Анатомия

Выходила красавица петь на свою беду, и браслеты звенели, ленты мелькали в косах. Я молча смотрел за ней, знать пó ночи украду, не спасут молитвы и старый колдуний посох. И мелькали под юбкой лодыжки белее льна, мороз кусал щёки, а губы сама кусала, — я смотрел за ней молча, пьянея как от вина, а она смелее, отчаянней танцевала. Так смеялась красавица, пела что соловей, что ей вторил народ и пел с ней, бросал монеты. И стреляла глазами чёрными из-под бровей — молча смотрел за ней, живою и разогретой. Так пела красавица, что в пору ее любить, только разве полюбит зверь в человечьей шкуре? Я приду за ней ночью, чтоб выкрасть и схоронить среди яшмы, граната, золота и лазури. Я украл ее ночью той, древний и мощный дух, принёс ей браслеты, — звени ими, пой и смейся! — но когда на колени ей голову я кладу, поёт почему-то и звонко смеётся сердце