Зверополис. А что было дальше?

— Ты дурак, дурак, и ещё раз дурак! — никак не унималась Джуди. Они шли по ночному городу с Ником вдвоём, и та отчитывала его за якобы безрассудный поступок, хотя рыжий не делал ничего безрассудного — только выполнял свой долг. — Джуди, ну как тебе объяснить, что я тут ни при чём и что работа полицейского каждый день связана с опасностью и рисками? Думаешь, я специально хотел прыгнуть под эту плиту? Не-е-е, спасибо, мне моя жизнь дорога, я ещё слишком молод, чтобы помирать! Но серая молчала. Она всё прекрасно понимала, но то ли её вредность, то ли последствия шока не давали ей остановиться и заставляли всю дорогу отчитывать лиса, а если учесть, что шли они не спеша, то это продолжалось уже больше часа, с маленькими перерывами. — Ты ду… — в очередной раз, когда Джуди попыталась это сказать, Ник прижал её к себе и заткнул поцелуем, но ушастая довольно быстро оттолкнула лиса. — Я тебе говорю серьёзно, сейчас вообще не до шуток. — Она посмотрела на рыжего исподлобья, а тот недоумевал и потихоньку начинал злиться — кто же выдержит такой распил мозга в течение почти часа? А Джуди всю трясло, она никак не могла угомониться, а этот вольный поцелуй лиса сейчас только сильнее её разозлил, но лис заставил её замолчать хоть на немного. Они шли не спеша домой, но Нику хотелось уже побыстрее дойти — это напряженное молчание угнетало его, а то, что зайка продолжает его пилить и не даёт взять себя за лапу, отдёргивая её — очень бесило. — Дай я обниму тебя. — Нет, — сухо оборвала зайка просьбу лиса. — Почему? — Потому что ты дурак, несносный дурак! — закричала она на него на всю улицу, кажется, разбудив пару «окон», где включался свет. Это стало последней каплей. Довольно грубо взяв Джуди за лапку, Ник свернул в ближайшую подворотню между домами. Там почти ни черта не было видно, да и на улице было никого. — Ник, ты что делаешь?! Отпусти, мне больно! — зайка начала сопротивляться, но лис не обращал на её писки никакого внимания. — Хватит! — подумал он про себя. Даже с одной здоровой лапой, применив немного силы, он справился с вертящейся Джуди, и та была прижата к стене телом лиса. Была прижата довольно грубо, мордочкой к кирпичной стене, а сзади её прижимал рыжий. Он стянул с неё штаны, нагло, беспардонно. — Ник, ты что творишь?! Я буду кричать! — Да, конечно, будешь! Как мне это надоело!  Наконец, справившись с джинсами «жертвы», а затем и с трусиками, лису оставалось расстегнуть свои джинсы и освободить свой член. Он направил его прямо в киску Джуди и без жалости и осторожности вошёл в неё. Вошёл, словно остервенелый зверь, и начал драть надоедливую зайчишку. Та сначала визжала, вертелась, но поняв, что в таком состоянии лиса не одолеть, перестала. Ей было противно, но в тоже время было в этом животном, диком изнасиловании что-то такое, от чего она текла как водопад, от чего подкашивались ноги. О-о-о, это дикое, злобное дыхание, рычание Ника, а как он прижимает её, всё грубее и грубее… Уже вжал в стену, а его член делает ей больно, но она уже не пытается убежать. Она понимает, что оказалась в ловушке, что это кончится только тогда, когда захочет её взбесившийся самец. — Как же ты мне сегодня надоела! Ты только и делаешь, что ругаешь меня, несносная, дрянная девчонка! Поэтому тебя нужно наказать, наказать как последнюю сучку. Отодрать безжалостно в подворотне, чтобы ты хорошенько запомнила, что так делать нельзя! — шипел от злости Ник. Его движения тазом были размашистыми и быстрыми, раз за разом после каждого толчка заставляя зайку стонать, а то и кричать. По подворотне эхом раздавались шлепки, которые получала уже пунцовая, заячья попка. Зайка закрыла себе рот, потому что уж очень громко она стонала. Из глаз потекли слёзы от смеси эмоций: боли, стыда, похоти и отвращения, ведь её и правда насиловали, правда трахали как последнюю сучку, хоть и её вторая половинка. Она на секунду обернулась посмотреть на своего любимого и тут же потекла еще сильнее, а ножки подкосились, и она фактически уже висела между стеной и Ником на лисьем члене: эта сосредоточенная, немного злая морда с оскалом, со сдвинутыми от агрессии бровями, эти мощные толчки, от которых тело лиса напрягалось и проступали мышцы. За этот вид она готова была простить ему такую вольность. Джуди расслабилась. Она поняла, что была не права, и она понимала, насколько сильно любит её лис. Через несколько минут дикой долбёжки рыжий ещё сильнее прижался к Джуди, ушками она чувствовала его частое, горячее дыхание, а член уже плавно скользил в ней и из неё, и снова в ней. — Что, зайку ещё никогда не трахали так? Да? Может, стоит почаще так делать, чтобы ты была покладистой, хорошей самочкой? — лис шептал мягко, но томно, чередуя шлепки и поглаживания по поротой попке. — Может… — Джуди залилась краской, но этот спонтанный секс ей очень понравился, и после того как Ник медленно вошел до конца, она тихо пискнула, и по лисьему члену и по бёдрам зайки потекли её соки любви. — Ладно, надо заканчивать с несносной зайкой. Ну что, не будешь брыкаться? — легко укусил за ушко свою возлюбленную Ник. — Не буду… — И зайка сама нагнулась чуть ниже, опираясь лапками на стену, и лис оторвался на ней по полной. Крики и стоны двух влюблённых были слышны на всю округу, пошлое чавканье заячьих соков, шлепки и долгожданный рык лиса возвестили всех об оргазме, таком сильном, что по заячьим ножкам струйками стекало лисье семя. Ник держал зайку за талию, потому что та уже была не в силах стоять. Оба зверя тяжело дышали, а теплый ветер обдувал их тела. Они никак не могли прийти в себя, так и стояли минут десять со спущенными штанами, прижавшись друг к другу и связанные лисьим узлом, который разбух так сильно, что даже через такое время с трудом покинул зайку, сделав ей немного больно. Они оделись, и почти всю дорогу домой молчали — зайка обхватила лапу лиса и прижалась к нему, а тот довольно улыбался. И хоть Джуди всё ещё и была зла на своего любимого, после такого она не могла с ним спорить, а то выпорет еще разок! — А что, и то, когда я тебя от пули спас — тоже дураком был? — спросил рыжий, когда они подходили к подъезду. — Тогда ты был САМЫМ большим дураком на всем земном шаре! — Ну, значит я и сейчас такой, потому что готов буду рискнуть всем, лишь бы у тебя всё было хорошо. А может, всё-таки леденцы для леммингов будем продавать? — Ни-и-ик! — зайка чуть толкнула лиса, и, смеясь, парочка скрылась в подъезде. Была глубокая ночь, и уже через несколько часов героев разбудит будильник и наступит новый рабочий день под руководством нового шефа. Каким он будет? Что будет дальше со всем участком — эти вопросы сейчас мало волновали парочку, которая после ссоры нашла необычный способ помириться и забыть об обидных словах, сказанных друг другу.