Вернон

Сидя возле Петунии, я подумал, — а может я ошибся? Может смысл моего нахождения здесь был не в спасении родителей Гарри? Ведь сам Вернон и его семья, судя по книге, тоже не были ангелами. Может начинать- то надо было с себя? Сделать нормальную семью с Петунией, нормально познакомиться с отцом, узнать историю деда. Родить сына, или дочку, раз я тут, всё возможно, а может и двух. Главное, чтоб Пети была счастлива, а я постараюсь ей быть хорошим мужем. Ну, будет (а возможно и нет) тот Гарри Поттер и что? Обычный ребенок, ну ладно, не обычный. Посмотрев на сферу, подумал.- «да и мы не так просты». Меня больше пугала возможность опять остаться без семьи, чем все волшебники оптом. Может там и был «Главным» Гарри Поттер, но здесь и сейчас важнее была моя семья и её ко мне отношение. За реакцию отца я не переживал. После яблока было ясно, что меня он тоже «принял». Хотел бы избавиться от «вселенца», как раз удобный случай. «Он сам настаивал, и вот, произошел „несчастный случай“». А уж с его бумагами (вот интересно посмотреть, что ж у него такое там написано), похоронили бы меня быстро, скромно и без «лишних» вопросов. « А дедушка у нас старенький. Он проспал до понедельника!» Шутка, дед проснулся почти в 5 после полудня и первым делом попросил у Мардж воды. Выпив компота очень удивился. А когда услышал, что у нас ЧП, примчался быстрей Мардж. Так что, «файф оф клок» мы пропустили (какое горе). Дед послушал её спящую стетоскопом. Пощупал пульс. Сказал, что серьёзной опасности её здоровью нет, обычный нервный срыв, посоветовал отдых и сказал, что возможна слабость на пару дней. М-да уж, тут услышав, что тебя хочет убить сестра, думаю, у любого был бы «нервный срыв». Когда дед ушел, сказав «держать его в курсе», через пару минут проснулась Пети, сначала, после сна, она в ужасе отпрянула к стене, но увидев, что это я, обняла меня крепко. Так сидя на кровати и гладя её волосы, я нашептывал ей ласковые слова, стараясь успокоить. Потом предложил ей поесть, и «растоптав» картошку, стал кормить её пюре с котлеткой. Чередуя их. Компот она выпила уже сама, руки почти перестали дрожать. От добавки отказалась, сказав, — просто посиди со мной! Желание женщины — закон, а уж любимой женщины тем более. Так мы просидели наверно больше часа. Относительно успокоившись, Петуния взяла халат и ушла в ванну. Пока она приводила себя в порядок, я взял в руки эту «треклятую» тетрадь. Машинально крутил её в руках и смотрел, как от неё идет уже даже не «дым», а как бы «пар». Попробовал потереть символ пальцем, никакой разницы. Протёр уже всей кистью, тоже не то. Разозлился и пожелал ему «да чтоб ты сгорел»! Сгореть он не сгорел, зато раздался тот тихий звук «ш-ш-ух»! И символ «растаял»! Вспомнил, что когда тот фокусник подходил, он смотрел на Пети таким взглядом, что я тогда тоже начал злиться. Да, я «собственник», и Вернон, кстати, тоже таким был. Так что нас теперь «2 в одном». И нечего тянуть свои «лапы» к «нашему»! Примерно поняв, «как это работает», взял из шкатулки вторую тетрадь. Там их 6 штук кстати было. Тоже мне, «темный властелин», и её планы. Болтун-находка для шпиона! А тут готовый компромат с собственноручно написанным признанием. И, похоже, всей защиты от других, только тот символ. Сначала обозвал себя «кретином, идиотом и ничтожеством». Не, никакого эффекта, за столько лет в «частном бизнесе» я, что только о себе не слышал. Зато когда я представил, что они могли сделать с Пети, тетрадь в руках даже не «ш-ш-шурхнула», а буквально « чпокнула». Только «чпок» и символа нет! Так «перечпокал» все тетради. Напоследок «чпокнул» саму шкатулку. Символ исчез, хотя вроде был выжжен на дереве. Да и дерево стало как-то другим. Из шкатулки из красивого дерева получилась обычного вида коробка, если даже не из сосны. Так лаком помазано для вида и всё. Злость требовала выхода, и я даже задумался, вроде по книге и фильму все волшебники любят роскошь, а самыми богатыми были Малфои. Интересно, у него тоже такая « роскошь»? «Вот бы „чпокнуть“ Малфоя, — подумал я, — точней его вещи, тьфу ты. Ну, попробовать » размагичить« одну из его вещей! Нафиг он мне сам, у меня Петуния есть. Блин, что-то меня опять не туда занесло. Решив прекратить, пока мысли окончательно не запутались, и не начали выдумывать всякую ересь, вспомнил, что у нас ещё во дворе лежит куча вещей. Вернулась Пети, „посвежевшая“ и успокоившаяся. Предложил ей сходить на двор, подышать воздухом. Оделись и спустились в прихожую, там надели куртки и вышли во двор. Сложив „дымящие“ вещи поближе друг к другу, попробовал разозлиться. Но видя личико Петунии, приходило только чувство умиления и гордости за себя любимого. Тогда я сказал ей, — ударь меня, — на её удивленный взгляд, сказал, — ударь, так надо. — Я не могу, я не буду, — сказала она.  — Представь, что я Джеймс или „Сири“, и бей, — сказал я. Ну попробовала она меня „стукнуть“, ну явно не то. Тогда, сделав „жеманный вид“, и с „презрением“ в голосе, я сказал, — я Лили Эванс, самая сильная и прекрасная волшебница мира! О! как мне „прилетело! Сам не ожидал такого! От неожиданности и обиды “ поднялась» такая злость, что все вещи даже не «чпокнули», а раздался слитный «бум» и «дым» прекратился во всем дворе! То, что надо! Посмотрев на перепуганный вид Пети, улыбнулся и спросил, — полегчало? Она задумалась, прислушалась к своим ощущениям и сказала, — да, так получше. Дед вышел на улицу и спросил, — это что у вас за «брачные танцы»? — Да так, — ответил я, — эксперимент с целительным эффектом. Дед только головой покачал, а Петуния, с виноватым видом поцеловала, куда ударила. Так что, не зря «получил». И проверил и Пети помог, и поцелуй в награду! Собрав в коробки уже безопасные вещи, подумал, «чего добру пропадать, надо подарить куда-нибудь, вроде есть у них гуманитарные организации». Хоть какая-то польза от этих волшебников. С легким сердцем отвел Пети в спальню, а сам отнес коробки обратно в подвал. Вернулся к милой, она опять прилегла. Договорились, что она отдохнет до ужина, а я пока с отцом поговорю. Сначала посидел с ней, и когда она задремала, забрал все тетради и пошел к отцу. Он опять сидел у себя и слушал музыку. Правда наушник я увидел, а вот само радио или плеер нет. Я поставил перед ним ту тетрадь и сказал, — посмотри теперь. -Да, — удивленно сказал он, — теперь текст есть. -Значит, сработало. Ну, раз ты теперь видишь, что написано, почитай, и скажи, что ты об этом думаешь. Пока он читал, я взял тетрадь из «ранних» и тоже начал читать. Насколько я понял, то что Петуния старшая, Лили «бесило» всю жизнь, а родители вместо того чтобы «дать ремня», потакали её капризам с малолетства. Сначала, когда она родилась, Лили была слабым, болезненным ребенком, в отличие от Пети. Та родилась, наоборот, с отличным здоровьем, и в раннем возрасте проблем не доставляла. Потрогав челюсть, подумал, « да уж, здоровья хватает». Поэтому, кроме обычных хлопот с малышом, особого внимания Петуния не требовала. Зато Лили «собрала» на себя все «болячки» и родители постоянно ухаживали за ней. Когда она немного подросла, её здоровье улучшилось, но постоянное внимание ей понравилось, и она болезненно относилась к любым проявлениям любви или внимания к Пети. Есть только она, единственная и неповторимая, а остальные должны восхищаться ею, ну и, если на то будет её воля, прислуживать. Родители, вместо того, как я говорил, «дать ремня» или поставить в угол, наоборот старались потакать всем её капризам. А уж когда у неё произошёл первый «выброс»! Казалось, что родители вообще потеряли «берега»! «Не понятно, с чего такая радость, — подумал я». Может, её родители сами были не так «просты», как казалось той же Лили? Если вы думаете, что она чувствовала хотя-бы немного любви к своей семье или сестре… Нет, Лили вполне серьёзно считала, что так и должно быть, и «наглела» чем дальше, тем больше. Если сначала дневника она ещё называла семью «мама», «папа», то дальше только «эти» ну и «черви у ног моих». Родителей же, почему-то такое положение вещей устраивало. Казалось, «захоти» Лили луну с неба и то, родители всерьёз задумались « как Лиличке доставить, что она хочет». На Петунию же они внимания не обращали уже вообще. Я взял следующую тетрадь. Запросы росли, а возможности родителей нет. Хотелось же всего и сразу, и главное всеобщего восхищения ею, такой прекрасной и несравненной. Дружба с Северусом только усугубила ситуацию. Ну как «дружба», Лили «позволила» ему с собой дружить, а тот и рад был, и готов был, буквально, есть из её рук. Правда, после случая с Верноном (мужик!) она поняла, что «защита» из Северуса не очень и немного притихла. Увидев, что мы перестали появляться на площадке, Лили вернулась к своему обычному поведению. Она тогда получила письмо из Хогвартса, и Лили уверилась, что она центр мира! Узнав же, что и Северус получил такое письмо, уже спокойно отправилась покорять неизвестные дали, имея поддержку верного «раба» и «оруженосца». Надо полагать, «рыцарем» и «паладином в странствии» Лили считала себя. Читать дальше не хотелось, но взял следующую тетрадь. Отец кстати пока читал, тоже делал перерывы и обогатил мои знания английского несколькими фразами. Сначала всё было, как и мечталось, поезд, замок, и куча будущих слуг и почитателей. Однако вскоре ей объяснили, что она «никто и звать её никак». Да и слуга почему-то попал на другой факультет, и быть рядом постоянно не мог. Тогда Лили стала присматриваться, «кто в этом болоте главный». Вроде маленькая девочка, а хитрости и приспособляемости хватало. Да и умом обделена не была. Для начала она старалась попадаться на глаза своему декану и директору, чтобы её запомнили и начали ставить в пример другим. Приходилось много учить и работать, но оно того стоило. Во всяком случае, отношение стало нейтральным. Укрепив свои позиции, она стала «окучивать» явного лидера факультета. Его друзья стали приятным «довеском» к её свите. Говорите, Лили пыталась тогда защитить Северуса от Джеймса и компании? Это она, буквально парой фраз, привела Поттера и компанию в нужный настрой и подвела Северуса под неприятности. А затем «обиделась» на его слова и окончательно порвала с ним. Не оправдал, насколько я понимаю. А тут молодой, богатый, с родословной, и готовой командой, что пользовалась явным расположением директора и декана. И тоже уже готов «есть» из её рук. Избавившись от «неугодного» и порочащего её знакомого, Лили заняла окончательно место «серого кардинала». Ох, недаром у Джеймса была кличка «сохатый». Интересно, когда они поженились, врачи у него недостаток кальция не регистрировали? Вполне допускаю такое. Однако, оставалась ещё одна проблема — происхождение. Будь ты трижды талантливой, но для магов, чья история тянется из глубины веков, она оставалась «грязнокровкой» и «магглорожденной». Единственный выход — избавиться от таких родственников. Не имея «хвоста» можно было объявить себя не «грязнокровкой», а «обретенной» и «новой кровью», а это совсем другое отношение и перспективы. А уж выйдя замуж за представителя «Древнего Рода» можно было «заткнуть» рот любому. После того, как она вступила в «орден Феникса» и, получив одобрение директора, она быстро перетащила туда и всех остальных из команды. Да и идеи ей понравились, равные возможности с аристократами и «высшее благо», для достижения которого позволены любые действия. М-да, Гарри, мама у тебя, та ещё «штучка». Да и папа «олень». Устранив родителей, Лили была готова уже торжествовать победу и тратить деньги. Но, пока идет следствие, все счета семьи оказались «заморожены», а Петуния как старшая, имела больше шансов получить дом в наследство. Конечно, Лили это не устроило, и она собралась решить и эту «проблему». Как она решила это сделать, я уже читал. Хотелось спросить её родителей, — вы, блин, что вырастили? Куда смотрели ваши глаза? Из-за чего такое обожание? Но, к сожалению, спросить уже было некого. Немного отдышавшись, и пытаясь не начать громить всё вокруг, чтобы дать выход злости, я спросил папу, — Ну и что ты об этом думаешь? — Явное убийство с корыстными целями, по предварительному сговору группой лиц, и подготовка следующего, — сухо ответил он, — это у Петунии такая сестра? — « Милая девочка», правда? — я кивнул, — это ты ещё остальные не читал. — Оставь, почитаю, — сказал он. — По-моему, тут уже хватит доказательств, чтобы «посадить» и её, и её «друзей» всерьёз и надолго, — будем давать делу ход? — спросил он. — Я уже думал об этом, — признался я, — будь это простые люди, да по ним тюрьма «плачет», но волшебники. Понимаешь, всё, что — бы не «натворил» маг с простыми людьми, других магов интересует мало. Главное чтоб их не трогал. А уж «простых», они так нас и называют «простецы», и за людей то не считают. У отца аж зубы скрипнули и желваки «заходили». -Можно в газету дать, как статью с компроматом, — подумав, сказал он. — Скорей всего, она исчезнет вместе с тем, кто писал, а остальные даже не вспомнят, есть у них такая возможность, — ответил я. — А возбудить судебное дело? Доказательства же вот они, — подумал вслух папа. — Не знаю, как тут, но по анонимному запросу суд вряд ли заведет «дело», а подав от своего имени, думаю, нас просто устранят. Или материалы исчезнут, а мы даже не вспомним про такое. Кстати, я хотел сделать копии и чтоб ты спрятал их куда-нибудь, в надежное место. -Это можно, — кивнул отец.- Но, получается, на них управы нет? Думаю, ему было очень неприятно сознавать, что даже с его возможностями (знать бы ещё, что он может) он не может ничего сделать, и даже защитить свою семью. — Думаю,что при любой попытке нас вмешаться, нас либо устранят, либо заставят всё забыть, Петуния пострадает точно, а я не хочу её терять! — Где-то я уже это слышал, — усмехнулся отец, — похоже, ты всё-таки не меняешься, чтобы не произошло. Я подумал, «говорить, не говорить» и решился, — То, что я сейчас скажу, больше никому не рассказывай. По моим сведениям, они ещё своё получат. Больше не скажу, рано ещё. — Сведения «оттуда»? — только и уточнил отец. Я кивнул. — И всё-таки мы кое- что можем, — усмехнулся отец, — я пока тоже тогда не скажу, сначала надо проконсультироваться, будет её сестре пару «сюрпризов». Я только согласно покивал головой, хотя понятия не имел, о чем это он. — Главное, чтобы Петуния не пострадала, — напомнил я. -Да, да, я понял, — махнул он рукой, — всё будет нормально, и по закону. Ты б на счет ужина, что придумал. «Точно» — подумал я, — «уже 10 вечера, а во рту "маковой" крошки не было с утра. Да и Пети там одна». Со скоростью урагана «унесся» на кухню. Боже, благослови Хэллоуин! На ужин у всех был чай с подогретыми пирожками и остатками пирога. Петунии отнес прямо в комнату и, накормив её, был «прощен, что оставил меня тут одну». Когда она меня в награду поцеловала, поморщился от неприятного ощущения в челюсти, за что получил извиняющийся взгляд. Затем собрал посуду, сходил на кухню и всё там помыл. Пожелав всем «спокойной ночи», ушел к себе, всё-таки день был тот ещё. Когда забрался под одеяло, понял, что сон пока откладывается, судя по виду Пети. Кто там кого неважно, но было хорошо. Наконец, «угомонившись» где-то часам к 3м ночи, и обнимаясь, заснули спокойным сном.