Кажется, любовь заразна

      Иван решительно не понимал Данилу.       Данила - смесь сложных слов, умных фраз и нудных рассуждений.       Данила - пример для подражания, "пай-мальчик" и самый-лучший-ученик-школы.       Данила - копна светлых (уже-темнеющих) волос, обворожительная улыбка и порой растерянный взгляд.       Данила - смущение, смешанное с такой забавной и милой злостью.       Он - грёбанный смысл жизни Ивана.       И Иван никак не может дойти до самой сути этого смысла.       В Дане будто бы живут две личности: одна - подпускает к себе Ваню, подаёт какие-то надежды, а другая затем разбивает их, эти надежды. И всю эту неделю, пока мальчики готовились к проекту, кажется преобладала вторая личность - та, которая лишь отталкивает. Даня всю чёртову неделю словно избегал Ивана: он мало с ним говорил, старался не смотреть на него в принципе, а если Ваня случайно касался его, то шарахался, словно ударило током. Что в школе, что дома - контакта не было почти никакого. Данила то ли боялся Ивана, то ли робел перед ним настолько, что выдавал за день всего пару фраз и парочку смущённых взглядов, то ли ещё какая причина, - Ваня не понимал. Такое поведение ломало ему мозг. Ломало настолько, что Ваня даже перестал пускать в ход своё обаяние, перестал шутить свои прекрасные (как он считал) шутки и немножечко поутих - он словно спрятался, как хищный зверь, в кустах и начал наблюдать за своей "жертвой" издалека, начал ждать, когда можно будет снова выпрыгнуть...       А ещё это дробило не только мозг, но и сердце - тоже. Ваня, конечно же, не показывал этого. Он не тот, кто выставляет напоказ свои раны. Он привык прятать боль глубоко внутри себя и справляться с нею самостоятельно. Так делать было, конечно, нельзя, ибо боль копилась, как гной, становилась огромным комом, вбирающим в себя все светлые, радостные и прекрасные эмоции, переваривая их и превращая в тлеющий огонёк, а на пустое место вставали те чувства, которые мешали улыбаться по-настоящему. И весь этот ком мог в любой момент взорваться, довести Ивана до истерики.       ...так делать было, конечно, нельзя. Но Ивану было всё равно. Даже если бы захотел поделиться с кем-нибудь своими переживаниями - не смог бы: не с кем. Просто было не с кем.       Однако всё это не помешало ребятам закончить проект по истории к концу недели. Честно признать, Иван думал, что работа вместе сделает их с Даней ближе, но из-за странного поведения Дани они только отдалились друг от друга.       Часто, смотря на Данилу, Иван мысленно спрашивал его:       "А что чувствуешь ты? Неужели тебе нравятся такие холодные отношения между нами?"       А далее - говорил, тоже мысленно:       "Пусть ты и не любишь меня так, как я люблю тебя, но всё-таки... неужели тебя устраивает всё это?"       Иван порой ловил во взгляде Иванова глубокую грусть, смешанную с напряжением, - Данила будто что-то отчаянно пытался решить внутри себя. И это запутывало Ваню ещё больше.       И однажды он не выдержал.       Было воскресенье. Полдень. В доме, кроме братьев, никого не было, - все разъехались по каким-то там своим "важным" делам. По магазинам, например. Мама Полина предлагала мальчикам поехать с ней, но Иван отказался потому, что в принципе не хотел выходить из дома - настроение достигло точки "более, чем хреновое", не хотелось в очередное раз надевать маску, но и заставлять своих мам волноваться не хотелось тоже. А вот почему Данил решил остаться - не понятно. Но Иван решил для себя, что это его шанс разрушить стену между ними, которая образовалась за эту неделю. Всё-таки каким бы плохим ни было настроение, а силы, чтобы не сдаваться, Иван находил в себе.       Иванов шёл в их с братом комнату, зная, что Даня как всегда просиживает штаны за компьютером, но, оказавшись там, обнаружил Даню собирающимся куда-то.       Даню, стоящего посреди комнаты без футболки.       Иван замер в дверном проёме и едва ли не раскрыл рот, но успешно сдержал это. А вот румянец на щеках он уже никак сдержать не смог. И восхищение в глазах - тоже. "Ваня, главное, не завали его прямо здесь..."       Даня посмотрел на Ивана как-то испуганно и, обильно покраснев, подбежал к кровати, резко схватил футболку, заранее приготовленную, а потом быстро надел на себя. - Да ладно тебе, - неестественно усмехнулся Иван. - Что я там не видел?       По сдвинутым бровям Дани Ваня понял, что последние слова были лишними. Он сглотнул подкативший в горлу ком и попытался исправить ситуацию: - Куда намылился? - Прогуляться по округе хочу, - сухо ответил Иванов. - С Элей? - приподнимая бровь, спросил Иван и как-то ядовито улыбнулся. Это получилось непроизвольно, честно. - Нет. С Яной. Она позвала погулять.       Яна? Что? А она ещё тут причём? Нет, серьёзно, почему вокруг Дани вьётся столько девочек?! Ваня почувствовал неприятное жжение в груди - ревность. Спрятав руки за спину и, сжав их в кулаки, Ваня улыбнулся и с наигранной весёлостью выдал: - Ну, удачи. - Спасибо.       Данила опустил голову и быстро прошёл мимо, поспешным шагом направившись к выходу из дома.       Яна. Он идёт гулять с Яной. Яна красивая, умная, добрая и милая. Пожалуй, она даже в чём-то получше Эли будет. Чёрт, какого хрена вообще он забыл рядом с Яной? Или она рядом с ним. Не важно! Уж лучше бы это была Эля. Хотя нет, стойте, не лучше.       Лучше было бы вообще, чтобы рядом с Даней был только Иван.       То есть, сейчас Данила уйдёт и вернётся, вероятно, только к вечеру? Когда дома уже будут все члены семьи, и Ваня вряд ли сможет поговорить с ним нормально.       "Что, Вань, так просто отпустишь Даню, да?" - ехидно и противно спрашивал внутренний голос. - Твою мать! - тихо зарычал Иван и ударил кулаком по стене, а потом, развернувшись, побежал за Даней. Он настиг его быстро - Даня не успел далеко уйти. - Стой! - крикнул Иван. Даня, вздрогнув, повернул голову и, увидев бегущего за ним Ивана, только ускорил шаг. - Стой, тебе говорят! Ты чего убегаешь?! У меня в руках вроде нет пилы!       Даня не останавливался. - Ты что как маленький?! Неужели так боишься меня?! У меня нет плана изнасиловать тебя в этих кустах! - Ваня, ускорившись, смог догнать Даню и схватил его за руку, резко останавливая того. - Пожалуйста, давай поговорим.       Даня снова вздрогнул, но не оборачивался. - Эй? - Ваня положил руку на плечо "брата" и почувствовал, как плечи того тихонько подрагивают. Так бывает, когда люди плакать начинают. - Ты чего? Повернись, ну!       И вдруг Ваня услышал смешок. - Что? - не понял он. Так, ну всё, ему надоело. Резко развернул Данилу к себе и...       Увидел, как тот еле сдерживает смех. Ваню это даже разозлило. Он сдвинул брови и раздражённо произнёс: - Ты чего ржёшь? - "Изнасиловать в этих кустах." Ну и сказанул! - Чего-о-о-о? - А ещё ты использовал в своём лексиконе вежливое слово, ого! Вот это вообще было неожиданностью, - уже смеясь, проговорил Даня.       Боже, да что с этим Даней не так?!       Иван решил задаться этим вопросом не только у себя в голове. Прорычав себе под нос некрасивое слово, он резко прижал Данилу к дереву, которое оказалось поблизости как нельзя кстати. (Ну, тут этих деревьев было навалом, на самом деле.) - Да что с тобой не так?! - чуть ли не кричал Иван. Даня перестал смеяться и поднял на него испуганно-удивлённый взгляд. - Ты... Ты всю неделю игноришь меня, избегаешь! А сейчас просто стоишь и смеёшься?! Я тут бегаю за тобой, как за девчонкой, а ты выделываешься, выделываешься, а потом просто берёшь - и смеёшься! Ты нормальный вообще? Да мои шутки и выходки рядом с твоим поведением даже не стояли! То ты ложишься со мной в одну постель и обнимаешь, то потом перестаёшь говорить со мной! То подпускаешь к себе, то отталкиваешь! Что за хрень?! Да сколько можно?!       Даня широко распахнул глаза и вдруг перестал дышать. Иван выкрикивал слова раздражённо, разозлённо, но во взгляде его читалось столько боли - и он так долго копил это в себе... Даня вдруг почувствовал, как внутри него что-то рвётся на части, давая через образовывающиеся расщелины наполнить нутро чем-то тёплым, вызывающим мурашки по всему телу, чем-то неизвестным, но таким притягательным. А ещё он почувствовал вину. И от этого возникло отвращение к самому себе. - Я... Вань... - попытался что-то промямлить Даня, но Иван, кажется, даже не заметил его попыток. - Надоело! - последнее, что он гневно выкрикнул, а потом...       Иван припал своими губами к губам Данилы. Даня от такой неожиданности вжался в дерево ещё сильнее, а его тело будто парализовало: он не мог пошевелиться. То ли от того, что поцелуй произошёл внезапно, то ли от неумения целоваться, но Данил даже ответить не смог нормально: он никак не шевелил своими губами, позволяя Ивану делать с ними всё, что вздумается: посасывать, кусать, облизывать.       Он не отвечал, но и не отталкивал.       Внезапно хрустнувшая ветка заставила Ивана остановиться. Внутри него всё похолодело и замерло; он посмотрел в сторону шума и встретился глазами с взглядом, полным горечью и изумления, той самый Яны, с-которой-шёл-гулять-Даня. Она прикрыла рот рукой и смотрела то на Ваню, то на Даню.       Во взгляде Дани никогда не было большего испуга, чем в тот момент, когда он тоже посмотрел на Яну. Ему внезапно стало жарко, а глотку будто кто-то сжал. Что-то вдруг внутри щёлкнуло - и Даня с силой оттолкнул от себя Ваню и, даже не посмотрев тому в глаза, побежал обратно к дому.       Яна, качая головой, словно не веря в происходящее, постепенно начала пятиться назад, а потом и вовсе убежала.       Итак, Иван остался один.       То, как он целует Даню, увидела Яна, но это совсем не волновало его.       Волновало то, что Даня сначала не сопротивлялся, а потом просто оттолкнул его.       Снова.