Flashback
— Ну, что, надумал мелкого моего брать? Как же действует на нервы Джин, если захочет. Словно нагнетающие тучи над головой, напоминающие, что готовы вот-вот разразиться громом и пролить на тебя всю содержимую воду. Намджуну давно нужен был партнер. Но этому делу мешала его скрупулезность, придирчивость, недоверие. Назовите проблему - Джин назовет решение. Однако, Есть один знакомый на примете. Правда, на пару лет младше — не впечатляет начинающего исполнителя ни капли. Человеку свойственно выбирать, покуда выбор существует. И только безысходность заставляет хвататься, за что придется. Он и хватается. Хрен с ним, знакомь со своим Тэхеном. У Тэхена приятная внешность, подходящий голос для дуэта, и несомненно талант. При улыбке его губы напоминали форму сердца. Он никогда не курил с Намджуном, но терпеливо ждал, пока пальцы потушат бычок и выкинуть прочь. Его зеленые пряди на челке и серьги в ухе выделяли его из толпы, а шутки Джина взвывали в нем искренний смех. В общем и целом, лучшая компания, которую только можно себе представить. Тэхен любил творить, творцов и их творения. Он мог часами стоять перед одной единственной картиной, или же слушать одну песню на повторе, из-за того, что ему нравилось вздох певца на 1 минуте 23 секунде. RM появился в его поле зрение давно. В концепции: огромное худи с капюшоном по глаза, запах сигарет, заряженность битами и рифмами. Только одна деталь была в нем не такой, как хотелось Тэхену - Чонгук. Чонгук раздражает RM'а тем, как морщит нос от табачного запаха или от звука открывшейся банки пива. Он морщится от очередного грубого слова в рифму для текста, который полностью состоял из жесткостей и резких сравнений. Но Чонгук ни капли не морщится, когда в их квартиру входит Тэхен, а старший слишком зачарован очередным творением — самим Гуком и его красотой, чтобы этого не замечать. — Ты сегодня рано, хена еще нет, — краешек губ младшего поднимается, а Тэхен плавится лишь от того, насколько он мил, когда не морщится. Он обещает себе не носить на себе табачный или пивной запах, не бросаться грубыми речевыми оборотами. Не быть Намджуном.***
Тэхен все чаще приходит раньше, Чонгук все меньше морщит кончик своего носа. Что-то зарождающееся между ними все разрастается и все больше выходит за рамки привычного дружеского общения, заставляя Намджуна не спать по ночам. — Мелкий, ты где бабки берешь? — косой взгляд с неодобрением на новою серьгу в ухе. Прикосновения мягких подушечек тонких пальцев Тэхена и дыхание прямо в ухо вызывают в Чонгуке, не испытываемые раньше чувства: он не шевелится, закрывая глаза, пытаясь как можно лучше ощутить все прикосновения. — Мне Ви-хен подарил, — не сдерживает улыбки и выдает себя с потрохами. А Намджун лишь хмурит брови, не понимая, когда они так сблизились.***
Тэхен намеренно ходит около кабинетов, где у Чона сегодня уроки, рассматривая плитки под ногами, пересчитывая ступеньки. Он год назад закончил эту гимназию, но понятия не имел сколько их. Оказывается, ровно по 13 между этажами. Бродя коридорами, лестницами, столовыми и гардеробными, он встретит его рано или поздно. Мужской туалет перенесли в другое крыло и к времени, когда парень добирается до него, терпеть уже невмоготу. Облегченный глубокий вздох, и ... — Хен? — дверцу кабинки открывают со всего размаху, оставляя Тэхена стоять со спущенными штанами и обнаженным достоинством в руках. Взгляд Чонгука проходится по всему важному и в конечном счете упирается в пол. Краешек губ поднимается, а у организма Тэхена мгновенная реакция, которую он не с первого раза заталкивает в штаны. Хотелось бы такие нюансы его отношения к младшему скрывать, но он не в силах запретить организму перестанть чувствовать эту радость, когда Гук сдерживает свою двусмысленную улыбку. — Где ты, черт возьми, был все это время, хен? — шепот скользит в рот старшего, когда тот поворачивается. Как бы он не хотел скрыть все это к чертовой матери, чтоб его личный вид искусства не изменился, чтобы некогда авторитет RM не разорвал его, как салфетку двумя пальцами, чтобы Гук не дай Бог не ответил ему тем же, потому что, если ответит, то уже никто не в силах будет остановиться. Он стоял на вершине горы, еле держась, шатаясь и совладая с равновесием. Эта блядская улыбка, под которой Гук прячет свое удовольствие, пошлые мыслишки и еще много всего, от чего Тэхену срывает башню. Сейчас это блядское дыхание в рот, которое старший старается не ловить, но неизбежно впускает в себя со словами, в которых черным по белому было недовольство, все это - толчок с вершины: и Тэхен катится кубарем. Черт бы побрал эту физику. Чем дальше - тем больше будет скорость. Толчок. И губы Тэхена что есть мочи обхватывают губы Чонгука, пытаясь словить, поместить в себя. И Чону больше не нужно ответа. Он подсовывает Ви язык, а тот принимает его, всасывая в себя так, что на кафель падают капли слюны, даже не понятно чьей. Я тоже скучал — фраза брошена лишь для того, чтобы отстраниться и перевести дыхание. Чонгуку не нравится. Ему мало. Он снова тянется, но звонок бьет по ушам. Тэхен съебывает к чертям собачьим из этой школы. Не хватало еще, чтобы об его искусстве ходили слухи, что он стал жертвой педофила. Тэхен влетает в ближайшую закусочную и с той же скоростью вылетает при виде Намджуна, причмокивающе поедающего местный хот-дог, который наверняка достался ему бесплатно — официантка давно подбивает к нему клинья, слава о репере RM'е давно облетела ближайшие окрестности. Щеки горят от стыда, во рту - чонгуков привкус, в голове - привкус отвращения к себе и навязчивое чувство вины к Намджуну. Ноги предают в неподходящий момент и парень падает на ровном месте, хорошенько проезжаясь боком о землю. Какого черта я сделал?***
—Джин, откуда ты знаешь Тэхена? — У него были отношения с моим братом, — пережевывая рамен, бубнит Джин. — Какого хуя ты мне раньше не сказал? — кричит Джун от внезапного озарения, путая буквы в словах. Гудки на проводе раздаются раньше, чем: Ты и не спрашивал никогда об ориентации моего брата Чонгук догадливее, чем кажется, поэтому намеренно кажется более наивным, чем есть на самом деле. — Что случилось с вашим совместным ремиксом? За вопросом следует то ли игнор, то ли нежелание ответа — без разницы. — Какого хрена ты молчишь, хен? — перед лицом Гука громко хлопает дверь. Тэхен не ходит к ним уже вторую неделю, а Намджуну легче не стало. С каких пор его так волнует, с кем его брат дружит? Пусть это и Тэхен, который на пару лет старше, что в этом "такого" ? Он откладывал этот разговор по мере возможности. Но больше делать этого не в силах. Своими громкими шагами он все же входит в комнату, в которую не было надобности заходить, как минимум последние полгода. Обычная комната, в которой на кровати крепко спал обычный подросток, обхватывая подушку ногами, как делал с детства. На подушке раздается вибрация приходящих сообщений, и Джун чертыхается, громкости их звучания. Он редко влазил в жизнь брата, редко заходил в эту комнату, редко трогал его вещи. Но сейчас достаточно мотивации, чтобы заглянуть в историю переписок. Руки сжимаются от злости, и он делает фальшивый замах, чтобы разбить гребанный мобильник об стену."Встретимся вечером?"
Ви-хен
***
Тэхен пускает пар изо рта в воздух и тут же укутывается в шарф, пачкая его, без шанса даже отстирать. Кровь из носа стекает прямо по губам, он чувствует ее соленость. Он знал, что последствия не заставят себя долго ждать. RM не из тех, кто мог бы оказаться геем, или общаться с геем, ну и комплектом не из тех, кто позволит знакомому-гею встречаться с его братом, делая его геем. Тэхен обещал больше не лезть к его брату. Обещал и ему, и себе. Но ебучий закон подлости: он прячет свое лицо все в том же шарфе, который он не отстирал, проходя в самый конец злочастной маршрутки, потому что с водителем расплачивался при входе никто иной, как сам Чонгук. Тэхен отворачивается, забиваясь в самый угол, позволяя другим отчасти вдавливать все его тело в стену так, что он с ней попросту слился. И практически испытав облегчение, его сердце пропускает удар. Теплые руки обхватывали его со спины, и он поклясться бы мог, что узнает эти руки из тысячи. — Не говори мне, что так просто сдаешься, хен, — знакомый голос убивает его изнутри, если бы можно было сейчас потерять сознание, он бы так и сделал, но Гук слишком крепко обнимал, прижимая к себе. Как он только узнает меня и находит? Такое обьятие бросает в жар. Все лицо Ви еще ноет от боли, но он обмякшим телом разворачивается, водя больными местами на нем по лицу Гука. Корочка на ссадинах срывается и кровоточит, но меньшего касания он не может позволить. Губы скользят по щеке младшего, по скулам, обхватывают мочку, в которой все еще был его подарок, по шее, вбирая кожу, посасывая ее и прикусывя, когда Гук сильнее вжимает его в стену, подальше от взглядов рядом стоящих, подальше от всех этих запретов и осуждений.***
Чонгук и слезы не пустил, когда Намджун бил его, заметив розовый засос. Не было смысла спрашивать, кто его поставил, а Чонгук бы и не стал отвечать. Взгляд сверху-вниз не смотря на то что он ниже Намджуна, говорил за себя все сам. Чонгук не понимает, почему для хена это так важно: важнее, чем его новый друг Ви, важнее, чем его творение, важнее, чем его собственный брат. И он понятия не имеет, почему за свою любовь должен расплачиваться болью. С тех пор началась игра в кошки-мышки: Гук и Тэхен были мышками. Они прятались по закоулкам, в тесных маршрутках, в подъездах и на улице, проходя мимо вскользь касались руками. Тэхен, бывало, приходил, в отсутствие Намджуна к ним в дом, наваливаясь на Чонгука всем телом, целуя до опухших губ и стояка в штанах. — Думаю, мне стоит сказать о том, что RM будет здесь через полчаса, — прерывает поцелуи двоих голос Джина, стоящего на кухне в полнейшем шоке. Спасибо, Джин-хен — шепчет Гук, скорее заталкивая Ви в свою комнату, шепча: Успеем,и уже спуская штаны. Естественно, никто не успевает, слишком неисчерпаемое желание насладиться друг другом. И снова одна и та же картина на Repeat: Намджун сходит с ума и разбивает костяшки. Тэхен лишь сплевывает сгусток крови, обещая, что больше не будет. За спиной скрещенные пальцы — знает, что все равно не сдержит слово, Чонгук слишком прочно засел в его голове, в его сердце, в его порочных желаниях.***
Тэхен и Чонгук сидели за одним столом на вечеринке у Джина, незаметно сплетая руки под столом, изредка перемещая руку в куда более интимное место. Джин, замечая, насмешливо ругает, обвиняя в прелюбодействии. — Малыш, остановись, хен скоро придет, и пизда нам обоим, — сладостно тянет Гук, прикрывая глаза, не находя сил самому прекратить происходящее. — Вообще не ебет, — Тэ проводит языком по ушной раковине, зная, что Чонгук с ума сходит. И в мгновение ока Гук подхватывает его, давая обхватить свою талию ногами. И без разбору, с кем они сталкиваются, не разрывая поцелуя, они направляются в туалет. Тэхен сам напросился: не стоит раздраконивать то желание, которое и так на стадии взрыва. Ситуация не впервой повторяется: пересекаются и удовлетворяют друг друга, где зря. Засосы, царапины, слухи среди знакомых. Чуть позже Намджун разукрасит их лица красными и синими красками. Но запретить любить друг друга не в силах никто. Даже они сами, запрещая себе все происходящее, снова окажутся друг с другом в одной очереди к кассе в супермаркете, в примерочной магазина, где угодно. Запретов не существует, когда дело доходит до них.