Тонкая нить лжи

POV Хичоль       Моя малышка всегда заставляет меня нервничать. По пустякам ли, случись что серьезное, или просто одарив меня не совсем ясным, но пронзительным взглядом, — всегда найдется причина, из-за которой неприятно вспотеют мои ладони. И меня это порядком раздражает, ведь с принцессой хочется поддаться искушению и достичь нирваны, а не разгребать тонны очередного дерьма.       Никогда не думал, что бизнес-проблемы затронут моих бесценных двойняшек. Они для меня оба святые и неприкосновенные. Впрочем на этой бренной земле не так уж много людей, к которым я бы рекомендовал даже не приближаться более чем на километр всяким падким бездарям. В моей жизни сейчас таких человек от силы штук пять-шесть, трое из которых для меня неотъемлемая часть семьи и меня самого.       Последние известия о столь безрассудном поступке конкурентов меня вогнало в странное состояние тревоги. Ханби, моя маленькая и прекрасная девочка, оказалась центром и явной болью нашей неполноценной семьи. Неужели мы так мало перетерпели, чтобы ещё столь хрупкий покой был нарушен? Бесстрашные ублюдки! Я зарою каждого, кто хоть ещё раз прикоснется к моей изящной принцессе.       Ходить по аллеям и коридорам этого университета никогда не казалось мне чем-то увлекательным. Но так или иначе сегодня в преддверии выходных каждый с первого взгляда загруженный и обреченно бредущий на пары студент уже мысленно готовился на пару дней забросить эту чертову учебу и оторваться как следует, чтобы потом не жалеть об упущенных возможностях. Это прекрасный запах свободы...       Из раздумий вырывает озарившая её лицо радостная улыбка, она всегда так тепло улыбается мне. Довольно ухмыльнувшись, я уверенно шагаю в её сторону. Моё появление, я знаю, вызвало у нее приятное чувство эйфории; это стало заметно по её некой излишней торопливости. Распрощавшись с приятелями, Ханби спешит мне на встречу. И я был готов поклясться, что она сейчас запрыгнет в мои объятия, так уж радостно и ловко она оббегала каждого встречного, но, не дойдя каких-то пару метров, она вдруг притормозила и, слегка наклонив голову, нахмурившись, спросила: — Тебе позвать Йесона? Или сам наберешь? — Принцесса... — Нет, ну, а что? — она ухмыльнулась и удивленно повела бровью, — твой возлюбленный ныне не в почете? — Я приехал за тобой, — хмыкнув, спокойно выговариваю я, но тут же недовольным голосом с долей осуждения выдаю претензию. — И хватит дуться. Ты же со своим парнем тоже проводишь время, а меня жестоко обделяешь вниманием! — То есть ты признаешь, что он твой парень? — Что? — Что? — столь ловко передразнивает она обезоруженного меня, сверкнув глазками. — Эм..., — теряюсь я. — Он мне... — Только не стыдись! Я поддерживаю меньшинства. — Что? — Любовь есть любовь, — мечтательно подмечает Ханби, устремив свой взгляд куда-то ввысь. — И неважно как и к кому её проявлять, если она настоящая. — Чо Ханби! А ну-ка прекращай этот спектакль! Знаешь ведь... — Что ты до дури всецело и полностью за инцест? — Да! — чуть ли не выкрикивая, радостно соглашаюсь я и, сделав решительный шаг, одной рукой приобнимаю принцессу за плечи. — Пора бы уже запрыгнуть мне на колени и предаться греху! — Ещё чего! — вырывается она, фривольно отбрасывая мою руку, и встает в позу. — И с каких пор ты считаешь это грехом? Уверовал? — С тобой ещё и не в то уверуешь! — улыбаюсь её находчивости, аккуратно убирая непослушную прядь волос, упавшую ей на глаза. — Эдакая капризная принцесса, что так уж не хочет пасть под моим вселенским очарованием! Тут уж всем богам начнешь молиться и демонов призывать! — Комплимент засчитан! Я всё равно без понятия, где носит твою вторую половинку. — Принцесса!       Она очаровательно улыбнулась мне и, привстав на носочки, легонько поцеловала в щеку. Всё напряжение как рукой сняло. Эта малышка слишком хорошо меня знала. Она как обычно с полной уверенностью взяла за руку и потянула за собой.       Ханби для мня всегда будет особенной. Документальная чушь никогда не будет волновать меня так, как наша негласная связь. Брат я ей, опекун или ещё кто — это не столь важно. То странное чувство ли, что между нами всегда творилось, не отпустило даже после неприятной разлуки. Я в её власти. Хоть она сейчас отдает предпочтение слащавому мальчишке, уже скоро ей как и мне захочется вкусить запретный плод. Правильно ли это? Да кого это волнует? Мы созданы друг для друга.       Как только двери машины захлопнуты, не могу сдержать себя, чтобы не поцеловать её. Сахарный блеск, что она успела нанести по дороге, довольно приятен на вкус, жаль она не пользуется той удивительной помадой с ментолом, которая так приятно покалывает губы, что я ей дарил. Принцесса уже с неделю перестала отнекиваться и уходить от поцелуев, и это не могло не радовать. Она с легкой опаской отвечает и даже внезапно проявляет сильный интерес: рука Ханби ложится мне на затылок и, зацепившись за волосы, тянет вниз. Срывая удивленный стон с моих губ, она опаляет кожу горячим дыханием и оставляет еле ощутимую дорожку из поцелуев по всей линии подбородка и напряженной части шеи. — Принцесса..., — едва смог выговорить я, — не хочу прерывать процесс, но если ты готова продолжить... — То нам следует уехать куда-нибудь подальше, — сверкнула глазами, — куда-нибудь к чертям собачьим? — она отстранилась и недовольно скрестила руки на груди. — Ведь тебя, конечно, сильно волнует, что нас кто-нибудь заметит вместе? — Принцесса, ты же... — Да знаю я. Поехали. — Ку-куда? — Ещё одно слово, и ты сегодня пролетишь по полной программе! — сердито гаркнула Ханби, пристегиваясь. — Езжай туда, где твоя царская особа сможет побыть влюбленным подростком!       Только ей и никому более позволено так затыкать меня. Знает ведь, что любой её каприз для меня сплошное веселье. Пребывая не в совсем понятном мне состоянии, я все-таки завожу машину и раздраженно вдавливаю педаль в пол. Машина срывается с места, Ханби по-прежнему на меня не смотрит. Эта её властная и обидчивая перенятая от меня же черта порядком злит, но я как с собой ничего поделать не мог, так и на неё повлиять оказалось задачей непосильной. Я увез нас на окраину и, припарковавшись, посмотрел на нее.       Ханби сидела практически неподвижно и смотрела в окно. Она выглядела такой беззаботной и столь красивой в этом легком для осени платье. Я опустил голову и усмехнулся своим мыслям. Это всё было так нелепо: нелепо выпрашивать её ласк, нелепо мешать ей, нелепо ждать чего-то большего. Надо было ехать домой, а не к черту на куличики. Я шумно выдохнул и, аккуратно коснувшись её плеча, решил извиниться. — Принцесса, я не хотел.... — Заткнись.       Ханби не дает сказать мне и слова, и прекрасно зная, что такого поведения я уже не потерплю, буквально набрасывается на меня с поцелуем. Она ловко, стараясь не зацепиться ни за что, перебирается ко мне. В машине так чертовски неудобно. Почему она решилась именно здесь и сейчас? Но я слишком рад и увлечён, чтобы отказать себе в таком удовольствие. Едва успеваю отодвинуть сиденье до упора, освободив хотя бы чуть-чуть пространства для нас, прежде чем ее слегка прохладные пальцы знающе скользят под кофту и начинают нежно поглаживать меж рёбер. Она увлечённо сминает мои губы, скользит упругим язычком по нёбу, а руками так умело продолжает блуждать по моему воспрянувшему телу.       Блаженно выдыхая, издав будоражащий еле слышный гортанный звук, она мимолетом ловит мой встревоженный уже затуманенный взгляд, представ передо мной столь притягательной и желанной, ухмыляется и переключает все внимания на мои столь чувствительные сейчас уши. Юрким язычков изучает ушную раковину попеременно кусая мочку и это буквально сводит меня с ума. Всё моё тело сейчас одна сплошная эрогенная зона, от любого даже незначительного прикосновения непредсказуемая и неконтролируемая отдача. Ханби, понимая, начинает неритмично ерзать у меня на коленях. И я даже не пытаюсь сдерживать приглушенные стоны и шумно выдыхаю, зная, что её это лишь ещё больше распалит.       Еле слышно надломленным и слегка взволнованным голосом она шепчет моё имя и резким движением опускает спинку кресла вниз. Я только и успеваю что ахнуть, как она легким движением стягивает с себя платье, стараясь лишний раз не удариться об такой неудобный салон, вожделенно смотрит на меня и улыбается. Руки сами ложатся к ней на изящную талию и скользят вниз по мягкой коже. Она так красива. В этом темном кружевном белье и играющем на её коже бледном свете уличного фонаря она столь притягательна, и она знает об этом и, довольствуясь моим изучающим потерянным взглядом, так нахально улыбается.       Плавным движением задирая мою кофту, оголяя и без того неровно вздымающуюся грудь, принцесса прижимается ко мне всем телом и увлекает новым игривым поцелуем. Дразнящее прикосновение мягкой кожи к коже возбуждает сильнее прежнего. Чувствую как напряглось всё внизу, а ощутимая пульсация её вздрагивающих бедер затуманила разум. Бешено заколотилось сердце, и сладкая блаженная истома пробежала по всему телу, дойдя до самых кончиков пальцев.       Она нехотя отстранилась, стараясь как можно дольше удерживать поцелуй, и, слегка, наклонив голову, начала наблюдать за мной. Бесцеремонно легкой манипуляцией расстегнув лифчик, оголив упругие груди, она сорвала с моих губ непроизвольный стон, позволив тут же сжать их в ладонях. Я приподнялся и замер на мгновение. Она недовольно нахмурилась, стоило моим бровям поползти вверх. — Кажется, они стали больше, — я рассеянно улыбнулся, помедлив, и одарил принцессу изумленным полного восхищением взглядом. — Какие были, такие и остались! — пытаясь скрыть довольную улыбку, фыркнула она. — Нет, правда. Они стали больше! Потрясающе, — продолжил восхищаться я. — Ты посмотри, как удобно помещаются в ладонях! — Хиним... — Нет, принцесса! Они точно стали немного больше, — ухмыльнулся, мотнув головой. — Вот это приятные перемены! — еле успел перехватить её руку, которой она в смущении попыталась себя прикрыть. Я пробежался по её оголённому девичьему телу быстрым дотошным взглядом. — Надо отметить, что ты стала ещё более женственной. Линии стали более плавными! — аккуратно провёл рукой от шеи к талии. — От тебя и раньше было тесно в штанах, а теперь... — Нашел время засыпать комплиментами! — Принцесса, а когда как не сейчас? Лицезреть тебя такой сплошное удовольствие! — Может, продолжим?       Ухмыляюсь её нетерпеливости, но прекрасно понимаю, поэтому сразу тянусь за желанным поцелуем. Она капризничает и снова роняет меня на спину. Демонстративно поправив волосы, принцесса, чуть пристав, с излишним спокойствием на лице, вздернув бровь, стала расстегивать ремень и ширинку на моих штанах. От внезапной свободы я неровно выдохнул.       Её ладонь вновь скользнула под кофту. Она наклонятся ко мне, целует в подбородок, оставляет влажную дорожку из жарких поцелуев по всей длине шеи, а свободной рукой тем временем накрывает самую чувствительную зону. Её игра увлекательна. Мои губы, шея пылают от её ласк, от удовольствия глаза закатывались, а из груди так и норовит вырываться едва слышный стон. Принцесса сделала несильный, но такой точный толчок бедрами. Тело задрожало, так сильно мне хотелось мою девочку.       Ханби любит доминировать и у неё это выходит весьма искусно, но сегодня я не позволю взять вверх! Не после стольких месяцев ожидания. Больше не в силах терпеть напора, я не без труда перенимаю инициативу. В этой чертовски неудобной машине так невыносимо трудно оказалось перевернуться. Прежде чем мне с горем пополам удается смять ее под собой, я успеваю обругать все движимое и недвижимое, неприятно ударившись поясницей об руль, головой приложившись об водительскую ручку безопасности и смачно, скорее всего до синяка, ушибиться локтем об стекло. Уверен, я и её успел покалечить, но она на всё это лишь так звонко рассмеялась, что я тут же позабыл о всех неудобствах.       Теперь, когда она оказалась снизу, я мог насладиться её притягательным видом и поскорее приступить к действию. Ханби так манила. Её глаза блестели, в предвкушении она закусила нижнюю губу. Я стал осыпать всё её тело мелкими несвязными поцелуями. Мне так хотелось ласкать её, целовать, сосать и даже покусывать, не упустив ни миллиметра. И столько же сильно я жаждал слиться с ней и войти в нужный ритм. С горем пополам мне удалось закинуть одну её ногу за спину, от злости на столь неудачное для действий место, я разорвал препятствующие скорейшему воссоединению колготки и недовольно рыкнул. Ханби вожделенно откинула голову назад, стоило мне лишь ещё пока пальцами ощутить её жар. От вязкой влаги окончательно поехала крыша. Истомно протянув её имя, я стремительно вошел и чуть не грохнулся сверху от внезапно поразившей меня приятной судороги.       Когда ритмичные движения сменились редкими сладострастными толчками, она не смогла сдержать стона. Окна запотели, в салоне машины стало трудно дышать. По моему телу прошлась дрожь и охватила странная истома. В полусогнутом положении я старался приласкать её, как только мог, целуя и играясь с такими чувствительными сосками, но в исключительном экстазе страстно хотелось просто наблюдать за ней, за каждой реакцией на моё внезапное прикосновение. Она так искушенно приоткрывала губы, так блаженно вздыхала, всем телом просила действий и вздрагивала от каждого чувственного толчка. Я уже не мог контролировать свой голос и неконтролируемо начал шептать её имя.       Будучи более отрезвленной, она вовремя успела оттолкнуть меня, прежде чем, достигнув зенита, я чуть не совершил самую необдуманную ошибку в своей жизни. Уверен, она будет ещё долго ругать меня за эту оплошность, но сейчас мне было так хорошо, что я не мог ни о чем толком думать. И я застонал как одуревший от удовольствия, затрясся от истомного волнующего чувства.