Тонкая нить лжи

      Мистер Ким любил хороший крепкий кофе. Предпочтения чаще всего отдавал американо. Представить его день без хотя бы одной кружечки кофе было практически невозможно. Каждый его день начинался с бодрящего напитка и им же мог закончиться.       Йесон любил читать книги, следил за новинками кино, имел собственную коллекцию DVD и CD дисков и иногда занимался фотографией. Его увлечения иногда шли вразрез с его пристрастием к «ночной» жизни, но от этого ему было легче уживаться с самим собой. Он любил грязный секс, ему нравились азартные игры, он с удовольствием посещал все премьеры и «шумные» показы, но вместе с тем ему нравилось оставаться наедине со своими мыслями, проводить время в кругу близких людей и выбираться за город.       Сегодня Чонун решил провести остаток дня за чашечкой ароматного кофе. Никуда не хотелось идти, помимо этого нужно было закончить проверку эссе некоторых студентов. Небольшое укромное кафе, удачно расположенное между университетом и домом, более чем подходило: здесь всегда можно было найти свободное место, вероятность пересечься с кем-нибудь из знакомых стремилась к нулю, а с террасы открывался чудесный вид на город.       Давно уже стемнело. Небо отражало свет ярко-пестрящих там и здесь неоновых вывесок. На улице было прохладно. Мистер Ким тут же пожалел, что вышел курить без куртки. Всё тело покрылось мурашками, он вздрогнул и тут же попытался расслабиться, чтобы не чувствовать холода. На улице практически никого не было, все так или иначе сидели по разным заведениям и грелись, поэтому странноватая компания, притаившаяся за углом, сразу же привлекла его внимание. Казалось, молодые люди выясняли отношения. Чонуну и дела не было до чужих разборок, только силы были неравными, и силуэт девушки показался знакомым. Он сделал последнюю затяжку, выкинул окурок и решил подойти поближе. — Ты пойдешь с нами. — С хера ли мне с вами идти-то? — знакомый голос с язвительной реакцией на угрозу вызвал ухмылку на лице мистера Ким. — Смотри, такая милая, а ругается, — со смешком ударив в бок своего напарника, весьма ухоженный мужчина средних лет оскалился, — нечего тут свой характер показывать. — Слушайте, у меня и так день не задался, а тут вы ещё. Других жертв не нашлось? — Ха, яблочко от яблони… — Какое ещё нафиг яблочко? — возмутилась девушка, не желая сдавать позиции. — У вас все дома? — На брата, говорю, похожа. Такая же едкая на слова. — Что? — В любом случае, ты идешь с нами, — мужчина схватил Ханби за руку, но та сразу же её вырвала. Он раздражённо улыбнулся и сощурился. — Будь, пожалуйста, послушной девочкой. Не усложняй. — Кто ещё тут усложняет? Зачем я вам? Лапать больше некого? — О сексуальных утехах поговорим по дороге, — мужчина кивнул своему тучному приятелю: тот подошёл поближе к девушке и уже схватил за обе руки, — а сейчас закрой свой рот и не сопротивляйся. — Господи, да что за? — она с трудом вырвалась и толкнула его в грудь. — Никуда я с вами не пойду! — Пойдёшь, ещё как пойдешь. — Я бы не был в этом так уверен, — стальным и одновременно мягким голосом произнес из темноты мистер Ким, стоило только мужчине ещё раз прикоснуться к Ханби. Чонун неспеша подошел и, одарив оппонентов строгим взглядом, властно приобнял девушку за плечо. — Милая, ты куда запропастилась? — с мягкой улыбкой обратился он к ней, поймав удивлённый взгляд испуганных глаз. — Я уже замерз ждать тебя. — Ми-ми-милый? — вовремя опомнившись, включилась в игру Ханби, получив в знак согласия незначительный кивок. — Милый…— мечтательно произнесла она, приобняв за талию и сильно прижавшись к мистеру Ким. — А это кто? — он перевёл взгляд на двух озадаченных происходящим мужчин. — Твои новые друзья? — Девушка должна пройти с нами, — наконец-то подал голос второй, моментом получив за это хлопок по спине. — Откуда же ты взялся? — еле слышно процедил мужчина сквозь зубы. — Какие-то проблемы? — Не строй из себя героя, мы не… — Ты почему без куртки? — неожиданно перебила Ханби. — Милый, ты так окоченеешь! — она недовольно толкнула брюнета ладонью в грудь и нахмурилась. — Я, конечно, понимаю, что ты у меня горячий парень, но всё-таки это не дело, — Йесон изумленно повел бровью и загадочно улыбнулся, наблюдая, как загорелись её глаза. Ханби быстро вжилась в роль. — Мне нужен здоровый способный на свершения сегодня вечером жеребец, а не ледяная статуя. — Так я тебя выбежал встречать, малышка, — ласково произнес парень, аккуратно убрав за ухо прядь её непослушных волос, — а ты всё не идёшь и не идёшь. — Это не повод разгуливать в чём попало. Я же могла и задержаться! — Буду наказан? — Ещё сомневаешься? Ты был очень плохим мальчиком.       Между внезапно образовавшейся парой опять творилось что-то непонятное. Ханби лукаво улыбалась, глаза блестели. Его взгляд блуждал, довольная ухмылка так и не сходила с лица. От приятной близости становилось теплее. Казалось, двое молодых людей напрочь позабыли про неприятеля, однако это было вовсе не так: Ханби было страшно, и это напряжение во всем её теле Чонун отчётливо ощущал. Лёгким поглаживанием он пытался придать ей сил. Мужчины, не желая усугублять ситуацию и привлекать лишнее внимание, заприметив ещё пару тройку лишних глаз, решили отступить. — Пойдём, — нежно поцеловав в висок, прохрипел Йесон, — мне нужно вещи забрать.       Чонун уверенно взял Ханби за руку и повёл за собой. Она сильно сжимала его ладонь и послушно шла. Неприятель проводил пару недовольным взглядом и совсем исчез из виду.

***

— Ты что здесь делаешь? — излишне эмоционально начал мистер Ким, усевшись напротив. — И почему одна? Где, чёрт тебя дери, твои братья? — Это не Ваше дело. — Было бы не моим, да… Да ты хоть осознаешь, что только что произошло? — Да, — сдержанно и тихо проговорила Ханби. — Уверена? Только что два подозрительных типа чуть не затащили…. — Какая Вам разница? — Ханби подняла поникшую голову, глаза блестели от подкатывающих слёз, но взгляд казался суровым. Несмотря на поразившую и всё никак не проходящую мелкую дрожь, она старалась выглядеть сильной. — Могли оставить всё как есть и не вмешиваться! — Да я просто обязан был! — всё также на повышенных тонах продолжал ругать и без того напуганную девушку Йесон. — Если бы с тобой что-нибудь случилось, и я этому не воспрепятствовал, Хичоль и Донхэ похоронили бы меня заживо, — он усмехнулся, опустив голову. — Эти двое души в тебе не чают. — Вас это не касается! — Ещё как касается! — в последний момент сдержал порыв ударить по столу. — Ради этих двоих я на всё готов. А они, идиоты, жизни без тебя вообразить не могут! — Прекратите на меня кричать! — Ханби, не выдержав, вскочила с места. — Что конкретно Вам я сделала? Вы представить себе не можете, как мне страшно сейчас было! Да меня до сих пор трясёт! — из глаз хлынули слезы. — Это не Вам пытались заломить руки! Не Вам угрожали! Чёрт, да не Вас пытались похитить! — Ханби всхлипнула. — В конце концов, я не просила Вас меня спасать! Я не просила вмешиваться! Похитили бы меня, изнасиловали, и что? — Ханби нервно начала глотать воздух, а затем, качнув головой, размеренно выдохнула, дивясь непробиваемому спокойствию молодого преподавателя, реакция, а точнее её отсутствие, которого просто выводила из себя. — Может быть, держали бы в заложниках, мучили, а затем, убедившись в моей бесполезности, расчленили на несколько частей и отправили почтой! И что? — Прекрати нести чушь. — Чушь? Вам-то какая разница! Чёрт, — она несдержанно улыбнулась, тыльной стороной ладони стараясь утереть столь неуместные слезы. — Разве не этого Вы хотели? Счастье-то какое! Больше не будет доставучей девчонки! Только воспоминание! И Донхэ будет больше не от кого спасать! — голос предательски вздрогнул, и Ханби иронично добавила: — пока не появится другая... — Успокойся, — ровно произнес мистер Ким, наконец-то подняв на неё глаза.       Их взгляды встретились. В глазах Йесона отразилась пугающая пустота. Он выглядел совершенно безучастным, и это не могло не кольнуть. Ханби разрывало от негодования. Она была готова к словесной перепалке, готова была отбиваться, но никак не ожидала такого хладнокровия. — Успокойся? — удивленно переспросила девушка, раздражённая сдержанностью оппонента. — Неужто привлекаю слишком много внимания? — вскинула руки, демонстративно оглянувшись. — Позоря в очередной раз ВАС?       Стул, жалобно и неприятно скрипнув об пол металическими ножками, отлетел в сторону и, едва не упав, ударился об соседний стол. От внезапности Ханби ахнула — сердце ушло в пятки. Йесон одним моментом возник перед ней и, схватив ту за запястье, выставленное ей машинально в попытке защититься, притянул к себе. Молодой преподаватель излучал опасность, сковавшую сильнее прежнего. Испытующий и пронизывающий (оценивающий) взгляд обжигал. В его глазах отражалась неприкрытая ярость, внушающая животный страх. От напряжения выступили вены.       Она вдруг ощутила себя такой слабой, маленькой и беззащитной. От непозволительной близости подкосились ноги, а слёзы застыли в глазах. Ей стало настолько не по себе, что было страшно лишний раз вздохнуть. Страх затмил разум — больше не хотелось истерить, не хотелось кричать, спорить, выяснять отношения. Не хотелось ничего. И ей даже показалось, что те причудливые похитители меркли по сравнению с тем ужасом, который внушал лишь один испепеляющий взгляд преподавателя. Губы затряслись.       Чонун вдруг спокойно выдохнул, отвел взгляд и, ослабив хватку, отступил. Вся его пугающая аура тут же испарилась. Ханби, удивленная, но ещё более напуганная неожиданной свободой, начала жадно глотать воздух. Слезы опять хлынули ручьём. Она могла бы вырваться и убежать, и ей, наверное, хотелось так поступить, но она просто не могла сдвинуться с места. Она боялась сделать лишний шаг, боялась того, что могло бы произойти, боялась его. Чонун вновь посмотрел на Ханби, но в это раз с какой-то жалостью великолепно прикрытой равнодушием и удивился оказанному воздействию. Ханби, опустив голову, тряслась от страха. Его вдруг парализовала какая-то внутренняя борьба. — Я никогда не желал тебе ничего подобного, — тихо произнес Йесон. — Я не монстр. Не меня надо бояться, — он сделал шаг навстречу и, аккуратно приподняв девушку за подбородок, заглянул ей в полные кристальных слёз глаза. — Пожалуйста, успокойся, — даже в таком подавленном и потерянном состоянии Ханби смогла уловить странную искорку боли в цепляющимся взгляде Чонуна. Теперь брюнет казался совсем другим. Ханби нервно сглотнула, пытаясь унять часто заколотившееся сердце. — Пожалуйста, милая. — он попытался заботливо смахнуть слезы с её горящих щёк. — Успокойся и сходи умойся. — Хорошо, — прикрыв глаза, через паузу лишь губами произнесла Ханби и опустила голову.       Ханби хотела было ещё что-то сказать, но, несмотря на абсурдность всей ситуации, развернувшись, стараясь унять дрожь и неприятную внутреннюю боль, сжимая руки в кулаках, сильнее впиваясь ногтями в ладони, всё-таки ушла в дамскую комнату. Йесон проводил её взглядом и тяжело выдохнул.       Мистер Ким всё время выглядел последней бесчувственной тварью. Даже сейчас, когда он прекрасно понимал всю опасность ситуации и далеко не беспричинную истерику девушки, он казался бессердечным. Но это было далеко не так. Чонун, как и его младший брат, был довольно восприимчивым и эмоциональным, но в отличие от Донхэ умел тщательно скрывать свои чувства. Помимо прочего, одной из самых удивительных и приятных черт Йесона, которые отмечали его близкие, была способность к сопереживанию. Его чуткое слово могло исцелить, но и молчание влияло на всех как-то успокоительно. Для того, чтобы хоть немножко прийти в себя, достаточно было лишь его внимания и элементарного присутствия.       Сейчас же молодой преподаватель злился. Его раздражала вся ситуация от самого начала и до конца. Чонуна выводил из себя тот факт, что на его глазах чуть не забрали ту, кто пусть ещё совсем недавно, но так цепко занял место и в его жизни. Он был крайне взволнован наличием, как он смело предположил, таких опасных врагов у Хичоля. Его беспокоило дальнейшее развитие событий. Если эти люди уже сейчас решились на такой отчаянный поступок, то ожидать от них можно было что угодно. И Чонун понимал, что этим всё не ограничится.       Чонун медленно вздохнул, сделал пару глотков давно остывшего кофе, размял шею и со всей решимостью направился за Ханби. Дверь в женский туалет была слегка приоткрыта. Девушка стояла, опустив голову, около умывальника, упершись руками по краям. Несмотря на все ещё очевидное напряжение во всем теле, её больше не трясло. Сейчас Ханби выглядела отрешённой. Казалось, её сознание было далеко отсюда. Она резко подняла голову и, долго всматриваясь в своё отражение, что-то прошептав, попыталась себе улыбнуться. Йесон нахмурился – убитая улыбка ему совсем не понравилась. — Успокоилась? — с некоторым неожиданным волнением и заботой в голосе поинтересовался мистер Ким, без тени сомнения зайдя в дамскую комнату. Он прошёл вперед и прислонился к стене за спиной Ханби. — Всё в порядке? — Извини, — казалось, она совсем не удивилась такому поступку, — извини-те, — поймав его взгляд в отражении, она тихо произнесла, акцентировав внимание на последнем слоге. Теперь её глаза смотрели безучастно. — Я перегнула палку. Я должна быть благодарна за спасение, а я... — Ханби растерянно улыбнулась и развернулась. — А я накричала на Вас.       Они долго всматривались в глаза друг друга, пытаясь отыскать в причудливой и пока ещё мало понятной бездне ответы на неразрешённые вопросы. Йесон, невзирая на присущее хладнокровие, испытывал странное чувство беспокойства. Ханби же выглядела обессиленной и равнодушной, но что было важнее — она больше не боялась. Молодой преподаватель отчетливо понимал, что возвращаться к неприятному обсуждению произошедшего, а уж тем более осуждать девушку за то, в чём она и не была виновата, сейчас было бы неразумно. Он первым отвёл взгляд, усмехнувшись её маленькой победе, и, внезапно поменявшись в лице, с улыбкой произнёс: — Ничего. Это я виноват. Не стоило мне... — мотнул головой. — Закажем кофе?       Ханби, слегка растерявшись от столь неожиданного преображения извечного оппонента и человека, который теперь мог бы сниться в кошмарах, неуверенно улыбнулась, но затем всё-таки кивнула. Чонун добродушно улыбнулся в ответ и, сделав шаг вперед, взглядом предложил провести её. Ханби, удивленно вздернув бровь, с опаской взяла его под руку.       Они вернулись за столик, где каждый сделал себе заказ, и, пребывая в некой неловкости, просидели в кофейне ещё чуть меньше часа. Каждый занимался своими делами: Чонун на некоторое время выпал из реальности, погрузившись в таинственное пространство интернета, а затем вернулся к проверке эссе; Ханби ушла с головой в размышления, с тревогой всматриваясь в городские огни за окном, иногда отвлекаясь на телефон.       Идиллию нарушила Ханби. Девушка поднялась с места и с присущей ей легкостью стала одеваться, когда голос подал Чонун, внимательно наблюдавший за происходящим: — Ты куда собралась? — Домой? — в недоумении ответила Ханби, неловко убрав прядь волос за ухо. — Домой? — переспросил Йесон, нахмурившись. — Думаешь, я тебя отпущу? Думаешь, позволю гулять одной, после того, что произошло? — Так... — Ханби смутилась, но тут же тепло улыбнулась. — Я возьму такси. — Уверена, что тебя не будут поджидать? — Я... — Сегодня ты ночуешь у нас, — строго произнес мистер Ким, суетливо начав собираться. — Возражения не принимаются. — Чудно... — только и смогла сказать Ханби.