"10 сентября 189...года, Буффало.
Уважаемый мистер Рише, возможно, вам уже успели сообщить обо мне. Ричард Хобсон рекомендовал мне обратиться к вам. Сначала я писала ему, и он проявил интерес к моему делу, но его поездка в Индию, на встречу с мадам Блаватской, уже распланирована, билеты заказаны и перенос невозможен. Как он сам признал, прочтя мои письма, тщательное разбирательство потребует непременного присутствия эксперта в Англии, поэтому мистер Хобсон предложил обратиться за помощью к нескольким специалистам, по его мнению заслуживающим всяческого доверия. И ваше имя было названо одним из первых. Начну с того, что вас, возможно, отвратит от моего дела. Однако, я хочу быть честной, чтобы никаких недоразумений впоследствии не возникало. Прежде всего, вы должны знать - выбирая, к кому обратиться, я остановилась на вас именно потому, что вы придерживаетесь позиции материализма. Я надеюсь, это не позволит вам стать жертвой самообмана даже под воздействием той атмосферы, которая окружает всю мою историю. Мне требуется ваш абсолютно здравый взгляд на вещи, который, я надеюсь, останется здравым даже если вещи эти окажутся в некоторой мере мистическими. Теперь я могу сообщить, что в деле замешаны призраки, и спросить, возьмётесь ли вы помочь мне разобраться в одном деликатном вопросе. В силу деликатности этого вопроса, я не хочу доверять подробности бумаге, но надеюсь встретиться с вами лично и рассказать всё. Я прибываю в Нью-Йорк 14-го сентября и остановлюсь в отеле “Люцерн”. Буду с нетерпением ждать вашего ответа. Эдит Шарп.” ~“11 сентября 189… года, Чикаго.
Джозеф, если ты ещё не отказал некоей миссис Шарп - не вздумай это сделать. А если отказал, то немедленно напиши, что передумал. Я готов найти для тебя финансирование, чтобы ты мог отправиться с ней в Англию. То, что она рассказывает - очень интригующе. Конечно, сначала требуется с ней встретиться и составить непосредственное представление о самой особе. Но это я оставлю на тебя, ты отлично разбираешься в людях. И непременно держи меня в курсе. Р. Х.” ~“20 сентября 189… года, Нью-Йорк.
Мой дорогой друг, ты чуть не поставил меня в неудобное положение. Мне повезло, что сначала я вообще не стал отвечать на письмо упомянутой миссис Шарп. Твоя записка дошла до меня как раз накануне того дня, когда миссис Шарп явилась лично. Я прощаю тебя лишь потому, что знакомство оказалось приятным. Как я понимаю, суть своего дела она тебе объяснила. Поэтому останавливаться на нём я не стану. Скажу, что провёл за беседой с миссис Шарп два часа и совершенно уверен в её полном психическом здравии, несмотря на убеждённось этой леди во встречах с призраками. Ты желал подробностей? Миссис Шарп очень милая, в нашем городе непросто встретить женщину с таким открытым и искренним лицом. Я бы назвал её красивой, однако, нужно присмотреться, чтобы эту красоту увидеть, она относится к тому нежному и неброскому типу, который не имеет свойства с первого же взгляда притягивать к себе внимание. К тому же миссис Шарп успешно скрывает свою миловидность очками в золотой оправе, а первым, что обращает на себя внимание, является очень заметный шрам у неё щеке. Миссис Шарп очень откровенна и даже за два часа нашей беседы я успел понять, что она придерживается на многие вещи взглядов, далёких от консерватизма. Она демонстрирует удивительное здравомыслие, особенно для человека, верящего в привидений. Меня поразило, что она заранее простила мне мой возможный скепсис, дав понять, что её вовсе не беспокоит мнение моё на этот счёт. Она сказала, что знает о существовании призраков, поскольку не раз с ними сталкивалась, но так как я никогда ни одного не лицезрел, мне, следовательно, не обязательно верить в то, чего я не видел. Её историю я выслушал с большим интересом и заказал себе её книгу. Она настаивала, что читать роман не стоит, ведь события в ём, хотя и изложены точно, поданы слишком эмоционально. Это по её мнению может повредить трезвости моего восприятия. Однако, я пренебрёг предостережением, и посылаю экземпляр и тебе - будет чем скрасить путешествие. Хорошо, что я не питаю пристрастия к литературе такого рода - я бы счёл миссис Шарп экзальтированной творческой дамой, попадись мне этот роман до встречи с ней. Настоящая миссис Шарп куда уравновешеннее, чем героиня романа. То, что она рассказывает, безусловно, стоит поездки за океан. Мне с трудом верится в её рассказ, но она настаивает, что у неё есть ещё свидетель, оставшийся в Англии. Я собираюсь написать ему в ближайшее время. Общество готово оплатить мне транспортные расходы, миссис Шарп обещает, что на месте я смогу воспользоваться её гостеприимством, остальные траты я возьму на себя. Писать тебе “В Шамбалу, до востребования” я не вижу смысла. Да и миссис Шарп очень настаивала на том, чтобы я остерегался сделать эту историю достоянием посторонних даже случайно. Но я, как обычно, намерен вести журнал наблюдений, с помощью которого восстановлю всю историю в подробностях, когда мы снова встретимся. Д.Р. “ ~“20 сентября 189… года, Нью-Йорк.
Он согласен и собирается писать тебе. Ответь ему так подробно, как только это возможно. Эдит”. ~“20 сентября 189… года, Нью-Йорк.
Уважаемый доктор Макмайкл, моё имя Джозеф Рише, я имею честь представлять Американскую Ассоциацию Духовного Познания. Только что я расстался с Эдит Шарп, которая обратилась ко мне по некоему деликатному делу, о котором, как она меня заверила вы осведомлены не менее, чем она. С её разрешения я хотел бы получить от вас, как от врача, сведения о медицинской стороне вопроса. Меня интересует как нынешнее состояние вашего пациента, так и динамика этого состояния. Я хотел бы получить ваш ответ как можно быстрее, но здравомыслие мне подсказывает, что это будет возможно не раньше нашего прибытия в Англию. В настоящее время я спешно готовлюсь к отъезду. Чтобы избежать недоразумений, пожалуйста, отправьте свой ответ миссис Шарп”. ~“Дневник Джозефа Рише
24 сентября 189… года, борт трансатлантического парохода «Британник».
Поздний вечер. Мы отплыли из Нью-Йорка в три пополудни, и я был так взволнован исчезновением берега из вида, и так измотан суетой внезапного и поспешного отъезда, что почти сразу же извинился перед спутницей и отправился отдохнуть под предлогом небольшого недомогания. Сон сморил меня, едва я прилёг. Полагаю, миссис Шарп тоже отправилась в свою каюту. Я не заметил её ни в салоне, ни на палубах. Таким образом, у меня появилось время и силы, чтобы записать всё, что заставило меня бросить работу над новой статьёй и отправится в продолжительное и не лишённое риска путешествие. Три дня назад мы встретились с миссис Шарп в офисе Ассоциации, она непременно хотела поговорить со мной лично, чтобы обсудить “деликатный вопрос”. Уступая просьбе нашего британского единомышленника Ричарда, я решил уделить ей несколько минут и спросил, когда мы остались в кабинете наедине. - В чём же заключается ваш вопрос, миссис Шарп? Она сняла свои элегантные, но жутко старящие её очки и ответила: - Вопрос в том, вдова ли я, мистер Рише. Такой оборот заинтриговал меня, хотя я и приготовился услышать какую-нибудь байку о пропавшем без вести супруге и поиске его останков с помощью обращения к душе. Я предложил ей продолжать. Миссис Шарп сразу обманула мои ожидания. -Я постараюсь изложить все обстоятельства очень кратко, - сказала она. - Если вы поймёте, что вам неинтересно это дело, дайте мне знать. Я не хочу впустую тратить ваше и своё время. Я заверил её, что наши интересы тут полностью совпадают, одновременно испытывая некоторое изумление. Миссис Шарп при ангельской внешности обнаруживает манеру ведения разговора, скорее присущую дельцу, чем леди. - Итак, - сказала она. - Я вышла замуж около года назад. После свадьбы мы сразу же отправились в поместье моего супруга в Англии. Там я стала свидетельницей и участницей жуткой и драматической истории. Родители Томаса, моего супруга, и Люсиль, его старшей сестры, скончались довольно давно, от их состояния почти ничего не осталось. В попытке сохранить семейное поместье и собственный статус брат и сестра начали добывать средства к существованию преступным путём. В Англии, Европе и Америке они отыскивали молодых состоятельных девушек, - с приданным, но без родственников. Томас покорял их сердца и добивался согласия на брак, а как только очередная несчастная миссис Шарп оказывалась в Аллердэйле и подписывала документы, позволяющие супругу использовать её деньги, она лишалась жизни. Я уверена, что помимо меня этих миссис Шарп было как минимум трое. Я бы разделила их участь, но благодаря стечению обстоятельств, уцелела, хотя и не без потерь. Тут миссис Шарп замолчала, и коснулась рукой шрама на щеке. Я поспешил заверить, что он её совсем не портит. - Это совершеннейшая ерунда в сравнении с другими потерями, - сказала миссис Шарп с заметной печалью. - Я просто никак не отучусь его трогать. - Ваш муж это сделал? - спросил я. Миссис Шарп покачала головой. - Что вы, мой муж спас меня и Алана… доктора Макмайкла. Мистер Макмайкл и я с детства дружили и даже когда я вышла замуж и уехала, он сохранил ко мне дружескую симпатию. После моего отъезда ему стали доступны некоторые документы, заставляющие заподозрить Шарпа в преступных замыслах. Мистер Макмайкл бросил практику и отправился в Англию, чтобы лично убедиться, всё ли со мной хорошо. Его прибытие спасло меня от немедленной смерти, но поставило под угрозу его собственную жизнь. Убийцу не остановила бы необходимость расправиться с двумя свидетелями вместо одного. Томас попытался вмешаться и… я уверена Люсиль пришла в бешенство от его неповиновения и убила его. Потом она попыталась закончить дело, но… не преуспела. А теперь давайте вернёмся к моей проблеме. История произвела на меня впечатление, я задумался о пределах человеческой порочности и только когда сама миссис Шарп напомнила мне о причине своего визита опомнился. - Так ваш супруг мёртв? - уточнил я. - Не знаю, мистер Рише, - ответила она. - Потому я и здесь. Полиция сочла их мёртвыми - Томаса и Люсиль. Я - тоже. Я не видела, как умер Томас, но я видела его призрак. Он отвлёк сестру и я получила преимущество. Да, в этой истории есть призраки. Они являлись мне в Аллердэйле и не только. Пусть это вас не тревожит. Вы можете мне не верить и найти другое объяснение почему Люсиль повернулась ко мне спиной. Меня интересует происходящее с моим мужем. Во время подготовки к похоронам Алан обнаружил некоторые признаки жизни в том, что мы считали трупом. Он поделился со мной своими наблюдениями. И… Тут она сдёрнула перчатку и расстегнула верхнюю пуговицу на воротнике блузы. - Более всего меня смущает то, что Алан тоже не может понять, что творится, - сказала она. - А он ведь врач. С минувшей зимы мой покойный муж пребывает в состоянии, которому современная медицинская наука не имеет названия. Сердце у него бьётся, он дышит, но ни на что не реагирует. Больше всего меня пугает, что его раны не заживают. Ещё мы пытались увезти его из Аллердэйла, но этого делать не стоило. Он едва не умер окончательно. Если, конечно, его нынешнее существование - это всё ещё жизнь, а не что-то иное. Эта его связь с Аллердэйлом заставляет меня думать, что без призрачного вмешательства не обошлось, ведь призраки часто связаны с местами, где обитали при жизни ли нашли смерть, а Томас и Люсиль были очень тесно связаны с Багровым Пиком. Тут я вспомнил о недавно вышедшей книге с таким же названием. Критики отзывались противоречиво, но роман завоевал популярность и отлично продавался. Назывался он точно так же. Автором была женщина, и я предположил, хотя и не был уверен: - Это вы написали книгу? Миссис Шарп нахмурилась. - Вы её читали? - Не успел. Она вздохнула с облегчением. - Что ж события в ней изложены подробно и правдиво, хотя мало кто в это поверит. Это я говорю на случай, если вас одолеет любопытство и вы решите её прочесть.#
“25 сентября 189… года, борт трансатлантического парохода «Британник».
Погода ухудшилась. Качка. Чувствую себя не лучшим образом. Моя спутница переносит волнение на море куда лучше многих других пассажиров. Я не зафиксировал вчера остальную часть нашей беседы, но она сводилась к уточнению деталей. Миссис Шарп нуждалась в мнении человека, который был бы искушён в отделении мира мистического от мира материального. При этом она настаивала на конфиденциальности и просила не распространятся о доверенных мне сведениях ни в каких письмах, хотя позволила советоваться с любыми специалистами лично - при условии, что я не буду называть имён. Поэтому по прибытии в Ливерпуль я намерен связаться с Британскими коллегами и заручиться их помощью.#
“26 сентября 189… года, борт трансатлантического парохода «Британник».
Шторм усилился. Меня заверяли, что мы находимся на борту весьма безопасного судна, но я испытываю сомнения в этом, слыша удары волн об обшивку. Кажется, что море бьёт тараном в борта “Британника”. Самообладание Эдит Шарп сделало бы честь многим мужчинам. “Британник уже терпел крушение, - сказала она. - И даже не однажды. Но на дно не пошёл, как видите. Не стоит напрасно беспокоится”. Я знаю множество людей, которых такое прошлое корабля скорее вогнало бы в панику, чем успокоило. Мне самому с трудом удаётся не предаваться мыслям о катастрофе. А миссис Шарп, я уверен, спит в своей каюте.#
“27 сентября 189… года, борт трансатлантического парохода «Британник».
Шторм стих, погода отличная, весь день провёл в салоне и на палубе. Расспросил миссис Шарп подробно о виденных ею призраках. В поместье Аллердэйл она видела шесть призраков. Ей являлись убитые там женщины. Трое из них были прежними жёнами её супруга, четвёртая - его матерью. Пятым был призрак ребёнка, она видела дитя на руках одной из женщин. Шестым оказался её муж. Я прочёл обо всех в романе, но захотел послушать ещё раз. Миссис Шарп терпеливо рассказала о них, отметив особо, что в описаниях является объективным, а что - добавлено ради впечатления. Я ещё раз укрепился в мысли, что миссис Шарп не стремится добиться внимания и популярности, используя меня. Её развенчание собственного литературного детища было слишком искренним. - Здесь нет ни слова о ещё одном призраке, - добавила она. - Мне не хотелось, чтобы Люсиль попала в заключительный аккорд моего романа, и я умолчала о ней. Миссис Шарп настолько уверена в своих призраках, что я не в силах ставить её рассказ под сомнение. Нет, я вовсе не уверовал в призраков, я лишь полагаю, что богатое воображение миссис Шарп воплотило в этих пугающих образах то подспудное ощущение угрозы, которое исходило от Шарпов. Что касается Люсиль Шарп, которая якобы тоже видела призрак брата, этого могло и не быть. Вера миссис Шарп в то, что за спиной Люсиль стоит призрак Томаса, могла быть так убедительна, что сама Люсиль тоже поверила в это. Насколько я понял, Люсиль некоторое время находилась в психиатрической клинике, а душевнобольные люди часто весьма внушаемы. Таким образом, у истории миссис Шарп есть вполне научное обоснование. Есть и ещё одно доказательство в пользу моей теории. Через несколько дней после кульминации событий призраки перестали тревожить миссис Шарп, хотя она возвратилась в особняк, где столько пережила. Однако, угроза, исходившая от его хозяев, исчезла - исчезли и призраки, и предостережения. Сама миссис Шарп связывает их исчезновение с тем, что останки несчастных жертв Шарпов были обнаружены полицией и захоронены на семейном кладбище. Там же была погребена Люсиль Шарп. Там же под надгробием Томаса Шарпа покоится наполненный красной глиной гроб без покойника. Не могу не признать - неопубликованная часть романа Эдит Шарп не менее захватывающая, чем вышедшая в свет. И очень волнующе чувствовать себя её участником. Я знаю, что не пожалею об этой поездке, даже если в итоге она обернётся мистификацией". ~ “Дневник Эдит Шарп
27 сентября 189… года, «Британник», «Уайт Стар Лайн».
Я совсем забросила свой дневник. А ведь событий было немало. Публика меня любит, миссис Макмайкл и Юнис ненавидят. Мистер Огилви раздосадован, и поделом ему. Коллеги отца выразили готовность и далее помогать консультациями. Наконец, я решилась обратиться и к специалистам из Ассоциации. И сумела вызвать интерес у нужного человека. Мистер Джозеф Рише согласился посетить Аллендейл. Некоторые усилия потребовались, но я напрасно опасалась неприятия. Мистер Рише не оспаривает ничего, он лишь спрашивает и строит разнообразные теории. Его рациональный ум ищет и находит мистическому лишённые мистики объяснения. Я глубоко благодарна Ричарду Хобсону за совет - обратиться именно к мистеру Рише. С ним приятно беседовать. Он прочёл роман и пытается вычленить суть, задавая многочисленные вопросы. Я всё больше убеждаюсь в правильности своего решения - ничего не скрывать. Однако, не на все вопросы я могу ответить откровенно. Как я поступлю, если моего мужа удастся возвратить к жизни. Я думаю об этом с прошлой зимы, с того самого момента, когда почувствовала редкую пульсацию на запястье собственными пальцами. Такую слабую. Если бы Алан не присмотрелся внимательно, если бы он не был врачом… Мы бы просто похоронили Томаса и уехали. Но мысль, что мы действительно могли зарыть его заживо до сих пор заставляет меня задыхаться от ужаса. Тот же ужас вынуждает меня пренебрегать гражданским долгом и здравым смыслом, которые требуют передать преступника властям и позволить ему получить то, что он заслуживает. Но я не могу убедить себя, что он действительно заслуживает - тюрьмы, позора, виселицы. Мысль о Томасе в заключении для меня примерно так же мучительна, как о погребении заживо. Я не желаю быть причастной ни к одному, ни к другому...