First

Глава 5. Спасибо песне BEAST — Virus Он достал ключи, поставив меня около стены, чтобы я не напрягался. Все во мне бешено стучало. Я не знал, что и думать, а он улыбался, как ни в чем не бывало. Интересно тогда где мы, почему мы здесь, чего он хочет? Этот парень выносил мне мозг, кучей вопросов, которые сыпались один за другим. Мое воображение дико разыгралось. Что же он собирается делать?! От безысходности я начал покусывать губы, что было моей вредной привычкой номер два. — Не советую так делать, могут воспалиться – блеснул он знаниями и, открыв дверь, подхватил меня, перешагивая порог. У него был такой наивный взгляд, от которого я не мог отвести глаз. Этим я смутил и себя и, думаю, его. Смуглое лицо было так близко… оно было близко так часто, что я, кажется, стал привыкать и меньше краснел. Зайдя в квартиру, я откровенно удивился. Она была огромедная для студента. Судя по двери, которую я успел приметить, она как минимум двухкомнатная. Все оборудовано в каком-то стиле хай-тек. Хотя я в этом не шарю. Посередине стоял, по-моему, кожаный диван, накрытый пледом. Хороший телик напротив. Вход на балкон в гостиной. О, как я понимаю, он раздвижной. Мягкий ворсистый ковер, по которому приятно идти. Не гостиная, а мечта. По сравнению с тем, что я снимаю это коттедж Билла Гейтса…хотя его у них несколько, наверное… — Ты уж прости, но всяких прибамбасов у меня не так много, так что обойдемся подручными средствами… — сказал он, усаживая меня на диван. Я забыл ровным счетом все, что говорил по поводу того, что я меньше краснел. Мои глаза бегали туда-сюда от его фразы. Сердце ушло в пятки. Какие прибамбасы? Какими подручными средствами? Юн ДуДжун! Ты что собрался делать?! — НЕТ! – заорал я, наблюдая как хён ищет что-то в подозрительной антресоли, где обычно прячут порно-фильмы от детей. — Что ж ты так кричишь, Ян ЁСоб, будет не больно, уверяю тебя… — этот ласковый голос отдавался эхом в моих ушах. «Не больно»…Как часто я слышал эту фразу в яойных дорамах. Может в глубине души я и хотел чем-то эдаким заняться с ДуДжуном…но не сейчас, не так быстро…Я прежде всего хочу любить и быть любимым… Боже, я не знал, что мне делать. Хотелось схватиться за голову, или бежать…я хочу убежать от того к чему так стремился? Я дурак? Как же мне нужен совет…хотя бы Рыжика…Хотя он скажет прыгать в постель, что я его не знаю что ли… — Нет! Не надо! Не сейчас! Я боюсь… — повторял я снова и снова, но посмотрев, на ДуДжуна я был немного…нет, я был отлично впечатан в реальность. Все мои последние мысли развеялись как дым, словно и не было их. Боже, как же мне стыдно. Как стыдно! Будь Хеня здесь он бы меня ударил и сказал «Говорил же не думать за других! Вот тебе урок будет!» О даа, урок я уяснил прочно и думаю надолго. Переливаясь от бледного цвета лица снова в румянец, я проклинал себя за свои извращенские мысли. Ну почему нельзя быть обычным, как все? Хотя то, что мне нравится парень, уже не делает меня обычным. А этот парень в это время ошарашено смотрел на меня, держа в одной руке зеленку, а в другой вату и бинт. Ну, вот как я мог подумать? — Ты что? — засмеялся он, подходя ко мне. – Да, пощиплет, конечно, но так надо, иначе запустишь, а оно тебе надо? – помотал он головой, видимо отходя от моих криков – Никогда не видел, чтобы так реагировали…Хе-хе – он опустился к моим ногам – Сколько у матери на работе не был, дети семилетнего возраста и то не кричали – сейчас он уже откровенно надо мной ржал. Да я и не против, сам бы со стороны, поди, угорал. — Эм…а почему мы у тебя, а не у твоей мамы? – я решился все-таки спросить. Этот вопрос волновал меня больше, чем ХенСына волнует, сколько сейчас стоит обувь от Гуччи. — Ааа… — он вылил немного зеленки на вату – Мама давно уже не живет в этом городе. Учителя только и знают, что она медик, и что я живу близко, видимо они сами для себя соотнесли эти два факта и подумали, что я с ней живу – он аккуратно приложил ватку, медленно обрабатывая раны. Ааащ…как же щипало…Я поморщился от неприятного ощущения. Никогда не любил всякие лекарства и препараты, поэтому старался не болеть и поддерживать иммунитет. – Надо же… — ДуДжун искренне удивлялся, отчего я открыл зажмурившиеся от боли глаза, чтобы узнать чему. Он пальцем указывал на мое лицо. Я непонимающе взглянул на хёна. – Твое лицо…оно, даже если ты морщишься, выглядит мило, наааадо же… — и я снова получил порцию зеленки. Мне кажется или он завидовал? Он сказал, что я милый…даже когда морщусь…Я прокручивал и прокручивал это. Его голос… «выглядит мило…» я в голове успел его прослушать в медленном воспроизведении. Первый комплимент…И я снова весь горю. Мне казалось, что я чувствую стук своего сердца. Он смотрел на меня с такой заботливой улыбкой. — Йа! Только не говори, что у тебя еще температура? – в предвкушении плохого, он, откинув мои волосы, дотронулся до моего лба, не переставая улыбаться… II Стадия смущения прошла с осложнениями, доложить обстановку…Кажется я бредил, его рука была такой мягкой и прохладной. Я чувствовал себя котенком, которого гладит любимая хозяйка за то, что тот выпил все блюдце молока. Я хочу, чтобы он погладил меня ей… хочу закрыть глаза и просто сидеть… отдаться его поглаживаниям. Я смотрел на него, он снова был близко, я мог его разглядывать пока он пытается найти у меня температуру. Я заметил, что у него весело спадают волосы, а еще когда он думает, он любит морщить нос. Я начинал любить все это в нем. Близко…В моей голове вспыхивали куча фейверков, осознавая это. Я хотел его поцеловать…ощущать его губы на своих…чтобы его язык владел моим языком…Я бы целовал его так долго, сколько позволило время…Я не хотел его отпускать… — Нет, вроде нету – он удовлетворенно улыбнулся, причем так, что я увидел у него ямочку. Вот это да. Она у него такая милая, но вот она появляется только тогда, когда он широко улыбается. И я решил, что буду делать все, чтобы он так улыбался. По-моему я уже начинал жить им в наркотической зависимости. Он сел рядом и принялся за руку. Одной ладонью ДуДжун мог сжать моё предплечье. Интересно кажусь ли я в его глазах хилым слабаком? Аааргх, опять щиплет…Я снова поморщился, и отвернулся, услышав после этого незаметную усмешку. Неловкое молчание. Он любезно завязывает на мне бинты, а я делаю вид, что осматриваю квартиру. Надо что-то спросить…Если не спрошу, Рыжик меня побьет за то, что потратил время, подаренное им, зря. — Эм…А это твоя квартира? — А? Аа, да. Предки мне её купили, на совершеннолетие. Типа я теперь взрослый и делай все сам. Мы тебе ничего не должны, иди по пути, который выбрал сам…— Странно, но слушая этот рассказ, я почувствовал такую накатившую на меня грусть. Казалось, это и для него неприятный осадок, потому что, завязывая бинты, он словно окунулся в прошлое. Получается ли это, что родители его «бросили»? Конечно да, нужно, чтобы человек шел по своему пути, но для этого нужна поддержка…близких, друзей, родственников и уж точно мамы с папой. Ага, и это говорит тип, у которого всего два приятеля, которые к тому же спят и имеют друг друга. Мне стало жутко стыдно, что я затронул эту тему. – Мама хотела, чтобы я стал медиком – продолжил он, обматывая напоследок мою ногу – Но я ей сказал, что хотел бы стать футболистом…После этого мы очень сильно поссорились и долго друг с другом не разговаривали…Я не хотел разрушать её мечту, но и своя у меня должна же быть, правильно? – Он посмотрел на меня со взглядом ищущем поддержки, улыбки уже не наблюдалось. Ему, видимо, не кому было это рассказать, и по случаю, расскажи незнакомцу, чтобы легче стало. Наверное, он очень долго держал это в себе, потому что он рассказывал с такой экспрессией. Он, кажется, выплескивал и выплескивал свои плохие эмоции, переживания и истории из прошлого, а я их у него смиренно забирал. Я считал, что ему становится от этого легче, открывшись мне, поэтому я просто кивал в ответ. Давай, освободи свое сердце от тех воспоминаний…Откройся мне… Он всхлипнул носом завязывая бинт на ноге: – Так мы решили, что я буду идти по тому пути, который выбрал я, а они подарили мне квартиру, но при этом я не должен был у них больше что-либо просить, – вполне равноценно, но они кажется давно не общались, а так резко отделять сына от родителей, по-моему, неприемлемо. Я думаю, ему очень их не хватает. Ребенок должен общаться с родителями не смотря на всякие размолвки. – Ну вот и все. Готово. – Я взглянул на раны. Они были так хорошо забинтованы, как если б я находился у квалифицированного врача. — Спасибо…Тебе…Большое…Нет…Огромное… – Я выглядел, наверное, глупо, перебирая разные слова, но, заметив на его губах легкую улыбку, я смущенно замолчал. — Не за что, – он встал, — Мм…Гостей обычно тут не бывает, поэтому… А! У меня есть теплое молоко, будешь? – вопросительно взглянул он на меня. Черт возьми, да я любое молоко буду лишь бы с тобой. — Да, конечно, если удобно – проявил я манеры. — Удобно, – махнул ДуДжун рукой, направляясь к кухне, которая была соединена с гостиной, просто межу ними были небольшие перегородки, – Попытаюсь вспомнить, что такое гостеприимство… — Сколько же он тут один живет? — Тебе не одиноко? – ляпнул я, о чем потом пожалел. ДуДжун остановился у холодильника, словно думая. Ян ЁСоб! Ну вот кто тебя за язык-то тянет?! — Хм, – грустная ухмылка посетила его, – одиноко, наверное, — сказал, как отрезал, почесав затылок. — Но ты же в футбольном клубе состоишь и всегда ходишь с ними… — начал я, но поняв, что спалился, резко заткнулся. Все! Приду домой отрежу язык… Юн ДуДжун, взяв пакет молока, смотрел на меня с подозрительно-удивленным взглядом. — Хе…интересно-интересно…Не знал, что ты так много обо мне знаешь, – в душе я проклинал себя, за то, что проболтался, но ДуДжун продолжил, – Да, я хожу с ними, но только из-за футбольных целей. Им не интересна моя жизнь, как я живу и увлекаюсь ли чем-нибудь кроме футбола. Я для них просто хороший игрок в футбол. Они даже не знают, когда у меня День Рождения – посмеялся он, растапливая молоко. — А когда он у тебя? – Даа, сегодня для меня день внезапных вопросов, которые не хотят совещаться с мозгом. Но я спрашивал сердцем и мне это нравилось. Я хотел узнавать его получше, и я буду это делать пока не узнаю когда, где и во сколько он сделал свой первый шаг. Он повернулся, глядя на меня с такой теплотой. Мне казалось, что я был единственным человеком, который спросил это, а он был этому искренне рад. — У меня четвертого июля, а у тебя? — Пятого января – я улыбнулся, сам не зная от чего. То ли от того что узнал это, то ли от того что именно он мне это сказал, а не досье на ученика в школе. — Ух ты, почти полгода разница. Зато удобно, можно успевать копить деньги на подарки… — я не совсем понял про что он, но подумаю потом. Он присел рядом, протягивая мне стакан с теплым молоком, из своего уже начиная пить. Я кивнул, поблагодарив его за это. — Тебе не холодно? А то у меня квартира практически не отапливается…Погоди – Я не успел даже ответить на его вопрос, как он поставив стакан на журнальный столик встал с места и отправился по-видимому в спальню. Вообще, мне было немножко прохладно в одной форме по физкультуре, да и у него в квартире духоты не было. Видимо с балкона проникает. Чтобы проверить, я обернулся, разглядывая лоджию. На ней так уютно…А вид какой…Закаты можно встречать. А я встать даже не могу. Эх, пускай раны заживут, может как-нибудь окажусь по ту сторону балкона… с ДуДжуном… и мы будем наслаждаться видом. Снова и снова мечтай, Ян ЁСоб. Я отпил немного теплого молока. Оно было настолько вкусным…я даже подумал, что пока я его пью, мои колени исцеляются…А кто знает может оно так и есть. Может ДуДжун по ночам химичит над препаратами. Я посмеялся про себя, в то время как ДуДжун вышел из спальни с небольшим и с виду очень теплым пледом. Я уже было потянулся, чтобы забрать и поблагодарить, как он меня перебил: — Да сиди…Не волнуйся… Йа! Юн ДуДжун, прекрати меня таким методом смущать. Я ж так могу коньки отбросить. Этот смуглый парниша, охватывая меня и приближаясь ко мне опять своим лицом, чем вызывал II стадию смущения, закутывал меня в плед. Мягкий…и плед и ДуДжун…Он закрепил плед у меня в подмышках, облепил по талии и переложил мои ноги полностью на диван, также их укутывая. Юн ДуДжун, у меня не простуда так-то. Хотя чего я возникаю…У него дома под пледом со стаканом теплого молока…Хён, если б ты мне не нравился, я бы посоветовал завести тебе кого-нибудь. Но раз ты мне нравишься, я бы выбросил того, кого ты завел, чтобы ты заботился так обо мне каждый день. Я не верил тому, что происходит. А этот парень сидит напротив меня и, улыбаясь, пьет молоко. Правду говорил, что давно ни за кем не ухаживал. Как же я рад, что я оказался первым за такое огромное количество времени. Мы стали разговаривать. Сначала ни о чем, а потом разоткровенничались. Узнавая друг друга получше, он предложил сыграть в дурака, и тот, кто выиграет, спрашивает у проигравшего что-то, что его интересует из жизни «дурака». Он, однако, хорошо играет, поэтому он быстро узнавал обо мне всякие подробности. Он узнал, что я плохо встаю по утрам, потому что люблю спать, снимаю квартиру, иногда прогуливаю уроки, кстати, после этого он мне зацыкал, и кажется это та причина, по которой я больше не собирался их пропускать, сколько мне лет, от чего он очень удивился, сказав, что я выгляжу младше своего возраста. Да, мне многие говорили, что из-за милого личика я выгляжу маленьким. Также хён узнал, что я как-то раз зайдя в озеро, потерял плавки, даже то, что у меня не было официально свиданий и, что первый поцелуй прошел не очень гладко. А еще он узнал, как я оказался в тот момент в раздевалке с его полотенцем. Рассказывая это, я сидел как помидор. В этой игре я с каждым проигрышем смущался и смущался, а его это забавляло. Я был настолько рад, что мы сблизились, что я мог снова наблюдать, как он улыбается, что он забыл хотя бы на некоторое время про одиночество. Не хочу чтобы это заканчивалось… Да!Да! Пошла череда моих выигрышей, и я узнал, что он носил сережку, а почему сейчас не носит, он отказался говорить, прикрывшись тем, что это секрет. Ну, его конатяновской улыбке не откажешь. Он несколько раз красил волосы, после неудачного матча шел под ливнем, из-за чего подхватил какую-то сложную пневмонию или что-то в этом роде, на вопрос о его любимой еде он ответил «Курица и… ореховая паста». Я засмеялся в открытую, заражая смехом ДуДжуна. Он носил очки и был полным. Последнему я очень удивился, но не показывал этого. Про девушек я побоялся спрашивать. Также не затрагивал тему семьи и одиночества. Так, мы просидели не знаю сколько времени, не знаю сколько теплого молока мы уже выпили, но это было лучшее время в моей жизни. Было такое ощущение, что мы родились в одном роддоме. — Ох ты ж! Одиннадцать часов! Ничего себе! – воскликнул хён, глядя на часы. Я был шокирован и, чтобы удостоверится, я, не медля, посмотрел на балкон. Да, там во всю светила луна и горели звездочки. Что же делать? Я посмотрел на ДуДжуна, тот думал. Почему я опять завишу от его решения? — Слушай, оставайся у меня на ночь? — у меня глаза на лоб полезли – А что? Сейчас поздно, как дойти до дома ты не знаешь, даже если я тебе карту нарисую, тебе видно не будет, и ты можешь заблудиться. А если нападет кто? Ты даже убежать не сможешь с твоими-то ногами. Плюс тебе уход нужен. Дома если раны откроются, что делать будешь? Почему я чувствовал, что все в этом мире хотят стать мне вторыми матерями? Но в этом случае да, я был беспомощен. Не веря своему счастью и думая, что это сон, на его «Ну так что? Останешься?» Я смог только кивнуть.