Судьба

Тела. Множество истерзанных тел. Кровь, которая похоже не оставляет ни одного кусочка чистой поверхности. Она везде, на потолке на стенах, на мне. Здесь светло, где это здесь, как будто специально для того, чтобы я имела возможность рассмотреть всех. Пустые глаза, нерушимые тела, неслышные. Так тихо. Сильно жмурюсь, чтобы проснуться, когда открываю глаза их кажется только больше. Взгляды направлены на меня. Скольжу взглядом, в ошметках распознаю лица и вздрагиваю, когда натыкаюсь на знакомые. Мои бывшие одноклассники, друзья, знакомые. Не могу пошевелится, не потому, что меня сковал ужас, нет я бы бежала, отсюда не думая про страх, просто я стою на единственно свободном участке, возле моих ног чья-та рука и какой-то мужчина смутно знакомый. Снова скольжу взглядом по них и не выдерживая этого и пяти секунд резко поднимаю взгляд в потолок. Он зеркальный. Ужасная картина предстоит моему взору: куча трупов и в центре я. Но тут неожиданно замечаю то, что заставляет меня молниеносно перевести взгляд. Это мой отец. В отличии от всех остальных на его теле нет не одного пореза и ни капли крови хоть вокруг и куча порезанных трупов. Лицо расслабленное, рука лежит на левой стороне груди. Такое чувство, что он просто спит. -Папочка…- мой голос тих, но его глаза тут же открываются заранее направлены на меня. Я не могу удержать вскрик, и отступаю на шаг назад задевая отрезанную конечность. У него глаза такие же пустые, как и у всех трупов в этой комнате. Они как будто не отражают свет, застывшие. Но все же у моего отца в глазах отчетливо видна эмоция: злость, неудержимая ярость, направленная на меня выбивая все слова из рта и мысли с головы, а на самом дне таких родных глаз… разочарование. Я хочу закрыть глаза и не смотреть, но не могу оторвать взгляд. Слезы текут с глаз, не давая успокоение. Не моргаю, кажется не дышу, сердце начинает ныть и от неожиданности я вздрагиваю, когда слышу полное ненависти: -Это ты меня убила. – негромко, но четко. Отчетливо слышу каждое слово, полностью понимая смысл. Я начинаю дрожать всем телом, боясь упасть так слабо меня держат ноги. Я убила. Я убила. Прости, прости, прости. Я убийца! Убила своего отца! О боже мой… -Ты меня убила! – кричит, не жалея сил, но все так же отчетливо выговаривает каждое слово донося смысл. Я всхлипываю, начиная качать головой, не отрицая смысл, а прося, умоляя остановиться. Не надо, прошу прости. -Убийца. - хрипит с последних сил.

***

Я вскакиваю с постели различая полутьму вокруг. Бегу в сторону туалета, чувствуя тошноту. Перед глазами вижу трупы, ошметки органов, пустые глаза и ярость смешанную с разочарованием. Ненавижу себя за эту слабость. Меня тошнит и уже избавившись от всего вчерашнего рациона, я чувствую, что еще чуть-чуть и я выплюну свои внутренние органы. Тошнота не прекращается. На глазах слезы и я не понимаю, это из-за сна или потому что я не могу дышать. Задыхаюсь, я уже выблевала всю желчь, но спазмы не прекращаются. Перед глазами все еще картинки из такого реалистичного сна и я просто переключаю внимание на слезы, отползая от унитаза. В тишине слышатся тихие хриплые всхлипы и я не сдерживаюсь, утопая в боли и жалости к себе. Я действительно жалкая. Вместо того, чтобы как-то помочь себе я терплю, молчу, терплю, молчу. Не знаю к кому обратиться, не знаю, как справиться. Терплю, молчу, терплю, молчу. Эти кошмары у меня начались, как только я покинула дом. Почти все связанные с родителями. Везде я убийца. Самое ужасное было, как только я ушла, тогда они снились каждую ночь, не давая мне выспаться. Часто меня тошнило из-за особо отвратительных кошмаров. На утро я получала комплименты по поводу моей фигуры и прекрасного макияжа. Но если я смою его, на свет покажется бледное уродливое нечто с синяками под глазами и искусанными губами. Я просто не могу, не могу. Я не знаю, как помочь себе. Поэтому я молчу, молчу, молчу. Поэтому я терплю. Я просто надеюсь, что со временем, оно само пройдет, ведь оно немного осслабилась, позволяя мне дышать глубже и не превратиться в ходячий скелет, обтянутый кожей. Просто нужно немного потерпеть и оно пройдет само. Я уже два года терплю! Всхлипы проходят, слезы кончаются. Я встаю с пола и сутулясь иду в постель, у меня нет сил на то чтобы почистить зубы и умыться. Я отвратительна. Сажусь на кровати обхватываю ноги руками. Утыкаюсь щекой в согнутые колени. А два года я так и не поняла, что мне делать после. Это странное состояние. Как будто желание немедленно что-то сделать выброситься с окна, например. В то же время нет сил, нет эмоций, в груди ноющая боль, а лицо стягивает от слез. Хорошо хоть камеры на ночь отключают. Все произошедшее вчера кажется абсурдом. Мой мозг активно кидает картинки странного детектива, которого появилось желание расспросить о всем! Это же надо я познакомилась с величайшим детективом. Да о нем даже я знала, хоть криминал меня всегда пугал, я больше интересовалась научными открытиями и политическими сплетнями, когда смотрела новости. Я слышала, что он с легкостью раскрыл дело десятилетней давности с минимальным количеством улик и утерянными сведениями! Это меня так удивило, что я решила найти больше информации о нем и нашла сотню раскрытых дел и ничего по самому детективу, ни пол, ни национальность. Ничего! Помню тогда подумала, что возможно это группа людей. Потому что предположить, что существует такой гений было правда затруднительно и немного обидно. Но вот он! Такой молодой и уже столько добился, это просто невероятно! Хоть он и весьма странный. Он есть столько сладостей, чтобы спать меньше и думать получше? Неожиданно сама хихикнула от дурацкого предположения. Раздумья на интересующую тему меня немного успокоили, и я отправилась в теплый душ полностью приводя себя в порядок. Теплые струи взбодрили, а свежий запах геля для душа поднял настроение. Но мой желудок недовольно решил напомнить о себе и пустоту в себе из-за моих неожиданных припадков, терпеть не намерен. Я честно облезала все комнаты в поисках хотя бы мини бара, но ничего не найдя и расстроено подумав, что в пять часов утра меня вряд ли накормят я решила, отправится на поиски кухни в одиночестве. Из-за того, что я не могу предположить даже ближайшие местоположение этого волшебного помещение я решила выбрать начальной точкой поисков ту комнату с компьютерами, где меня вчера вроде допрашивали, как самое знакомое и находящиеся на первом этаже. Выйдя в темный коридор вооружившись только тускло светящим телефоном, я не почувствовала страх, как можно было ожидать, судя по моим расшатанным нервам, но ничего такого не было. С фантазией у меня все нормально, не жалуюсь. Но в темноте, когда я в сознании я чувствую себя спокойно и даже лучше, чем на свете. Возможно дело в том, что в детстве меня не пугали, трепетно относясь к моей психике и зная, что в ином случае фобия может остаться на всю жизнь и по первому моему слову покупая красивый ночник, который проецирует ночное небо на потолок. Но возможно все дело в том, что в темноте меня не могут увидеть самые страшные и единственные монстры в этом мире – люди. Сама не знаю почему у меня такое расхождение во мнениях. То защищаю, говоря, что все важны, то монстрами обзываю. Но для меня они и прекрасны, и ужасны одновременно. В жизни намного больше красок, чем черный и белый. Некоторые в своей чистоте стремятся к абсолютно яркой белизне. Кто-то запятнал душу настолько, что она кажется чернее ночи. Кто-то в своей яркости и креативности собирает все самые яркие цветы слепя глаза и заставляя рот растягиваться в улыбке. Кто-то не определён вроде ничего плохого не делает, но ворчит, вечно жалуется и портит другим настроение, каждый день капая на полотно своего сознания маленькие черные капельки становясь серым, именно такие люди впоследствии становятся ворчливыми стариками, с которыми находится скучно, но они настолько злопамятные, что слова кривого сказать стремно. Есть вампиры, они просто вода, они настолько прилипают, что забирают все яркие краски. Их тоже можно использовать, когда черные души очищают себя с их помощью, они наслаждаются пустотой, вымывают черную краску купаясь в простоте. К концу жизни они превращаются в мутное тошнотворное нечто, в них нет ничего своего, все чужое. В голове витают глупые мысли, пока я еду в лифте наслаждаясь спокойной мелодией. Спокойствие или даже безразличие. Я безразлична ко всему, кроме желания поесть и выпить чего-то горячего. Даже когда выхожу с лифта приятная мелодия играет в голове. Уже доходя до двери мой желудок громко бурчит от чего я хихикаю. Поэтому открываю глаза отвлеченно смотря на живот, болтая с ним: - Ничего сейчас поедим, и выпьем вкусного чая. – успокающе поглаживая живот приговариваю. По сему вопрос, который звучит в полной тишине застает меня в врасплох. -Ты беременна? – голос спокойный, но нотки интереса скользят отчетливо. – потому что, это бы точно объясняло и резкие смены настроение точнее улучшение при приеме еды и ухудшение при смене обстановки на долгое время. Это абсолютно нормально в наше время – ранние беременности и не несет вреда здоровья ни матери, ни ребенку. Не обращая внимание на мой ошарашенный взгляд вещает Эл, который не спал в такое время был наполовину развернут ко мне, а с другой стороны ярко светит огромный монитор, где в левом верхнем углу с камеры ведется запись того парня, к которому он был прикован цепью вчера и Мисы. Голос был серьезный без намека на сарказм или издевку, но, почему-то я была уверенна, что он шутит. Едва совладав с голосом произнесла: -А ты знаешь, что беременных женщин нельзя пугать? Со стороны парня послышался хмык и он отвернулся обратно к монитору, что-то печатая на меньшем компьютере. Я прошлепала ближе и уже сбоку заметила ту же прекрасную тележку, набитую сладостями. Я буквально почувствовала, как мои глаза наполняются слезами счастья, но быстро взяв себя в руки, я сказала немного дрогнувшим голосом: -Я голодна. На меня тут же переместился взгляд темных глаз, в которых отбивался синий свет с монитора. Парень закусил ноготь большого пальца задумчиво пробурчав: -Разве модели не положено следить за своей фигурой? Вот Миса не ест сладкое никогда. – заметив, что я даже не подумала оторвать взгляд от тележки, бросил: - угощайся. Снова в сторону монитора, я схватила кусочек, на который пялилась, вишневый и только сделав первые большие куски снова обратилась к парню. -А почему ты так сидишь? – вроде вопрос не глупый и действительно меня интересует, но почему-то такое чувство, что я ребенок, который спрашивает у взрослого такую глупость: «а почему небо голубое, трава зеленая и мальчики противные?» Хоть парень и ничем не выдал свое отношение к вопросу просто ответив. - Если я сяду нормально, моя мозговая деятельность снизится на 40%. -Ого, а если я сяду, стану умнее? – выдала не задумываясь. Парень вздохнул и теперь я поняла, что не одна такая умная и спрашиваю эти вопросы. -Нет это особенность только моего организма. Интересно… смотрю на него. Это не кажется очень удобно. Я сижу, согнув одну ногу в колене, а другую спрятав под пятую точку, чтобы ноги не мерзнули. -И как же ты ее обнаружил? – спросила я спустя пару минут и видя, что парень окончательно утратил нить разговора уточнила. – эту особенность. Недолго посмотрев на меня и взяв с тележки кусочек торта ответил. -Мне всегда так было удобнее, вот и выработалась привычка, без которой я не могу. -То есть ты станешь глупее на сорок процентов, а не сорок процентов плюсом… Мой голос стал немного разочарованным. -Невозможно стать умнее за несколько секунд. Мы знаем, только то что знаем. Мозг всегда работает на 100%. Я замолчала немного погрустив. Все же жаль, нужно читать книги и решать задачи, просто так умнее не станешь. Вздохнув как будто познав весь ужас бытия и поняв, что сделать с этим ничего нельзя я продолжила свое интервью. Не каждый же день можно пообщаться с самым гениальным гением современности. -А что ты делаешь? Даже не оторвав глаза от монитора, где был только синий экран с белыми буквами. -Расследую дело об убийствах в Северной Каролине. - но заметив, что я не отрываю взгляд от него, продолжил. – некто убил и изнасиловал, именно в таком порядке, 12 детей в возрасте от шести до тринадцати лет. Тела были обнаружены в их кроватях в идеальном состоянии, отсутствуют синяки или порезы, а в теле обнаружен неизвестных яд, в одном и том же месте на шее обнаружен засос, тела одеты в одежду викторианской эпохи. Я немного помолчала и выдала: -Это очень… интересно… Не думала, что кто-то еще настолько смелый, чтобы убивать. И что же ты сделаешь, когда найдешь его? Отдашь под суд и потом его убьет Кира? «Когда» вместо «если» вырвалось легко, но отчетливо слышалось в предложении, полное уверенности. -У меня нет больше выбора. – голос такой же спокойный, но лицо на секунду стало до ужаса уставшим. Или просто свет так упал.