Лунный Воин или Сволочь ты, Малфой (от 18)

Несколько дней прошли в молчаливой, но довольно спокойной атмосфере. Поттер целыми днями сидел в своей комнате, а ночью все так же бродил по дому, потом приходя в комнату Люциуса, но тот каждый раз вызывал Кричера, не позволяя парню спать в его кровати до утра. Не потому, что это было неприятно… А потому, что с каждым разом теплое, доверчиво прижавшееся тело вызывало все больше и больше эмоций и желаний. «Я Малфой! Слизеринец до мозга костей, я умен, хитер и жесток. Я творил такое, что теперь сам удивляюсь. Так почему я не могу пойти на поводу у своей похоти и воспользоваться любезно предложенным телом?» А Малфой мог, действительно мог. Но держался на остатках гордости и самолюбия. Его партнер должен понимать, что с ним происходит, и наслаждаться процессом. По крайней мере, проявлять хоть какие-то эмоции. А Поттер, пребывая в своем «лунном» состоянии, реагировал только на голос Люциуса, но не на его прикосновения. Восстановив магические и физические силы, организм Малфоя становился все требовательнее, и выносить спокойно даже краткое пребывание в постели Поттера ну никак не хотел. И Люциус каждый раз все дольше и дольше не звал Кричера, позволяя себе маленькие вольности вроде легких поцелуев и осторожных ласк. Когда сердце начинало колотиться в груди, а кровь, перегоняемая этой мышцей, наполняла истосковавшийся по сексу орган, Люциус отползал подальше от искушения и звал домового, проклиная себя за мазохизм. На одну из последующих ночей они с Гарри поменялись спальнями, но юноша пришел к Малфою, словно притянутый магнитом, вызывая этим фактом недоумение не только у себя, но и у Малфоя-старшего. Луна тем временем постепенно истончалась, и однажды Поттер даже не подошел к окну, а сразу нырнул под теплое одеяло, удивив Люциуса, который приготовился смотреть ежевечернее представление. Малфой притянул парня ближе и с удовольствием провел ладонью по теплой спине. Гарри непроизвольно выгнулся, прижимаясь сильнее, и тут Люциус заметил еще одно изменение: у Поттера появилась реакция. Очень… недвусмысленная и твердая. Малфой положил руку на поясницу Гарри и прижал юношу сильнее, наслаждаясь ощущением чужого возбуждения. - И что мне прикажете делать, лорд Поттер? – Люциус потерся носом о шею юноши, жадно вдыхая запах чистой кожи. – Я же долго не выдержу. За всю свою жизнь Малфой всего несколько раз оказывался в постели с мужчиной, но то ли партнеры попадались не слишком интересные, то ли давила на психику необходимость подобного акта, ведь Малфои редко делают то, что не хочется, без острой нужды - Люциус практически не вспоминал тот сомнительный опыт. И вот сейчас, лежа в обнимку с парнем, ровесником сына и вообще национальным героем, Малфою хотелось… О, еще как хотелось… Хотелось так, что начинало шуметь в ушах, от запаха волос и кожи пересыхало горло, а тяжелое дыхание вырывалось какими-то хрипами. Пальцы, всегда точно знающие, где погладить, а где сжать, дрожали, как у неопытного юнца, впервые дорвавшегося до вожделенного тела. Не выдержав пытки, Люциус осторожно опрокинул юношу на спину и, не давая себе возможности передумать, расстегнул его пижамную куртку и стянул до коленок штаны. Вытащив из-под подушки палочку, Малфой зажег Люмос, чтобы наконец, рассмотреть то, что раньше мог только потрогать в полумраке. - Мерлин мой… И на вот это у меня стоит так, что штаны рвутся? Худющий какой… Люциус наклонился ниже, щекоча грудь Гарри длинными, светлыми волосами и с каким-то умилением замечая, что от этого по телу юноши пробежали мурашки. Мужчина хмыкнул и выпрямился, продолжая разглядывать спящего. Тонкая шея, костлявые плечи, беззащитно-хрупкие ключицы, ребра, явственно проступившие под бледной кожей, впалый живот с полоской темного пушка, тонкой линией спускающегося ниже… - Да я после года в Азкабане выгляжу лучше, - Малфой провел ладонью по груди Гарри, машинально приласкав кончиками пальцев сосок. Острое возбуждение слегка отступило, но когда юноша выгнулся под небрежной лаской, у Люциуса перехватило дыхание. - Тебе нравится? И мне нравится твоя реакция… Малфой быстро стянул с себя пижамную куртку и, приподняв худощавое тело, прижал Гарри к себе – кожа к коже. Голова юноши слегка откинулась назад, и Люциус нежно провел губами по подставленной шее, вновь пробуя Гарри на вкус. И словно обезумел, впиваясь голодным поцелуем, оставляющим красные следы на светлой коже, покусывая ее, лаская языком, медленно подбираясь к ушной раковине. - Гарри, - выдохнул Люциус и с непонятным для себя восторгом услышал в ответ тихий, неразборчивый шепот. Малфой, придерживая юношу за спину, коснулся губами полуоткрытого рта Гарри, скользнув в теплую глубину языком. Не дождавшись отклика, разочарованно отступил, вернувшись к изучению ушка, шеи, ямочек над ключицами… Гарри изредка вздрагивал в его руках, слегка выгибаясь навстречу. Но этого было так мало для Люциуса! Малфоя раздирали противоречивые чувства – тело требовало немедленного соединения с доступным и покорным партнером, а разум яростно сопротивлялся этому, своего рода, насилию над мальчишкой. Люциуса уже трясло от неудовлетворенного желания, но, ни закончить начатое, ни отпустить Гарри, он не мог. Прильнув в очередном поцелуе к губам парня, Малфой слегка наклонился, чтобы уложить юношу на подушки, и тут Гарри с легким хлопком исчез. Не удержав равновесия, Малфой плюхнулся на кровать, лицом в подушку. Его крик, который раздался, когда обозленный мужчина смог подняться, разбудил бы и мертвого: - Кррричеррр!!! ****!!! *****!!! (остальное вообще непечатно!) Ударив изо всех сил по подушке кулаком, Люциус резко перевернулся на спину и с рычанием, в несколько движений руки, излился на свой живот. - Проклятье! Мордредов эльф! Так и импотентом стать недолго… Хрипло дыша и совершенно не чувствуя себя удовлетворенным, Малфой наскоро вытерся и замер на смятой постели, глядя в слабо освещенное Луной окно. На душе было муторно. Когда пелена возбуждения спала, Люциус даже ощутил некую благодарность домовику. Но еще больше хотелось проклясть отвратительное создание за преподнесенный сюрприз. Тяжело вздохнув, Малфой встал с кровати и вышел в коридор, держа в руках палочку с огоньком Люмоса на ее кончике. Вход в спальню Гарри ему преградил решительно настроенный Кричер. - Я не трону твоего хозяина, - холодно бросил Малфой. – Пока он сам этого не захочет. Позволь мне взять книгу, чтобы лучше понять суть его силы. Эльф долго смотрел на гостя, а потом щелкнул пальцами, призывая книгу. Люциус развернулся, чтобы вернуться в свою спальню и ему в след прозвучал негромкий голос Кричера: - Скоро новолуние… «Новолуние? Время, когда Луна не видна в небе… Связь Гарри с ночной богиней слабнет с каждым днем. Значит, в новолуние он сможет быть самим собой?»