Everlasting Summer OST — Afterword
Лена строгим напряжённым взглядом смотрела на меня и строго спросила: — Ты всё знаешь, да? — О чём ты? — я попыталась включить дурочку, вдруг удастся? — Не надо притворяться. Я о нашем разговоре вчера. Ты же поняла, что мне нравится Семён, так? — Да, я поняла. — отнекиваться не было смысла, она всё знала. — Славя, мы с тобой подруги, скажи мне честно — он тебе нравится? Лгать не было смысла, но я не была уверена в своих чувствах, оставалось лишь сказать то, что на духу. — Лена, я знаю, что тебе нравится Семён. Мы же с ним просто друзья. Я несколько раз помогала ему, но это просто по дружбе, не более. Если ты хочешь быть с ним — я ни в коем случае не буду вам мешать, и даже буду рада помочь. Лена смягчилась, нахмуренные брови снова стали полумесяцами, и лёгкая улыбка появилась на лице. — Спасибо, рада это слышать. Я буду тебе очень благодарна за помощь, но только это секрет, хорошо? — Конечно, я никому не скажу! — я улыбнулась и попрощалась с Леной. Как же я была рада, что этот разговор закончился, но почему-то мне было нелегко на душе, хоть я и не врала. Возможно, у меня получится свести Лену и Семёна, у них всё будет хорошо, все будут счастливы. От этой мысли мне стало чуть легче. Кажется, это хороший выход из ситуации. Я переживала за Лену — она всегда была очень закрытой девочкой, вся в себе. Часто она сидит на лавочке и читает романы, и тут она влюбляется в Семёна, необычного пионера, опоздавшего на 2 недели смены. Чем всё это кончится? Будто сама в книжку попала. А Семён… Он хороший, думаю, они с Леной подходят друг другу. И это хорошо, правда? Я всё пыталась убедить себя в том, что поступаю правильно. В конце концов, так всё и было — это определённо верное решение, но почему-то мне казалось, что не всё так просто. А если Семён узнает, что мы тут вдвоём его судьбу решаем, как он отреагирует? Всё это бестолковые рассуждения и вопросы, на которых попросту сейчас не найти ответа. Лучше мне приступить к делам, это позволит немного развеяться. *** От нечего делать я решил заглянуть к нашим юным гениям из клуба кибернетиков. Зайдя в клуб, я увидел уже знакомые мне столы с инструментами, а также Шурика, усердно ковыряющего отвёрткой какой-то механизм. — Привет, Шура. Ничего не говоря и как всегда будучи каменно спокойным, он перевёл взгляд на меня. Положив отвертку, он подошёл и протянул мне руку. После плотного рукопожатия, он проницательно взглянул на меня и выдал: — Что-то хочешь спросить? — Да, я хочу кое-что узнать. Александр, ты человек рассудительный, сразу видно. Скажи, как ты относишься к Славе? Лицо пионера слегка покраснело, но он быстро взял себя в руки, и всё в той же деловой манере сказал: — Я отвечу на твой вопрос, если ты ответишь на мой. — И что за вопрос? — Она тебе нравится? — Да, она замечательная. Шура понимающе кивнул. — Ты не первый, кто так говорит. Я озадаченно посмотрел на Шуру и мне стало тревожно, неужто… — Тебе она тоже нравится? Шура поправил очки. — Ну, если не юлить, то да. Я предложил ей встречаться, но она отказала. — А дальше? — я взволнованно сглотнул — А ничего, вся из себя такая спортсменка, активистка и красавица, да только вот выскочка она страшная, зазнаётся, корону наденет и всё, хоть убей! А я готов спорить, что вся вот эта её доброта — лишь маска, а внутри там ничего нет. Обычная выскочка, которой нравится быть лучшей на фоне других. Я не верил в слова Шуры, не хотел верить, потому что они пугали меня. Конечно, я встречал таких девушек, которых описал Шура: красивых, но ужасно самолюбивых и чёрствых внутри, которые выглядят идеальными лишь со стороны, а на деле… — Думаешь, Славя такая? — Уверен. Сам знаешь, в тихом омуте… Когда человек строит из себя идеального, значит, есть что скрывать и чего бояться. Так что на твоём месте — а я на нём был, — я бы даже не пытался. Нужно ли оно тебе? Я тяжело вздохнул, моя вера в Славю пошатнулась, я просто не хотел верить, что Славя — такая же, как остальные. Что вся эта доброта, ласка, нежность, что всё, что она говорила — это лишь маска обычной фифы из инстаграма. Почему-то именно сейчас мне хотелось поверить в чудо… В чудо по имени Славя. Шура положил мне руку на плечо: — Да не расстраивайся ты, у всех бывает, ты лучше полезным делом займись. — Шура улыбнулся, покачивая головой в сторону запчастей. — Спасибо за совет, но меня ждут другие дела. Удачи тебе. Шура сменил улыбку на беспристрастный взгляд. — И тебе. Я махнул ему рукой и вышел из клуба. Я шёл в столовую с гирей на ногах и шее. Я не хотел верить в то, что услышал, но мои мысли, додумки и слова Шуры буквально сдавливали моё горло. Заходя в столовую, я просто не хотел никого видеть перед собой. Я сел на одиночное место в конце зала. Перед глазами ничего не было, я просто смотрел на помещение сквозь белый шум и затемнённую картинку, в которой цвета утратили краски. И как я мог в такое поверить? Такая глупая наивность: попал в лагерь на другом конце галактики, где о тебе заботится лучшая девушка планеты. Почему и зачем? Да просто так, потому что угодил в сказку, даже стараться не надо. Наградили титулом главного героя и наслаждайся. Бред. Даже здесь реальность оказалась гораздо более простой и жестокой. И дело даже не в Славе. Я сам обрисовал её образ у себя в голове, веря, что она — то чудо, что я искал всю жизнь. Что она вернёт краски в мой мир, что она снова заставит меня дышать. Только вот свобода от оков бездны — это не то, что можно подарить. Никто тебя не освободит, только своими силами этого можно добиться. А я уже слишком устал сражаться за ещё одну попытку. Каждый раз это заканчивается одним и тем же — падением в ту же самую пропасть, где ломаются кости и душа трещит по швам. А я вновь и вновь выбирался, но в один день просто решил, что это не имеет никакого смысла. Зачем пытаться, если всё равно все мы закончим в этой дыре? Я просто устал, мне надоело бороться, пытаться что-то кому-то доказывать, и я заперся в своей квартире словно раненный зверь, который хочет просто спокойно умереть в укромном месте. А тут волшебный автобус и солнечная девушка с косами, которая смотрит на меня голубыми глазищами, подбадривает, верит и делает всё, чтобы я попытался ещё раз, хотя бы ради неё. Глупо. Однажды это уже случалось со мной. Я был молод, мне тогда только стукнуло 19, первый курс, и я увидел её. У неё были каштановые волосы, которые пахли хвойным лесом. Жила она в бедной семье, мать давно умерла, а отец пил. Для меня она стала смыслом жизни. Две души, которые очень замёрзли в холодном космосе. Я пытался согреться об неё, но в первую очередь, хотел согреть свою ледяную звёздочку. Я приложил все силы, пытался забрать всю её боль себе, пусть лучше мне будет больно, чем ей. Я не спал, лишь бы быть рядом с ней, когда ей плохо. Так мы и привязались друг к другу. И, наконец-то, всё вроде бы образовалось: я нашёл работу, снял квартиру и однажды сказал: — Давай жить вместе? Я был счастлив, первые месяцы я верил, что этой мой хэппи энд, я сделаю ей предложение и мы построим семью, которой у нас обоих никогда не было. Ха, так странно сейчас это вспоминать… В один момент, она просто охладела, стала меня использовать, села на шею и свесила ноги. Я был марионеткой в её руках, она дёргала нити, безжалостно причинявшие мне боль. В конце концов, я не смог больше терпеть и бросил её, обещая больше не возвращаться. Мне давно на неё плевать, до меня лишь доходили слухи, что после этого она окончательно сошла с ума — загремела в психушку. Но я не чувствовал своей вины, мне было уже плевать, я упивался гордостью — она почти сломала меня, но я всё ещё на ногах, а у неё нет будущего. Тогда я не понимал, что мы оба обречены быть заложниками одиночества, от которого нельзя убежать или спрятаться. И теперь я снова вижу девушку, которую бы хотел видеть своим центром вселенной, посвятить свою жизнь ей. Любить и быть любимым. Разве я многого прошу? Очевидно, что да. Но мне страшно, ведь я восхищаюсь Славей. Если она возьмёт меня за мои нитки и снова начнёт ими дёргать, мотая мою мятежную душу из стороны в сторону — я просто разорвусь. Это будет сродни убийству моего маленького божества в белой рубашке и голубой юбочке, того идеального образа, которым я её обрисовал. И вряд ли я смогу отделаться от этого наваждения. Так что мне просто лучше не подходить к ней, не думать о ней, не мечтать. Пусть лучше она останется той пионеркой, которую я полюбил, хотя бы у меня в голове. А люблю ли я её? Конкретно её, а не то, что я о ней думаю? Этого я не знал, но мне безумно хотелось отбросить весь страх и прыгнуть в её глаза, веря, что там бездонное озеро чистой воды, а не ядовитая канава. Как это часто бывает, я очень боялся повестись на внешность и на её персону. Шура меня предупредил, что всё может быть именно так, и от этого мне становилось ещё страшнее. Нет, если я прыгну, то разобьюсь, так что не стоит. Мне стало немного легче, я мысленно попрощался со своей нелепой фантазией о Славе. Достаточно будет просто держать её на расстоянии, тогда ни мне, ни ей ничего не грозит. Дойдя до своего домика, я лёг на кровать, всячески пытаясь отбросить самоедство. Перед глазами мелькали короткие, но очень приятные и тёплые фрагменты со Славей, будто кадры из фильма. Эх, если бы мы встретились чуть раньше, при других обстоятельствах, может быть у нас бы что-то да получилось… Я провалился в сон, с горечью думая о ней напоследок. Сон… я сидел под деревом в тёплый летний день, лёгкий ветерок повеял со стороны, мягко шевеля листву. Я почувствовал лёгкую тяжесть, и повернув голову вправо, я увидел, как Славя мирно спала, облокотив голову на моё плечо. Славя всегда выглядела прекрасно, но во сне она выглядела такой нежной, даже безоружной, как котёнок, свернувшийся в клубочек. Её розоватые губы блестели под солнцем, и мне ужасно захотелось их поцеловать. Я не удержался… ах, как это было сладко. Не знаю, что это было — может быть гормоны, а может быть и чувства, но она открыла глаза небесного цвета, которые пленили меня. Я вглядывался в них и видел её душу, такую светлую, чистую, тёплую. И я проснулся. Ещё никогда я не просыпался таким счастливым, но затем горечь от того, что это всего лишь сон, взяла верх — ведь это всего лишь фантазия, этому просто не суждено быть. Встав и одевшись, я решил прогуляться. Дойдя на площади, я увидел «аристократку», сидящую на скамейке напротив Генды. Лена выглядела очень утончённо: длинные благородно бледные ноги были перекрещены, строгая тонкая фигура, узкие плечи и аккуратное милое личико. Она была тихоней, каких много, и мне просто захотелось сесть рядом с человеком, близким мне по духу. Я подошёл к ней и спросил: — Привет, можно присесть? Лена слегка смутилась и легонько кивнула, не произнося ни слова. Сев рядом, я стал аккуратно разглядывать пионерку, надеясь, что она не уловит мой взгляд. Мне было приятно наблюдать за Леной — она не вызывала суеты, с ней было спокойно и тихо. Переведя взгляд на страницы, мне не удалось опознать книгу, и я решил спросить: — Что за книга? — Унесённые ветром… — робко ответила Лена, прикрыв книгу, оставляя на странице палец в качестве закладки. — Любишь романы? — поинтересовался я. — Да… — Лена краснела на глазах. — Знаешь, книги иногда бывают лучше людей, в них и жизнь интереснее, и персонажи живее, да? Лена слегка улыбнулась, положительно кивая, и добавила: — Помогает отвлечься от повседневной суеты. — Да, а также скоротать время. Как бы это глупо не звучало, но в любовных романах я был совершенно не силён. Хотелось поддержать разговор, но в пример вспоминались лишь несколько эротических визуальных новелл и аниме, и я был уверен, что Лена не разделит мою тягу к подобному. Потому я вспомнил самое банальное, самую известную литературную трагедию. — А "Ромео и Джульетту" читала? — Да, конечно, это одна из моих любимых книг. Лена улыбалась мне всё больше, а лёд между нами трещал, неловкость сходила на нет. Видимо, Лена нашла во мне понимающего собеседника. Честно сказать, отношения с Шекспиром мне не удалось построить, уж больно он замысловато иногда пишет, да и меня сильно напрягала его манера письма. Тем не менее, нельзя отрицать, что он умел делать это красиво. Вспомнив несколько цитат, я решил поразить Лену и показать, что я тоже умею читать буквы. — Так сладок мёд, что наконец он горек — избыток вкуса убивает вкус! — Ого, а ты хорошо знаком с произведением! Лена явно оценила мои познания Шекспира и тихонько похлопала. Невольным движением я пододвинул руку чуть ближе к Лене, и она, закончив аплодировать, положила свою ладонь сверху. Её кожа была очень мягкой, одно неловкое, но очень нежное касание, словно пером провели по руке. Лена резко убрала руку и покраснела. — Прости… — тихо прошептала девочка, смущённо отводя взгляд в сторону. — Ничего страшного, Лен, спасибо тебе за разговор. Я встал со скамейки и собирался уйти. Неожиданно, Лена взяла меня за руку, посмотрела на меня изумрудными глазами и сказала: — Останься, пожалуйста. Меня удивило подобное поведение Лены, но я не мог отказать. В чём-то я понимал Лену: когда ты глубоко в себе, зачастую, жизнь просто летит мимо, люди не обращают на тебя внимания, ты невольно становишься изгоем на отшибе общества. И мне чертовски знакомо одиночество Лены. Мы провели ещё полчаса, неспешно болтая о книгах и литературе, иногда цитируя любимых авторов. Лене явно очень нравилось так проводить время: она почти перестала смущаться и краснеть и даже иногда посмеивалась — стала раскрепощенной и уже не боялась сама подогревать диалог. Её глаза мерцали. По ней было видно, что Лене сильно не хватает таких разговоров. И мне тоже. Вдруг на горизонте появился космический корабль класса «разрушитель» — Алиса. — Так-так, что это тут у нас, сладкая парочка? Что делаем, книжки читаем? Лена вновь заперлась в себе под напором Алисы. Я не хотел стоять столбом и давать хулиганке обижать Лену. — Да, а тебе какая разница? Алиса лукаво улыбнулась, упирая руки в бок. — Большая. Я, видишь ли, забочусь о нашей милой Леночке, чтобы её какой козёл не обидел. — Чего? — с недоумением спросил я. Алиса обошла скамейку, встав за нашими спинами. — А что, удобно: сначала со Славей любезничаешь, а теперь вот копыта к нашей недотроге подваливаешь? Непорядок! Какого? Откуда она?.. Неважно, такие всегда подстрекают и распространяют слухи. На Лене не было лица, её глаза слегка мерцали, кажется, она вот-вот могла заплакать. Неожиданно Алиса схватила Лену за грудь и начала её тискать. — Хотя понятно, что у Лены всяко побольше будут, да, Семён? Несмотря на весьма горячее зрелище, я видел, что Лена сейчас расплачется и схватил Алису за руку, сдавил и сказал: — Не трогай Лену. Алиса удивилась, но не растерялась: — А то что, побьешь меня? — Нет, я девочек не бью. Поступлю действенней: просто сдам все твои выходки Ольге Дмитриевне. Алисе явно не понравился этот вариант, она вырвалась из моего захвата, злобно посмотрела на меня и сказала: — Ах так? Ну тогда держись, уж поверь, лучше тебе держать язык за зубами, а не то хуже будет! Алиса грозно махнула кулаком в мой адрес и удалилась. Не знаю, насколько реальными были её угрозы, но главное, что она ушла. Я посмотрел на Лену, а она взглянула на меня. — Спасибо, что защитил меня, Семён… Лена явно была не в состоянии разговаривать: бедная девочка настрадалась от Алисы сегодня, чтоб её! Я хотел как-то подбодрить Лену, но она робко спросила: — Семён, а про тебя и Славю… Это правда? «Засада, Alarm, всем покинуть корабль пока не поздно!» — пронеслось в голове. Я не знал, почему Лена это спрашивала, но я боялся расстроить её пуще прежнего. Да и, в конце концов, ничего у нас со Славей не было, мы даже не друзья ведь! — Нет, это очередные выдумки Алисы, между нами ничего нет. — Понятно. — Лена с облегчением улыбнулась. Прозвучал горн, нам нужно было идти на ужин. — Семён, идём? — Да, конечно. Мы в кратчайшее время дошли до столовой, я взял свою порцию и уселся с Леной. Кажется, её задел тот эпизод с Алисой, но она не подавала виду. И всё же, я решил спросить: — Лен, всё в порядке? — Да, всё нормально, просто… Сегодня такой насыщенный день, как плохим, так и хорошим. Хорошим? Она имела в виду то, что она узнала правду про меня и Славю? Вернее то, что ничего у нас нет… Лена вела себя очень странно по отношению ко мне. Раньше я не придавал этому особого значения, но теперь, кажется, я ей нравлюсь. Санта-Барбара, блин. — О чём задумался? — Лена улыбнулась и взглянула на меня, а я старался прятать глаза в своей порции. — А? Да так, о своём. Не переживай, и да, спасибо за хорошее время. — И тебе. После этого диалога мы особо не разговаривали, я медленно поедал свою порцию, ковыряясь в ней и в своих мыслях. Доев, я вышел из столовой. Сумерки наступили удивительно рано. Дойдя до площади, я увидел Ульянку, бегущую мне навстречу, активно размахивающую руками и что-то кричавшую.Between August and December — Awakening Power
— Ульяна, что случилось? — Там… Это… Славя просит тебя помочь, срочно! — Ульяна бежала очень быстро, её дыхание прерывалось, но она всё же смогла всё быстро высказать. Я не думал ни секунды — Идём! Мы с Ульяной бежали по небольшим улочкам между домами, пока не добрались до домика Слави. Я решительно вбежал в дверь, буквально снеся её в порыве. В домике стояла Славя с недоумевающим видом. — Славь! Что случилось? Славя продолжала на меня недоумевающе смотреть. Как вдруг… Ульяна закрыла дверь и послышался щелчок замка. Я выглянул в окно, чтобы немедленно потребовать от Ульяны объяснений и освобождения, но увидел лишь хитрое и довольное лицо Алисы. — Ну, вот теперь мы квиты. — сказала она, подкидывая ключ в воздухе. — Открой дверь, немедленно! — А то что, орать будешь? Все уже по домам разошлись. Ольге Дмитриевне скажу, что ты в клубе с Сыроежкиным и очкариком на всю ночь останешься — робота строить! Она начала пронзительно и истерично смеяться, довольствуясь своей победой. — Чао, неудачники. — Алиса махнула рукой на прощанье и удалилась вместе с Ульяной Засада. Я попытался открыть окно, но оно не поддавалось. — Бесполезно, они давно не открываются. Пока не придёт Женя с ключом, нам не выбраться. — Класс… — прокомментировал я. — И когда же она вернётся? — Возможно, ближе к ночи, а то и к утру — она часто засыпает прямо в библиотеке. Несмотря на незавидное положение, Славя, кажется, ничуть не была расстроена. А я же… Я вроде хотел держаться от неё подальше, но Алиса была явно другого мнения. — Не волнуйся, завтра доложу Ольге Дмитриевне и ей влетит по первое число. — Славя произнесла это с определённой страстью. Праведный гнев! Не думал, что Славя на такое способна, но мне это даже нравилось. — Ей от тебя не уйти. — Это точно! — Славя выразительно улыбнулась. Всё-таки с ней не пропадёшь. — И что будем делать? — Посидим, поедим, поболтаем. Славя достала из комода немного печенья — сложно назвать это полноценным ужином, но хотя бы так. — Звучит прекрасно! Ночь, мы сидели со Славей и болтали. О чём? Обо всём подряд: о мире, о людях, о философии, религии, психологии… С каждой минутой Славя восхищала меня всё больше и больше. Она оказалась не только безумно красивой, но ещё и очень умной девочкой, я бы даже сказал, не по годам умной. Как же я любил подобные разговоры, сокровенные, тихие, томные, которые возможны только ночью, когда таинство звёздной мантии устилает небосвод. Женя всё не шла, но нам было это неважно. Мы просто проводили время друг с другом. Она стала для меня водой, которой я не мог напиться. Мне была интересна буквально каждая её мысль, каждое слово, спускающееся с этих прекрасных уст. С ней я снова чувствовал себя живым, молодым, настоящим! Мы постоянно шутили, смеялись, иногда подкалывали друг друга, смущались. Границы были стёрты, мы были словно дети, как тогда, на пляже. И мне хотелось быть всё ближе и ближе к ней, и больше никогда не отпускать. Как бы глупо это ни прозвучало, но да, я окончательно и бесповоротно втрескался, по самое не балуй. Я представил, как здорово было бы проводить время так каждый день и как сильно мне не хватало её всё это время. Возможно, вся моя жизнь была стазисом и ожиданием её — солнца, которое растопит лёд вокруг. На секунду я представил её в образе снегурочки, которая пришла подарить мне новую жизнь, настоящую жизнь вместе с ней. Кажется, я слишком долго разглядывал свою фантазию, что не осталось незамеченным Славей. Она засмеялась от глупого выражения моего лица. Мы устали от потока чувств, который подхватил нас и нёс по волнам бесконечных разговоров, но нам не хотелось отлипать друг от друга. Я лёг на кушетку Жени, а Славя на свою. Я смотрел в её глаза, она смотрела в мои, мы просто лежали, смотря друг в друга, ничего не говоря. Засыпая, я до последнего не верил, что это всё не сон. Как вдруг я услышал щёлкающий замок. — Что «Этот» делает на моей кушетке?! — послышался сварливый голос Жени. Она была явно недовольна. Славя попыталась за меня заступиться: — Я сейчас всё объясню, Семён… — Не надо мне ничего объяснять, устроили тут срам! А ну, вали из домика! — продолжала Женя кричать командным голосом. Я расторопно покинул домик, не желая навлекать на себя ещё больше гнева со стороны Жени. И чем Электронику она приглянулась? Дойдя до домика Ольги Дмитриевны, я тихонько прокрался внутрь. На моё счастье, Ольга уже спала. Раздевшись, я нырнул под одеяло, пролистывая перед глазами сегодняшний день. Славя. Она лежала и смотрела на меня, а я на неё. Говорят, что если человек поддерживает зрительный контакт с другим более 6 секунд, то это либо жажда убийства, либо любовь. Надеюсь, Славя не удушит меня подушкой. А я, кажется, влюбился…