тело прокалывают тысячи иголок, будто добираясь до всех органов и безжалостно вонзаясь острыми концами. И никто ничего не мог поделать с этим, даже неистово дорогие лекарства из других стран. Оставалось просто терпеть и ждать конца этих мучений, доживая свою несчастную жизнь в тихом, таком болезненном одиночестве. Так он думал до того, как встретил одного самого искреннего и ангельского человека на свете. Будучи уже 21-летним молодым человеком, Пак познакомился с Чон Чонгуком на центральном рынке, когда яро отстаивал свои права на последний оставшийся ананас. На него покусились не только пухлые пальчики Чимы и такие же его губы, а еще и лишняя, невероятно наглая пара темных, словно бездна, глаз какого то высокомерного - так казалось на первый взгляд - парня. Чуть позднее они теряют интерес к фрукту, зацикливаясь на друг друге и разглядывая так, будто один - низковатая милая плюшка с теплым взглядом, а второй - зачаровывающий до безумия парень, что будто сошел с экрана популярного фильма. Они застенчиво, но с нескрываемым интересом жмут друг другу руки. - Чон Чонгук. - Пак Чимин. Дом старшего наполняется звонким смехом и запахом спелого, аппетитного ананаса, пока двое молодых парней мило беседуют и ощущают в районе сердца смешанные чувства, которые сложно спутать с обычным любопытством. *** Чимин очень боялся того, что потеряет единственного друга за всю свою жизнь, как тот только узнает о его "особенности", потому что еще был слишком не уверен ни в себе, ни в Чонгуке, который может повести себя совсем по иному в таком случае. Первый для глаз Чона приступ неожиданно настигает Чимина в его же доме, пока тот с оживляющей песенкой на устах раскладывает пирожные по большой тарелке для предстоящего совместного фильма с Гуком. Слышится пронзительный крик на кухне и удар об пол чего-то тяжелого, в то время, как ноги младшего уже во всю несутся к источнику звука. Представшая картина вводит Чонгука в ступор и посылает мурашки по коже: Пак Чимин, улыбавшийся своей очаровательной улыбкой пару минут назад, сильно жмурит свое лицо и издает мучительные крики, пока выгибается на линолеуме, как пораженная змея. Все его тело говорит о том, что то испытывает сильную боль, пока рот начинает открываться лишь в беззвучной мольбе о помощи, заставляя сердце шокированного юноши сжаться до малых размеров и на пару мгновений прекратить биться. Тот очень испуган и готов прямо сейчас перенять все чужие страдания, но Чон неожиданно даже для себя самого берет свою слабость в руки и быстро подрывается к дергающемуся парню, бережно прижимая того к себе и дрожащими пальцами набирая номер скорой. Младший бегло рассматривает Пака и думает про себя, что лучше бы этого не делал, ведь видеть, как мучается дорогой тебе человек, а знать, что помочь не можешь - самое ужасное; от этого хочется завыть и провалиться под землю на долго время, но такие мысли на некоторое время покидают черепную коробку Чона, как только чужое тело в его руках немного успокаивается и перестает так сильно дрожать, а губы потихоньку смыкаются и становятся абсолютно нейтральными. Облегченный выдох. *** - Доктор, как часто это происходит ? - Раз в месяц-полтора. Обычно это длится с минуту, а то и больше, как написано в личной карточке вашего друга. - Чем можно ему помочь ? - Ничем. Просто будьте рядом с ним в эти моменты, ему нужна поддержка и родной человек рядом. Долго его организм не сможет это терпеть. Рано или поздно он... Чонгук запирается в кабинке туалета и скатывается по стене вниз, до боли прикусывая кулак и начиная рыдать, совсем не чувствуя себя слабым сейчас. Эта боль никогда не сравнится с той, что он испытывает сейчас внутри, в сердце, в душе. Она мучительно вскрывает своими ногтями всю веру, планы на будущее и образ счастливого Чимина в его голове. Чон отчаянно стонет и поднимает глаза к потолку, неразборчиво шепча о том, что Пак не заслужил. Такие люди должны жить в тепле и безопасности, радостно проживая свои годы и в конце концов умирая естественной смертью с улыбкой на устах. Все совсем не так, как нужно этим двоим. Но судьба решает все сама, верно? Дверь в палату тихо открывается, и резкий запах медикаментов ударяет в нос вошедшему младшему. Он так же бесшумно закрывает дверь за собой и осторожными шагами направляется к больничной койке, на которой боком лежит уже пришедший в сознание больной Пак Чимин. - Уходи. Такой, как я, тебе не нужен, - холодно слышится от старшего, в хриплой речи которого можно уловить нотки безысходности и душевного терзания. Сам же тот жмурится и до крови прикусывает свою нижнюю губу, из последних сил сдерживая поток слез, что уже просится наружу, и смиренно ожидает подтверждение своих слов в виде хлопка двери. Но неожиданно ощущает, что в груди что-то ёкает, как только чувствительный слух успевает уловить тихое "Я люблю тебя" и то, как собственных губ касаются чужие, невероятно мягкие. *** В квартире царит волшебная атмосфера, которая придает еще больше веселья к внутреннему состоянию в этот праздник. Елка горит разноцветными огнями, привлекательно переливаясь, а шары разных форм и размеров поблескивают на свету и заставляют обратить на себя внимание хозяев. На столе царит настоящий пир, который был приготовлен двумя парами умелых рук, и громкий шум телевизора иногда сбивает с мысли, отчего Чимин обиженно дуется и шикает на этот болтливый ящик. Пак полной грудью вдыхает запах свежести мандаринов и с невероятной благодарностью смотрит на своего парня Гука, что сейчас стоит в кроличьих ушках и забавно жмурит носик, пытаясь в очередной раз рассмешить свою плюшку. Чон кивает, потому что за такое время они научились понимать друг друга с полуслова, поэтому разговаривать о чем то важном много не приходится: каждый прекрасно знает то, какую сильную любовь они испытывают. Две пары губ с невероятной нежностью сплетаются в поздравляющем поцелуе, одновременно выдыхая: - С Новым Годом. Этот Новый Год они встречают вместе, и Чимин по-настоящему ощущает себя счастливым рядом с Чонгуком. Быть нужным, любимым - то, чего не хватало всю жизнь до прихода в нее младшего. Гук всегда тепло обнимает и согревает этим, будь на улице -40; шепчет на ушко нежности, которые ранее старший не слышал; ругает, когда тот втайне не надевает шапку, а потом целует. Настолько любяще, что Чим тонет в этом море чувств. Этой же ночью свои эмоции и доказательства вечной верности они показывают в комнате с приглушенным светом, сливаясь собственными разгоряченными телами в одно целое. Они прижимаются друг к другу так, будто не хотят отстраняться ни на миллиметр. Каждый из них наслаждался своей второй половинкой все полгода, отчетливо откладывая все приятные моменты в своей памяти. Они оба знают, что это не вечно и следующий новый год совместно они могут и не встретить, но они живут по правилу одного дня и счастливо смеются, зная, что сейчас они рядом, а это пока что главное.