В темноте

Темнота, похоже, любила ее: она обнимала ее своими когтистыми лапами, пыталась растворить ее в себе. Свечи, догорая, брызгали воском на зеркальную поверхность стола. Иногда цепляешься за самые нелепые мгновения. Цепляешься, царапая пальцы и отчаянно пытаясь допрыгнуть. Хочется кричать о том, о чем стыдно было сказать шепотом. Она сидела передо мной абсолютно обнаженная, только наспех накинутая простыня скрывала ее плечи от моего пытливого взгляда. Она видела это — и с нескрываемой гордостью потягивалась, демонстрируя свое прекрасное, такое желанное мной тело. В тонких пальцах она держала бокал вина. Ее бледная кожа создавала просто режущий глаз контраст с царившей в комнате тьмой. Она была похожа на приведение — такой легкой и зачаровывающей казалась она мне в эти минуты. Я смотрела на нее как можно более невозмутимо, выслушивала ее рассказы о мужчинах — ох, сколько юношей могли бросить к ее ногам свое существо, лишь бы она посмотрела на них! А она смотрела на меня, смотрела во все глаза, смотрела, а я еле сдерживалась, лишь бы не выдать своего томящего волнения. В ее облике было что-то от палача — ха, в обнаженной кокетке было что-то от вершителя судеб... Если бы мне раньше сказали что-то подобное, я бы рассмеялась. Но сейчас смеяться вовсе не хотелось. Она поманила меня рукой. Я на минуту замешкалась, но все же медленно сползла с кресла, подошла к ней, чуть ли не снесла многострадальный стол. Теперь я смотрела на нее сверху вниз. Она с вызовом окинула меня взглядом и попросила наклониться к ней. — Я расскажу тебе один секрет, — мурлыча, тихо протянула она. Темнота, похоже, любила ее — я же любила ее не меньше.